Counterpart

К тому времени, как на следующее утро Стив возвращается домой, он даже не может радоваться тому, что его эго в целости и сохранности и не висит в трофейном шкафу Наташи. Почти все время он пытался понять, что означало присутствие Гидры рядом с солдатами AIM. Стив решил остаться в бункере, и занимался буквально всем. Документами, компьютером и даже уборкой объекта. Это была рутинная, методичная работа, которой, к сожалению, было недостаточно, чтобы отвлечь его от мыслей о происходящем. Он постоянно думал о том, что делал ребенок, поспал ли, поел ли, сказал ли что-нибудь. Дошло до того, что он ускользнул от агентов и собрался позвонить Тони. Но не смог заставить себя нажать на кнопки. И вот теперь он вернулся, но настолько устал, что просто не в силах ни с кем разговаривать. А еще он хочет есть, и у него всё болит. Пульсирующее плечо даже заставляет его задуматься о том, чтобы сходить к врачам ЩИТа, во избежание столкновения с Тони и остальными. Но для этого ему действительно пришлось бы отправиться в санчасть, а это уже слишком. Стив решает, что порезы и ушибы заживут и так, а если его подстрелили, то это будет не в первый раз, когда Баки, никому не говоря, вытащит из него пулю. Залечь в своих комнатах кажется сейчас лучшим вариантом. Правда Стиву придется уговаривать ДЖАРВИСа, чтобы тот вызвал Баки, а потом, скорее всего, подкупать того, чтобы подлатал его и держал рот на замке. Стив идет к лифту и думает, что, несмотря на ранения и зависшую ситуацию с ребенком, чувствует себя намного спокойнее, чем вчера. Он думает, должен ли сообщить Тони о том, что вернулся, лично, или можно передать через ДЖАРВИСа. Но тут открываются двери лифта, появляется Клинт, и Стив понимает, что его планам сбыться не суждено. — Черт! Стив! Ты вернулся! — быстро говорит он, отступая назад, и машет рукой, приглашая Стива следовать за собой. У него пластырь на переносице и довольно жуткий синяк под глазом. Болезненные напоминания о вчерашнем столкновении с ребенком. — Верно подмечено, — кивает Стив. — Все в порядке? — Нам срочно нужно на медицинский этаж, — отвечает Клинт, нажимая на кнопку. Стив начинает чувствовать себя как вчера. — Что случилось? — Мини-ты довольно сильно возражает против медиков ЩИТа, — сообщает Клинт. — Единственный, кто достаточно силен, чтобы удержать его, это Баки, но он ему, похоже, не очень нравится. — Зачем его удерживать? Я думал, Тони контролирует ситуацию. Клинт качает головой, нетерпеливо постукивая ногой. — Так и было. Со вчерашнего дня малыш вел себя тихо. По большей части сидел и дулся. Но час назад явилась докторша и… Клинт изображает взрыв, а Стив напрягается, думая, насколько все осложнится, если кто-то пострадал. Должно быть, у него на лице появляется что-то страшное, потому что Клинт отходит назад и успокаивающе поднимает руку. — Эй, если тебя это так беспокоит, я скажу, что у тебя срочное дело, — говорит он, и Стив благодарен ему за отсутствие осуждения в тоне. — Мы просто… ну не знаю… вырубим его, что ли. Стива затапливает чувством вины. Нельзя вырубать ребенка только потому, что Стив не желает иметь с этим дело. Боже, он действительно не хочет заниматься всем этим, но… Двери лифта плавно открываются, и Стив слышит грохот, крики, громкие вопли, а потом маленькая фигурка, которая неслась по коридору, сильно бьется о его ноги. Мальчик отшатывается, смотрит вверх и сердито кричит, отталкивая Стива. Сморщенное личико залито слезами. Ребенок разгоряченный и потный. И, похоже, плачет довольно давно. Стив наклоняется, поднимает его и сажает на бедро, зажимая обе руки в своей. Мальчик бьет его ногой и выгибается назад, пытаясь освободиться, но Стив крепко прижимает его к боку. — Перестань, — говорит он. Малыш огорченно вздыхает и смотрит ему в глаза. Голубой взгляд встречается с не менее голубым. — Я не выпущу тебя, перестань, — повторяет Стив, а мальчик начинает плакать еще сильнее и утыкается лицом ему в плечо. Маленькая влажная рука выскальзывает из захвата и закрывает лицо. — Отличный выбор времени, — раздается голос, Стив поднимает голову и видит Тони, Фила и врача ЩИТа. Доктор выглядит запыхавшейся и немного помятой, а Коулсон — расслабленным и безупречным. Тони держит пакет со льдом на затылке и смотрит на Стива так, будто очень благодарен, что тот вернулся. Это сбивало с толку; Стив думал, что Тони злился на него из-за вчерашнего. — Что случилось? — спрашивает Стив, стараясь не думать о мальчике, громко рыдающем ему в шею. — Он сбил меня с ног, — Тони равнодушно пожимает плечами. — Малыш действует как полузащитник. — Может, отнесем его обратно? — спокойно предлагает Фил, и Стив готовится к всплеску эмоций. Но мальчик не бьет его ногами и не пытается сбежать. Стив делает шаг, потом другой — ребенок не сопротивляется. Тогда Стив идет в санчасть. Тони плетется следом. Баки стоит перед вентиляционным отверстием, в котором раньше прятался мальчик, и кажется