Мы заменили друг друга.

      К сожалению, в памяти я так и не нашла место, где было поместье. Сиэль редко покидал дом, имея слабое здоровье, но я точно знала адрес больницы, где работала тётушка Анна. Что было, блять, поразительно. Знать адрес больницы, но не поместья. Блять. Пришлось отправляться в Лондон, к тёте. В окровавленной и порезанной рубашке и грязных штанах. На удивление, Себастьян накинул на меня свой фрак. До Лондона мы добрались за час. Ну, как мы? Себастьян нёсся как гоночная машина, а я сидел на его руках. Точнее на руке. Неужели я такой лёгкий, что меня одной рукой без проблем можно поднять? Или Себастьян такой сильный? А может и то, и то.       И вот сейчас мы подходили к регистратурной стойке, когда послышался звук падения и тихий вскрик. Я поспешно обернулся, с удивлением узнавая Танаку. — Дедушка? — робко спросил я. Не думал, что встречу его здесь. — Юный господин? — тихо и хрипло спросил он, сидя на коленях.       Я подорвался к нему, опускаясь рядом. Меня тут же прижали к груди и судорожно зашептали на ухо: «Ты живой! Живой! Живой…». На плечо капнула горячая слеза.       Дедушка, считай, был моим третьим родителем. Постоянной тенью за спиной, няней, воспитателем. Он играл немаловажную роль в этой жизни. И тоже был дорог для Сиэля.       Чуть позже мы стояли в его палате и слушали рассказ-воспоминания старого дворецкого. Тот тоже не видел нападающих, но в попытке задержать моих похитителей, получил серьёзную рану и теперь ему были противопоказаны нагрузки. Я с некой грустью слушал его диагноз. Эмоции потихоньку оттаивали, но мой новый дворецкий так и был мне безразличен.       Танака передал значок главного дворецкого и часы Себастьяну, и мы покинули палату, пожелав дедушке скорого выздоровления. Меньше чем через минуту, на нас налетела тётушка, которая тут же разревелась на моей груди, невнятно причитая о моей худобе. Я тихо и тяжко вздохнул и опустил руку на макушку красных волос. Это слегка раздражает.       Когда мадам Ред успокоилась, а это произошло примерно через час, когда я уже был полностью мокрый от чужих слёз, то мне в руку сунули перстень-печатку моего отца, на которую я смотрел, как баран на новые ворота. Целая... Но почему? — Это единственное, что осталось. Остальное сгорело. Всё сгорело.       Позже она где-то откопала для меня синий камзол, нормальную одежду и башмаки, в которых я ой как нуждался, а я попросил тётю заказать вместо меня карету до особняка. Её попытки отговорить меня от посещения поместья не увенчались успехом. Я-то знал, что демон восстановит мой дом, должен по канону. Через пару часов мы оказались у сгоревших развалин.       Неожиданно для меня, глаза защипало от появляющихся, настоящих слёз. Пришлось скрывать их чёлкой и быстро смаргивать влагу. Бросив последний горестный взгляд на поместье, я развернулся в сторону, где было фамильное кладбище. Я знаю, Сиэль хотел бы навестить могилы родителей и попрощаться. Но теперь Сиэлем была я. И отчасти это было моё желание. Тенью за мной ступал Себастьян.       Я опустился на колени перед могилами и молча склонил голову, пряча лицо за отросшими волосами. Когда демон исчез с моего поля зрения, я зашептал слова, которые хотел бы сказать Сиэль. — Мама… Папа… Я знаю, что вы не хотели бы, чтобы я за вас мстил. Как и все родители, вы бы желали мне счастья и всего остального, но… я добровольно отринул свет. А счастье вместе с ним. Я не женюсь на Лиззи, как вы хотели, да и не доживу до совершеннолетия, скорее всего. И продал душу демону, за глупую месть. Но я поклялся. И буду держать слово, как ты учил меня, отец. Я начну распутывать эту интригу и поставлю шах и мат зачинщику всех бедствий. И даже если это будет сама королева, или кто ещё.       