***
— Сегодняшний день запомнится надолго. Набу наконец стала полноценной частью великой Империи, внеся свою лепту в её процветание, — гранд-мофф стоял недалеко от меня, с важным видом говоря свою речь. О, как же он самоуверен. Пламенные слова, наполненные пафосом и ничем больше — неужели именно это и есть руководство смертельным оружием? Но я мало его слушал. Меня сильно взволновал короткий разговор с юным Скайуокером, хоть он и не принес никаких результатов. И вслушиваться в пустые слова Таркина совсем не хотелось. Забавно, как пара, казалось бы, совершенно глупых слов взволновала меня гораздо больше, чем речь об открытии важного для Империи объекта. — Этот день очень важен для Набу и Империи. И вы все должны этим гордиться: наш успех — это и ваш успех! — толпа взорвалась аплодисментами. Таркин отошёл в сторону, довольный своей речью. Если бы база заработала тихо, посреди ночи, то это было бы эффективнее, чем тот цирк, что здесь устроили. Никогда не понимал смысла этих формальностей, отнимающих время. Я стоял, словно истукан, лишь изредка поглядывая в сторону моих людей, расположившихся чуть поодаль. Уже скоро удастся покинуть эту проклятую планету. А ведь многие хотели бы побывать здесь. Да я и сам когда-то хотел. Адмирал перевёл взгляд на меня, словно ожидая чего-то. Непринуждённо беседуя с коллегами, он в тоже время ни на миг не отвлекался от самой базы, то и дело окидывая её быстрым взглядом. Даже солдаты, казалось, были расслаблены. Вдруг сквозь толпу генералов к нам пробрался мужчина. Одетый в имперскую форму, он запыхавшись сообщил, что на базе были обнаружены трое мятежников. Я перевёл взгляд на Таркина. Он побледнел, глянув на рабочего, а затем поспешил в сторону, велев нескольким солдатам идти следом за ним. Оставив генералов в лёгком недоумении, они направились в сторону базы, поспешно покидая площадь. Ловушка захлопнулась. Маска скрывала эмоции, поэтому я позволил себе улыбнуться. Да, вот это действительно триумф.***
— Какие-то проблемы, гранд-мофф? Вы будто бы нервничаете, — спокойно проговорил я, скрывая внутри радость победы. Таркин обернулся, нервно поправляя кончик воротника. А затем натянул на лицо маску безразличия. — Ничего особенного. Просто парочка жалких мятежников проникла на базу. Мы их вскоре устраним. — Да? А разве базу охраняет не один гарнизон солдат? И разве чтобы войти не нужны коды доступа? — я неторопливо прошёл к окну, наслаждаясь этим моментом. — У них были коды доступа. Вероятнее всего, они их украли, — Таркин слегка махнул рукой, будто подчеркивая так незначительность проблемы. — Тем более что слишком далеко они не зашли. Проблема решена, и скоро их настигнет наказание. Я чувствовал, что гранд-мофф прекрасно понимал, что попал в ситуацию, которая не сулила ему ничего хорошего. Будучи всё-таки не совсем глупцом, он чувствовал, как ловушка захлопывается вокруг, отрезая пути к отступлению. — А украли ли, гранд-мофф? Новейшая станция с особой системой охраны — у мятежников нет больше той силы, что была раньше. Да и потом, разве вы заявляли всему миру о важности этого штаба? Откуда же им знать, что это место стоит такого риска? — я обернулся к нему, наблюдая за реакцией. — На моём веку было немало шпионов, которые пытались сливать информацию врагам, если вы пытаетесь намекнуть на это, — попытался отрезать гранд-мофф Таркин, прекрасно понимая, к чему идёт этот разговор. — Действительно? Я же располагаю иной информацией. Мне известно, что деятельность мятежников в данном секторе значительно усилилась с тех пор, как началось строительство базы, несмотря на то, что данные держались в секрете. Так же несколько ваших генералов сообщили, что информацией, которая утекла в Альянс, обладали лишь ваши генералы и вы, гранд-мофф Таркин, — он первый раз за всё время действительно испугался, глядя на меня, будто только сейчас осознал, что зверя больше никто не сдерживает. — Император собирался понизить вас в должности, не могло ли это послужить мотивом для того, чтобы напоследок отомстить Империи? — Лорд Вейдер, эти обвинения крайне неуместны. Если об этом узнает Император… — штурмовики зашли в зал, и поэтому Таркин не договорил. — Его Величество уже об этом знает. Ему известны ваши интриги и об этом предательстве тоже вскоре станет известно. Уведите! — я махнул рукой, и солдаты подхватили опешившего гранд-моффа под руки, потащив к выходу из зала. Он лишь успел крикнуть пару проклятий в мой адрес, будто это могло как-то помочь. Меня это позабавило, ведь никогда раньше Таркин не был так беспомощен и зол одновременно. Ради этого стоило постараться. — Смените все коды доступа к базе немедленно, — отдал