взбешенным, но когда видит Стива, поднимает брови и задумчиво кивает, выглядя слегка впечатленным. Стив хорошо его знает и понимает, что «слегка впечатленный» в исполнении Баки значит «вау, нихрена себе» у всех остальных. — О, кавалерия прибыла. — Заткнись, — бросает Стив и разворачивается к остальным. — Куда его посадить? Доктор проходит вперед, отбрасывая назад длинные темные волосы. — На кровать, пожалуйста, Капитан. Он может сидеть на краю… Закончить она не успевает — мальчик выкрикивает что-то, напоминающее «нет», и снова начинает лягаться. Стив рефлекторно сжимает его сильнее, но ребенок продолжает вырываться и бить его по бедру. Чувство самосохранения подсказывает Стиву, что он должен посадить мальчика и отойти — тот явно не хочет находиться рядом. Но если он отпустит, малыш может навредить себе или еще кому-нибудь. Доктор подходит ближе. — Не отпускайте его, Капитан, — спокойно говорит она. — Легче сказать, чем сделать, — фыркает Баки. Медик многозначительно смотрит на Стива. Тот сдается и продолжает держать. Вскоре мальчик успокаивается и обмякает, тяжело дыша Стиву в форму. — Ну вот и все, — говорит доктор и улыбается. — Капитан, садитесь вместе с ним. Смирившись, что застрял надолго, Стив кивает, снимает щит и ставит рядом с кроватью. Теперь, когда мальчик затих, Стив понимает, что на него все смотрят. У Баки выражение лица, говорящее «уж лучше ты, чем я», и он снова выглядит слегка впечатленным. У Клинта на лице написано облегчение, и он явно впечатлен значительно сильнее Баки. Коулсон же стоит в дверном проеме и как обычно бесстрастно наблюдает за происходящим. Тони ухмыляется, но эта ухмылка из разряда тех, что появляются, когда ему что-то нравится. Стив, пытаясь не обращать внимания на окружающих, медленно и осторожно пересаживает ребенка. Это напоминает манипуляции со взрывчаткой, и, честно говоря, сейчас он предпочел бы иметь дело именно с ней. Доктор садится на стул возле них. — Спасибо, Капитан. Я агент Васкес. — Приятно познакомиться, — отвечает Стив, и слышит хихиканье Баки. Наверное, получилось не так искренне, как ему хотелось бы. Она либо не замечает этого, либо ей все равно. — Так, здесь слишком много народу, — произносит она. — Идите, займитесь чем-нибудь. И принесите нам кофе и сок. — Мы за кофе, — говорит Баки, отлипая от стены. По пути хватает Клинта за локоть и тянет за собой. — Пойдем, Бартон, будешь моей гламурной помощницей. — Господи, стоило один-единственный раз надеть платье, и теперь я — гламурная помощница? — А что тут неожиданного? Ты всегда был моей помощницей. — Отсоси, Барнс. — Я же сказал, только если вежливо попросишь. Фил трет переносицу до тех пор, пока голоса уходящих по коридору Клинта с Баки не стихают. Тони изо всех сил старается не смеяться, а Стив делает очередную мысленную заметку не позволять Барнсу с Бартоном надолго оставаться без присмотра. — Пойду-ка я свяжусь с агентом Романофф и притворюсь, что этого не слышал, — говорит Фил. — Найдите меня, когда закончите, Васкес. — Хорошо, — кивает она и берет со стола бумаги. Тони подходит к Стиву. — Спасибо, — тихо говорит он, и Стив не может вынести такой искренности в голосе. — Что я должен был сделать, дать ему сбежать? — резко спрашивает он. — У меня не было выбора. Тони складывает руки на груди и прислоняется к столу. У него стиснуты зубы, а в глазах — некое решительное намерение, которое Стив видит либо перед умопомрачительным сексом, либо перед дракой. Учитывая ситуацию, если один из них не отступит то, скорее всего, это будет последнее. — Я так не думаю, — тихо говорит Тони, и слова бьют Стива под дых. Он еле сдерживается, чтобы оставаться на месте, а не вскочить и, ударив что-то, не сбежать. — Ну у меня, конечно, полно данных о его генетике и прогнозируемых способностях, но почти ничего об остальном, — говорит Васкес. Если она и знает о повисшей в комнате напряженности, то притворяется прекрасно. — Может, нам стоит начать с нуля? — Что смогли, — пожимает плечами Тони, когда она кладет документы, тянется за Старкпадом и длинными изящными пальцами начинает печатать. — О’кей, тогда я создам новый файл здесь, — спокойно говорит она. — Черт. Первым делом нужно имя. У тебя есть имя, малыш? — Нет, он… — начинает Тони, но Васкес строго смотрит на него, и это заставляет его замолчать. — Я не вас спрашиваю, — она поворачивается к Стиву. — Господи, он когда-нибудь замолкает? У Тони открывается рот, но Стив слишком зол, чтобы находить это смешным. К счастью, Васкес, похоже, не нужен ответ, она смотрит в Старкпад и записывает еще что-то. — Имя может подождать. Хорошо, малыш. Знаю, ты не любишь врачей, и это нормально. Я их тоже не люблю. Врачи тыкают в нас иголками и хотят выяснить, как мы функционируем. Это не моя работа. Я помогаю людям, когда они заболевают. Мне все равно, из чего они сделаны, я просто хочу им помочь. Когда мальчик медленно опускает руку и, повернув голову, прижимается