Я вскинул голову, осмотрев всё кладбище. Поднявшись, прошёлся мимо могил. Графы и графини Фантомхайв. Каждая пара лежала рядом. Но вот бабушка была одна, удивив меня. Я нахмурился, пытаясь вспомнить всё, что мне говорили про деда. Выходило, что при мне и словом не вспоминали предка. А был ли у Клодии Фантомхайв муж? Или он провинился перед королевой настолько, что его тело не позволили захоронить?       Взяв на заметку, узнать о личности деда, я продолжил проходить мимо могил, пока не дошёл до конца. Самая первая могила, Уильма Фантомхайва, умершего в 1576 году. Рядом с ним покоилась его жена, Флёр, погибшая на год позже чем он.       Именно с них начался род Цепных псов королевского дома. Именно они предрекли всем своим потомкам незавидную участь, сидеть на цепи у ног короля или королевы, пока род Фантомхайв или королевский род не прервётся. Но почему Уильям согласился на это? Почему мои предшественники не пытались выхватить поводок у правителей Англии?       Я порывисто вздохнул и вновь опустился на колени. Что же мне делать? Как быть? Служить королеве придётся, ибо больше выбора нет. Она должна признать меня графом Фантомхайвом и вернуть земли, дом и счета. Но когда это произойдёт? Думается мне, что не раньше чем через год. Затем придётся разбираться с замороженными счетами. Но на что жить этот год? Есть ли счета, которые королева не тронула? Вероятно.       Хотя… А какое право она имеет класть свою лапку на мой счёт? Да — королева, но личное имущество остаётся личным имуществом и деньги отходят в королевскую казну лишь если их не используют больше десяти лет.       Вскоре стало темнеть. Над холмом стало садиться солнце, роняя последние красные лучи. Небо из розового окрашивалось в тёмно-синее, показывая, что ночь уже близко. Вспыхивали первые яркие звёзды. Я отвёл взгляд от неба, неожиданно натыкаясь на могилу в стороне. Пропавший без вести. Я заинтересованно приблизился, но тут же отпрянул от могилы. «Сиэль Фантомхайв, 14.12.1875 — 14.12.1885 г.»       Сцепив зубы, чтобы не вырвалось гневное ругательство, я развернулся, тут же натыкаясь на демона. — Милорд, — прижав руку к груди, склонился он, — солнце уже село, а ваше тело ещё не окрепло для таких прогулок. Прошу за мной.       Он протянул руку, всё так же фальшиво улыбаясь. Поджав губу, я вложил свою ладонь в ладонь демона, позволяя себя вести. Уже на выходе из кладбища я заприметил огни. Меня повели дальше, ко входу в поместье. Оно было полностью целым и свет горел также ярко, как и в моей памяти. Полная копия особняка. До мельчайших царапин. Руки обессиленно повисли, а рот некультурно открылся. Против воли, я обернулся на улыбающегося дворецкого. — Как? — тихо выдохнул я. Действительно, как? Даже с помощью магии невозможно восстановить всё до мельчайших царапин. Откуда он о них узнал? — Каким бы я был дворецким семьи Фантомхайв, если бы не справился с такой мелочью? — повёл он меня по лестнице к главной двери. Мелочь? Мелочь, мать твою?       Изнутри всё было так же, как и в моей памяти, отчего болезненно кольнуло сердце. — Добро пожаловать домой, мой граф, — склонился он в полупоклоне. — Полная копия, — пробормотал я, впрочем уверен, что Себастьян это слышал. — Изумительно.       Дворецкий улыбнулся, принимая такую искорёженную похвалу. И тут же повёл меня в ванную — отмывать. Кажется, меня сейчас начнут мучать.       Раздевался, хвала небу, я сам. Набиравший воду дворецкий пока не обращал на меня внимания. А я рассматривал маленькие бутылочки. Это ароматизаторы и масла?       