***
Спустя шесть с лишним дней, вина, сожаление, отчаяние буквально облепили кости Старка, скрываясь где-то под мышцами. Сказать, что это была тяжелая неделя для него значило ничего не сказать. Тони был буквально выжат событиями, происходящими с ним за это время: сильная ссора с Пеппер, сроки поджимают, и, что самое отвратительное, пугающее, пробирающее до костей: Питер умер. Тони дернулся, вспоминая о подростке. Этот не по годам умный, хоть и***
Паутина цепляется за ближайшее здание, после чего, не без помощи довольно ловких движений, худое тело ползет вдоль стены. Питер остановился, садясь на крышу своего же дома и устало вздыхая. Он не знает, зачем это сделал. Явно не для привлечения внимания, боже, вовсе нет. Возможно, типичный интерес того, что же будет, когда он умрёт хотя бы для одного человека. Хоть и самого важного в его жизни. — Я последний идиот, — обреченно выдохнул Питер, закрывая лицо руками. Он спустился по стене и аккуратно открыл окно, заползая внутрь и вставая на ноги. Паркер стянул с себя верхнюю одежду, направляясь в душ, чтобы расслабиться под быстрыми струйками воды и хоть как-то собрать в кучу ворох мыслей в своей голове. С тяжелыми мыслями наперевес он заходит в ванную, раздевается догола, включая воду и вздрагивая от её внезапной холодности. Настроив температуру, Питер встал под желанный поток воды, пытаясь смыть с себя все сегодняшние поступки. Как добрые, так и гнусные, лживые как, например, некоторое время назад на той самой крыше. Парень вздрагивает, распахнув глаза, когда дверь в комнату резко открывается. Питер так же резко прикрылся занавеской, обеспокоенно выглядывая из-за неё. На пороге стояла явно чем-то недовольная Мэй, сложив руки на груди, облокотившись о косяк двери. И её, кажется, вовсе не смущало положение Питера, который обеспокоенно косился на неё, пряча свои достоинства за чертовой занавеской. — Мэй, почему ты… — хотел было возмутиться подросток, но замолк, увидев её недовольный взгляд, направленный прямо на него. — Я стучала, — спокойно ответила на незаданный вопрос она, и Питер не стал рисковать и спорить с ней. Кажется, он и вправду мог не услышать стука, занятый своими мыслями. Она громко выдохнула, смотря в пол, позже переведя молниеносный взгляд на виновника её плохого расположения духа. Питер нахмурился, отведя взгляд. Он задвинул занавеску, скрываясь за ней, как скрывается за личностью Человека-Паука. — Что, даже оправдываться не станешь? — с долей сарказма больше выпросила, ежели спросила девушка. Питер предпочёл игнорировать, но понял, что ответить всё же стоит. Сам ведь виноват в том, что сложилась такая ситуация. Стоило хотя бы позвонить и сказать ей, что задержится на… Ох, боже, он даже не знает, сколько сейчас времени. — Я снимал котёнка с дерева, — попытался он оправдать своё опоздание. — Нет. — Преступники грабили банк и держали всех работников в заложниках, а я как раз мимо проходил и тут началось… — Не-а, — отрезала Мэй, продолжая выжигать в нем дыру взглядом. Точнее, в занавеске, за которой прятался её племянник. — Слушай, ты не можешь выйти? Я просто тут голый немного… В ответ снова отрицание. Девушка обозлённо сверлила измученную занавеску взглядом, ожидая объяснений. Или нет. — Мне надоело всё это, Питер, — выдохнула она, устало потерев переносицу. — Где ты пропадаешь и по какой чертовой причине тебя не бывает дома по ночам?! — Мэй можно понять, ведь она беспокоится за этого мелкого засранца. Она любит его, идиота полнейшего. — Как ты?.. — Да-да, не удивляйся, — девушка фыркнула, поражаясь наивности своего племянника. — Нельзя не заметить отсутствие своего ребенка по ночам. Ты же знаешь, как мне не нравятся твои ночные вылазки! Питер в ответ замолчал, не зная, что сказать. Конечно, ему хочется объяснить ей всё, но он не знает, как. Каким, чёрт возьми, образом он должен рассказать ей о том болоте, что продолжает засасывать его ежеминутно? Он задумался, поняв, что может рассказать лишь одну вещь из многих, которую, с мгновение обдумав, и произносит: — Я умер, — отвечает он, терпеливо ожидая её реакции. Конечно, звучало до ужаса нелепо, но что есть — то есть. — Это что-то новенькое, — задумчиво протянула Мэй. — Такой нелепой отмазки ещё не было, — по её тону можно понять, что ей