щекой к плечу Стива, тот замирает. — Ты умеешь читать? — спрашивает Васкес и показывает на пропуск. — Смотри, это мое имя, Анна Васкес. Вот тут написано «ЩИТ». Это люди, на которых я работаю, а здесь «доктор». — Ты не похожа на врача, — хмуро бурчит мальчик и трет красный глаз. — Это потому, что я не врач. Мальчик прищуривается и поворачивается к Тони. — Ты сказал, что она врач. Тони морщится и поднимает руки. — Виновен. Прости, неверный подбор слов. Ошибся. — Надо было отправить за кофе вас, — говорит Васкес и смотрит на мальчика. — Он всегда такой бестолковый? Мальчик переводит взгляд на Тони и медленно качает головой. Стив впервые видит его слабую улыбку. С ней ребенок выглядит моложе и уязвимее, и Стив замечает, как ласково Тони смотрит на мальчика. Он не должен так к нему привязываться; они еще даже не решили, что будут делать с этим чертовым ребенком. Мальчик тяжело вздыхает и начинает обводить пальцем звезду на форме Стива, очерчивая края и соединяя точки. — Почему у тебя звезда? Стив удивленно поднимает голову. Малыш прижимает ладонь к звезде, пытаясь прикрыть ее, но рука слишком маленькая. — Наверное, это мой символ, — отвечает Стив. Мальчик, кажется, даже не слышит — пальцы скользят вниз к пряжке. Сейчас, успокоившись, он, как ни странно, выглядит более нервным — взгляд и руки никак не могут остановиться, и это напоминает Стиву Тони. — Егоза, — произносит тот. — Будем звать тебя так. — Нет, — бурчит мальчик и утыкается головой Стиву в руку. Он выглядит усталым, думает тот, и ловит себя на мысли, что было бы неплохо, если бы ребенок уснул. А потом начинает чувствовать вину. За то, что снова хочет дистанцироваться от ситуации и сбежать от нежности во взгляде Тони и собственной неловкости. Господи, насколько было бы проще, если бы мальчик не был с ним связан. Стив понял это совсем недавно — он реагирует так из-за того, что всё зависит от него. Ну почему Гидра не клонировала Тони? Хотя, возможно, если бы они поменялись ролями, и ребенок и правда был бы биологически связан с Тони, тот не справлялся бы со всем этим настолько хорошо. Сейчас же, единственным человеком, который был обязан — вынужден — забрать ребенка, являлся Стив. Ни Тони, ни Мстители, ни кто-то еще. — Кофе, кофе, кофе и сок, — раздается голос Клинта, и в дверях появляется он сам с тремя кружками и фиолетовым пластиковым стаканом с Хоукаем, стоящим у него на голове. Тони закатывает глаза и идет к нему. — Идиот, — он снимает стакан с головы и протягивает мальчику. Тот, подумав, качает головой. — Вот, если захочешь, — говорит Тони, ставит его на стол и разворачивается к Клинту. — Стакан с Хоукаем? Серьезно, Бартон? — Эти ботинки с высокой шнуровкой — лучшие, — ухмыляется Клинт, ставя кружки рядом со стаканом. — Они придают мне лихой и героический вид. — И как ты стал супергероем? — качает головой Тони, хватая кружку и принюхиваясь. — Серьезно, чья это была идея? — Вот почему ты мой любимчик, — говорит Клинт Стиву, протягивая кофе. — Ты ценишь мои таланты. — Спасибо, — кивает Стив, одной рукой придерживая мальчика, а другой — забирая кружку. Так странно, что он может закончить миссию и вернуться в эту их семейную жизнь с Тони и остальными Мстителями. Это единственное слово, которое подходит для их совместного сосуществования. Они вместе едят, вместе пьют кофе, вместе смотрят телевизор, включая совместные драки из-за того, что посмотреть и у кого будет пульт. Хотя он никогда не думал, что в их неблагополучной семейной жизни настанет такой момент, когда он будет сидеть с кофе в одной руке и ребенком в другой. Клинт запрыгивает на стойку, стукнув пятками по дверцам шкафчика, и берет бумаги. — RT-O4, — читает он таким тоном, будто делает заявление. — Чувак, надо придумать тебе имя получше. Мальчик смотрит на Клинта, пожимает плечами и возвращается к своему занятию — обведению пальцем звезды на груди Стива. — Как тебя звали в лаборатории? — спрашивает Тони, и мальчик опускает голову. — Четвертый, — еле слышно отвечает он. Стив упорно не встречается с Тони взглядом, хотя знает, что тот изо всех сил старается привлечь его внимание. — Хочешь остаться четвертым? — спрашивает он. Малыш неуверенно пожимает плечами. — Как насчет того, чтобы мы помогли тебе выбрать? — предлагает Васкес. — Бьюсь об заклад, раньше ты встречал не так много людей, и, скорее всего, не знаешь много имен, верно? Как насчет Джека? Джона? Дэвида? Мальчик несколько раз моргает, а потом качает головой. — Энтони, — выгнув бровь, предлагает Тони и видит все то же покачивание. — Клинт, — вмешивается Бартон. — Джеймс. Филипп. Стив. Фредерик. Уильям. Кристофер. Себастиан… Мальчик снова качает головой. Тони закатывает глаза, притягивает ногой стул и усаживается вплотную к коленям Стива. Тот приходит в бешенство. Ведь Тони прекрасно знает, что он злится на него, но намеренно вторгается в его личное пространство, напоминая, что он еще не закончил с аргументами. А люди