Мы заменили друг друга.

Я зябко ёжился в накидку из грубой и не тёплой ткани, вновь вглядываясь в тёмные переулки. Никого, что странно. Рядом, как по струнке, замер дворецкий, который иногда поворачивал голову к переулку, который мы сторожили. Впрочем напрасно, «Джек» был внутри комнатки следующей жертвы, Мэри Келли, которую я спасать не спешил. Надо бы, но лезть под руку к шинигами и свихнувшемуся доктору, который прекрасно умеет препарировать людей… тут и демон может не защитить, а если и защитит, то какой ценой? Я выдохнул горячий воздух, наблюдая, как облачко пара поднимается вверх и растворяется в темноте. Холодно. Ещё раз вздохнув, я облокотился о холодную кирпичную стену. И сколько, интересно, ждать? — ААААА! — резкий крик разорвал тишину, заставив меня вздрогнуть и отлепиться от стены. Накаркал! Крик был слышен из-за двери комнатушки Мэри. Я подорвался к той самой двери, распахивая её. В нос ударил головокружительный запах крови, столь мощный, что я отступил на шаг назад, утыкаясь в грудь демона. Перед глазами отчётливо встала картина, которая преследовала меня несколько лет. Самый сильный кошмар. Чужая ладонь в мягких перчатках закрыла мне единственный открытый глаз. Меня мягко потянули назад, едва ли не впечатывая в чужую грудь. Запах крови ещё чувствовался, заставляя ком подкатывать к горлу с большей силой. Но я сдержался, проглатывая ком, пока он не вышел, отчего на кончике языка появился привкус горечи. Послышался стук каблуков. Не цоканье, а именно тяжёлый стук, как бывает на мужской обуви. — Как грязно… — тихо проговорили сзади, — Весь пол залит кровью, хоть вы можете работать чище, «Джек Потрошитель». Или стоит сказать Грелль Сатклифф? — Я не понимаю о чём вы, Себастьян… — растерянно, но полностью фальшиво произнёс знакомый голос слуги Мадам Рэд. Я поднял руку, снимая ладонь демона с глаз, но не отпуская её. Так намного спокойнее. — Я услышал крик и прибежал сюда… А тут… — Не лгите, мистер Сатклифф, — хрипловато произнёс я, — Мы сторожили единственный вход, где вас не видели. Жнец клыкасто ухмыльнулся своими спиленными до частоколов зубами. Резким движением скинул чёрный парик, являя свои длинные красные волосы. Очки полетели в стену, где и разбились на кусочки. Я с неким отвращением следил за перевоплощением жнеца. — И как ЭТО могло стать жнецом? — тихо спросил я, обращаясь к демону, — У него же крыша совсем слетела. Себастьян не ответил, сделав несколько шагов назад и утягивая меня за собой. — Вы неплохо играли свою роль, «Грелль Сатклифф». — едва искривил рот демон. — Неплохо? Хо-хо-хо! — воскликнул красноволосый, нагибаясь, — Да, я актриса. Но разве ты тоже не актёр, «Себастьян»? Но ведь это не твоё имя, ты тоже играешь свою роль. Послушный дворецкий… Даже смешно, что демон может быть таким! Но тебе идёт, Себас-тян! Меня в отвращении передёрнуло, так же, как и дворецкого. Один тон чего стоил: сладкий, даже слишком, и тягучий. Говорит так, словно дешёвая проститутка, которая отчаялась найти клиентов. Что тут говорить о позе, которую он принял? — Выколите мне глаза и зашейте уши, лишь бы я это не видел и не слышал, — тихо пробормотал я, надеясь, что жнец ничего не услышит. — Фи, какой грубиян! — воскликнул бессмертный, взмахивая рукой. — Милорд, я могу поступить проще — избавиться от раздражающего фактора, лишь прикажите. — протянул Себастьян, с отвращением оглядывая жнеца. — Ууу, Себас-тян, ты такой холодный! — я вновь дёрнулся в отвращении. — Как ты так можешь со мной? — Боюсь, от этой занозы так просто не избавиться. — с разочарованием вздохнул я, — Но ты можешь попытаться. Чуть позже. В этот раз послышалось именно цоканье каблуков. В тусклый свет вышла запачканная кровью Мадам Рэд. — Давно не виделись, баронесса Барнетт, — сухо поприветствовал я тётю. — Кто бы мог подумать, что наша последняя встреча будет именно такой? Она гневно поджала губы и подошла к Сатклиффу, который, как и она, не отличался чистотой одежды. — Сиэль, мой дорогой племянник, — прищурила она свои глаза, — Если бы не догадался обо всём этом, то мы бы вновь играли в шахматы. Как и раньше. — Из вас отвратительный игрок, Мадам, — фыркнул я, — А вот пешка… Как пешка вы весьма нестабильны. От таких неудачных фигур стоит избавляться. Она дёрнула щекой и сделала вид, что не слышала это сравнение. — Кто бы мог подумать, что именно ты догадаешься о сущности Грелля? — Из вашего «Грелля» отвратительный и напрочь фальшивый актёр. — я слегка дёрнул носом, улавливая сквозь запахи крови и духов жнеца, еле уловимый аромат асфоделя. — Аж приторно от его фальши. — Вот как… — задумчиво протянула Мадам, скидывая окровавленную перчатку, — Не просветишь, как ты узнал о нас? — Как я и раньше говорил, вы, Мадам, не гений тактики, — фыркнул я, — Убивать всех своих пациенток, которые только что сделали аборт, причём в том же порядке… Весьма глупо и недальновидно. Возможно, полиция тоже скоро вышла бы на вас, но это сделал я. А теперь ответьте: что вам сделали эти девушки? Лицо её болезненно искривилось, но тут же приняло яростное выражение. — Будто ты что-то поймёшь, щенок! — рыкнула она не своим голосом. В этот момент с места сорвался жнец, не пойми откуда вытащив бензопилу. Демон перехватил инструмент, смотря красными глазами на полубезумного жнеца. — Какая интересная вещица, — хмыкнул я, — И что же я не пойму, а, мадам? Боль от потери всего? Это даже не смешно. Не думаю, что ваша доля тяжелее моей. Она зло рыкнула, но не ответила. — Вас когда-нибудь приносили в жертву? Протыкали вашу плоть насквозь, чтобы вызвать демона? Вы наблюдали за тем, как ломаются дети, становясь куклами? Как их убивают? Нет? — я мягко усмехнулся, скидывая повязку с глаза, дабы женщина смогла лицезреть печать на моём глазу, — Тогда молчите. Я понимаю, что у каждого своё горе, но почему-то я не убиваю направо и налево, как это делаете вы! За спиной слышался скрежет и звон металла, там явно шёл нешуточный бой. Я вытащил из кармана пистолет, направив дуло на тётю, которая замерла под моим взглядом. — Как жаль, — тихо протянул я, — Вы были частью из моей оставшейся семьи. Вы, можно даже сказать, были мне дороги. Ах, как жаль! Я спустил предохранитель и нажал на курок. Пуля, к сожалению, так и не достигла женщины. Пила неожиданно встала на пути, так же как и жнец. За спину тихо приземлился демон, подходя почти впритык. — Сиэль, ты и правда был готов убить свою любимую тётю? — разочарованно протянула женщина, отмирая. — Как видите, мадам, — фыркнул я, — Вы перестали быть моей любимой тётей, став маньяком, ничем не отличающимся от монстра или животного. В разговор неожиданно вступил Себастьян, обращаясь к Греллю. — Интересно, с каких пор те, кто должен был быть одинаково беспристрастен как к Богу, так и человеку, нарушают своё главное правило? — он насмешливо склонил голову, вытаскивая из рукавов серебряные ножи. — Ооо, всё просто! Я полюбил смертную женщину. Был ею очарован, очарован тем, как она окрашивала в алый, в этот прекрасный цвет, всю эту серость! — он восхищённо вздохнул, прижав своё орудие к груди. Я неожиданно выстрелил, но он вновь остановил пулю, — Фи, как грубо, граф! — Не прокатило, — пробормотал я, прищуривая глаза. — Себастьян, заставь этого жнеца испытывать боль. — Да, мой Лорд, — склонился демон и тут же моментально налетел на красноволосого, снеся его с ног и разводя новую битву. Мы с мадам вновь остались одни, но я не спешил стрелять и что-либо делать. — Что же вы не нападаете, Мадам? — спросил я. — Не хватает сил? А может, трусите? Она рыкнула и выхватила из ножен кинжал. — А может, вы видите во мне отражение моих родителей? — склонил я голову, видя как расширяются её глаза. — Вашу любимую и дорогую сестру, Рэйчел? Или, быть может, своего любимого мужчину, моего отца, Винсента? Рука у тётушки дрожит, а глаза мутнеют, создаётся такое впечатление, что она погружается в воспоминания. Она не делает и шага в мою сторону, дрожит, как осиновый лист, и молчит. Ей нечего сказать. — Да, в вашей истории много плохих моментов, но разве это причина для того, чтобы стать убийцей? Вы сломались, я не вижу в вас стержня. Если бы он был, то вы бы сейчас не стояли передо мной, множество, пусть и далеко не святых, девушек не погибло. Так почему? Почему я, мальчик тогда ещё десятилетнего возраста, не сломался, а вы… Упали в бездну? Даму уже трясёт, кинжал выпадает из ослабевших рук, с тихим звоном приземляясь на холодный камень. Анджелина обнимает себя за плечи и падает на колени, всхлипывая. Я с безразличием смотрю на это. Какой бы она ни была близкой роднёй, дорогой она особо мне не была. Не чувствовалась никакая связь, кровь не звала и ничего подобного не было. Просто друг семьи, хоть и имеющий близкое родство. — Что же вы, мадам? — раздаётся голос жнеца с крыши, перекрикивая лязг металла. — Убейте мальчишку! — Нет, — тихо прошептала она, тут же срываясь на крик, — НЕТ! НЕТ! Я НЕ МОГУ! Если бы я не был такой бездушной сволочью, то всплакнул бы. Но увы. Хотя не скрою, это немного меня всё же тронуло. Как мило. Только что она заносила кинжал, а сейчас кричит, что не может. Это после стольких убийств? Впрочем, в её ситуации у меня тоже рука не поднялась бы. Для Мадам Рэд кровь что-то да значила, она не я. Тень жнеца смазывается, и он тут же оказывается на земле, спрыгнув с крыши. Перед ним прыгает раненый дворецкий, перегораживая собой дорогу. — Ох, Себас-тянчик! Даже в таком состоянии ты продолжаешь выполнять приказ своего господина, — восклицает он, переминаясь с ноги на ногу, — Как это интересно… Почему ты так преданно защищаешь его? Демон тихо рыкнул, но не ответил. Я поднял револьвер, целясь в жнеца. Интересно, у меня получится его убить? Если да, то это будет весьма кстати. Меньше мне будут отравлять кровь. Как и ожидалось, Грелль увернулся от пули, высоко подпрыгнув и приземляясь у тётушки. Со словами: «Вы больше не представляете для меня интереса», он проткнул её своей пилой. Меня обдул прохладный ветерок, а в этот момент в небо взвихрились ленты киноплёнки. Я же не должен был их видеть… Чисто машинально, я сделал несколько шагов назад, утыкаясь в стену, по которой и сполз. Я не должен был их видеть. Плёнка взвихрялась верх, ударяла по стенам и земле. Несколько таких лент прошлись рядом со мной. В них было прошлое моей тёти. Прошлое, окрашенное в алые оттенки. Я спрятал