Питер медленно разлепил глаза, сонно щурясь из-за света, проникающего через штору в комнату. И, блин, это какое-то слишком яркое солнце.
— Что за чёрт? — тихо выругался он, устало вздохнув. Он не выспался и, кажется, устал лишь больше.
Устать ото сна. Браво, Питер, что тут еще скажешь?
Он пошевелил под одеялом ногой и бросил это действие. Сейчас тело всё больше напоминало ему садовый бездействующий шланг, брошенный из-за негодности, настолько сильно ему не хотелось что-либо делать. Необоснованная апатия, разливающаяся по всему телу, сопровождалась тупой, ноющей болью в висках.
В дверь тихо постучали, но Питер даже не удосужился посмотреть в сторону приближающегося человека. Он и так знал, кто это. Конечно же, Старк.
— Пит? Ты как, карапуз? — тихо, явно зная, какого бывает похмелье, на кровать рядом с парнем присел Тони, держа в руке стакан с холодной водой, в которой, мелко пузырясь и постепенно исчезая, плескалась таблетка обезболивающего для ноющей головы Паркера.
— Умира-аю, — театрально протянул Питер, слабо улыбнувшись и вглядываясь в улыбающееся лицо наставника. Вокруг его глаз забавно собрались морщинки.
— Держи, дебошир, — Старк протянул ему стакан и Питер, покряхтев, поднялся и устойчиво сел, забирая жидкость из рук мужчины.
Выпив всё до дна практически залпом, Питер отдал обратно стакан и, чуть нахмурившись, отвел взгляд.
— Ох, ну и что на этот раз тебя тревожит? — не выдержав первым, всё же спросил Тони и Паркер заглянул в его глаза, нервно сжимая одеяло.
— Я… Я ничего, ну, такого, не говорил вчера? — тихо выдавил из себя Питер и стал прислушиваться к замершей тишине в комнате. Сначала он подумал, что так и не задал вопроса, и хотел сказать в этот раз уж точно, но Тони опередил его:
— Нет. Ничего «такого», о чем можно было бы переживать, — уверил кумир, потрепав парня по макушке и делая из и так взлохмаченных волос Питера что-то на подобие вороньего гнезда. Он улыбается так искренне и ярко, что Питеру становится больно. — я, пожалуй, пойду, а ты тут приходи потихоньку в себя. — с этими словами он встал и вышел из комнаты.
Паркер внимательно вглядывается в закрытую за Железным Человеком дверь и вдруг закрывает своё лицо ладонями, впиваясь ногтями в кожу, чтобы не дать слезам вновь потечь по раскрасневшимся щекам. Конечно же, он помнит всё, что было вчера. Конечно же, Тони сделал вид, будто ничего не было.
***
Он сорвался на бег, едва выйдя из здания и даже не попрощавшись с приветливой девушкой, всегда стоявшей на входе за ресепшеном. Он извинится перед ней как-нибудь в другой раз, если у него хватит сил вновь прийти в это здание.
Сбегать — так по-геройски, не правда ли?
Мир летел в пропасть. Целиком и полностью. По крайней мере, мир Питера. И было уже не важно, что земля была всё еще под ногами, когда нить, удерживающая его на этой земле, была разорвана парой предложений.
Он бежал. Бежал-бежал-бежал, не желая оборачиваться.
Боже, как же у Питера болели ноги. Каждая клеточка в них ныла, но он продолжал упрямо бежать, улица за улицей. Сейчас это всё, что он мог сделать. Бежать. Шаг за шагом. Ему нельзя останавливаться. Ни в коем случае. Пусть мир будет на грани гибели, он не должен останавливаться. Ни на секунду. Остановиться — значит думать; а думать — значит чувствовать. А он не хочет чувствовать эту тупую боль в грудной клетке, где-то между ребер.
Было всего десять утра — боже, так рано — но жизнь уже вовсю кипела.
Его ноги двигались быстрее, чем его мысли. И он знал, что лучше было бы надеть свой костюм и парить на паутине между домами, но.… Сейчас он кто угодно — мальчишка, считавший себя героем, нытик, жертва изнасилования, чересчур умный школьник — но уж точно не тот, кого в нём видят жители Куинса, когда на его лице красная маска: не герой.
Уже не дружелюбный сосед.
Каким образом сможет помочь людям, когда ему самому нужна помощь? Кто спасет
его?
Задушенный всхлип вырвался из глубины его горла. Рыдания с такой силой стали сжимать его легкие, что он чуть не упал посреди шумной улицы, на которой никому не было дела до рыдающего, бегущего черти знает куда, мальчишки.
Интересно, было бы им так же всё равно, знай они, что этот «мальчишка» — их дружелюбный сосед Человек Паук?
Питер не сдавался изо всех сил, правда, но жизнь подкидывала ему каждый раз всё новые и новые проблемы, пыталась зацепить острыми когтями за самое сердце, хоть Питер и выкручивается раз за разом, чёртов везунчик.
