ХУЛИГАНЫ

      Дворники не успевают отмахиваться от мощного ливня, а Стоун нисколько не задумывается о том, чтобы хоть немного сбавить скорость. Я уже вдоволь насладилась его безрассудным вождением и пришла к выводу, что совершенно не готова помереть в результате нелепой аварии, которая обязательно произойдёт, если этот идиот не научится водить. Куда он так несётся? Бегло взглянув в сторону этого невменяемого, кажущегося сейчас ещё более опасным, поправляю вражеское пальто на плечах и заглядываю в боковое зеркало в поисках причины такой спешки. В свете последних событий меня не удивит даже погоня, хотя нас никто не преследует. Стоун заставляет меня сильно понервничать, когда в очередной раз повторяет свой лихой манёвр, резко крутанув руль на повороте. Тоже мне Шумахер сраный!       Для собственного успокоения хватаюсь за ручку двери. Надо как-то отвлечься от этой жуткой поездочки, тогда я принимаюсь рассматривать машину. Дредд любит свой «Мустанг», это сразу чувствуется. На приборной панели с ярко-синей подсветкой ни одной пылинки. Припоминаю, с каким трудом я пыталась разобраться с папиной магнитолой в его старенькой «Хонде», но тут стоит что-то покруче, до чего мне точно не допендрить без подробной инструкции. Опустив взгляд ниже, делаю вид, что занимаю более удобную позицию, сама же тихонько ёрзаю. Эти сидения с цветной строчкой превосходят по удобству даже мою любимую кровать, а обивка из чёрной кожи… Блин, кого пришлось завалить за такую прелесть?       К счастью, мой мимолётный восторг остаётся незамеченным. Стоун переключает передачу, на что двигатель издаёт весьма злобное рычание, почти как у самого хозяина. Я ни за что не признаюсь, но одна вещь нравится мне больше всего: тот маленький красный чертёнок с вилами, привязанный за тонкую верёвочку к зеркалу заднего вида.       Кое-кто решил увековечить себя в миниатюре? Да уж, сходство налицо.       Закончив со своей скромной инспекцией, я сдаюсь. Стоит признать: тачка действительно эффектная. Никогда бы не подумала, что однажды окажусь здесь. Собственно говоря, я стоять-то рядом с ней не планировала, не то что сидеть внутри, да ещё и раскатывать с больным на всю голову водилой.       Давящее чувство грусти наваливается комом, стоит мне взять в руки испачканные края синего атласа. Мама наверняка потратила не один час, чтобы найти для своей взбалмошной дочурки идеальный подарок. Теперь он похож на рваную тряпку, а не на наряд для куколок. Все старания девчонок так же пошли насмарку. Видок словно после побоища: стёртые локти, разбитые коленки, причёска напоминает дохлое чучело неизвестного животного, в общем — не фонтан.       Может, на мне проклятье какое-то? Что-то все эти тупые амулеты, которые Сью притащила в мою комнату, ни хрена не помогают разогнать отрицательную ауру, прилепившуюся ко мне, как дерьмо к подошве. Но если хорошенько подумать, есть слабый шанс, что они всё-таки работают. Я ведь жива. Хоть мой план побега с треском провалился, Джон меня не грохнул, к тому же выгляжу я гораздо лучше, чем одно дьявольское отродье поблизости.       Без особого желания поворачиваю голову к самому злобному говнюку в городе, вцепившемуся в руль с несвойственной ему серьёзностью и молчаливостью. Ссадины по всему лицу, разбитые руки, да вообще весь вид крови в целом, казалось бы, нисколько не тревожит этого парня. Стиснув зубы, Дредд смотрит строго перед собой, иногда похрустывает шеей и до сих пор ничего и не говорит. Так даже лучше. Я тоже не горю желанием общаться. Сильно сомневаюсь, что мы вообще найдём общие темы для разговоров — их просто не существует.       Он же бандит. Его ищет полиция. Кажется, он задушил толстяка Тони. М-да, паршивенькая ситуация. В такой заднице я ещё не оказывалась.       