я приказ, направляясь к камере с пойманными повстанцами. — И отправьте флот по координатам, переданным вам ранее, адмирал. Пора уничтожить мятежников, пока они не пустили здесь корни. — Да, милорд. Мой план отлично сработал. Прямых доказательств конечно же нет, но и косвенных в этом случае хватит. Император достаточно сильно недоволен Таркином, чтобы поверить ему на слово да и… в конце концов, кто сказал, что он доберётся до Корусканта, чтобы предстать перед судом? Одного умелого охотника за головами вполне хватит. Тюремные блоки на этой базе напоминали Звезду Смерти. Когда я оказался в коридоре, меня не покидало чувство, будто всё происходит вновь на той проклятой станции. Но, при всей моей нелюбви к ней, стоило отдать должное военной планировке, которая была весьма эффективна. Сейчас меня особенно интересовало, кто же были теми самыми смелыми мятежниками, что рискнули проникнуть на базу. Это было довольно важной частью моего плана, с помощью которого я намеревался убить одним выстрелом даже не двух, а трёх зайцев. И два из них почти при смерти. Перегородка открылась, и вновь мне пришлось наклониться, чтобы зайти внутрь. Эти двери никогда не станут делать на пару сантиметров выше. Девушка, сидящая в углу, резко вскинула голову и тут же поднялась. Она казалась совсем молодой, но даже с моими способностями определять возраст я не стал угадывать. Мятежница явно кого-то прятала за спиной. В другом углу сидел мужчина, который, едва заслышав моё дыхание, напряженно поднялся. — Мои поздравления, — механический голос не скрыл усмешки. — Вы не сильно опоздали к торжественному открытию. Вновь охотник, загнавший жертву в ловушку. Молодая девушка со страхом глядела на меня, пряча кого-то за спиной. Какая жалость… Совсем незнакомые мне мятежники, а ведь так хотелось, чтобы это был кто-то значимый. Кто-то важный. Хотя пожалуй мужчина, боком двигающийся в сторону девушки, показался немного знакомым. Ах да, неужто именно он помог моему мальчишке сбежать? — Вам всё равно нас не запугать, — стараясь держаться храбро, воскликнула мятежница и, желая продолжить, открыла было рот, но чей-то грубый голос прервал её. — Отойди. Дело становилось всё интереснее. Возможно, мои пленники и не были столь бесполезны, как могло показаться. Я внимательно смотрел на девушку. Точнее, меня больше интересовал тот, кто сидел за ней. Мятежница послушно отошла в сторону. На скамье сидела… женщина. Она была одета в форму имперского солдата. Женщина медленно подняла голову. — Дарт Вейдер, не зря мне шестое чувство подсказывало, что здесь не обойдётся без вашего участия, — сказала она, вызывающе глядя мне в глаза. Признаться, не сразу удалось её узнать. Большой ожог, изуродовавший половину некогда красивого личика, сейчас с трудом позволял разглядеть в ней упрямого сенатора и принцессу. Губа была порвана, будто от удара чем-то острым, а часть головы осталась без волос. Там, где был ожог, уже никогда не вырастут волосы. — Принцесса Органа, Ваше Высочество. Приятный сюрприз, — я мысленно улыбнулся, подумав, что пожалуй, пленники совсем не бесполезны. День становился всё более удачным. — Надо же, узнали, — ответила она, и я ощутил её злость. — Это тоже приятная новость, я думала, что лучше маскировки, чем это, — она провела пальцем по ожогу, — не придумаешь. Глупая девчонка. Твои ожоги — самое малое, что огонь мог сотворить. Уж поверь, мне известно, на что он способен. — Все мы не без шрамов, Ваше Высочество, — проговорил я, медленно приближаясь к ней. — Но мне нужен ответ на всего лишь один вопрос, как и в прошлую нашу встречу. Где Скайуокер? Органа вскинула голову, глядя на меня и плотно сжав губы. В ней на миг промелькнул страх, похожий на тот, что испытывают родные, думая об опасности, которая грозит их любимым. Значит, друзья. Если не больше. — Слава Богу, мне это действительно не известно. И, слава Богу, вы его никогда не найдёте. И мы вам — не помощники, — ответила бывшая принцесса, будто сдерживаясь, чтобы не плюнуть мне в лицо, когда я навис над ней. — Альянс никогда не отдаст вам своих. Никогда. Я выпрямился, медленно сжимая руки в кулаки. Внутри заиграло раздражение, перерастающее в злость. — Вы уже помогаете мне, принцесса Органа, — механический голос прозвучал спокойно, словно равнодушный дроид, скрывая мои истинные чувства. — И ваше согласие на это совсем не нужно. Достаточно просто присутствия здесь. Кажется, в этот момент Лея Органа поняла мой план. Она вскочила, дёрнувшись вслед за мной, но мужчина, всё время стоявший рядом, успел её схватить. — Ах ты чудовище, — прошипела она, со злобой глядя на мою спину. Перегородка открылась. Свет из коридора на миг упал на пол камеры, немного освещая мрачные углы. — Пролейте всю кровь. Осушите миры, повстанцы, — неожиданно прорычал я, обернувшись в дверном проеме. — Но вы не сможете спрятать мальчишку от меня. Один шаг в коридор — и дверь камеры с шипением закрылась за моей спиной.***
День был удачным. Гранд-мофф Таркин больше не будет досаждать мне, пытаясь придвинуться ближе к Императору. Жалкие остатки повстанцев вновь потерпели поражение. А мальчишка, сын Скайуокера, скоро снова будет в моих руках. Какая удача, что попавшая сюда троица оказалась ему не равнодушна. Мне пришлось даже признать, что это стоило неприятных чувств из-за пребывания на Набу. Ради такой добычи стоило потерпеть. Я был уверен, что юный Скайуокер почувствует. Нельзя было недооценивать его хоть и не обученное, но сильное чутье в Силе, и он, без сомнения, вскоре бросится на помощь друзьям. А мне остаётся лишь подготовить для него теплый прием. Правда, стоило подумать над тем, как сделать цель ещё более желанной. Чем меньше видимой защиты, тем возможнее бездумное нападение. — Переведите троих пленников в Облачный город. Пускай думают, что их собираются продать охотникам, — сказал я адмиралу, направляясь на свой шаттл. — Они все должны добраться туда. Головой отвечаете, если что-то случится, адмирал. Он кивнул, направившись вместе с солдатом в сторону тюремных блоков. А мне же стоило поскорее покинуть планету. А может… Мысль проскочила в голове внезапно, слишком быстро. Это очень плохая идея, но что-то внутри будто говорило: «Пришло время». Нет, не стоит. Я направился в сторону шаттла, заметив губернатора, который, несмотря на всё произошедшее, вышел меня провожать. Типичная набуинская упрямая учтивость. Внутри боролись два чувства, почти два человека. И, Сила видит, как бы хотелось, чтобы победил тот, что кричал улетать поскорее. Многие годы прятать прошлое удавалось, так к чему же ворошить его сейчас? — Губернатор, — я остановился, оборачиваясь к мужчине, который тут же выпрямился, не зная, стоит ли радоваться неожиданному вниманию. — Владыка Вейдер, — отчеканил он, сохраняя тем не менее совершенно спокойный вид. — Где гробница сенатора Падме Амидалы?***
Большой дворец, мрачный и напоминающий с виду очередной храм джедаев, лишь выполненный в стиле Набу. Остановившись в самом низу и приказав солдатам ждать у шаттла, я размышлял, зачем вообще пришёл сюда. В груди неприятно заныло, подталкивая уйти. Но в тоже время что-то тянуло вперед, заставляя подниматься по ступеням всё выше и выше. Мои ноги никогда не уставали, а сейчас казалось, будто они скоро не смогут сделать и шага. Медленно поднимаясь наверх, внешне я никак не выдавал той бури эмоций, что хотела разорвать мне сердце. То, что от него осталось. То, что от меня осталось. Большой зал. Слишком большой. Я шагнул вперёд, ступая в тени колонн, которые зловеще нависали над большими каменными гробницами, на плитах которых были вырезаны каменные тела тех, кого они хранили. Видимо, всех важных личностей жители Набу хоронили здесь, будто надеясь сохранить память о них… хотя какой в этом смысл. Однажды умерев, ничего нельзя изменить. Мысленно я надеялся, что не увижу нужной гробницы. Но в тоже время был уверен, что не смогу не узнать. И узнал. Гроб стоял чуть поодаль, но от очертаний каменной фигуры у меня защемило всё внутри. Нет, не хочу её видеть. Не хочу. Несколько медленных шагов в сторону гробницы. И ещё несколько. Из груди вырвался стон, превращенный маской в болезненный хрип. Дышать стало тяжело, будто все мои аппараты в миг перестали работать. Спустя двадцать лет я впервые увидел её вновь. Каменное лицо, казалось, было слишком живым, и покойная будто просто дремала, сложив руки на груди. Словно, стоит прикоснуться к ней, и женщина тут же проснётся. Я смотрел на неё, а затем протянул руку, прикасаясь пальцами к холодной щеке. Протез ничего не почувствовал, но этого и не было нужно. Боль и без того была невыносимо сильна. Будто световой меч Кеноби вновь и вновь отрубал мне конечности, бросая в огонь. «Моя Падме,» — подумал я, всё так же касаясь её лица. — «Моя Падме». Не стоило сюда приходить. Ох, не стоило. Взгляд зацепился за её живот, скрытый каменной тканью платья. Именно такой, какой был у неё при нашей последней встрече. Они все лгали. Лгал Император, лгали джедаи. Забрали то, что по праву было моим, забрали то, что осталось у меня. Злость смешалась с болью, и я услышал, как задрожали камни, украшавшие зал. С потолка посыпалась пыль, пачкая чистые гробницы и мой костюм. Из груди вырвался рык, а треск камней усилился, будто все они, вся эта гора могла в миг обрушится. Я сжал кулаки, ощущая, как всё вокруг словно сжимается, превращаясь в маленькую светлую точку. И ещё мгновение — и она разорвёт воздух вокруг, превратив всё в пыль. Разрушить это место к чертям саррлаковым! Шумно выдохнув и с трудом сдерживая ярость, я положил ладонь на каменный живот сенатора Амидалы. Жены Энакина Скайуокера и матери его ребенка. Сердце болело. «Люк,» — мысленно прошептал я, глядя на собственную руку, лежащую на холодном камне. Сколько же лет я был уверен, что ты мертв. Сколько лет был уверен, что убил твою мать и тебя вместе с ней. Лжецы! Я резко отошел в сторону, будто руку ударило током. Больше нельзя, надо уходить. Энакин Скайуокер мертв, как и Падме Амидала. Только ему не предоставили гробницу на родной планете, и слава Силе. Шаги громким эхом отдавались в стенах темного зала, пока статуи молчаливо провожали такого странного гостя. Вряд ли Владыки ситхов частенько к ним заходят. И, скорее всего, этот раз был последним. Навсегда. Шаттл быстро взлетел в воздух. Звёздный разрушитель дожидался меня на орбите планеты, готовясь совершить прыжок в другую систему — туда, где Скайуокера ждет ловушка. Он попадется в неё и больше не сможет сбежать — я не отдам его Императору. Живым уж точно. Этот мальчишка… Прикоснувшись к каменному животу сенатора Амидалы, я почувствовал, что внутри будто что-то поменялось. Старые частички разбитой личности, будто на миг собравшись в одно целое, отчаянно взывали к разуму, умоляя остановиться. Но я слишком хорошо понимал, что назад пути нет. Нет надежды, которая могла бы воскресить того, кого похоронили в крови и пепле двадцать лет назад. Единственное, что сейчас давало мне смысл идти вперед — найти сына Скайуокера и убить Императора, заняв его место. Отомстить.***
— Милорд, мы засекли истребитель, приземлившийся в одном из доков, — сообщил солдат, зайдя в небольшой зал, где хозяин города отчаянно пытался убедиться в том, что мои действия — не ловушка для него самого. — Чудно, действуйте согласно плану. Пропустите его к морозильным камерам. Остальное я сделаю сам, — резко развернувшись и направляясь к дверям, ответил я. Наконец-то. Ждать пришлось несколько дней. Смелый и отчаянный Люк примчался спасти своих друзей, невзирая на опасности. Благородно, но по-детски бестолково. Разве не его ищет чуть ли не каждый охотник за головами, надеясь на приличную награду? Я торопливо шёл по белым коридорам, мысленно предвкушая встречу. Люди вокруг шарахались в стороны, не смея оказаться на моём пути. Они боялись, но даже оплошай сейчас они, мне было бы не до этого. Сейчас весь остальной мир не важен, лишь одна цель меня заботила. Не покидало ощущение, что от исхода этой встречи зависит всё. Зависит исход войны и будущее. Моё будущее. Будто кто-то бросал монетку, решая, как же повернётся судьба Дарта Вейдера — и, казалось, монетка упадёт отнюдь не в мою пользу. Предчувствие было нехорошим. Но… сейчас хотелось верить, что все склонны ошибаться. Свернув несколько раз, я оказался в небольшом зале, лестница которого вела вниз. Успев побывать там за эти несколько дней, я всё тщательно спланировал. Когда Скайуокер придёт ко мне, он попадет в зал с морозильными камерами. Возможно, Люк попытается драться — пускай, силенок всё равно не хватит. Всё, что будет нужно сделать, так это просто столкнуть его в одну из камер и повернуть рычаг. Спускаясь по лестнице, я невольно подумал о том, что скажу. Эти мысли были бессмысленными, говорить-то было совсем ни к чему. Поэтому их нужно было отогнать, сосредоточиться на цели. Никаких лишних эмоций — Энакин Скайуокер не помешает мне исполнить замысел. Внизу всё было готово. Калриссиан, хозяин Облачного города, сносно выполнил все указания — думаю, ему вполне можно простить некоторые акты неуважения, проявленные в сторону Империи. Тем более, его город оказался прекрасным местом для ловушки — высоко в небесах, отрезанный от мира, с возможностью убежать лишь со взлётных площадок. И далеко от основных сил Империи — это должно усыпить бдительность и вселить уверенность в успехе. Я остановился у большого окна, открывающего вид на воронку, уходящую прямо в бездну. Отсюда они выкидывали мусор, полученный в результате работы заводов — вниз тоже не сбежать. Люк был в городе. И не просто в городе. Он уверенно шёл в мою сторону, без сомнения ощущая знакомое присутствие. А это значило, что шёл мальчишка намеренно. Настолько страх потерял или всё же дурак? Застыв, будто статуя, я терпеливо дожидался, пока добыча сама придет в капкан. Что-то подсказывало, что за эти несколько лет Люк мог чему-то и научиться, но без достойного учителя все попытки освоить Силу провалятся. А достойных учителей в этой галактике не осталось. Время будто тянулось слишком долго. Шипение рабочих роботов начинало действовать на нервы, будто все конвейеры нарочно включились именно сейчас. Пар, поднимающийся к потолку, скрывал от меня двери, ведущие в залы, но я был уверен — сына Скайуокера я почувствую. Наконец. Он был очень близко — в дверях. Вскоре послышались и шаги, которые медленно двигались в мою сторону. Юный Скайуокер обходил странные машины, совсем не подозревая, что некоторые из служат частью ловушки, в которую он угодил. Люк вышел из столба пара, оглядываясь. Затем перевёл взгляд в сторону, замечая меня. И замер. — Ты силён в Силе, юный Скайуокер, — будто приветствуя его, проговорил я, всё так же стоя, как истукан. Он вырос. Золотистые волосы потемнели, становясь больше похожими на тёмную глину, а черты лица огрубели. Теперь он больше не тот мальчик, которого бы проверяли, перед тем как продать выпивку. Чувства вновь стремились взять верх, но я грубо затолкал их как можно глубже, запретив поддаваться эмоциям. Они не помогут делу, а лишь помешают. Как бы ни неприятно было признавать, стоило вспомнить уроки джедаев. — Ну привет, — ответил Люк, замерев внизу, а затем осторожно поднявшись на несколько ступенек выше. Его рука невольно скользнула к поясу. Знакомый жест. Неужели он решил использовать против меня простое оружие? Серебряная рукоять тут же привлекла мое внимание. Спутать такую конструкцию нельзя ни с чем — кто-то дал мальчишке световой меч. И, похоже, он намерен продемонстрировать мне свои навыки. — Здесь те, кто мне нужен. Отдай их, и разойдёмся по хорошему, — Скайуокер смотрел уверенно, совсем иначе, нежели когда-то на Звезде Смерти. — Ты, конечно, силен в Силе, но ты ещё не джедай, — в моем тоне проскользнули нотки усмешки. — Почему я должен тебе уступить? Посвяти меня. Кажется, в нём промелькнул страх, который всё же очень быстро перерос в недовольство и гнев. Мне это понравилось — такие эмоции будут мне очень на руку, ведь именно в гневе совершаются самые большие ошибки. — Тогда я буду за них сражаться. Пускай до смерти, — проговорил сквозь зубы Люк и выхватил меч, активируя голубое лезвие. Главное не поддаться эмоциям. Я медленно, даже слегка лениво включил свое оружие. Скайуокер дёрнулся первым, взмахнув мечом, но в тот же миг был вынужден отскочить в сторону — спрыгнув со ступеней, я резко ударил его, будто проверяя защиту. Драться можно было одной рукой, все удары были неумелыми и слабыми. Это было проще, чем раздавить мотылька, отчаянно бьющегося головой о светильник. Но… внутри не было желания убивать. Было много мыслей, которые приходилось гнать. Признаться, всё получалось как-то слишком просто. В несколько ударов мне удалось оттеснить мальчишку к краю морозильной камеры и оставалось лишь столкнуть. И вот он вновь пытался атаковать. Я плавно отпрянул назад и, резко вытянув руку, ударил Скайуокера Силой. Не удержавшись на ногах, он вскрикнул и оступился, падая на дно камеры. Осталось лишь потянуть за рычаг. — Слишком просто, — и шевельнув пальцами, я опустил ручку вниз. Камера зашипела, наполняя всё едким паром. Мне оставалось лишь забрать добычу, но неожиданно Люк продемонстрировал «мастерство» — поняв, что оказался в беде, он попытался выпрыгнуть из трёхметровой дыры в полу, ухватившись за толстые трубы под потолком. — Впечатляет. Очень впечатляет, — я обернулся, делая пару шагов ближе и глядя снизу вверх. — С тобой точно Сила, не иначе. Это было бы даже забавно, если бы не факт, что, похоже, мальчишку загнать в камеру будет не так уж и просто. И… мне не хотелось причинять ему боль. Люк отпрыгнул в сторону, довольно ловко перекувырнувшись в воздухе. Огромный, нераскрытый потенциал выручал его немало, иначе даже на такое он был бы с трудом способен. А так… вполне сносные трюки. — Сдавайся. Твоя судьба предрешена, бежать бесполезно, как и сражаться, — в очередной раз отбив выпад, я попытался уговорить мальчишку. — Ты не джедай. Но слова не возымели успеха. Разозленный за своих друзей, опасающийся худшей их участи, Люк продолжал нападать. В какой-то момент, резко дернувшись в сторону и увернувшись от моего удара, он умудрился задеть плечо, повредить обшивку костюма и задеть те несчастные остатки плоти. Внутри нарастало раздражение. Я чувствовал, что загнать юного Скайуокера в ловушку по-хорошему не получается, ведь он, как маленький крысёныш, бегал по залу туда-сюда, то и дело пытаясь напасть. И не нужно было даже стараться, чтобы отразить эти удары. Пора с этим разобраться. Неожиданно я перешёл в наступление. Всё ещё пытаясь контролировать силу, я сделал свои удары жёстче, и Люку пришлось отступать. Руки не уставали, они могли держать оружие часами, сражаясь с более сильными врагами, что уж говорить о необученном форсъюзере — эта битва изначально была неравной. Один удар почти задел голову мальчишки. Красный клинок просвистел над ним, едва задев тёмные волосы на самой макушке. Запахло горелым, а в Силе я ощутил его страх. Люк испугался, дёрнувшись в сторону и больше не пытаясь нападать, а лишь ища возможные пути к отступлениям. Давно же мне не удавалось вновь почувствовать его так хорошо. Все эмоции были как на ладони, они крепко сплетались с моими, открывая мальчишку, как книгу. Он будет моим. В этот раз не уйдет. Удары были всё сильнее. Будто не сдерживаясь более, я отшвырнул Люка в сторону, на миг замирая, словно дожидаясь чего-то. Сила знает, не было в моих мыслях убивать его, калечить или причинять боль. Но внутреннее раздражение, которое удавалось сдерживать с трудом, переросло в гнев. Терпением я никогда не отличался, хотя и был уверен, что за годы должен был хоть чему-то научиться. Но сейчас именно терпение заканчивалось. Скайуокер тоже замер, держа оружие перед собой и глядя на меня в ожидании атаки. Он замер спиной к огромному окну, за которым была лишь бездна — единственная возможность сбежать отсюда. Правда, падать придется долго, очень долго. В нём было так много света, так много джедайской погани, которая вновь пустила корни в его сердце. Кто-то явно приложил к этому руку, желая настроить Люка против Тьмы. Против меня. — Сдавайся, — сквозь зубы повторил я, будто предупреждая в последний раз. — Никогда, — с трудом пытаясь отдышаться, крикнул он, ещё увереннее сжимая оружие в руках. Ты наивно полагаешь, что сможешь победить, или надеешься на лёгкую смерть? Глупый мальчишка, ты даже представить себе не можешь, что тебя ждет. Нет, тебе от меня не уйти. Я прикрыл глаза, на миг ощущая всё вокруг. Затем слегка шевельнул мечом, направляя его острие на мальчишку. Раздался треск. Из-за моей спины, словно сами по себе, с шумом пронеслись куски каких-то больших труб. Со всей силы они врезались в Люка, сбивая его с ног, будто куклу. Пытаясь ответить мне тем же, он резко притянул к себе выпавший меч и попытался вскочить на ноги, но следующий обломок ударил его по спине. Я направился к нему, угрожающе взмахивая мечом и запуская последний металлический обломок чего-то тяжёлого. Кусок железа с шумом пролетел мимо, но в последний момент мальчишка, будто шестым чувством поняв, куда надо увернуться, отскочил. Обломок с силой врезался в окно, разбивая стекло на тысячи мелких осколков, которые разлетелись в разные стороны. В зал влетел вихрь холодного воздуха, который вытягивал всё в бездну. Ветер рвал плащ, и мне пришлось ухватиться за какие-то трубы рядом. Поток воздуха оказался неожиданно сильным. До этого мне не приходило в голову, что там может быть так ветренно. В последний момент я сообразил, что юный Скайуокер, сбитый с толку прилетевшими в голову кусками труб и совершенно не соображающий, как спасти себя, оказался в беде. Он успел лишь вскрикнуть, когда оступился на самом краю бездны. А помочь ему уже было никак. Люк пытался держаться руками за край, но осколки стекла беспощадно впивались в ладони, причиняя боль, и не успел я вытянуть руку, чтобы удержать его силой, как мальчишка сорвался. Сердце ёкнуло. В этот миг мне показалось, что битва закончилась, и мои опасения оказались вовсе не ошибочными. Нет, он не мог умереть. Оттолкнувшись руками, я поспешил к лестнице, торопливо спускаясь на уровень ниже. Нет, Скайуокер ещё жив. Напуган, разозлён, но жив. Его светлая ниточка трепыхалась где-то внизу, и мне не составляло труда вновь его найти. Нет, ты будешь моим. Живым или мёртвым, Люк, это уже не важно. Там были мосты, ведущие к генераторам энергии в самом центре, а внизу зияла бездна, дна которой не было видно. Возможно (в строение города я не вникал), она и не имела дна, а вела прямо в обманчиво пушистые облака, покрывающие планету. Упадешь туда — и труп уже никто никогда не найдет. Люк схватился окровавленными руками за меч, заметив меня, появившегося на одном из мостиков, в конце которого виднелся крупный генератор. Отступать уже некуда. Либо бездна, либо красный клинок. Я наступал. Эмоции прорывались наружу. Много лет их не приходилось сдерживать, а освоить мастерство джедаев за пару часов удалось плохо. Я злился. Оказавшись рядом, наши клинки вновь сошлись с отвратительным скрежетом. Скайуокер отчаянно отбивался, отступая всё дальше и дальше. Его свет сталкивался с моей тьмой снова и снова, демонстрируя всё внутреннее упрямство мальчишки, который по иронии судьбы