порядком надоели все эти выходки. — Может, ты ещё и зомби? — Формально я умер, — тут же уточнил Питер, — для Мистера Старка. Если он будет с тобой видеться, то не говори ему, что я живой, — на что надеется Паркер, говоря это? Он и сам не знает, но так же и понимает, что надо сказать хоть кому-то, чтобы не взорваться, как переполненный воздухом шарик. — Что за х… — Мэй уставилась на него, точнее — на занавеску, хмуря брови. — …рень. Оке-ей? Ладно, как скажешь, — она развернулась, закатывая глаза и взмахнув руками. — Мэй! — Питер выглянул, громко окликнув её. Так, что наверняка соседи тоже услышали. Девушка обернулась, вздёрнув бровями. — Прошу. Это очень важно, — Питер виновато посмотрел на неё, сведя брови вместе. — Я не знаю, какую воду ты там мутишь, но, — начала Мэй, ставя руки на пояс, — ладно, я помогу.***
Если Питер скажет, что ему не было тяжело всё время, пока он играл «мертвеца» — он нагло соврет. Ему кажется, будто воздух давит на него, придавливая к полу. Иначе нельзя описать эту подавленность. К счастью для него, Мэй отпросила Питера на больничный в школе, благодаря чему он спокойно (насколько это возможно с его-то нервами) может проводить время наедине со своими мыслями, занимаясь чем только вздумается. Главное, не геройствовать: Тони с легкостью вычислит его, если паучок наденет свой костюм. Мэй не стала выпрашивать у племянника, к чему всё это и из-за чего, за что Питер, правда, был очень ей благодарен. Возможно, однажды он и расскажет ей о том, что с ним происходит. Однажды, но явно не сейчас. Он надевает на себя толстовку, нацепив капюшон, и направляется на улицу, взяв костюм на всякий пожарный, хотя он точно знает, что не сможет им воспользоваться. Просто с этим лоскутом — высокотехнологичным таким лоскутом, который даже пуля пробить не в силах, ага — красной ткани за спиной становится как-то спокойнее. Безопаснее. Так, ему нужен свежий воздух и новая жизнь, по возможности. Тетя ушла на работу — перед этим пригрозив парню, чтобы больше не было таких выходок — так что он может гулять до темноты. Пока солнце светит — всё хорошо. Питер гуляет по улице, невольно проворачивая моменты с прошлой их со Старком встречи. Воспоминания вызывают дрожь в руках и он оглядывает каждый уголок близстоящих зданий, инстинктивно пытаясь найти всевозможные пути спрятаться, если того потребует ситуация. Он может, как минимум, встретиться с Хэппи, так что надо быть наготове. Он проходит по тротуару, случайно пару раз пнув попавшуюся под ногу жестяную бутылку, когда натыкается взглядом на витрину небольшого магазинчика. В животе предательски бурчит, и Питер, нащупав в кармане пару купюр, уверенно направляется внутрь.***
Парень улыбается девушке за кассой, потому что ему приятно видеть ответную улыбку. Он пытается определить по её улыбке, насколько же Паучок ничтожен, но отворачивается раньше, чем успевает понять. Он знает — нельзя слишком долго смотреть на человека. Многим подобное не нравится. Надо ценить личное пространство и предпочтения других. Он ценит, желая не вспоминать, как по-долгу не отрывал от него взгляда Уильям. От неожиданного воспоминания по коже проходит табун мурашек. Питер разворачивается, так и замирая: с ошарашенным взглядом и пакетом в руках. Не понимает, куда бежать и как отвести взгляд от самого Железного Человека. Тони. Перед ним. Старка. — Ну привет, Питер, — слишком тихо для такой ситуации, но одновременно слишком громко для самого Паркера, произносит Тони. Питер чувствует, как земля уходит из-под ног. Он впивается взглядом в мужчину, так спокойно стоящего перед ним и попросту не знает, что сказать. Он попался, как ребенок. — Что… вы… — делая длинные паузы между словами, произносит Питер. Слова сами не произносятся, так и оставаясь комом в горле. — С Хэппи мимо проезжали, — спокойно начал Тони, — решил купить кое-что. Какая приятная неожиданность, что я встретил тебя тут, — по его тону было сразу понятно, что вовсе, даже и близко не приятная. Он очень зол. Питер бьётся о заклад, что Старк сейчас хоть и держит руки в карманах, но сжимает ладони в кулаки, до покраснения. — Думаю, нам есть, что обсудить, — он посмотрел вниз, тут же вернув взгляд на Питера. Тот нервно кивнул, направляясь за мужчиной в машину. Старк с