Танабата

Мамору сидел за столом уставившись в монитор компьютера, однако за прошедшие три с лишним часа он так и не смог сосредоточиться и начать работу. Сказывалось отсутствие нормального сна прошлой ночью, а непонятное чувство тревоги преследовало его до самого утра. Но и с первыми лучами солнца оно не исчезло; лишь наоборот, давило на сознание еще сильнее. Он взял в руку кружку, намереваясь выпить кофе, чтобы взбодриться и все же попытаться поработать. Кружка оказалась пустой, он и не успел заметить, как выпил все содержимое. Мамору решил налить себе еще бодрящего напитка и направился на кухню, однако раздавшийся дверной звонок заставил его сменить направление, и он быстро дошел до прихожей и открыл дверь. — Усако?! Что ты тут делаешь? Я не ожидал тебя сегодня увидеть. — почесал он затылок, отходя немного от двери и уступая девушке место. — Проходи. — А меня не пригласишь войти?! — из-за двери показалась Харука. Ее взгляд будто приковал его к полу: такой серьезной она была. — Эм. Конечно… Проходи. — тревога в его душе стала набирать обороты. — Признаться, тебя, Харука, я ожидал увидеть здесь меньше всего. Что-то случилось? Харука хмыкнула и прошла внутрь помещения, не говоря ни слова. Она пришла, чтобы поддержать свою принцессу, и ответит ему лишь в случае необходимости. Все эти условности сейчас были лишними: он пока что ей не король. А она гордый воин, дававший клятву верности белокурой принцессе Серенити. Не ему. Еще нет. Сняв обувь, Харука прошла дальше и встала у окна, вглядываясь в пейзаж и скрестив руки на груди. Ветер. Ее стихия. Ее спутник и вечный соперник в скорости. Сильными порывами он трепал листву в кронах растущих под окном деревьев. И лишь Харука знала, почему он дует именно так. Этот ветер нес с собой перемены… — Это я попросила Харуку придти сюда со мной. — Объяснила Усаги, садясь на диван. В ее глазах плескалась грусть. Сейчас она сделает больно дорогому для нее человеку. — Мне нужно сказать тебе кое-что. — Ну, раз уж ты в сопровождении, видимо, разговор предстоит действительно важный? — спросил он у Усаги, присаживаясь напротив нее в кресло. — Это как-то связано с будущим? Есть какая-то угроза? — Мамору, — тихо ответила девушка, сжав лежавшие на коленях руки в кулаки. А затем, подняв взгляд прямо в его синие глаза, глубоко вздохнула и продолжила, — дело действительно в будущем. Но никакой вражеской угрозы нет. Однако я должна тебе сказать, что мы не увидим его таким, как до этого. — Усако, …что ты…? Почему?! — Мамору, я прошу тебя. Мне и без того нелегко дается этот разговор. Выслушай меня. Я. Я не смогу… Не смогу стать твоей королевой. — Что за вздор? Ты что, с ума сошла? Это же наш долг. Хрустальный Токио тридцатого века и Чибиуса. Ты соображаешь, что ты несешь? — А с каких пор… нас вместе держит лишь долг? Скажи мне, Мамору? Почему мы должны быть вместе лишь из-за того, что якобы произойдет однажды? Знаешь, я жила счастливо, не зная, что меня ждет. Я испытывала настоящие эмоции. Радовалась или грустила от неожиданных мелочей. А теперь что же? Я должна сидеть и ждать, когда наступит то светлое будущее, просто потому, что мне его показали?! — Усако… — Не называй меня так. Мне никогда это не нравилось, и теперь я могу сказать об этом прямо. И вообще, Мамору, с каких пор любимая девушка должна заранее просить о встрече со своим парнем? Такое чувство, будто я в тюрьме о свиданиях с заключенным договариваюсь. И чаще всего мне в них отказывают. Что это за отношения, которые нужны мне одной? Ведь мыслями ты уже давно Король Эндимион, женат на Серенити. А жить настоящим и не надо? Любить Усаги Цукино… не надо?! По щекам блондинки текли слезы. Она высказала ему все, что наболело. А стоявшая у окна Харука лишь мысленно