Откупорив одну, я восхищённо вздохнул, привлекая внимание. Лаванда. Вскоре запах поплыл по всей ванной. — Милорд… — Себастьян протянул руку, помогая забраться в керамическую ванну на высоких ножках. Она и правда была высоковата для меня.       Когда он взял ведро, над которым поднимались облачка пара, я поспешно произнёс: — Надеюсь ты не собираешься выливать на меня кипяток? — тут я встал и опустил палец в воду, но тут же выдернул его, — Тс-с-с, горячо!       Он хлопнул глазами и опустил собственный палец, видимо не понимая, что для человека это кипяток. Но воду всё-таки разбавил. Хвала небесам.       И если я думал, что пакость на этом окончена, если это конечно была пакость, то сильно ошибался. Себастьян взял губку в руку, а другой схватил меня за кисть, не рассчитав сил, отчего я вскрикнул. Меня тут же отпустили, а на руке появилось покраснение в виде руки дворецкого. Поджав губы, я посмотрел на его озадаченное лицо. Да-да, это тело невероятно хрупкое и худощавое до безумия.       В следующий раз хватка была в разы мягче, но по спине с силой прошлась жёсткая мочалка, заставив тихо зашипеть от боли. Неприятно, когда мочалкой с силой проходятся по многочисленным ссадинам и царапинам.       Демон опять озадаченно замер. Я же, не намереваясь ещё раз терпеть такую пытку, забрал у него мочалку. — Можешь быть свободен, я справлюсь сам.       Не став спорить, он лишь склонил голову и вышел из комнаты. Но дальше звук шагов я не слышал, что заставило меня думать, что он стоит за дверью. Ждёт пока я, слабый и изнеженный мальчишка, позову на помощь? Не дождётся, уж вымыться сам я могу. И одеться. Я не собираюсь становиться столь зависимым от Себастьяна, как канонный Сиэль. Того и одевали и раздевали, мыли и даже вытирали. Не дай бог мне такого. Хотя… Пусть… Графу же не пристало одеваться самостоятельно. Но, в случае чего, я и сам всё могу. Если надо будет, и завтрак себе сварганю.       Закончив намываться, я вылез из ванной, едва не поскользнувшись, но успел схватиться за бортик ванны и поэтому не упал. Насухо вытеревшись, посмотрел на себя в немного запотевшем зеркале. Худощавый до боли ребёнок десяти лет отроду, весь в ранках и ссадинах, но на лицо красивый. Лишь метка на глазу, горящая фиолетовым цветом, портила эту эстетику, впрочем добавляя какую-то специфическую изюминку. На клеймо я старался не смотреть. Лишь одно воспоминание о нём заставляло трястись от страха, словно от холодного ветра, и обливаться потом. Не хочу это вспоминать...       Была бы моя воля, я бы удалил эти воспоминания, как папку в компьютере. И желательно так же, в пару кликов... Но не могу... Эти воспоминания держат меня, как цепи. Выжигают душу гневом и ненавистью. И держат в этом мире, напоминая, зачем я пришёл.       Надев свободную рубаху и шорты, которые припас Себастьян, я вышел из ванной на ходу вытирая волосы. И где он одежду нашёл, спрашивается? Скрывать глаз повязкой, что я и делал до этого, даже не подумал. От кого прятать эту метку? От себя или Себастьяна? Даже не смешно. — Милорд, — неожиданно протянули сзади, заставив вздрогнуть. — Позвольте помочь.       Не дождавшись ответа, демон забрал полотенце и принялся вытирать мои волосы. Я, впрочем, не отстранился, позволяя мне помочь. Не жалко. Чуть позже меня провели в столовую, где тоже всё было как несколько месяцев назад. Полная копия. Это не перестаёт поражать.       Себастьян «любезно» помог мне сесть за стол и заправил салфетку за шиворот. По щелчку его пальцев на столе появилась еда, самая разнообразная, начиная от мяса, заканчивая десертами и фруктами. От неожиданности я подавился воздухом, совсем уж забыл про этот фокус. — Себастьян, — обратился я к демону, — Если ты и дальше собираешься так делать, то будь уверен, что никто не увидит, иначе… Это вызовет очень много вопросов, как к тебе, так и ко мне. — Вы предлагаете мне делать всё поэтапно? — склонил голову к плечу дворецкий, — Какая скука.       Я промолчал, смотря на порцию, которую собирается подать мне дворецкий. Отрезав небольшой кусочек от мяса, я подозрительно оглядел его, но всё же сунул в рот. И тут же едва не выплюнул. Пришлось поспешно запивать. — Что-то не так? — Не считая того, что, по вкусу, ты словно высыпал туда три пачки соли и пару перцев чили, то совершенно ничего. — вздохнул я, допив воду. — Может ризотто? — предложил демон, подпихивая тарелку с рисовым блюдом. Я не отказался, всё ещё чувствуя голод. Лучше так, чем никак. И тут же я чуть не выплюнул еду второй раз. — Рис-то почему кисло-острый? — воскликнул я, едва проглотив небольшую ложечку. — Ладно, проехали. Я иду спать.       Я поспешно поднялся из-за стола и вышел из столовой. Это будут отвратительные дни. Определённо. ***       Комната, которая как и раньше, принадлежала мне, слегка изменилась. Кровать стала больше, почти такой же, как и у родителей. По углам комнаты стояли фикусы в горшках, а раньше максимум — кактус, и тот без иголок. Полог с фиолетового сменил цвет на синий, а шторы были копией маминых любимых.       В общем комната понесла небольшие, но изменения, которые мне понравились. К счастью, всё детское: игрушки и прочая белиберда, исчезли. Вырос я для этого.       Сон не шёл. Может из-за того, что ещё хотелось есть, но брать еду Себастьяна я не рискну, а может из-за того, что было непривычно мягко. За последний месяц, я привык к холодному каменному полу и эта невероятная мягкость матраса была некомфортной. Даже слишком.       В дверь неожиданно постучали и её открыли. Свет свечей в канделябре осветил лицо дворецкого, который зашёл в комнату. — С вашего позволения, — тут он закатил в комнату тележку, на которой были керамический чайник, чашка и мёд. Я заинтересованно склонил голову. — Я принёс горячего молока. Хотите немного?       Я с подозрением посмотрел на молоко. Интересно, а какой у этого «блюда» вкус? — Я лишь немного разогрел его, — ответил он на невысказанный вопрос. — Предпочитаете с мёдом?       Я аккуратно кивнул, придвигаясь к краю кровати. Надеюсь это он не испортил.       Добавив немного мёда в чашку, он передал её мне. Я аккуратно отпил молоко, и именно сейчас это было самым вкусным, что я только пил. На это, конечно, повлиял мой голод, но даже это не отменяло его вкус. Я довольно прищурился, делая ещё один глоток.       От напитка я полностью расслабился и был готов вот-вот уснуть. Когда дворецкий покатил тележку к выходу, я сказал ему в спину: — Себастьян, молоко было очень вкусным. Надеюсь, остальные блюда вскоре тоже будут ничуть не хуже.       Он слегка кивнул головой и скрылся за дверью. А демон не так уж и плох. Осталось отточить навыки, а некоторые даже приобрести, и это будет идеальный дворецкий. Впрочем, слишком идеальный для человека.       Незаметно я погрузился в сон. ***       С неожиданным энтузиазмом, демон принялся меня обучать, едва ли не заставляя делать невозможное. Мне-то английский был едва привычен, а он собрался впихнуть в мою голову и французский, и латынь, и основы немецкого. Не выдержав, тихо покрыл его матом на русском, совершенно забыв, что он мог меня услышать. За это я получил по рукам, но при этом Себастьян похвалил моё устное владение языком. И тут же подсунул справочник по ботанике, указав на первое попавшееся растение, и попросил прочитать к нему сводку. Пришлось читать.       