Пророчество

-Да, весть о смерти одного из Рыцарей Заката ужасна. Я и подумать не мог, что он меня ослушается. Я… -Стоп! Что значит «я и подумать не мог, что он меня ослушается»?! То есть вы знали, что Финесу и Изабелле грозит опасность? И запретили Перри помогать им?! -Ваш друг- один из лучших! Конечно, я знал, что могут возникнуть небольшие трудности. -Трудности?! Да их чуть не убили! И убили бы, если бы не…Перри. Голос у Ферба задрожал. Прошло уже три часа с того момента, как братья вернулись в замок, а Финес рассказал, что случилось. -Вот именно поэтому я и запретил помогать вам! Или вы забыли, почему народ прозвал их Рыцарями Заката?!- Монограмм уже выходил из себя. -То есть вы не отрицаете того, что знали про врага? Зачем я по-вашему взял с вас уговор? Чтобы вы уберегли моего брата от одной опасности, но тут же переправили на другую? -Да будет вам известно, что если бы никто не ходил на задания только потому, что они опасны, нас всех давно не было бы в живых. Даже Рыцари Заката тогда бы нам не помогли. И если вы помните, юноша, ваш брат давал Клятву на ровне с вами. Так что я имею на это полное право. Ферб испепелял Монограмма взглядом. Стрелой вылетев из комнаты, он с силой хлопнул дверью. «Да какое он имеет право так со мной разговаривать? Какое он имеет право распоряжаться жизнью Финеса?» Вбежав в свою комнату, он бросился на кровать. Гнев нарастал в нём при одной только мысли об этом разговоре. Он распалялся с каждым разом всё сильнее и сильнее. Пытаясь сдержать нарастающие эмоции, Ферб сжал руку в кулак. У него появилось острое желание что-нибудь сломать, порвать в клочья. Зрачки сузились, а глаза запылали недобрым огнём. Он сжимал руку всё сильнее и сильнее, не чувствуя боли. Хотелось закричать. Закричать от безысходности, отчаяния. -Ферб, с тобой всё в порядке? Мальчик посмотрел на Финеса. Тот был явно озабочен поведением брата. Ферб закрыл глаза, чтобы подавить очередную вспышку гнева. Ну как, как они могли так поступить? Как могли подвергнуть жизнь Финеса риску? Ещё чуть-чуть, и он не сможет сдержаться. Ферб вспомнил рассказ брата. Гнев схлынул, оставляя вместо себя глубокую скорбь по навсегда ушедшему из жизни другу. Сердце, недавно пылавшее яростью, дрогнуло и сжалось. На глазах выступили слёзы. Ферб не хотел больше думать об этом. Он расслабился и разжал руки. На ладони остались красные следы от пальцев. Все чувства медленно схлынули, оставляя его полностью опустошённым. -Ферб? -Всё в порядке. Тебе бы лучше сходить к Изабелле. Она плачет. Ты ведь тогда ничего не рассказал, да? -Нет, не рассказал. Я не мог поверить в смерть Перри. Да и не хотел, чтобы она плакала. -Ну ты всё таки сходи к ней. -Нет, я не пойду. Не хочу, понимаешь? Не хочу ещё раз переживать это. Знаешь, иногда мне хочется заснуть так, чтобы не просыпаться. Просто закрыть глаза и всё. Ни смерти, ни ненависти, ни боли. Ничего, только темнота. -Финес, нельзя. Мы должны закончить то, что начали. Он хотел бы, чтобы мы боролись. Ты же знаешь. Финес облокотился на спинку кровати и закрыл глаза. «Ничего я не знаю. Да и не хочу знать. Что от этого толку. Лучше бы я тогда погиб. Раньше всё было понятно и просто, а сейчас я даже не могу сказать точно, кто я.» последнюю фразу Финес произнёс вслух. -Ты мой брат. У тебя есть друзья, есть за что бороться. И ты ещё считаешь, что твоя жизнь не имеет смысла? Финес подошёл к окну и посмотрел на луну, которую было едва видно за облаками. -Я этого не говорил, Ферб. Просто я не понимаю, зачем всё это. Зачем эта война. Зачем? Как думаешь, она когда-нибудь кончится? -Всё будет хорошо, вот увидишь. Всё станет как прежде. -Нет, Ферб. Мир никогда не забудет эту войну, как бы она не закончилась. Ничто уже не будет прежним. Раны слишком глубоки, и никогда не смогут до конца исчезнуть. В дверь вошла Изабелла. Глаза у девочки были заплаканные. Голос у неё был слегка хрипой. Она очень долго плакала. Она понимающе посмотрела на обоих мальчиков, поняв в каком те состоянии. -Финес, Ферб, нас всех вызывает майор Монограмм.