приходился сыном рыцарю-джедаю. И именно с его убийцей сейчас приходилось сражаться. Раненое плечо болело, но злость заглушала боль. Мне хотелось лишь одного — победить. Заставить его покориться и пойти со мной. Потому что это был единственный путь. Внезапно Люк споткнулся, падая назад. Его ладони и рукоять меча были в крови, которая не переставала идти из сильных порезов, но он всё равно продолжал отбивать мои удары. — Сдавайся. Не вынуждай меня убивать тебя, — в этот раз его точно нельзя отпустить живым. Либо со мной, либо никак. Я направил на него остриё своего меча, нависая сверху. Юный Скайуокер на мгновение замер, уставившись на лезвие, замершее перед его лицом, а затем, зарычав, резко дернулся назад, попытавшись оттолкнуть моё оружие в сторону. Ему удалось вскочить на ноги и вновь отразить мой удар, ещё более яростный, чем раньше. Упрямый дурак. Тебе уже некуда бежать. Сдайся же… сдавайся! О, видит Великая, всё могло закончиться иначе. Когда я продумывал план этой ловушки, мне не пришло в голову учесть несколько вполне ожидаемых факторов — его упрямство и мою слабость. И если первое не зависело от меня, то второе уже ни раз повлекло за собой весьма неприятные последствия. Ведь раньше я не смог уничтожить этого мальчика. В очередной раз взмахнув мечом и отбив клинок Скайуокера в сторону, так что на миг он остался совсем беззащитен, я неожиданно ударил. Ударил сильно. Кровь брызнула на пол и перила. И Люк закричал, падая на пол. Голубой меч исчез в бездне, как и отрубленная кисть мальчишки. Он допустил немало ошибок, весь его бой был их сосредоточением, но в этот раз ошибка обошлась ему дорого. Прости, но так нужно было. Я ощущал его боль. Крепкая связь Силы слишком хорошо передала все эмоции, которые мальчишка испытал. Шок. Боль. Ужас и отчаяние. Всё внутри будто сжималось от острой и при этом очень знакомой боли. Да, мне не понаслышке известно, каково это — лезвие разрубает плоть и кости, оставляя калекой. Люк закричал, а потом, скуля от боли, начал отползать в сторону, цепляясь здоровой рукой за поручни. Кровь запачкала его комбинезон, оставляя за ним багровый след. — Сдавайся, — выдохнув, сказал я, убирая меч. — Тебе некуда бежать. Всё кончено, ты проиграл. Он молчал в ответ, цепляясь за трубы генератора, который висел над бездной. Один неосторожный шаг, и юный Скайуокер может сорваться. Возможно, в его голове уже промелькнула такая мысль, а потому мне стоило потрудиться, чтобы уговорить его вернуться обратно на мост. Сейчас он был зол, что с одной стороны было неплохо. Она поможет ему принять Тёмную сторону, а тогда, быть может, ему придётся объединиться со мной. От этого зависело всё. Единственный шанс победить чудовище, которое лишило всего нас обоих. — Ты не осознаешь мощи Тёмной стороны. Твой друг Оби-Ван раскрыл тебе лишь одну сторону Силы, — ветер беспощадно рвал плащ за спиной, и мне казалось, словно из-за этого шума не слышно даже моего дыхания. — Ты убил моего отца! Оби-Ван многое сказал. Этого достаточно! — хрипло вскрикнул Люк, прижимаясь к столбу в центре. Его голос рвался от злости и обиды, которую без труда можно было ощутить в Силе. — Если бы не ты, мой отец был бы жив. Он был бы со мной, а не всё это! Я никогда не стану помогать его убийце! Мне показалось, что стук моего сердца сейчас заглушает и ветер, и шум дроидов, плавящих железо. Казалось, будто он эхом отдается в стенах этой шахты. Оглушает. Дышать стало тяжело, будто обожжённые огнём лёгкие вновь пытались сами качать воздух, но не могли. Мне нужно ему сказать. Ощущая всю боль в словах мальчишки, всю его скорбь о человеке, которого он никогда не видел, я понял, что не могу не сказать. Люк был несомненно прав, говоря, что если бы не мои поступки, то ничего этого не было бы. Оби-Ван не лгал ему — это я, хоть и не хотел признавать, но понимал. Его действительно убил я. — Нет, Люк. Я не убивал твоего отца, — голос будто был готов сорваться, но маска превращала его в хрип. — Люк, я — твой отец. И Сила затихла. Мы стояли друг напротив друга. Слишком далеко, чтобы дотянуться. Стояли и молчали мгновение, которое показалось мне вечностью. Прошло столько лет, от меня не осталось ничего и вот — судьба посылает дар. Отдает мне прямо в руки. Но, видимо, её план был более жесток. Энакин Скайуокер умер много лет назад. Но сейчас мне казалось, будто остатки его души вновь обретают силу. Мальчишка молча смотрел на меня, широко распахнув голубые глаза. Он был весь в собственной крови, медленно бледнея от её потери. Люк приоткрыл рот, будто хотел что-то сказать, но не смог. Не верит. — Прислушайся к своим чувствам, и ты поймешь, что это правда, — я