глаза за чёлкой, лишь бы не видеть это. Алый цвет напоминал мне, как горел мой дом, как горели тела моих родителей, слуг. Как тлело моё прошлое. — Как же люди разочаровывают! — притворно вздохнул жнец. Я открыл глаза, сразу же замечая, как тот стягивает алый плащ с бездыханного тела. — В конечном итоге, все они одинаковы. Я вновь выстрелил, пуля просвистела рядом с лицом жнеца, задев прядь волос. Шокированное лицо забывшего обо мне жнеца заставило меня издевательски-зло выпустить несколько смешков. — Совсем забыл о вас, граф. — прокомментировал свой промах жнец. Усмешка сама выползла на лицо, искажая его. Револьвер всё ещё был направлен на жнеца. — Себастьян, испорти его личико. — Да, мой Лорд. *** — Я сожалею, милорд. — тихо произнес дворецкий, — Я не смог выполнить ваш приказ и понесу любое наказание. — Не говори ерунды, — вздохнул я, склоняясь над телом тётушки, — Ты знатно попортил ему лицо, единственное, чем он дорожил. Тем более, убить бессмертного не так уж и просто. Его спас лишь Спирс. Опоздай он, то… красная голова покатилась бы с плеч. — И всё же, — покаянно склонил голову демон. Я поднял на демона взгляд. И правда сожалеет. — Нужно будет организовать похороны тётушке. — тихо пробормотал я, вновь опуская взгляд, — Свяжешься с Гробовщиком? — Будет сделано, — тихо вздохнул он. — Тело сразу доставить в бюро? Я молча кивнул, поднимаясь с колен, едва не покачнувшись. Демон поднял тело, закинув его на плечо, другой он попытался поднять меня, но я мягко остановил его руку, указывая на его раны. Они, всё же, сделаны Косой Смерти, а это не шутки. Тот лишь отмахнулся, без проблем поднимая меня. Я нахмурился, и присмотрелся к ранам. — Прошлись по касательной? — спросил я, вглядываясь в покрасневшую ткань. — Вы как всегда проницательны, милорд, — слегка улыбнулся он, прыгая на крышу. *** Лавка Гробовщика работала круглосуточно. Нас приняли сразу же, устраивая тело на специальную доску, чтобы оно коченело в ровном положении и убиралось в гроб. Оставив Себастьяна разбираться с заказом всего нужного, вставив лишь то, что платье на покойнике должно быть алого цвета, как и цветы. Сам же пристроился в углу. Неумолимо клонило в сон, но я сопротивлялся, ясно понимая, что сейчас не то место и время для сна. Понемногу организм брал своё, но я так же отчаянно сопротивлялся, вновь и вновь открывая слипающиеся глаза. — Что ж, не буду спрашивать откуда такие раны на теле, — всё же услышал я. Слова заставили встрепенуться. — Граф цел? — Мистер Гробовщик, о здоровье моего господина можете не беспокоиться, — сварливо ответил демон. — Учитывая ваше положение, это весьма странно. Жнец лишь издал смешок. — Ты всё знаешь, не так ли? — по помещению пронёсся тихий стук каблуков, — А может и не всё, но что-то всё-таки знаешь. — Вы имеете в виду свою сущность? — уточнил демон. — Если бы не господин, то я бы не узнал. — Граф? — удивился жнец. — Откуда он об этом знает? Ответа не было. Сдаётся мне, что демон пожал плечами. — Вот как… Пусть так. — вздохнул он. Раздался тихий хмык и совершенно тихий звук шагов. Чьи-то горячие руки подхватили меня, прижав к не менее горячему телу. — Ты же позаботишься о нём, демон? — прохладно спросил Гробовщик. — Я сделаю всё возможное и невозможное, Гробовщик. Жнец тихо хмыкнул. Тихо хлопнула дверь, и я полностью провалился в сон, успев задать себе вопрос: «Что это всё значит?». И почему всё самое интересное случается тогда, когда я сплю?