«Я тебе ничего не скажу.»
25 октября 2018 г. в 18:11
За окном идет стройка
Работает кран
И закрыт пятый год
За углом ресторан
А на столе стоит банка
А в банке — тюльпан
А на окне — стакан
И так идут за годом год
Так и жизнь пройдет
И в сотый раз маслом вниз
Упадет бутерброд
Но, может, будет хоть день
Может, будет хоть час
Когда нам повезет
Какой раз уже переслушиваю эту песню и удивляюсь, как точно Виктор Цой передал мои мысли. Почему-то, именно рядом с моим окном идёт стройка нового жилого комплекса, а я лежу в больнице, получаю уколы от бешенства и пытаюсь абстрагироваться от этих ужасных звуков. Так и хочется смешать Пушкина и Цоя.
«Сижу за решеткой в темнице сырой.
Вскормленный в неволе орел молодой,
Мой грустный товарищ, махая крылом,
Кровавую пищу клюет под окном,
Клюет, и бросает, и смотрит со мной,
На то, как стройка идёт и работает кран,
Как за углом пятый год закрыт ресторан.
Но я лежу тут и мечтаю о том,
Как бы мне не поставили новый укол»
Нет, не очень получилось, хотя, мечта и вправду хорошая. До сих пор не понимаю, как меня угораздило спрятаться около собачьей будки. Ну и покусала же меня эта тварь… Бррр. Всю операцию сорвала, меня в больницу отправила. Но и месть не заставила себя ждать. Батя, как увидел мою борьбу с этой шавкой, сразу же ее пристрелил. Хоть я и противник такого обращения с животными, но тут выбирай: либо остаться при своих принципах и умереть, либо остаться живым и получать уколы в живот. Да, так себе перспективка, но все же, это лучше дубовой коробки.
Под бурею судеб, унылый, часто я,
Скучая тягостной неволей бытия,
Нести ярмо мое утрачивая силу,
Гляжу с отрадою на близкую могилу,
Приветствую ее, покой ее люблю,
И цепи отряхнуть я сам себя молю.
Открыв книгу, чтобы отвлечься от грустных мыслей, на меня упала фотография. Она была сделана на прошлых выходных, которые нам выделил генерал-майор за выполнение сложного задания. Мы тогда сняли домик на берегу какой-то реки. Это были замечательные выходные, все было так по-домашнему, так спокойно. Аня Свердлова даже сделала нам очень классную фотографию, которую я сразу же распечатал и теперь ношу всегда с собой. Посмотрев ещё раз на веселых ребят, я остановил свой взгляд на двух широко улыбающихся людях. Они стояли в обнимку, их взгляды были устремлены куда-то вдаль, будто бы они увидели там что-то необычное. Казалось бы, обычные счастливые люди, но к сожалению, это не так. У обоих за спиной огромный груз прошло, от которого уже не избавиться ни ему, ни ей. Недавно я поймал себя на мысли, что очень хочу быть похожим на Батю и даже поделился своими мыслями с Васей, но он только посмеялся. Его реакция мне была непонятна и Кот это понял. Он мне кратко рассказал все то, через что пришлось пройти и что пришлось пережить, чтобы стать контр-адмиралом, чтобы стать Легендой с большой буквы. С каждой историей, мое уважение и восхищение только увеличивалось. Но меня мучал всего один вопрос, на который Вася предпочёл не отвечать, только отмахнулся и сказал, что мне это не нужно. Подойти с ним к Уме или Бизону я не решился. Думаю ответ был бы намного жёстче. Поэтому приходится только предполагать, какие же отношения могут связывать Маргариту Степановну и Ивана Михайловича…
Мы встречались с тобой на закате.
Ты веслом рассекала залив.
Я любил твое белое платье,
Утонченность мечты разлюбив.
Помню, как в первый день они появились в центре. Незнакомые, суровые, надменные лица. Все им не нравилось, всем они были недовольны, придирались по каждому поводу, им не нравилось абсолютно все. Для нас это показалось очень странным. Нам представляли их, как прекрасных руководителей, веселых и добродушных людей, которые могут войти в любое положение, предложить свою помощь и приложить все усилия, чтобы их команда была самой лучшей. Рассказы рассказами, но все нужно увидеть своими глазами. В первый же день мы все получили по шапке, сначала от Бизона, потом от Бати и Багиры. От тех светлых рассказов не осталось и следа. Между ними чувствовался какой-то холод, будто бы они ненавидят друг друга и все окружающие. Конечно, их можно понять, их отправили за тридевять земель, разлучили с друзьями и семьей. Время шло, а ничего не менялось. Им было все равно на происходящее, друг на друга, только работа и больше ничего. Но все поменялось в один момент, когда чуть Батя не лишился жизни. Тогда-то, впервые я увидел их эмоции, переживания и… слезы. После этого я стал наблюдать за их отношениями.
Шумову и Дане они не понравились. Если Дана со временем привыкла и поменяла своё мнение, то Шумов — нет. Он все никак не мог свыкнуться с тем, что его место занимает Маргарита Степановна, но на его мнение всем было все равно. Глеб говорит, что он втихаря докладные наверх пишет. Сармату вообще было все равно, а вот нам с Лекарем они нравились, не нравился нам только Бизон и его отношение к нам. Руслан мне как-то проболтался о той ситуации, что произошла в больнице, о том, как Багира звонила каждый час и узнавала все ли с Батей хорошо. Рассказал о том, как он вся заплаканная входила к нему в палату и отправила Руслана погулять. И был удивлен, приятно удивлен. С того дня, не упускал ни одной возможности, чтобы наблюдать за ними. Я видел то, что не замечали остальные. Переживания, ненависть, радость, ревность, слезы, панику. Между ними все искрило. С каждым днём они все больше оттаивали и становились похожими на тех людей, которых нам описывали два года назад. Но меня не перестаёт мучить всего один вопрос, почему они до сих пор не вместе? Столько лет они идут рука об руку, прошли через все, что только можно, но дальше рабоче-дружеских отношений не заходит? Просто друзья себя так не ведут, здесь что-то другое… Что-то светлое, нежное и очень приятное. А может у них уже есть это что-то, но для нас это пока не доступно…
Я тебе ничего не скажу,
И тебя не встревожу ничуть,
И о том, что я молча твержу,
Не решусь ни за что намекнуть.