***
Питер частенько оглядывался, когда шел куда-то. Паучье чутье, которое утихло на время его проживания у Старка, бушевало с новой силой. Ему всё время казалось, что за ним кто-то идет, по пятам, кто-то дышит ему в открытую шею. Паркер нервно натягивал рукава кофты на пальцы, уверяя себя, что всё в порядке, что он видел того мужчину на банкете в последний раз. Но тот продолжает мерещиться ему в толпе, вызывая невероятный, первобытный страх, который застывает в жилах парнишки.
Ни Мэй, ни своему другу он не говорил абсолютно ничего об этом. Это было личным — еще один повод для насмешек над ним, хоть Нед наверняка и не стал бы смеяться, будучи таким же социально неловким гиком. А Мэй наоборот попыталась бы защитить его, может, купила бы антидепрессанты. И все же, Питер хотел, чтобы хотя бы этот секрет из всех его секретов остался при нем.
Каждый день он чувствовал дикую нехватку. И Питер не знает, чего именно ему не хватает. Просто, когда парень просыпается, он чувствует огромную дыру в сердце.
Прошла неделя, или, может, две с тех пор, как он убежал.
Он
не жалел об этом.
Порой казалось, что он никогда не наведет порядок в своей голове. Особенно ярко Паркер осознал, что у него действительно не всё в порядке в один день, похожий на все остальные, за исключением одного — он был чересчур подавлен. Не так, как обычно. Утром его подорвала с постели надвигающаяся ни с того ни с сего истерика и Питер благодарил всех известных ему богов за то, что Мэй вновь ушла на работу еще до того, как её племянник проснется. В тот день он прогулял первые три урока, без остановки и передышки рыдая в подушку, кажется, промокшую от слёз насквозь.
Да, он вновь переехал к Мэй и оборвал все связи с Тони, не отвечая на сообщения и уж тем более не отвечая на настойчивые звонки наставника.
Хоть Тони продолжал звонить,
Питер продолжал молчать.
Пока однажды, подходя к дому, не встретил того, кого хотел бы избегать и дальше. Он и сам пока не разобрался в том, что чувствует. Он не хочет видеть наставника, но при этом он безумно сильно хочет прямо сейчас разрыдаться у него на плече, прижать к себе и ни в коем случае не отпускать, даже если придется висеть на нем, словно пиявка.
— Ты припоздал, Питер Паркер, — усмехнувшись, не очень то и уверенно произнес Тони.
— Засиделся у Нэда. А вы то что тут делаете?
— И я рад видеть тебя, шкет.
Питер не ответил, объявив начало напряженному, не очень приятному молчанию.
— Кхм, — Старк кашлянул, будто это могло помочь в разговоре. — знаешь, Пеппер так завалила меня работой. Сходи на то совещание, подпиши те бумажки, убери свой кофе. Вот, что надо этой женщине, а? — Старк говорил это, не сводя обеспокоенного взгляда с парня и нахмурился еще больше, когда тот заговорил:
— Я думал, вы здесь не затем, чтобы вести разговоры о работе, — и, чуть погодя, добавил: — Тони.
Хотя бы для того, чтобы уголки губ Старка поползли вверх, а сам он отвел взгляд в сторону, думая о чем-то своем.
— Я так подозреваю, сегодня у нас с тобой разговор не склеится, — Старк невозмутимо склонил голову набок, по-прежнему впиваясь в парня взглядом.
Паркер хмыкнул, вдруг засипев, почувствовав неожиданный тремор на руках. Ох нет-нет, паническая атака сейчас совсем некстати будет.
— Ты в порядке, Питер? — но Паркер в ответ только молчал. — Пит?
— А, ох? — парень нервно оглянулся, вновь возвращая взгляд на Тони и совершенно неубедительно произнес: — Всё нормально, мистер Старк.
— Точно? Ты выглядишь не…
— Просто уже поздно, вот и дерганый немного. Ничего страшного. Ох, я, лучше, пойду домой. До встречи, мистер Старк.
Он резко побежал к двери, исчезая за её пределами.
Чтобы в два часа ночи получить сообщение:
Мистер Старк.
приходи завтра ко мне после школы. надо бы поговорить.
Питер устало вздохнул, прекрасно понимая, что если не придет, то его поведут силой. Он с грустью глянул в окно. Надо же. Какой-то глупый случай заставил его сломаться настолько, что он уже не чувствует предвкушения и радости перед встречей с кумиром. Дожил, да…
***
Парень боялся опоздать, так что чуть ускорил свой шаг. Как и было сказано, после школы он направился к Старку, заведомо предупредив об этом Мэй, иначе она опять будет волноваться. А ему это надо?
Конечно же, ожидаемо, он на полпути споткнулся о собственную ногу, как и всегда происходит. Хоть у него и были супер силы, он всё еще оставался неуклюжим Питером Паркером, и хоть что с этим делать — всё равно он найдет, обо что удариться или где упасть. Но прежде, чем Питер рухнул на землю, что-то еще схватило его. Оно было теплое.
Хватка была сильной и уверенной, но теплой.
Паркер облегченно выдохнул, смотря на землю перед собой и перевел взгляд на руки, спасшие его, чтобы поблагодарить, но… Питер задрожал. Он знал эти руки.
Тот человек, что спас его от падения…
Тот человек…
Уильям.