Удостоверившись, что я уже хорошо владею этим языком, он отбросил его в сторону, концентрируясь на французском и латыни. Немецкий решили оставить на потом, пока занимаясь основами.       Попутно с языками, меня обучали экономике, дабы я смог вести дела рода, философии, от чего я уже намеревался выть, но демон объяснял понятно, поэтому было легче, чем я предполагал. Тот список, чему он намеревался обучать, к слову, был огромен. Но и он не отдыхал: учился быть настоящим дворецким, впрочем, раз за разом запарывая простой чай. Зато еда была уже сносной, хоть и далёкой от идеала.       Легче всего, к моему удивлению, мне давалась стрельба и верховая езда. Даже думать не хочу о том, где он взял лошадь. И ружьё.       Вскоре нас навестила тётушка, обеспокоенная моим исчезновением на целый месяц. Посмотрев на моё обучение, она неумолимой рукой внесла пункт оказания первой помощи в различных ситуациях, а также решила обучить меня анатомии. Мадам Ред взяла отпуск в больнице и переехала в особняк, постоянно поражаясь его быстрым восстановлением.       С её приездом, ночные крики воров резко прекратились. Беспокоить гостью по ночам Себастьян хотел меньше всего.       Чай заваривал он всё ещё отвратительно, поэтому, дабы не опозориться перед тётей, бразды правления в этом направлении, к удивлению и возмущению Себастьяна, я взял на себя. Это у меня превосходно вышло. Внимательно следивший за моими действиями Себастьян, казалось, взял на заметку какую порцию чая нужно брать. Через пару чаепитий у него получилось даже лучше, чем у меня, из-за чего он получил скупую похвалу. И всё это мы проворачивали за спиной тёти.       Вскоре меня ошеломили новостью, что мадам Ред написала письмо маркизу Мидфорду, сообщив, что я жив и вернулся домой. Ответ пришёл через пару дней, в течение которых я костерил тётю Анну за её произвольность. Вот только Лиззи мне тут не хватало!       И как бы расторгнуть помолвку?       Так ничего и не надумав, я решил оставить это на потом.       Вскоре выписали Танаку, за день до приезда четы Мидфорд. Пришлось, хотя я сам захотел его встретить, ехать за ним. В этот раз дедушка выглядел намного лучше, чем в предыдущую встречу.       Танаке выделили покои и мягко отстранили от работы. Мягко и в три горла. Не хватало нам, чтобы дворецкий перенапрягался. Ему это на пользу не пойдёт.       Ожидание «дорогих» родственников затянулось, по ощущениям, на целый день. Хоть приехали они наоборот — раньше положенного срока. Если честно, то это был мой самый отвратительный день за последний месяц.       Стоило карете въехать в ворота, то из окна высунулась блондинистая макушка в розовом чепчике и с двумя хвостиками. К глазам она прижимала платочек, явно ревела. В этот момент я содрогнулся. Мне по горло хватило истерики тёти, а если уж начнёт и Лиззи… Впору будет вешаться или, как ни странно, бежать. Но, к сожалению, бегство недостойно графа, коим теперь являлся я. Придётся стоически терпеть и вновь становиться подушкой для слёз.       Стоило карете остановиться, как оттуда вылетел маленький розовый смерч, направляясь в мою сторону. Я ещё раз сглотнул, но с её пути не сошёл, как бы ни хотелось. Меня тут же начали душить в крепких объятьях.       Стараясь скрыть раздражение, я держал безэмоциональное лицо. О былой симпатии к невесте, как к девушке, речи не шло. Сейчас во мне преобладало женское сознание, которое, как-никак, предпочитало парней. В идеале.       