удивлялась речам этой еще такой юной, но уже такой зрелой Усаги. — Так значит, да? Ты все решила? — Мамору сплел пальцы в замок, облокотившись на колени, — И кто же занял мое место в твоем сердце? Неужто тот музыкант? — Какое это имеет значение, Мамору? Я тебе сейчас говорю совсем о другом. — Он уколол ее в самое сердце своими словами: да, он был прав насчет Сейи, но не был прав в остальном. — Мы с тобой совершенно разные люди. У нас нет общих интересов. Нам даже поговорить не о чем. Время вместе мы не проводим. А если и проводим, то каждый в своих мыслях. Скажи мне, Мамору, когда ты в последний раз говорил, что любишь меня? Когда сам мне звонил? Даже сегодня я пришла к тебе сама. А что ты? Ты не ожидал меня увидеть. Разве любящий человек не стремится к своей половинке, даже если этот человек чем-то занят? Просто быть рядом. Или хотя бы услышать голос? — Внезапно она замолчала, переводя дыхание. Стало неожиданно легко, когда она наконец выпустила наружу все эмоции. — А что касается Сейи, то я вообще не уверена, что после той боли, которую я ему причинила, игнорируя его чувств,а он захочет быть со мной, даже если я каким-то чудом смогу с ним связаться и хотя бы поговорить. Так что, как видишь, дело тут во мне. — Хм. Что ж. — на лице Мамору внезапно появилась ухмылка, и он откинулся назад удобнее расположившись в кресле. — Я думал, что этот разговор однажды состоится. Но не думал, что так скоро и что начнешь его ты. — На этих словах даже у Харуки изменилось выражение на лице, а Усаги сидела будто в трансе, совершенно не ожидая такого поворота. — Послушай меня, Усаги, я человек рациональный, любые перемены в жизни даются мне нелегко. Ты безусловно замечательная девушка. И очень мне дорога, но скорее как сестра. И все твои слова о том, какие мы разные... Я ведь согласен с тобой. Просто я действительно считал, что наш долг превыше наших чувств и желаний. Уже второй раз за этот день Усаги казалось, что она попала в параллельную вселенную: сложно было вот так запросто разложить всю свалившуюся на нее информацию по полочкам. Но одно она поняла четко — Мамору согласен с ее словами. — Спасибо тебе, что сказал мне об этом. И прости, что все так случилось в нашей жизни. Я надеюсь, что теперь, когда мы все выяснили, мы сможем быть счастливыми. — Она снова замолчала обдумывая как лучше сказать о последнем вопросе, мучавшем ее, но вскоре улыбнулась и добавила, — А по поводу Чибиусы: не знаю откуда, но у меня такое ощущение, что ее звездное семя все же обретет однажды свой свет в этом мире. Я верю в это. Усаги встала с дивана и подошла к Харуке, положив руку ей на плечо и тихо, чтобы слышала лишь она, поблагодарила за то, что просто находясь рядом с ней, она придала ей уверенности. Ведь даже несмотря на то, что Харука поначалу относилась к Сейе предвзято, между ними было нечто общее. Видимо, потому они не сразу нашли общий язык. Пока Усаги обувалась в прихожей, Харука после всего услышанного все же не могла дальше молчать и обратилась к Мамору спокойным голосом: — Я думаю, мы оба знаем, кто тебе нужен в этой жизни для счастья. Не теряй больше время, Мамору… — ухмыльнулась Харука, — хоть она и его страж, ее терпение тоже не безгранично… Когда девушки покинули квартиру, ветер на улице стих. Все вокруг казалось таким по-новому спокойным и размеренным. Усаги хотелось проветрить голову от пережитых недавно эмоций, поэтому она отказалась от предложения Харуки подвезти ее до дома и пошла пешком, с каждым шагом обретая все большую легкость на душе. Дойдя до своего дома, она взглянула на балкон и подумала о Сейе, как он стоял под ним и смотрел в ее окно. Но вскоре эту мысль сменила другая — как ей быть теперь и что сделать, чтобы увидеть его и признаться во всем?..