еще обвиняют Стива в том, что он слишком упрям для того, чтобы избегать драки. — Да ладно тебе, дай нам хоть что-нибудь, с чем можно работать, — говорит Тони. — Короткое или длинное? — Короткое, — отвечает мальчик, и Тони радостно хлопает в ладоши. — О, прогресс. Поехали. Так, короткие имена… Илия. Джо. Люк. Фрэнк. На каждое имя мальчик качает головой, и Тони еле сдерживает улыбку, выглядящую странно ласковой. Стив неверяще смотрит на него. Он, конечно, знает, что Тони совсем не такой, каким его обычно преподносит пресса, но этот искренний взгляд, в котором видны любовь и тепло, определенно является неожиданным. Стив тяжело вздыхает. Ну почему, черт возьми, он не может относиться к мальчику также как Тони? — Арто, — внезапно раздается голос Клинта, и все поворачиваются к нему. Он поднимает документы и стучит пальцем по строчкам. — Вот. R, T, O. Если это что-то и значит, то только Арто. Малыш молча смотрит на Клинта, а потом — абсолютно непонятно почему — на Стива. — Арто? — повторяет тот, и мальчик кивает. — Арто, — произносит Тони. — Это что-то скандинавское? Хм, тебе идет. — Значит, Арто, — вступает Васкес. — Сегодня я осмотрю тебя и проверю, все ли с тобой в порядке. Потом задам несколько вопросов, а ты сможешь или ответить на них, или показать. И я не буду прикасаться к тебе, так что все хорошо. И еще, мне действительно помогло бы, если бы ты пересел вот сюда. Мальчик — Арто, услужливо подсказывает Стиву мозг — оглядывается. — Нет… — начинает он, потом показывает на тележку с медицинскими инструментами, а затем смотрит на Стива. — Никаких… вещей. Стив ошеломленно смотрит на него, потом на Васкес. Она поднимает брови, многозначительно глядя на него. — Никаких вещей, — повторяет Стив, и Арто еще крепче прижимается к нему и смотрит на Васкес почти вызывающе. Как будто видит в Стиве главного и использует в качестве защиты от того, в чем пока не уверен, полагая, что слов Стива будет достаточно. — Хорошо, Капитан, — легко соглашается Васкес. Стив чувствует прикосновение маленьких пальцев к коже запястья, и что-то сжимается у него в животе. Не то, чтобы ему было противно, но и приятным это назвать нельзя. Стив не убирает руку. Мальчику это нужно. Значит, Стив будет сидеть, и пытаться не обращать внимания на свои беспорядочные эмоции. Пальцы сдвигаются к ладони и медленно сжимаются вокруг большого пальца. Крепко и тепло. Стив с трудом сглатывает. — Ладно, сегодня ничего не будет, — продолжает Васкес. — Зрение, слух и сердце я проверю в следующий раз. А теперь сядь, пожалуйста, на кровать. Арто смотрит на Стива. Тот кивает. А потом начинает чувствовать себя виноватым, потому что малыш медленно сползает с его колена и садится рядом. — Спасибо, Капитан, — говорит Васкес и поднимает правую руку. — А теперь скопируй меня, Арто. Спорим, не сможешь. Она сгибает пальцы один за другим, Арто внимательно смотрит, а потом идеально копирует ее движения. Стив хмурится. Черт, он хотел, чтобы ребенок слез с его колена, и тот подчинился, потому что доверял ему и чувствовал себя рядом с ним в безопасности. — Молодец, малыш, — усмехается Тони. Арто поднимает голову и морщит нос, выглядя довольным. Тони, продолжая улыбаться, переводит взгляд на Стива, и улыбка тут же гаснет. Стив хочет что-нибудь сказать, попросить о помощи или об утешении. Признаться Тони, что пытается, старается изо всех сил, но Тони пристально смотрит на него, морщится и качает головой, будто разочарован, и Стив больше не может. Он вскакивает, хватает щит и чувствует, как от взгляда Тони у него практически разрывается его дурацкое сердце. Арто смотрит на него снизу вверх, и Стив кивает. — Я… я буду недалеко, — говорит он, и Арто почти улыбается. Стив, не оглядываясь, выходит из комнаты. *** Тони не может вспомнить, когда в последний раз был в таком бешенстве. Он смотрит вслед уходящему Стиву, сжимающему щит так, будто идет на битву, и изо всех сил сопротивляется желанию бросить что-нибудь в его тупую идиотскую голову. Тони глубоко вдыхает и пытается успокоиться, глядя на Арто, который изображает на пальцах нечто двусмысленное, повторяя за жестами Васкес. — Так, все становится ужасно неловким, — весело говорит Клинт, сидящий на стойке и пытающийся удержать стакан с соком на лбу. Через пару секунд он осторожно убирает руки, разводит их в стороны и победно вскрикивает: — Эй, смотрите! — Ага, Бартон, молодец. В твоем арсенале появился очередной бесполезный способ транспортировки напитков. Можешь включить его в резюме помощника официанта, — Тони качает головой и трет виски. — Что с ним не так? — Хм, это вопрос с подвохом? Сдаётся мне, это вопрос с подвохом, — не очень внятно говорит Клинт, слишком озабоченный тем, чтобы аккуратно соскользнуть со стойки и встать, продолжая держать стакан на запрокинутой голове. — Эй, Арто, смотри. Арто переводит взгляд с Васкес на Клинта, и у него загораются глаза. Это похоже на то, как он выглядел, когда увидел пейзаж за окном. — Нет, нет, — тут же качает головой Тони. — Бартон, ты не лучший образец для подражания. Арто, ты более ответственный член общества, чем Клинт, хотя у тебя даже нет фамилии и номера социального страхования. Клинт снимает стакан со лба и обиженно стонет. — Старк, твои слова ранят, — говорит он, а потом поворачивается к Арто и протягивает стакан. — Хочешь попробовать? Арто несколько раз воодушевленно кивает и вау, это совсем не тот злобный ребенок, который двадцать минут назад пытался разнести санчасть. Тони смотрит на улыбающуюся Васкес, потом на Арто. Судя по его широко открытым глазам, он впервые видит взрослых, настолько отличающихся от техников и ученых. Да, Мстителей с трудом можно назвать нормальными взрослыми, но в данный момент они единственные, кто у него есть. Клинт подходит ближе. — Только тебе придется выпить половину. Он слишком полный для любителя. Арто берет стакан. — Кто такой любитель? — Э-э, тот, кто еще не очень силен в чем-то. Кто пробует что-то впервые, — Клинт пожимает плечами, глядя на пьющего Арто. Тони тоже смотрит на него и думает, что, возможно, иногда не совсем верно оценивает Клинта и не всегда отдает ему должное. — Отлично, — говорит тот и берет стакан. — Откинь голову и сядь ровно. Руки. Тони смотрит, как Клинт осторожно наклоняет голову Арто, одной рукой поддерживая за затылок, а другой ставит стакан на лоб. Мальчик поднимает руки и тоже поддерживает его. Арто выглядит предельно сконцентрированным, и Тони в очередной раз отмечает, насколько он похож на Стива. — Может, тебе пойти и разобраться с тем, высоким, — тихо говорит Клинт, обнимая стакан ладонями поверх пальцев Арто. — Я побуду здесь. — Спасибо, — вздыхает Тони, и Клинт кивает. Несмотря на постоянные подначивания, Тони доверяет Клинту. Черт, да он постоянно доверяет Мстителям собственную жизнь. А теперь ему придется научиться доверять им ребенка. Он выходит и идет к лифту. — Джей, сообщи, если с Арто что-нибудь произойдет, — говорит он. Имя на языке уже почти кажется привычным. — Любые перепады, или не совсем довольное выражение лица. — Слушаюсь, — отвечает ДЖАРВИС. — Нужно ли включать в этот перечень спотыкания, падения, чихание и кашель? — Наглый засранец. Джей, ты научился дерзить… Спотыкания и падения, да. Чихание и кашель, если только в процессе он себе что-нибудь сломает. И найди мне Стива, детка. — Капитан Роджерс на общей кухне, — тут же сообщает ДЖАРВИС. — Спорит с директором Фьюри. — Что? — возмущенно кричит Тони. Чертовы шпионы… Иногда Тони ненавидит Ника Фьюри и то, как тот появляется в самые неподходящие моменты. — Как, черт побери… Почему я не знал, что он здесь? — Вы просили прекратить сообщать вам, когда люди заходят в башню, — неторопливо отвечает ДЖАРВИС. — Припоминаю что-то вроде «башня превращается в гребаное общежитие, осталось только установить чертову вращающуюся дверь в холле». — Во-первых, перестань цитировать наши разговоры, у тебя явное преимущество, — велит Тони. — А во-вторых, делай исключение для Фьюри. Джей, всегда делай исключение для Фьюри… Тони выходит из лифта и резко замолкает, услышав разговор на повышенных тонах, о котором сообщил ДЖАРВИС. Четыре быстрых шага, и на общей кухне Тони видит Стива с Фьюри. Роджерс сидит за стойкой, облокотившись на спинку стула и сложив руки на груди. Тони видит лишь его профиль, но этого достаточно — выглядит Стив довольно грозно, как будто вот-вот начнет стучать по головам. Это именно Стив, а не Капитан Америка, и в этом для оппонента нет ничего хорошего. В отличие от него, Фьюри выглядит удивительно спокойным. Он стоит с другой стороны стойки и опирается на нее руками. Черт, Тони вообще не хотел, чтобы ЩИТ вмешивался в это дело. Ну, кроме тайного похищения одного, двух медиков. Как Фьюри вообще узнал об этом? — … неважно, что сказал агент Коулсон, это в компетенции ЩИТа. Ты должен был сообщить, как только принес что-то из другого измерения. — Прости, должно быть, я неверно понял подраздел 4а в руководстве ЩИТа о выносе других форм жизни из параллельных вселенных, — говорит Стив, пытаясь прожечь Фьюри взглядом и не замечая Тони. — Не начинай, Капитан. Ты прекрасно знаешь, что в протоколе сказано: «любой человек, существо, растение или чертова волшебная пылинка из другого измерения должны быть переданы…» — Я не отдам его ЩИТу, который будет обращаться с ним как с лабораторной крысой! — отрезает Стив, и Тони чувствует прилив невероятной гордости. Это говорит его Стив. Делает правильные вещи, даже если не хочет. Именно это Тони надеялся увидеть с момента, когда они узнали, что Арто биологически его… — Ну и что же ты собираешься с ним делать? — раздраженный Фьюри впивается взглядом единственного глаза в Стива. — Усыновить? Вырастить как своего? — Нет. Слово без всяких сомнений слетает с губ Стива, и Тони чувствует, как та капелька доброжелательности, которую он начал к нему испытывать, тут же испаряется. Тело