Меня и щупали, и обнимали, вновь разревелись у меня на плече, перед тем, как я стал свободен. Точнее меня освободила маркиза Мидфорд, окоротив дочь небольшой фразой. Если я думал, что отделаюсь только кузиной, то глубоко ошибался. Маркиз тоже не чаял во мне души и был очень рад моему возвращению. К счастью, ему тоже не позволили долго меня мучать. Тётя Фрэнсис, со своим старшим сыном, сурово взирала на обоих, порой внимательно оглядывая меня. Особое внимание уделяя повязке на правом глазу. Как у пирата. Это Себастьян откуда-то её взял. Спрашивать демона о том, где он неожиданно берёт разные вещи, я не стал. Лучше это останется тайной за семью печатями.       Пришлось приглашать чету королевских рыцарей в дом, предлагая отобедать. Трапеза прошла в слегка напряжённом молчании, которое не гарантировало, что после вопросов не будет. Скорее наоборот, маркиза плотно возьмется за меня, пытаясь выяснить, куда я исчезал, что до неё делала мадам Ред. Придётся вновь огорчать любопытных женщин, обтекаемо отвечая на вопросы. Порой это становится невыносимо сложно. Но кое-что мне помогало в этом. Незыблемая, вежливо улыбающаяся любопытствующим, скала в виде демона приносила некую уверенность в собственных силах. На удивление.       Мне не нужно было видеть Себастьяна, обычно он вставал за моей спиной, я его просто ощущал. За этот месяц, что мы провели обучая друг друга, я, неожиданно для самого себя, привык к дворецкому, тенью шедшим за мной. Я чувствовал, что демон молчаливо поддерживает меня в спорах с тётей, которая постоянно пыталась выяснить правду.       Но это было для меня некой привычкой, но никак не доверием. Я вообще никому не доверял, что было понятно. Я пережил чуть ли не свою смерть, смерть родителей и прислуги, едва ли не изнасилование в другой жизни и позор, что алеет у меня на спине. Чёртова метка сектантов, которая до самого конца будет напоминать мне о том месяце. Вопрос о каком-то доверии не стоял и ближайшие месяца, если не года. К людям нет веры, а к демонам тем более.       Эдварда и Элизабет сопроводили в бильярдную, а сиделкой пожелал выступить Танака, понимая что для участия в столь серьёзном разговоре у него нет ни сил, ни нервов. Я же с тётей и родителями моей «невесты» отправился в собственный кабинет, куда Себастьян уже подал чай с пирожными.       Когда все расселись по креслам и пригубили немного чая, слово взяла маркиза. — Сиэль, — кратко, без прелюдий, начала она, — Я, конечно, счастлива, что ты жив, но мне хотелось бы поподробнее узнать где ты пропадал тот месяц.       Фрэнсис весьма серьёзно на меня посмотрела, давая понять, что отмолчаться не получится. А то я не понял!       Придётся врать. Не говорить же им про вызов демона, который теперь мой дворецкий?       Мадам Ред едва заметно подалась вперёд, понимая, что сейчас я всё-таки кое-что расскажу. Но, кто знает, всё ли в рассказе будет ложь, или правда.       Я отставил чашку и сцепил руки в замок. — В ту ночь, как и говорил Танака, меня выкрали неизвестные люди. Работорговцы, — начал я, внимательно осматривая присутствующих. — У них я провёл неделю, а позже меня выкупили сумасшедшие сектанты. В плену у этих ублюдков я провёл оставшееся время, пока не произошёл несчастный случай. На одном из их сборов произошло нападение на поместье, где меня и ещё парочку детей держали. Сгорели все, а я лишь чудом, а точнее с помощью Себастьяна, выбрался оттуда.       Взрослые взволнованно переглянулись, и мадам задала весьма ожидаемый вопрос. — Но откуда взялся твой слуга?       