Интересно...

-Бизон, подожди. — ну командир, куда же ты так бежишь? -Чего тебе, Опер? -Я извиниться хотел… -А это тебе не передо мной, это тебе перед Умановой извиниться нужно! Из-за тебя вся группа считала ее предателем, за спиной обсуждала. А может это ты крот? -Бизон, ты чего, я — никогда! Но ты сам же меня заставил за ней следить или ты так ей доверяешь? -Чего? Опер, ты не перепутал, с кем разговариваешь? Я старше тебя по званию, так что будь любезен, обращаться по уставу. А насчёт моего доверия… Я единственный, не считая Багиры, кто в ней не сомневался. А проследить я тебя просил из-за другого, свободен! — да, Бизон, надо тебе научиться прятать эмоции, кулаки у тебя сжимаются не просто так… -Опер, извиняться будешь? -Конечно! — он что, собрался ей звонить? А нет, это она звонит ему. -Олесь, привет. Да. Да… — улыбка, как у Чеширского кота. Неужели Кравцов попал в точку, когда просил ее переспать с Бизоном, невооруженным взглядом видно, что это неуставные отношения. — Давай… Стой, тут тебе что-то сказать хотят. -Привет, Олесь, я извиниться перед тобой хотел… -как же сложно признавать свою ошибку, ещё и под пронзительным взглядом командира. -Прости, что пустил про тебя сплетни, мне… -Ладно, проехали, я не в обиде. — ну Слава Богу, да, неудобно получилось. Пока мы живы, можно все исправить… Все осознать, раскаяться… Простить. Врагам не мстить, любимым не лукавить, Друзей, что оттолкнули, возвратить… Пока мы живы, можно оглянуться… Увидеть путь, с которого сошли. От страшных снов очнувшись, оттолкнуться От пропасти, к которой подошли. Неужели сегодня все против меня? Осталось проехать всего чуть-чуть, а тут опять, включился красный, прямо перед моим носом… Может я просто загоняюсь или на меня так повлияло осуждение со стороны группы? Наконец-то зелёный, пару поворотов и я дома. Вот и у нас свет погас, сейчас мне Катя выскажет за то, что опять дочь отца не видит, а что я могу сделать? Работа у меня такая сложная, опасная, непредсказуемая, но любимая! Как-то тихо в квартире, неужели все спят никто меня не накормит? А нет, на столе стоит ещё совсем тёплый ужин. Один я здесь, как царь воздушный, Страданья в сердце стеснены, И вижу, как судьбе послушно, Года уходят, будто сны; -Не вкусно? -вывела меня из раздумий Катюша. -Вкусно, просто в горло ничего не лезет… -Что случилось, у тебя проблемы? -Можно и так сказать. -Расскажи, легче будет. — может ты и права, только надо дверь закрыть, не хочу дочку будить. -Помнишь, я тебе рассказывал, что у нас появился крот? Так вот, у меня было два кандидата на эту роль. Первый — Глеб Родионов. Какой-то он мутный, друзей странных к нам приводит, постоянно возмущается. Но, вроде бы, это оказался не он, проверяли его на детекторе. Второй кандидат у меня постоянно менялся. Я очень долго ломал голову, но никак не мог понять — кто. Но сегодня я подслушал разговор Бизона и Багиры. Она его уверяла, что Ума не может быть кротом, уверяла, что она не предатель! Оказывается, они встречались недавно в каком-то клубе, ну явно же не просто так. Бизон увидел, что я все слышу и почти сорвался на меня, но не из-за того, что я подслушиваю, а просто, чтобы выпустить пар из-за Умановой. Я это не сразу понял, хотя все лежит на поверхности — я про их отношения. Понял я это лишь тогда, когда решил упрекнуть Уму в ее связях, но вместо одобрения, получил только плохое отношение к себе от командира и синяк на плече от его хватки. Он всем своим видом, действиями, словами показывал, что он ей верит. Доверие доверием, но он отправил меня проследить за ней. Когда я следил за Олесей и Кравцовым в ресторане, думал, все, вот и доказательства. Ума так спокойно отвечала на его вопросы, что у меня не было сомнений — она. Но, когда зашла речь о том, чтобы подставить Бизона, причем он предложил ей переспать с ним, она сразу же замолчала. Ее это задело, понимаешь. Даже особист понял, что тут попахивает неуставными отношениями. Я рассказал об этом всем, кроме Бизона. И знаешь что, они начали это обсуждать, но я бы на это не обратил особого внимания, если бы это обсуждали только Вика и Илья, но вместе с ними обсуждал и Кот… Ее друг, брат, товарищ — он тоже не верил в нее… Бизон это все слышал, он лично отвел меня в сторону и сказал: «Ну, Опер, язык за зубами не держится? Значит будем исправлять! Три наряда вне очереди! Не ожидал от тебя, Опер, не ожидал.». И все оставшееся время, он со мной не разговаривал. А знаешь, как я добивался такого доверительного отношения к себе от командиров? Долго и упорно! Потом, когда вернулись на базу, всем объявили, что Уманова не крот! Я хотел поговорить с Бизоном, но он мне сказал, чтобы я лишь извинился перед Умой и больше он разговаривать со мной не стал. Что скажешь? -Я удивлена. Игорь, ты же мне сам говорил, что твоему командиру можно доверять, так почему не доверился в этот раз? Ты извинился перед этой девочкой? -Да, извинился. Не знаю, не знаю, почему не доверился! Подумал, что он слишком предвзято относится из-за своих чувств и не сможет мыслить здраво. -Ладно, пойдём спать, все будет хорошо. И у тебя, и у них. -И я слыхал, что божий свет Единой дружбою прекрасен, Что без нее отрады нет, Что жизни б путь нам был ужасен, Когда б не тихой дружбы свет. Но слушай — чувство есть другое: Оно и нежит и томит, В трудах, заботах и в покое Всегда не дремлет и горит; -Пушкин? -Пушкин, Пушкин, пойдём спать.