Поспешно отвожу глаза, чтобы он этого не заметил, и продолжаю выискивать мотивы, которые им движут. Проблему с деньгами можно отмести сразу: Стоун далеко не из бедной семьи, раз швыряться стодолларовыми бумажками для него привычное дело. Недостатка во внимании этот агрессор тоже не испытывает, тогда в чём проблема? Наверное, он просто любит насилие в любом его проявлении — это самое разумное объяснение. Разреши ему кто-нибудь месить всех подряд, половина Миддлвиля полегла бы ещё в первый час, я уверена. К собственному разочарованию начинаю понимать, что он больше не представляется мне обыкновенным избалованным дураком. Этот гад действительно башковитый. Нужно иметь уйму мозгов, чтобы так всех дурить.       Я не удерживаюсь и опять таращусь на него. Придорожные фонари отбрасывают блики на лицо, меняя оттенок его серых глаз то на более тёплый, то на какой-то демонический. Кое-кто слишком напряжён. Мало того, что он молчит уже на протяжении двадцати минут, что для него абсолютно несвойственно, так ещё и довольно нервозно оттягивает ворот чёрной рубашки, словно ему нечем дышать, хотя окно с его стороны опущено почти до середины. Мне не доводилось видеть этого парня таким беспокойным до сегодняшнего вечера. Когда я вновь начинаю задумываться о причинах странного поведения, в глаза бросается указатель на поворот в Гранд-Рапидс, который Дредд просто проезжает мимо. Какого хрена?!       — Куда мы едем? — вот теперь тревожно становится мне.       — В Миддлвиль.       Надо же, он всё-таки не немой! Один фиг, сути дела это ни черта не меняет. Мне необходимо вернуться за Сьюзен.       — Моя сестра до сих пор в клубе. Без неё я никуда не поеду, — стоит придурку заговорить, как мне сразу же хочется сказать ему гадость, что я и делаю. — Верни меня обратно, а потом можешь катиться куда угодно.       — Коротышка Сьюзи уже давно не в клубе, — в обратку прилетает встречная грубость. — Глаза разуй…       Смерив попутчика грозным взглядом, переключаю всё своё внимание на приборную панель и ужасаюсь. Час ночи?! Чёрт, сколько времени я была в отключке? И что значит «она уже давно не в клубе»? А куда она делась? Призываю себя к спокойствию, ведь Сью — умная девочка. Она не станет вытворять всякую хрень, в отличие от меня. Помимо всего прочего, оскорбительные слова Стоуна о моей сестре подстёгивают и без того бушующую злость. Этот гад даже не контролирует себя в выражениях!       — Не называй её так — это раз…       — Не трахай мне мозги — это два, — повернувшись ко мне с недовольным лицом, он мгновенно обрывает мою фразу, чтобы вставить своё: — Я устал.       Устал?! Ногти со всей силы впиваются в обивку где-то под сидением, а безумное желание вышвырнуть придурка из машины увеличивается всего лишь до вселенского масштаба. Нет, минуточку… У него ещё хватает наглости меня передразнивать?!       Да. Хватает.       — Что такое, Денстон? — Дредд плавно склоняет голову набок, произнося в привычной издевательской манере: — Ненавидишь меня? Не знаю, как ты, а лично мне это чувство нравится. Ненависть никогда не врёт. Это высшая форма страха, как ни крути. Сначала ты боишься, потом ненавидишь. Догоняешь о чём я?       Злорадная улыбка Стоуна становится шире. Какое счастье, что в моих руках нет оружия, иначе бы я его пристрелила.       — Ты всегда такой или просто притворяешься?       — Я всегда такой, просто притворяюсь.       — Нет, серьёзно. Зачем ты это делаешь?       — Я урод. Разве ты не знала?       Гаденький смешок выводит меня из себя за считанные секунды. Ну и пошёл в задницу. Расправляю спутанные волосы и отворачиваюсь обратно к окну. Этот парень невыносим! Как можно быть таким самовлюблённым кретином?! И почему он тормозит? Мой беспокойный взгляд приковывается к небольшому кафе у обочины, возле которого мы с чего-то вдруг паркуемся.       — Пожрём и поедем дальше, — будто прочитав мои мысли, чудовище ставит меня перед фактом.       Дредд глушит движок и без всяких слов выходит на улицу. Ну, что теперь? Мне за ним идти? Я опять сталкиваюсь с непонятными противоречиями. По какой-то неведомой причине я больше не хочу выполнять его приказы. Все вокруг и так слишком долго помыкали моей жизнью. Меня превратили в бесхребетное существо, которым я раньше никогда не была. Но сейчас победа над Джоном, пусть и с помощью другого психа, вселяет необычайную, даже пугающую решительность, от которой мне не хочется отказываться.       Подмечаю рекламу сочного бургера на окне. Желудок тотчас реагирует и начинает громко урчать. Жаль только, что забегаловка не работает: свет не горит, да и вывеска на двери успешно доказывает мою теорию. Что ж, раз Стоун пока не представляет угрозы… Выбираюсь из тачки вслед за приспешником зла, чтобы немного позубоскалить. Весьма любопытно узнать, как этот идиот планирует добыть себе еду.       — Эй, умник, сейчас час ночи. Здесь закрыто, — с удовольствием парирую я, наблюдая за тем, как Дредд останавливается возле входа. — Только не говори, что собираешься рыться в помойке. Серьёзно, Стоун, тебя завалят за это. Конкуренция среди местных бомжей велика, как никогда…       Так странно… Кажется, мой мозг действительно перестал воспринимать этого парня, как угрозу. Более того, меня совсем не беспокоит, что он сделает, как отреагирует на подобные высказывания в свой адрес. Мне почему-то плевать.       Иронично посмеиваюсь, когда кое-кто начинает злиться не на шутку.       — Никогда в жизни я не стану рыться в помойке, ясно?! — процеживает он сквозь зубы.       — Прости, совсем забыла, что вместо тебя в помойках роются твои рабы…       — Ты себя как, нормально чувствуешь? Или так же хреново, как и выглядишь? Захлопни варежку!       Псих. Ему бы тоже не мешало подлечить нервишки. Но злить его, оказывается, бывает так забавно.       Пока он долбит кулаком по двери, я пытаюсь пролезть в рукава короткого пальто и снова ощущаю тот знакомый аромат, который почувствовала ещё тогда, в библиотеке. Необычно. В нём чувствуется безумная сложность. Собственно, чему я удивляюсь? Стоун такой же — одно большое немыслимо сложное сочетание всех самых ужасных человеческих качеств. Нет, правда, что это? Приподняв воротник, вдыхаю интересные нотки. Кажется, есть что-то цитрусовое, похожее на запах мандарина, корица и свежесть чего-то древесного. Так увлёкшись изучением подноготной парфюма, я совершенно не замечаю, что за мной пристально следят.       — Какого хера ты делаешь?! — Дредд таращится на меня в полнейшей растерянности, наблюдая страшную картину, как я нюхаю его пальто.       Вот же говнюк глазастый! Я надеялась, что он не увидит! Как неловко… Щёки моментально вспыхивают от стыда. Мой взгляд суетливо мечется, в то время как я пытаюсь найти хоть одно разумное оправдание своему поступку, но больше всего мне хочется провалиться сквозь землю, чтобы забыть про этот позор!       — Ищу место, куда проблеваться от твоего тошнотворного одеколончика, — морщу нос и быстренько добавляю с отвращением: — Ненавижу корицу.       Создаётся впечатление, что эти зловещие серые глаза видят меня насквозь. Стоун только планирует что-то вякнуть, как дверь неожиданно приоткрывается, чуть не заехав ему по лицу.       — Мужик, ты совсем обнаглел?! — из недр забегаловки раздаётся чуть ли не визг. — Ты вообще в курсе, который час?       — И что? — Дредд безразлично хмыкает. — Ты же здесь.       — Это не даёт тебе права ломать эту сраную дверь! