Лекарь

      — Дракон? — Восторженно повторила я, грея руки об горячие бока кружки.       — Огромный такой, — широко улыбается Стинг, незаметно поправляя одеяло на моих ногах, — белый, с переливающейся чешуей и мудрый. Один из Священных Драконов этого мира. — и звучало это гордо.       — И сколько их всего? — Я даже подалась вперёд, желая услышать историю до конца, настолько она была интересной. Стинг умел рассказывать.       — Восемь, — выдыхает он и отпивает немного из своей кружки. — Свет и тьма, огонь и земля… у всего есть начало, и именно драконы первыми населили эти места.       Стинг все рассказывал и рассказывал, пытаясь отвлечь меня от трупа на кухне, что все никак не оживал. Часы пробили четыре часа утра, а руки до сих пор подрагивают. Боги, я убила человека.       — Я-я не хотел, — жалобно скулил Лектор, опасливо пятясь назад, — прости, Роуз.       — Хватит, — обрывает его жалобный вой Стинг, шаткой походкой направляясь ко мне.       Хочется возразить, накричать, что он ослушался меня, но я не могу. Тупо смотрю в одну точку и нервно хихикаю, сжимая в руках ручку сковородки. Совсем не чувствую её тяжести.       — Роуз, — голос Стинга спокоен и тих.       Трясущимися руками он берет мои руки в свои. Сковорода гулким звуком падает на пол, заставляя меня испуганно дернуться.       — Я не хотела, — поднимаю голову и смотрю прямо в глаза парня, что в темноте горят каким-то потусторонним голубым светом, — я не слышу его биения сердца, Стинг.       Эвклиф притягивает меня к себе, позволяя расплакаться и найти утешение в его объятьях. Тепло, хорошо. Я чувствую его магию, что течёт по венам, слышу биение сердца, что успокаивает, и чувствую тепло его разгоряченного тела.       — Ничего страшного не случилось, Роуз, — прошептал Эвклиф, легко оглаживая ладонями мою спину, — все хорошо…       — Да? — Вырывается нервный смешок. — У меня и огорода как такового нет, — размышляла я, — где закапывать? Что говорить?       Стинг смотрел на меня широко раскрытыми глазами, не зная, что сказать, как отреагировать… Мы смотрели на друг друга с минуту, не мигая, пока парень громко не рассмеялся в голос, а мне только и оставалось, как подхватить его заразительный смех.       — Пошли в комнату, — и Эвклиф уводит меня. Садит на кровать, протягивая остывшую чашку с чаем. — Сейчас, — поспешно произносит парень, отбирая у меня мою же чашку, что всучил секунду назад, и с помощью магии кипятит воду.       — Спасибо, — киваю я и отпиваю немного из кружки.       Отвар сладкий, искрит магией и взрывается маленькими пузырьками на языке. Лектор сидит рядом, с опаской поглядывая на меня из-под одеяла.       — Ты пей, пей, — улыбается неловко Стинг, — хочешь кое-что расскажу?       И парень рассказывает о мире, магии, драконах… заставляет забыть и поверить. Я боюсь его перебить или сбить с мысли, при этом по-глупому улыбаясь и наслаждаясь искрящей магией в воздухе и чае.       Стинг тух, как свечка, медленно оседая на кровати и путаясь в словах. Он затих ближе к шести утра, когда запели первые петухи в деревне и солнце начало подниматься из-за горизонта. Поправив одеяло, я тихонько вышла на кухню. Неизвестный мне лекарь все так же лежал на полу. Крови было не так много, как мне показалось с первого раза. Не думаю, что у меня хватит сил перенести тело в лес и прикопать где-нибудь, но письмена наше все.       Утро выдалось холодным. Мелкими шажками я выбралась из дома, левитируя мёртвое тело и чемоданчик за собой. В лесу красиво пели птицы, и ничего не предвещало беды. Мне не хотелось уходить далеко, но так было нужно. Шла торопливо, не замечая ничего вокруг. Тело бросила в овраге, раскидав содержимое чемоданчика рядом. Если не разбираться, то можно подумать, что мужчина просто запнулся и упал, ударившись об камень или сук головой. Нужный камень я на всякий случай, опять же с помощью письмен, кинула в мужчину и тот отлетел куда-то в сторону. А потом бежала, не оглядываясь. В дом я просто ворвалась, тяжело дыша. Боги, лишь бы меня никто не видел. Боги, лишь бы…       — Роуз? — Сонно пробормотал Лектор, выглядывая из-за двери. — Завтрак уже готов?       — Не совсем, — пробормотала я, — все потом. Иди спи.       Лектор ушёл досыпать, а я начала отмывать пол. Натаскала воды с колодца, пообщалась с местными, истекая холодным потом, и приготовила нечто похожее на омлет с овощами. Есть совершенно не хочется.       — С добрым утром, — на кухню вплыл Стинг, усаживаясь на стул возле открытого окна.       Он с наслаждением вдыхает свежий воздух с нотками моющего средства, впитывает в себя лучи утреннего солнца. Ему становилось легче не по дням, а по часам. Посидев с несколько минут, Стинг с лёгкостью смог встать и размяться. Ни усталости, ни боли в шее.       — Я должна осмотреть тебя.       — Зачем? — Удивился парень, поедая омлет прямо со сковородки.       — Мало ли, — немного грустно, — я тебе ещё зелье для глаз сварю. Не хочу, чтобы ты ослеп к тридцати годам.       — Ослеп? — Просипел Стинг, сглатывая.       Киваю и разливаю вскипевший в чайнике укрепляющий отвар.       Стингу потребовалось три дня, чтобы полностью прийти в себя и встать на ноги. Парень с удовольствием гулял по деревеньке, общался с местными и делал все возможное, чтобы отвести от меня подозрения.       — Они ни о чем не догадываются, — смеется Эвклиф, перехватывая мои пальцы своими.       — Да ладно? — Кричала я, пытаясь сжать пальцы на его тонкой шее.       Стинг смеялся, принимал лекарства и делал все возможное, чтобы довести меня до истерики. И Лектор ему всячески в этом помогал.       И в какое-то очередное холодное утро парень просто исчез, оставляя после себя только грусть и букетик полевых цветов.