Я коротко усмехнулся про себя, едва сдерживая ехидное: «Из Ада». Но сдержался, напустив на себя скорбный вид. — Эти… уроды держали не только детей. За пару дней до пожара они привезли троих взрослых. Лили, Тома и Себастьяна. — я буквально спиной ощущал недоумение демона, но позже оно прошло. Понял, что это один из немногих способов объяснить его появление. — Бедняжка Лили погибла первой, на неё обрушилась балка с потолка, мы не успели спасти её, как и других детей, — я закрыл рукой единственный глаз и скорбно вздохнул. — А Том? — взволнованно спросила тётя Анна. Кажется, мне поверили. — Он почти дошёл с нами до выхода, но… пламя пожрало его тело… Это было ужасно, — я тихо всхлипнул для достоверности, ущипнув себя. Усилием воли и с помощью самых ужасных воспоминаний, я вызвал слёзы на глазах, а точнее на глазу. — Милорд… Я думаю, продолжать не стоит, — печально произнёс дворецкий, поддерживая мою ложь. — Сиэль, — поражённо протянула Анджелина, — Я… прости, я не знала, что ты… пережил такое. Мы… Будем держать это в секрете. — Спасибо, тётушка.       Она резко встала и притянула меня в свои объятья, и к ней, неожиданно, присоединилась маркиза, ну и маркиз, само собой. Себастьян стоял в стороне, выражая собой скорбь.       Чуть позже меня выпустили и оставили отдыхать и восстанавливать душевное равновесие. — Наконец-то, — пробормотал я, падая в кресло, — Этот фарс мне уже надоел. — А у вас неплохие зачатки актёрского мастерства, милорд, — подметил слуга, собирая чашки. — И ты не отставал, — усмехнулся я, стащив одно пирожное под укоризненным взглядом дворецкого. — Сегодня у нас латынь или французский? Ты вчера так ничего и не сказал. — Немецкий, милорд, — жёстко усмехнулся демон. Я скривился, вспоминая, где мои перчатки, ведь они вскоре мне понадобятся. Спрятать покраснение от ударов палки. — Но я думаю, что вас возьмёт в оборот маркиза Мидфорд.       Я сглотнул и мысленно перекрестился, пусть в Бога я не верю, но мне не мешает поминать его, как и черта. — Нет уж, из двух зол… я лучше на немецкий. — Приму к сведению, юный господин, — хитро прищурился он.       Я промолчал, действительно считая, что учить грёбанный немецкий намного лучше, чем постоянно падать от выпадов фехтовальщицы.       Встав к окну, я оглядел серое небо, на котором, вдалеке, собирались чёрные тучи. Если начнётся шторм или сильный ливень, то чета Мидфорд может задержаться в поместье, чего бы мне не хотелось. Я то с тётей едва уживаюсь, ну не комфортно мне пока что разговаривать с другими людьми. Себастьяна да дедушки хватит за глаза. Да и времени на разговоры немного, моё обучение ещё никто не закончил, а гости будут только отвлекать. Как по мне, то чем раньше закончу хоть какой-то спектр обучения, тем лучше.       Лишь одно было хорошо в приезде гостей, занятия ограничили по минимуму и я смогу немного отдохнуть перед боем с новыми науками. Было время подумать о загадочном деде. Кем же он был? Каким? Сохранились ли его фотографии? Теперь уж вряд ли. Поместье-то Себастьян восстановил, за ночь собрал целую библиотеку, но фотоальбомы было не восстановить. Просить у маркизы… не думаю, что фотографии всё-таки имеются.       В голове я пытался представить хотя бы примерный портрет деда. Зная, что сизые волосы достались отцу от его матери, то маркиза взяла цвет волос деда. Пепельный… Цвет глаз? У Клодии оба ребёнка носили серую радужку глаза, от чего я могу предположить, что глаза у деда явно не карие или чёрные, такой бы цвет проявился хоть у одного ребёнка. Сильный ген… Тогда что? Такие же серые? Голубые? Или зелёные, самый редкий цвет глаз?       Я тяжко вздохнул. Нет, так ничего не добиться. Гадать можно сколько угодно, особенно в этом мире.       По одному цвету волос ничего не узнать. Гиблое дело, особенно если они не засвидетельствовали брак и никаких документов нет.       Вряд ли я узнаю больше.