протянул ему руку. — Пойдём со мной. Ему нужно лишь сделать пару шагов, и мне удастся ухватить его. — Этого не может быть, — прошептал Скайуокер, прижимаясь к столбу генератора и тяжело дыша. — Не может… Его светлая ниточка угасала, будто туман с рассветом. В мальчишке вихрем сменялись ужас, боль, удивление и потерянность. Я чувствовал его, как никого другого, но за мыслями проследить не удавалось. Да и ему самому, скорее всего, сейчас с трудом удавалось за ними следить. — Пойдём со мной. Дай мне руку, Люк, — вновь просил я. Тёмный Владыка Вейдер просил. — Ты не осознаёшь всего, что происходит, так что пойдём со мной. Мальчишка крепче ухватился здоровой рукой за трубы, быстро глянув на протянутую ему ладонь, скрытую черной перчаткой. Он сглотнул, переводя взгляд на меня. — Поэтому, да? — спросил Люк, а его слова удалось расслышать с трудом: ветер продолжал реветь вокруг нас. Поэтому ты не убил меня? Поэтому спасал? Я кивнул, продолжая протягивать руку. Ну же, шагни ко мне, прошу. Не вынуждай меня снова вставать на распутье, выбирая между двумя страшными концами. — Люк, стоит нам объединиться, нашей мощи не будет конца. Никто не сможет противостоять нам. Вместе мы сможем уничтожить Императора и править галактикой, как отец и сын. Пойдём. Скайуокер смотрел на меня, постепенно теряя силы. Он шумно выдохнул, опустив глаза на мою руку, а затем, прижавшись к генератору боком, чтобы не упасть, протянул свою здоровую руку, будто давая молчаливое согласие. Сердце болело, но внутри почувствовалось облегчение. Мои слова возымели над ним верх, юный Скайуокер принял правду. В то же время, от этого было странно. Я ухватил его за руку, крепко сжимая окровавленные пальцы мальчишки. Люк сжал мою ладонь в ответ, начиная медленно отходить от своего убежища над бездной. Ослабевший от потери крови, он едва ли смог бы без помощи дойти по нескольким железным балкам, соединяющим мост с генераторами. В этот момент я ещё даже не догадывался, что несколькими уровнями выше, в городе, пленные повстанцы с помощью крысы Лэндо Калрисиана пробиваются к посадочным площадкам, убивая моих солдат. Я резко притянул мальчишку к себе, поспешно оттягивая его подальше от пропасти. Не дай Великая, он сейчас передумает и решит воспользоваться вторым путём отступления. Люк едва держался на ногах, его пришлось поддерживать. Тащить за собой было не трудно, особенно если учесть, что мне иногда приходилось поднимать вещи и потяжелее. Я ликовал. Действительно ликовал, ведь эта война наконец закончилась без ожидаемых жертв в конце — сын Скайуокера живой и идет рядом со мной. На одной стороне. Люк споткнулся, и мне пришлось подхватить его. Стоило поторопиться к медикам, а то моя победа могла бы закончится куда более трагичным образом. И, чтобы ускорить процесс, я взвалил мальчишку на плечо, как мешок. И только поднявшись выше, мне наконец удалось ощутить смятение, творившееся там. Выстрелы и собирающиеся у одного ангара войска. Что-то произошло, в этом не было сомнений. Скорее всего, безалаберность нового отряда солдат привела к тому, что мятежникам удалось сбежать. Но это уже не важно. Они исполнили свою роль. Поднявшись, я окрикнул солдат, которые тут же подбежали и испуганно сообщили о предательстве со стороны хозяина города. Что ж, неудивительно. Поставив Люка на землю и оставив его на мгновение, я отошёл к командующим и отдал указания. — Перекройте взлётные площадки и отправьте сигнал флоту на орбите. Перехватите их там. — Слушаюсь, сэр! — И срочно найдите медика. Немедленно, за каждое промедление будете отвечать собственной головой, — я махнул рукой так, что стоящий рядом штурмовик испуганно дёрнулся. Вдруг словно холодные нити коснулись моей спины. Неприятное предчувствие холодком пробежало по коже. Я оглянулся. Мальчишка. Он отошёл к краю платформы, на которой мы стояли, и теперь смотрел вниз, прижимая больную руку к здоровой. Внутри стало тревожно, и я шагнул в его сторону, всё ещё не догадываясь, что этот упрямый мальчишка собирается сделать. Люк услышал шаги и посмотрел на меня. Выглядел он чертовски плохо, а ветер трепал волосы, которые тоже успели перепачкаться в крови. Солдаты спохватились, направившись ко мне, но, не понимая, что происходит, в недоумении замерли, сжимая оружие в руках. — Я не могу принять Тёмную сторону, — прошептал юный Скайуокер. — Она не приведёт ни к чему хорошему. В моей голове промелькнула шальная мысль. Неужто он собирается… И Люк шагнул назад. В этот миг я резко вытянул руку, сжимая кулак. Сила попыталась ухватить мальчишку, но уже было слишком поздно. Мальчишка сорвался вниз, падая в никуда. Я рванул к краю. Нет-нет-нет!