Тони начинает двигаться без участия мозга. — Возможно, я захочу этим заняться, — четко говорит он, и Стив поворачивается к нему. Фьюри бесстрастно смотрит на Тони. — Тони, отойди, — напряженно говорит Стив. — Нет, — Тони, кипя от злости, мотает головой. Он отберет у Стива чертов щит и провозгласит Клинта Бартона новым Капитаном Америка. Потому что, в данный момент, Клинт Бартон — единственный, кто ведет себя не как распоследний эгоистичный козел. — Я пытаюсь… Тони, я пытаюсь, ты же знаешь, просто…  — Этого недостаточно. — Прекрати, — Стив бросается к Тони, и у него краснеет шея. Такое уже случалось. До того, как они улеглись в постель. — Прекрати давить, чтобы получить то, чего хочешь. — Да пошел ты, — шипит Тони. — Дело не в том, чего хочу я, а в том, что правильно… — Но я не знаю, что правильно… — А должен бы, — огрызается Тони, и Стив отшатывается, как будто тот ударил его. Тони глубоко вдыхает, потом медленно выдыхает. — Я не позволю тебе принимать решение, пока он здесь, — Тони кивает на Фьюри. — Ты сделаешь то, о чем потом пожалеешь. — Тебе нужно принять решение, — настаивает Фьюри. — Капитан, ты не можешь держать здесь беглеца из другого измерения без документов и… — Нет, можешь, — упрямо вмешивается Тони. — Биологически он твой. — Этого недостаточно! — Ты должен принять это. Ты же не собираешься отдавать Арто ЩИТу… — Я уже сказал, что не отдам, — сердито говорит Стив. — Но я не могу просто… — Можешь. — Нет. Стив делает шаг назад, проводит рукой по волосам и отворачивается от Тони. — Тебе нужно отдать его, — медленно произносит Фьюри, явно не желая отпускать Стива. — Капитан, даю слово, он будет в безопасности… — Даёшь слово? — тянет Стив и начинает хрипло смеяться. Потом замолкает и, сжав кулаки, разворачивается. — Ты даёшь мне гребаное слово? Кофейник в центре стола разлетается на мелкие осколки, заливая поверхность кофе. Тони матерится и пригибается, автоматически прикрываясь рукой. Стив оглядывается, Фьюри вытаскивает пистолет. — Твою мать, Баки! Стив первым приходит в себя, трет лоб и выглядит так, будто с радостью дал бы ему по морде. Баки спокойно стоит возле холодильника, сжимая в руке оружие и хмуро глядя на присутствующих, а Тони не может не думать, что в здании ребенок, а спор, который длился всего пятнадцать минут, уже перерос в чертову перестрелку. — Убери оружие, Барнс, — медленно говорит Фьюри. Баки поднимает пистолет и чересчур озадаченно смотрит на него. — Это оружие? Неа. Видишь ли, я живу здесь и на законных основаниях могу его использовать, а ты — нет. — Я директор ЩИТа. Я могу засунуть его тебе в задницу, и в суде меня оправдают, — говорит Фьюри, убирая оружие в кобуру под пальто. К счастью, Баки тоже щелкает предохранителем, запихивает пистолет за пояс и подходит к Стиву. — Сядь, Роджерс, — решительно говорит он, подтягивая штаны. Тони слишком хорошо знает этот тон — он появляется, когда Стив начинает упрямиться. К счастью, у Баки во всем этом значительно больше опыта. Стив молча опускается на стул. Тони и завидует, и впечатляется тем, как легко Барнсу удается заставлять Стива слушаться. — А ты… — рычит Баки, набрасываясь на Фьюри и практически тыкая ему в лицо металлическим пальцем, — … ты послушай. Мы буквально единственные, у кого хватит сил сдержать этого ребенка. Поэтому он остается. Он остается, а ты отваливаешь. Единственное, что связывает его с этим миром, это гены Стива Роджерса. И, эй, поглядите-ка, кто тут у нас… Да это же Стив Роджерс! Значит он и получает все права. — Этот ребенок из другого измерения… — начинает Фьюри. — А ты докажи, — бросает Баки. — Докажи, что он из другого измерения. А не просто ублюдок, которого Стив бросил… Стив, заткнись, — рычит он, когда тот принимается протестовать. — Это решение Стива, но он не должен принимать его прямо сейчас. Фьюри смотрит на Баки. Баки смотрит на Фьюри. Тони смотрит на Стива, который смотрит на Баки, сжав челюсти так, что зубы того и гляди начнут крошиться. Тони не может сказать, благодарен Стив Баки за вмешательство или, когда Фьюри уйдет, выскажется по полной. Баки подходит к Фьюри. — Ты говоришь, да, — низким, угрожающим голосом произносит он. Фьюри вздыхает и качает головой. — Заткнись, Барнс, — наконец говорит он и поворачивается к Стиву. — Могу дать тебе неделю. Семь дней на то, чтобы придумать жизнеспособный план. Надеюсь, тебе не нужно рассказывать, насколько это серьезно. — Думаешь, я не понимаю? — снова вспыхивает Стив. — Считаешь, я не знаю этого? — О, Боже, Роджерс, успокойся. Иди, остынь, — раздраженно говорит Баки, поворачиваясь к нему. — Охлади пыл, пока я тебя не пристрелил. Стив молча встает и уходит. Тони хочет пойти следом, но Баки поднимает металлическую ладонь, призывая его оставаться на месте. Тони задумывается, но подчиняется и, сложив руки на груди, приваливается бедром к столу. Фьюри смотрит на Баки. — Может, мне стоило назначить главным тебя. Баки поднимает бровь. — Может. — Семь дней, джентльмены, — напоминает Фьюри и уходит. — Ну что за мудак, — тянет Баки, и Тони устало фыркает. — Спасибо, — говорит он, потому что и правда благодарен за хоть какое-то разруливание ситуации. — Но ты бы мог быть и поделикатнее… — Да что ты говоришь? Ты же знаешь, каким он становится, когда волнуется. Чувак — тактический гений, но когда дело доходит до отношений, он лажает. Избегает принятия любых решений, как будто у него перед ними патологический страх. Как вам двоим удалось вытащить головы из задниц и оказаться в койке, понятия не имею. — Ого, спасибо, — оскорбленно бурчит Тони. Баки пренебрежительно машет рукой. — Все дело в том, что он эмоционально незрелый. И всегда таким был. Вот скажи, что у него сейчас на уме? Тони хмурится. — Понятия не имею, — раздраженно говорит он, потому что так оно и есть, а признаваться в этом Баки — не слишком приятно. — Но ты же знаешь его так же хорошо, как и я. В каком-то смысле даже лучше. Тони перестает злиться. Вместо гнева в груди поселяется унылая боль. Слушать то, что говорит Баки, одновременно и унизительно, и смущающе. — Тогда почему он не разговаривает со мной об этом? — наконец спрашивает Тони и с ужасом осознает, что ему грозит опасность превратиться в человека, обсуждающего проблемы в отношениях с лучшим другом бойфренда. — Да он боится. Он жутко напуган. Стив суперсолдат, представляющий эту гребаную страну. Он гей, открыто признавшийся в том, что находится в отношениях с мужчиной. И вот теперь — ребенок. Тони молчит. Он знает, что Стив сбит с толку тем, что случилось с мальчиком, но это просто смешно. Стив Роджерс ничего не боится. — Я… Просто он всегда делает правильные вещи, — говорит Тони, гипнотизируя столешницу. — Заботится обо всех. А сейчас, похоже, ему плевать. — Да ладно. Конечно, ему не плевать, — говорит Баки. — Просто он напуган. В конце концов, мальчик либо останется с ним, либо уйдет отсюда. Все зависит от Стива. И он не идиот, он понимает это. Понимает как это важно. Вот только не говори, что ты не распсиховался бы, если бы оказалось, что у тебя есть ребенок. Тони рассеянно кивает, признавая его правоту. Мысли крутятся в голове со скоростью тысяча оборотов в минуту. Его накрывает то беспокойство, то гнев, то чувство вины… Он должен был догадаться, что это не просто упрямство. Должен был знать, что Стиву не может быть все равно. — Что мы скажем всем? У нас всего неделя, чтобы придумать для Арто подходящую легенду… — Эй, эй, притормози. Это выбор Стива, не твой. И он еще ничего не решил. Тони шумно выдыхает, соглашаясь. В животе вдруг становится пусто, потому что ему придется подумать о том, что Арто могут отдать. Тони кажется, что это будет предательством. Он поднимает взгляд на Баки. — А что, если Стив решит отправить его в ЩИТ? Баки не успокаивает его и не пытается утешить. Просто пожимает плечами. — Тогда тебе придется это пережить. И вообще, с каких это пор у тебя появились отцовские чувства? Тони невесело смеется. — Не знаю, — тяжело вздыхает он. — Может, когда увидел этот хмурый взгляд на идеальном Роджеровском лице. Баки ухмыляется. — Ничего себе, да ты и правда влюбился? — Так ладно, хватит… То, как они со Стивом относятся друг к другу их личное дело, и никого не касается. Тони буквально мир наизнанку вывернул бы ради Стива, и надеялся, что тот знал об этом. Но Стив решил держаться от него подальше и подумал, что Тони не станет скучать без него ночью, поэтому, скорее всего, им нужен серьезный и обстоятельный разговор. — Пойду, проверю Арто, — говорит Тони, чтобы больше не обсуждать себя и Стива. — Я оставил его с Бартоном, что, с моей стороны, вероятно, было довольно глупо. — Если бы мне нужно было оставить кого-то из вас с кем-то надежным, я, не задумываясь, оставил бы его с Бартоном, — спокойно сообщает Баки и идет к холодильнику. У Тони дергается бровь, но он решает отпустить его и уходит. В конце концов, ему есть над чем подумать. Когда он приходит на медицинский этаж, то сразу перестает беспокоиться о том, что оставил ребенка с Клинтом, и довольно неохотно признает, что, возможно, Баки прав. Клинт сидит на кровати, Васкес — на стуле в нескольких футах от него, а Арто — тут же на койке — стоит на коленях рядом с Клинтом. У мальчика стетоскоп в ушах и круглое зеркальце на лбу, а еще пропуск ЩИТа Васкес на шее. И он сосредоточенно прижимает кругляшок стетоскопа к виску Клинта. Черт, как жаль, что Стив этого не видит, думает Тони. Арто поворачивается к нему и смотрит широко открытыми, сияющими глазами. — Ты ничего там не услышишь, детка, — говорит Тони, кивая на голову Бартона. — Там полная пустота, гарантирую. — Я оскорблен, — возмущается Клинт. — Арто, скажи ему. Ты же слышишь там хоть что-то? — Ничего, — отвечает Арто и бьет Клинта кругляшом по лбу. — Следи за силой, суперсолдат, — вздрогнув, произносит Клинт, но Арто не обращает на него внимания, а чуть подается назад и прижимает кругляш