Все что от меня осталось

Наши корабли приземлились подальше от населённых деревень. Мне не хотелось бы, чтобы мятежники успели сбежать с планеты. Солдаты выходили из шаттлов, и кое-где уже появлялось что-то похожее на базу. Я распорядился снять все знаки Империи. Форма солдат тоже была изменена: пусть если кто и заметит нас, то подумает, что это всего лишь очередная исследовательская группа. Главное, мне самому не особо светиться. Я бы и не поехал, если бы не такая большая добыча, как бывшая ученица Энакина Скайуокера. Это может быть опасный противник, простым солдатам с ней не управиться, особенно если они и с простыми наёмниками порой не справляются. До отлёта я успел вновь побеседовать с юным Люком. Татуинец упрямо молчал, поглядывая на меня исподлобья.  — Скажи мне, откуда ты знаешь Оби Ван Кеноби? — я старался говорить спокойно и как можно более дружелюбно. Если последнее вообще возможно с моим голосом. В ответ молчание. Мелкий упрямец, похоже, не учится ничему.  — Люк, я советую тебе идти мне навстречу, пока я сам того желаю. Потом ты просто не сможешь ходить, и идти будет намного труднее, — легкая улыбка появилась под маской, но по голосу этого не слышно. Мальчишка нахмурился и, обняв колени, отвернулся лицом к стене. Сквозь Силу я без труда мог ощущать его страх, переросший в молчание. Люк, как заяц, попавший в капкан, затих и умолк, будто готовясь к неминуемой гибели от рук охотника. Не стану скрывать, что это всегда доставляло мне удовольствие — ощущать себя тем самым безжалостным охотником, нависшим над напуганной и беззащитной жертвой. Такая власть приятно ласкала мои самолюбие и гордость. Я следил за работой моих солдат, которые усердно обустраивали лагерь. Не желая выходить на свежий воздух, как посоветовал мне мой офицер, мне пришлось довольствоваться небольшой каютой на одном из шаттлов. Он был обустроен для меня, поэтому неудобств это не приносило. Так мой костюм не привлечёт лишнее внимание, а сам я появлюсь в самый нужный момент, именно тогда, когда та, за кем я здесь, наконец появится.  — Сэр, вы точно не желаете выйти? — поинтересовался мужчина, заглянувший в мою каюту. Я повернул к нему голову и слегка раздраженно закрыл двери перед его носом, немного шевельнув пальцами. Этот офицер как-то особо бесстрашно относился ко мне, что порой раздражало, но… честно признать, такое отношение вызывало больше любопытства, нежели недовольства. К вечеру мне сообщили, что мятежники поступили именно так, как я и ожидал. Получив сигнал бедствия, они быстро ответили и пообещали прийти на помощь. Распорядившись о том, чтобы базу привели в «боевую готовность» и приказав всем солдатам уничтожить любые знаки Империи, я достал свой меч. Сколько ему лет, уже и не вспомнить. Император приказал сделать для моей руки подходящий меч после того, как старый был утерян. Когда Тано будет здесь, я буду готов встретить её. Весь день, проведённый в тихой каюте в одиночестве ушёл на подготовку. Огромных усилий мне стоило прогнать воспоминания, которые лезли в голову, как рой назойливых мух. Меня всегда раздражали любые напоминания о моем прошлом, сейчас же они были особенно опасны. За окном стемнело, и неожиданно я ощутил что-то до боли знакомое. Такое ласковое касание Силы ко мне, будто чьи-то осторожные пальцы прикоснулись к моей груди. Чьи-то теплые руки дотронулись до моей полностью искалеченной души и… на миг внутри вспыхнуло желание увидеть того, кто потянулся ко мне. Внутри немного защемило, но я быстро загнал все эмоции в глубь, чтобы не мешали сосредоточиться. Девочку тогруту узнать не составило труда, потому что нити совсем не изменились с тех пор, разве только сейчас эти прикосновения стали более уверенными. Собравшись, я медленно потянулся к ней в ответ, скрывая свою настоящую ауру от девушки. Пусть ученица Скайуокера думает, будто светлый форсъюзер ждёт здесь спасения. Пусть…  — Асока… — прошептал я в Силе, попытавшись дотронуться до неё. — Асока, помоги мне. Асока, ты нужна мне. О Великая, сколько же лет я не слышал этот голос. Чаще всего он звучал где-то в глубинах, пробуждаясь год за годом всё реже. Отчасти я и сам этого хотел, заглушая любые попытки джедая внутри говорить, ведь он был омерзителен. В ответ молчание, лишь чувство, будто нити сильнее оплели меня и потянули куда-то. В тот же миг по ним пронесся вихрь из боли, страха и… яркой надежды. Она вспыхнула, будто звезда в тёмном небе. Рыбка клюнула на мою наживку.  — Энакин? От этого имени мне стало неприятно, словно кто-то неожиданно напомнил мне одну из моих самых больших неудач. Или это было больше похоже на укол совести? Её у меня давно нет, говорят же, что дроиды бездушные и бессовестные. Но это был неплохой знак. Тано не заметила того, что я старался скрыть, видимо, радость затмила ей глаза. Она вдруг так потянулась ко мне, что в какой-то момент показалось, будто девушка вот-вот прорвет защитный щит, за которым скрывалась мрачная правда. Я давно не ощущал такого. Чувства, которые Асока вызвала, были одновременно чужды и до боли желанны.  — Асока… — нити дернулись, вновь окатив меня волной различных эмоций. — Мне нужна помощь. Приди и помоги мне, прошу. Я расскажу тебе всё, как только разберемся с этим.  — Я приду, — и её нити исчезли, с неохотой отпуская меня. Стоило ей исчезнуть, и я почти взвыл от злости, взявшейся из ниоткуда. Мне хотелось рвать и метать, крушить всё вокруг, но вряд ли это было хоть как-то заметно снаружи. Я ненавидел её за то, что одним своим прикосновением в Силе ученица Скайуокера сумела разбудить во мне то, что годами пряталось и убивалось в самой глубине моей души. Я ненавидел её за то, что она поверила мне. Я ненавидел её за то, что она не умерла. Самым отвратительным было то, что накопившуюся ярость было нельзя выплеснуть. Это означало бы вспугнуть добычу, к которой мне удалось подобраться так близко. И вновь я ощутил, как метаюсь туда-сюда, пытаясь идти по лезвию, не поранившись. Базу подготовили, как сцену театра, показывая моим гостям то, что они хотели увидеть. Сгоревшие постройки и разбитые шаттлы, которые всем своим видом говорили о якобы жестокой схватке, произошедшей здесь. Моим людям много раз приходилось видеть такое зрелище, поэтому создать красочный вид поражения им не составило труда. Мне осталось лишь ждать, наблюдая за опустевшим пепелищем. В укрытиях прятались имперские солдаты. Я ощущал их, но не видел. Вполне возможно что Тано почувствует их тоже, но это будет уже не важно. Снаружи очень быстро стемнело, и лишь горящие обломки освещали поляну, где расположилась засада. Из окна шаттла, затемненного снаружи, мне было всё прекрасно видно. Мое убежище было крупнее остальных, и я надеялся, что Асока пойдет именно сюда. Прямо ко мне в руки. Я усмехнулся, сжав меч в руке. Перчатка неприятно заскрипела, а усмешка показалась мне похожей на кашель. Мне моё собственное дыхание показалось оглушительным. На миг я даже подумал, мол, только бы мятежники не услышали его раньше времени, а то вокруг невероятно тихо. Даже Великая умолкла. Трудно сказать, сколько прошло времени, пока наконец падаван Скайуокера вновь не нашла меня. Её прикосновение я ощутил куда более ясно, чем в первый раз. Она действовала уверенно и без страха.  — Энакин, ты слышишь? Мы здесь, я приду, только скажи мне — где ты? — её голос зазвучал в голове, словно тихий шелест листвы. Я хотел бы поморщится, но маска мешала, и мне не хотелось отвлекаться на личные эмоции.  — Я здесь. Асока, меня держат в большом шаттле. Империя перевозила меня куда-то, но кто-то напал, — мой голос звучал спокойно, но я постарался дать ей почувствовать те эмоции, которые могли бы сыграть мне на руку. — Иди ко мне.  — Я иду, мы уже близко. Держитесь, учитель, — её голос стих, а нити Великой отпустили. Но Асока всё ещё ощущалась в Силе. Она близко, почти рядом с базой. Не медля, я отправил сигнал своим солдатам, чтобы были готовы прикрыть меня и разобраться с дружками Тано. Биться с умелым форсъюзером и отбивать выстрелы будет слишком трудно, а девчонку упустить нельзя. Они появились из-за деревьев. Насчитать я успел дюжину мятежников, все мужчины. И впереди всех шла Асока. Она пряталась под темным плащом, сжимая в руках рукояти световых мечей. Благодаря линзам на маске, мне не составляло труда видеть в темноте. Я напрягся, не сводя взгляда с приближающихся повстанцев. Бластеры и подобное оружие всегда казалось мне слишком примитивным и бесполезным, поэтому группа жалких бандитов с железками в руках меня не пугала. Они, как овцы на убой, покорно идут к своей погибели. Глупцы. Губы искривились в улыбке, когда Тано направилась к моему шаттлу. Что же, пожалуй стоит встретить ее достойно. Пусть посмотрит на то, что осталось от ее учителя. Я направился у дверям, уже не стараясь скрыть механическое дыхание или тяжелые шаги. Единственное, что все еще приходилось скрывать, это всю мою тьму, ведь пугать раньше времени ученицу Скайуокера не хотелось. Мостик с шипением опустился, выпуская пар, который на миг скрыл меня от глаз джедая. И услышав знакомый звук светового лезвия, я неспешно достал свой, наблюдая сквозь дымку, как на лице девушки появляется страх, а затем отвращение и злоба.  — Вейдер, — Асока медленно обернулась. Плотно сжав губы, она выдохнула, — я знала, что это не обойдётся без вас. Я спустился по трапу на землю, медленно активируя свой меч. Красный клинок издал привычный скрежет, засияв в руке. Внутри меня все чувства были жёстко собраны в кулак. Они не должны были помешать мне. Но всё же я не удержался и отметил, как же ученица Скайуокера изменилась. Из нескладной девчонки, руки которой, порой казалось, не составит труда сломать, Тано превратилась в крепкую и высокую женщину. Сейчас мне даже не приходилось сомневаться в её силе.  — А я ждал тебя, — сказал я, глядя на ученицу. — Поступи разумно, сдайся без боя и облегчи своим людям смерть.  — Твои уловки меня не проведут, — Асока резко прокрутила мечи в руках.  — Они уже прекрасно сработали, — я усмехнулся, а маска издала неприятный хрип, — Ведь ты здесь. В моих руках. И ведь сегодня она умрет. Я знал, что выйду победителем и из этой битвы. Мне была хорошо знакома её техника боя, и, если память меня не подведет, то каждый её шаг будет возможно предугадать. Что-то глубоко в груди вновь заныло, словно сердце.  — Я слышала здесь моего мастера. Если ты убил его, то тогда, клянусь Великой, я отомщу за него. В её голосе я услышал боль, с которой она признала сама себе, что голос её учителя, возможно, был ложью; что она, как наивное дитя, бросилась в мои лапы, поверив этим уловкам. А ведь Асока даже не представляет, что если бы её учитель действительно умер, всё было бы милосерднее и чище, чем-то, что случилось на самом деле. Я мысленно удивился словам тургуты, в которых ощущалось много злобы. Неужели спустя годы она позабыла все учения джедаев, которые они так вбивали в головы падаванов?  — Месть — это не путь джедая, — проговорил я с лёгкой насмешкой. Асока прокрутила в руках мечи, принимая боевую позицию. Она не сдастся, как, в принципе, никогда не сдавалась раньше. Словно нехотя, я тоже активировал свой меч, и красный клинок кровью осветил мой черный костюм.  — А я не джедай, — прошептала Асока. Асока резко кинулась на меня, взмахнув лезвиями. Вскрикнув, она словно дикая кошка увернулась от моего ответного удара. Вокруг началась стрельба, но, казалось, будто она где-то далеко. То и дело слышались крики, полные боли, когда очередной выстрел попадал в цель. Отражая удары девчонки, я направил на нее всю свою тёмную мощь. Мы закружились в смертельном танце посреди битвы, нападая вновь и вновь. Асока сражалась яростно, прыгая вокруг и пытаясь напасть на меня со спины. Её клинок рассекал воздух, постоянно встречая на своем пути моё кроваво-красное лезвие. Стоило признать, что ученица Энакина Скайуокера не тратила время зря. Я недооценивал её ловкость и силу, когда представлял себе эту встречу. В моих мыслях она всё ещё была той юной девочкой, не умевшей нормально отразить лазерный выстрел. Наши мечи скрестились, издавая неприятное шипение. Мой костюм не позволял мне ловко прыгать, но давал силу и выносливость, поэтому я с лёгкостью отбивал почти все выпады девушки и с яростью ударял вновь, оттесняя её от союзников. Ярость захлестнула вмиг всё моё существо, но вместе с ней, где-то глубоко-глубоко в груди, я ощущал боль и ужас, от которых хотелось… кричать. О Великая, почему ты не убила её? В какой-то момент Асока резко подпрыгнула и взмахнув мечами, задела мой шлем. От неожиданности и воздуха, который резко ударил мне в нос, я отшатнулся в сторону. Силой мне удалось откинуть джедая в сторону, чтобы избежать удара в грудь. Я упал на землю, стараясь вдохнуть. Асока упала на траву нескольких метрах от меня, роняя свои мечи. Дышать стало трудно, часть моей маски была сломана, и клинок чудом не задел мое лицо, хотя оно не стало бы хуже от этого. Просто потому что хуже уже некуда. Асока Тано пыталась подняться быстрее меня и дотянуться до оружия. Я ощутил её гнев и боль, так знакомые мне. Видимо, стихшие в темноте крики её солдат разрушили детскую уверенность в победе. Она так хотела найти учителя, которого потеряла много лет назад. Что ж, девочка, тебя ожидает страшное разочарование. Возможно, ученица Скайуокера даже пожалеет, что он не погиб… до конца. Вдруг в голове пронеслась мысль, что сейчас ей самое время убежать. Я мог проиграть этот бой, ведь дыхательная система повреждена и сильно. Никто ничего не заподозрит.  — Учитель… простите, — её шепот прозвучал у меня в голове. Девушка, сама того не осознавая потянулась нитями ко мне. Сначала они дёрнулись, словно испугавший. А затем я ощутил ее ярость. Она всё ещё не поняла…  — Асока… — из-за сломанной маски голос больше не звучал привычно. Словно сломанный дроид, пытающийся дать отчёт хозяину, я пытался говорить. Мне даже показалось, будто в какой-то то миг был слышен мой… человеческий голос. Тургута замерла, глядя на меня. Злость в её глазах в миг исчезла, будто и не было. Мне не составило труда понять, что Асока Тано узнала меня. Это ощутилось в Великой, как волнение и крик. Громкий и отчаянный. Девушка смотрела на меня, не смея больше подходить. Это дало мне время подняться и вновь крепко держать оружие. Этот бой еще не закончен, джедай Тано.  — Энакин…? — прошептала она, медленно опуская мечи вниз, — Ты не… не может быть… В груди вновь неприятно заныло, но я решил, что это из-за поврежденного аппарата, хоть и знал, что вовсе не в нём дело. Сразу стало понятно, какой ошибкой было позволять ей узнать во мне того, кто давно погиб, потому что стоило исчезнуть ярости и гневу Асоки, мои чувства так же незаметно испарились. Где-то всё ещё были слышны выстрелы. Во время битвы мы отдалились от лагеря. Криков павших солдат я не слышал, слух резало лишь моё сломанное дыхание. В порыве ярости тургута отсекла мне часть маски, едва задев дыхательный аппарат и полностью уничтожив правую линзу. И я мог видеть ее своими глазами. С трудом, но мог.  — Энакина… больше нет, Асока Тано, — прохрипел я, выпрямив спину окончательно, — Он был слаб и жалок, поэтому и проиграл мне. Асока шагнула ко мне и выключила оружие, словно призывая к миру. Испуганная и растерянная, она совсем потеряла свои щиты, которые скрывали её мысли от меня. Вновь я ощутил себя победившим охотником над жертвой. Это чувство появлялось каждый раз, когда в прошлом я и мои инквизиторы загоняли в угол очередного джедая. Оно всегда было приятным, но сейчас от приятного осталось лишь воспоминания. Я тоже выключил свой меч. Красный клинок исчез и стало совсем темно.  — Я не оставлю тебя, — она подошла ещё ближе, остановившись на расстоянии вытянутой руки. — Не в этот раз. Внутри стало больно. Такие чувства давно покинули меня, но, глядя на бывшего ученика, они вновь появились. Приучив себя быть честным с самим собой, я отыскал среди них боль, страх и назойливое желание больше не включать оружие. Что же выбрать? Почему же я вечно оказываюсь на перепутье света и тьмы, даже тогда, когда казалось бы, все уже решено? Великая, почему? Асока повесила мечи на пояс и протянула ко мне руку. Осторожно и неуверенно, как тянут руку к злобному псу, не зная, в какой момент он решит укусить.  — Покорись Императору и он смилуется, — мой голос прозвучал резко и грубо, как всегда, — и даже возможно обучит тебя тому, чему не смогли джедаи. На самом деле сейчас, в этой просьбе, было больше мольбы, нежели приказала. Я опустил взгляд на её руку, которая замерла рядом со мной, будто Асока хотела прикоснуться, но не решилась. Она молчала, обдумывая мои слова. Её аура колебалась в волнении, но мне не нужно было ждать ответа. Джедай вряд ли отвернется от всего, во что верила долгие годы.  — Нет, пойдем ты со мной. Ещё не поздно! — она подняла на меня глаза, так и не прикоснувшись, — Я знаю наверняка, что в тебе есть добро. Целая линза пыталась работать и мешала мне смотреть. Настраиваясь на темноту, она дергалась и мигала, лишь отвлекая. Я нахмурился.  — Умоляю, пожалуйста… учитель, — мне показалось, что тургута вот вот на колени встанет, чтобы упрашивать меня. Этот разговор слишком затянулся, чем больше он будет продолжаться, тем больше сомнений у меня появится. Моя преданность моему Императору и Силе проверялась много раз. Вначале каждое убийство было проверкой, пока они не стали обычным делом. Это не станет исключением. Не глядя на Асоку, я взял её за руку. Мои механические пальцы, обтянутые черной перчаткой, сжались вокруг её хрупкого запястья.  — Я рад, что ты ушла тогда, — говорить мне было трудно, и голос звучал отвратительно, — вначале я был слаб и не смог бы убить тебя.  — Ты и сейчас слаб, Энакин, — тихо ответила она, и положила ладонь поверх моей руки, — Пойдем! Я сжал кулак сильнее, а злость вновь закипела внутри. Любое упоминание о Скайуокере приводило меня в ярость, как искра поджигает масло.  — Что ж, Энакин действительно был слаб, — злобно прорычал я и резко активировал меч. Асока не успела дернуться в сторону, как лезвие с шипением вырвалось из рукояти. Красный клинок вонзился ей в живот, пронзая тургуту насквозь. Она успела лишь вскрикнуть, и ноги её подкосились, но девушка неожиданно ухватилась за меня. Слабеющие пальцы сжали мою броню, когда джедай попыталась устоять на ногах. Я выключил меч, и лезвие исчезло. Когда мне хотелось помучить врагов перед смертью, я оставлял клинок включённым, чтобы он медленно прожигал рану изнутри, принося страдания, и тогда они кричали и умирали скорее от боли, нежели от самой раны. Асока начала кашлять кровью и подняла на меня глаза, которые уже заволакивала мутная пленка. Отпустив моё плечо, она потянулась пальцами к дыре в моей маске. Дышать стало ещё тяжелее от острой боли в груди. Я отвел взгляд, глядя на темные силуэты деревьев вокруг. Злость куда-то исчезла, и на смену ей пришла усталость, такая тяжёлая, словно на мне висела не хрупкая Асока, а несколько штурмовиков, закованных в броню. Со стороны лагеря, за деревьями, послышались голоса — видимо, преданные солдаты отправились на поиски своего предводителя. К горлу подступил комок. Холодные пальцы девушки прикоснулись к моей изуродованной шрамами, коже. Я вздрогнул и перевел взгляд на неё, пытаясь кое-как восстановить поломанное дыхание.  — В тебе оно всё ещё есть, — одними губами прошептала Тано, не отводя от меня взгляда. И затихла навсегда. Её взгляд остановился, уставившись куда-то в пустоту, а руки опустились вниз, окончательно лишившись сил. Если бы я вовремя не подхватил ее, Асока упала бы на землю. Мое задание было с блеском выполнено. Но внутри всё было сломано ещё сильнее.