невозмутимым видом открыл перед парнем дверь, молча приглашая сесть уже на заднее сиденье, и Питер садится, пододвигая к себе пакет и вцепляясь в него так, будто это спасет его от гнева мужчины. Если Хэппи и удивился внезапному появлению мальчишки, то благоразумно не стал задерживать на этом внимания, молча заводя машину. Ехали они в тишине и с каждой секундой Питер всё больше и больше нервничал, вжимаясь в спинку сиденья. За всё время поездки Тони так и не взглянул на него. Так же молча они и приехали к зданию Stark Industries и вошли внутрь. Всё началось, когда они зашли в лифт. Металлические двери лифта закрылись и Питер уже начал думать, что они и продолжат ехать наверх в этой угнетающей тишине. Ему стало не по себе, и мысли о мгновенной смерти в различных вариациях (смотря что взбредёт в голову его наставнику) не давали Паркеру покоя. Старк молча стоял, по всей видимости, выжидая. Но в один момент он нажал на кнопку остановки лифта, смотря куда угодно, только не на Питера. — Зачем? — тихо спросил он, устремив взор куда-то между полом и стеной, всё ещё держа руку у панели. Питер молчал, опустив взгляд себе на ботинки и продолжая слушать: — Для чего всё это? Ради какой цели, Паркер?! — Тони не выдержал и сорвался на крик, яростно жестикулируя руками. Питер мельком глянул на него, тут же отводя взгляд. Тони был зол. По-настоящему, не наигранно, как на камеру, даже не так, как тогда, когда Питер чуть не утопил паром вместе с пассажирами. Если Паркер думал, что видел гнев мужчины — то он ошибался. Сильно, очень сильно. Так же сильно, как Тони сейчас сжимает кулаки, безуспешно пытаясь скрыть ярость. Создается ощущение, будто мужчина собирается ударить, но они оба знают, что Старк не сделает этого. Не в случае с Питером, уж точно. — Ты вообще понимаешь, что я чувствовал?! Это такой… эгоизм, — миллиардер повернул голову в сторону Питера, всё так же смотря в пол, шумно выдыхая, выпуская из легких вместе с воздухом гнев. Он свел брови и, наконец, взглянул на Питера. Тот дернулся, пряча взгляд. Паук надеялся, что наставник не посмотрит на него, не обратит внимания, потому что парень виновато сверлит его глазами, полными вины, не зная что сказать. Он знал, что рано или поздно этот момент настанет, но подготовиться к такому просто невозможно. Старку вовсе не обязательно было смотреть на Питера, чтобы тот понял всю его боль. В одной лишь интонации было ясно, как Тони сейчас плохо. Что бы парень не испытывал, Старку было в тысячу раз хуже, больнее. Паркер снова почувствовал укол совести, кошки вновь начали точить о лёгкие свои острые когти, безжалостно раздирая всё. Паук и сам не до конца понимал, для чего сымитировал свою смерть. Вся эта ситуация напомнила ему о Шерлоке, только вот прошло не два года, а всего шесть месяцев, и Питер не страдал так, как Холмс. Его не подвергли пыткам, он не боялся одиночества без того, кто действительно ему важен. Попросту — он посмел играть в кошки-мышки с самым влиятельным человеком всей Америки. Лифт остановился и они вышли. Питер с удивлением подметил, что это кабинет Старка. Он стал сминать пальцы от волнения, пряча испуганный взгляд от наставника. В воздухе образовалось неловкое, напряженное молчание, которое прерывало только тиканье часов. Тони отвернулся от Паркера, подходя к своему рабочему месту и устало садясь на кресло, подставляя под висок пальцы. — Простите меня, Мистер Старк… — тихо произнёс виновный, щенячьим взглядом сверля наставника, который смерил его в ответ тяжелым взглядом. — Я сам не понимаю, зачем это сделал. — Но всё же, ты сделал. — Я пытался собраться с силами и объяснить вам всё, но каждый раз, видя вас на улице или по телеку, вся решимость пропадала… Тони никак не реагировал, не двигаясь ни на миллиметр, будто закованная в вековой мрамор статуя, немая свидетельница всех грехов людей. Было бы похоже, но от бледного мрамора Тони отличался горением щек, вызванным злостью на одного определенного актера погорелого театра. Старк хочет верить подростку, но не может. Боже, сам Железный Человек оплакивал смерть какого-то пацана! Он оказался не таким уж железным. или же Паркер сделал его таким. В голосе Питера появилась дрожь, когда он продолжил, и Тони прекратил свой мыслительный монолог, вслушиваясь в