к его плечу. Тони еле сдерживает улыбку — у Бартона на лбу, там, куда стукнул Арто, остался красный круг. — Физически он здоров, — Васкес встает, чтобы поговорить с Тони, пока Арто, затаив дыхание, вслушивается в плечо Клинта. — Немного истощен, но это быстро пройдет, как только его начнут сбалансированно кормить. — Он позволил вам… — говорит Тони, кивая на медицинские инструменты. — Он позволил Бартону, — улыбаясь, Васкес признательно кивает в сторону Клинта. Тот поднимает руку, чтобы дать Тони пять. — Это потому, что я классный. Тони качает головой, но все же подходит и шлепает Клинта по ладони. Потому что не так давно уже отказал одному человеку, и теперь не собирался повторять ошибку. То, как однажды Баки Барнс разбудил его в четыре утра со словами «месть; пятера тебе в морду», являлось одним из наименее любимых моментов в жизни Тони. — Это потому, что ты такой же шестилетка. — А ты хрен собачий, — весело парирует Клинт. — Эй, теперь твоя очередь, — говорит он Арто и прижимает кругляш к его груди. Арто вздрагивает. Тони подходит ближе, но Клинт продолжает: — Ладно, давай сам. Просто приложи вот сюда, — он поднимает майку и тычет кругляшом себе в живот. Арто осторожно берет конец стетоскопа, поднимает подол майки — Боже, ему действительно нужна новая одежда, — прикладывает кругляш к животу и удивленно поднимает брови. — Там… Там… — пытается сказать он, поворачиваясь к Тони. — Шумит! — Это потому, что ты голодный, — объясняет Клинт, и, вау, теперь Клинт Бартон любимый человек Тони Старка, Баки был прав. — Ты должен поесть. Твое тело просит еды. — М-м-м, — Арто неопределенно кивает и прижимает кругляш к груди Клинта. Но это не категоричное «нет» и не истерика, так что Тони помещает это в раздел «прогресс». — О, Боже, о, Боже, пожалуйста, скажи, что я не умер! Я мертв? — хрипит Клинт, и Арто хихикает. — Нет, — отвечает он. — У тебя тоже шумит. — О, хорошо, Бартон жив, — вступает Тони. — Но лучше его покормить, чтобы точно остался в живых. Арто кивает, вытаскивает стетоскоп из ушей, оставляя висеть на шее, и оглядывается. — А где… — неуверенно начинает он, и Тони понимает, о ком он. — Я хочу… — О’кей, я схожу, приведу Стива, а ты иди с Клинтом на кухню и съешь столько хлопьев, сколько весишь сам. — На всякий случай, если вы не знали, дети не могут питаться одними хлопьями, — вставляет Васкес. — Арто, не мог бы ты вернуть мне пропуск, пожалуйста? Арто качает головой, сжимает его в руке и, очевидно, не хочет отдавать. — Как насчет того, чтобы оставить шнурок, а карточку вернуть? — предлагает Тони. — Она нужна ей, чтобы вернуться домой. Арто морщится, но не сопротивляется, когда Тони подходит, отцепляет пропуск и отдает Васкес. Та благодарно кивает. — Не провожайте, — говорит она, доставая телефон. — Скоро увидимся, малыш. — Спасибо, — кивает Тони. Она широко улыбается, машет Арто и, цокая каблуками, уходит. — Ну всё, пора отправляться на поиски хлопьев, — говорит Клинт. Тони подходит к кровати, берет Арто, спускает на пол и подталкивает к Клинту, который ухмыляется так, что это выглядит слишком самодовольным даже по меркам Тони. — Нет, Бартон. Никакого превращения ребенка в закадычного друга. У тебя уже есть Барнс, с тебя хватит. — Поздно, — весело отвечает Клинт, протягивая Арто руку. Тот качает головой, а Клинт пожимает плечами и, засунув руки в карманы, идет к двери. Арто тут же бросается следом, едва не наступая ему на пятки. Они уходят, но Тони слышит, как Клинт начинает мурлыкать нечто, напоминающее мелодию из «Индианы Джонса». Тони хочет крикнуть что-нибудь ему вслед, но на этот раз решает отпустить. Клинт кажется Арто забавным, и, по-видимому, нестрашным, и Тони не хочет, чтобы мальчик почувствовал себя неуверенно из-за его постоянных подколок Клинта. Конечно, все они ежедневно поступают так друг с другом, но они — предположительно — взрослые, и знают, что никто не хочет никого обидеть. А ребенку, обладающему лишь базовыми знаниями и минимальным пониманием сложностей человеческих реакций, это может показаться довольно ужасным. — Джей, ты следишь? — тихо спрашивает Тони. — Конечно, сэр. Ребенок кажется уравновешенным и спокойным, хотя и выразил сомнения по поводу лифта, поэтому агент Бартон решил воспользоваться лестницей. Тони улыбается. — Теперь у него есть имя, Джей, используй его. — Конечно, сэр. Тони кивает. — Где Стив? — У себя с агентом Барнсом, — отвечает ДЖАРВИС. — Полагаю, они занимаются ранением, полученным Капитаном Роджерсом во время последней миссии. — Отлично, — тянет Тони, шагая к двери. Раздражение в груди борется с унынием. — Только не говори, что он снова пострадал. До этой минуты все шло довольно неплохо. — Учитывая обстоятельства, считаю, что все могло быть намного хуже, — говорит ДЖАРВИС. Тони фыркает и идет в сторону комнат Стива, не зная, хочет он помочь или хорошенько встряхнуть его. — Хуже. Да уж. Напоминай мне об этом почаще, Джей. А то я могу забыть.