его слова: — Я… я просто не мог встретиться с вами, я чувствовал вину, и… — Питер уже отчётливо начинал ощущать подступающую истерику и слёзы покатились по его щекам, от чего Старк дёрнулся, явно не готовый к такому виду рыдающего героя. Даже не смотря на него, затылком он чувствует, как парень плачет. — Я-я знаю, что не заслуживаю прощения или… или даже вашего внимания, но… — Он опустил взгляд в пол, предательски шмыгая носом, поджимая губы, всё ещё держа руки спереди, комкая край своей одежды. — Я просто ужасен, Мистер Старк, я… я ненавижу себя за то, что сделал, но прошу… — Питер не успел договорить, как его крепко обняли, одной рукой держа за голову, вторую уместив на его талии. Парень застыл, не зная, что делать. С огорчённого его лицо сменилось на растерянное. — … Мистер Старк? — Запомни раз и навсегда, — начал Тони, не сдвигаясь с места, — не оскорбляй себя. Если тебя что-то тревожит — говори мне без замедлений. Никогда не скрывай ничего от меня. — Н-но, — пытается встрять Питер, но замолкает, не продолжая свою мысль. — Ты знаешь, что я поддержу тебя, — тихо произносит Тони, гладя Питера по затылку. От такого действа, парень чуть покраснел, опустив голову, полной грудью вдыхая аромат дорогого одеколона. — Вы злитесь? — Конечно. — Простите… — Питер, нет. Я злюсь не на тебя. В большей степени. — Что вы имеете ввиду? — Да, я злюсь на то, что ты обманывал меня, — Питер вжал голову в плечи, вновь ощущая, как его накрывает волна вины, но несмотря на это, Старк продолжил: — Наверное, я просто не могу долго злиться на тебя, находясь рядом. Питер чуть отстранился, вопросительно смотря на него, после чего Тони продолжил, в ответ сверля проницательным взглядом парня: — Просто я люблю зазнавшегося подростка-идиота, Питер. Паркер замирает, нелепо приоткрыв рот от удивления. Кажется, Старк говорил что-то подобное на крыше, но Питер был настолько загнан своим же самокопанием, что совершенно забыл про эту… деталь. — Вы… Правда? — Ну конечно, — чуть приподнял уголки губ Старк. Они оба замолчали, смотря друг другу в глаза и изредка моргая. Как там говорится?.. Искра, буря, безумие, поцелуй. Что? Поце… Ох. Питер прикрыл глаза, поддаваясь навстречу принимающему его мужчине. Тони, чего уж таить, искусно владел своим языком, не брезгуя показывать Питеру свои умения здесь и сейчас. Его язык извивался, как змея, уводя Питера все дальше и дальше от мыслей обо всём. Теперь стал понятен смысл слов о выросших крыльях за спиной, с которыми хочется парить, взяв за руку любимого человека. Тони. Питер может поклясться, что вокруг них пляшут звезды, а сам он чуть парит над полом, когда Тони наконец отстраняется от парня, расширенными зрачками, почти закрывшими радужку, поедая юнца.***
Видеть Тони, боже, самого Старка, который неуверенно переминается с ноги на ногу — зрелище не для слабонервных. Он заявился к подростку в комнату — которая, по сути, была комнатой филантропа, но не суть — и какую минуту пытался что-то сказать. При чем с таким серьёзным лицом, что Питеру пришлось отложить своё лего и действительно обратить на мужчину внимание. — Послушайте, если вы хотите сказать мне что-то конкретное… просто говорите, — Питер прочистил горло, и Старк усмехнулся, вдруг наклонившись к уху парня и прошептав ему что-то определенное. — Ч-что вы сделали? — чуточку не понимая, переспросил Питер, надеясь, что всё не так, как он подумал. — Ох, боже, нет, я не убил его! — встрепенулся Тони. — Ты за кого меня держишь? — Тогда… что? — Он в тюрьме. Пара юристов, адвокатов — и але-оп! — Тони взмахнул руками, будто волшебной палочкой. — Я же Тони Старк, забыл? — хмыкнул он. Несмотря на то, что Питер испытывал явную ненависть к тому человеку, услышав, что он всего лишь в тюрьме, а не в гробу, парень облегчённо выдохнул. Хотелось бы, чтобы Старк поговорил с Уильямом и тот всё объяснил, но с другой стороны… Питеру будет вечно стыдно перед наставником. Паркер посмотрел на него, виновато опустив голову. Тони приметил про себя, что парнишка выглядит сейчас, словно щенок. Занятно. Его сердце бешено колотилось по ребрам, и он изо всех сил пытался принять спокойный и невозмутимый вид. И, очевидно, провалился. — Ты не виноват, карапуз, — он усмехнулся, трепля Питера по голове. — Ты не виноват…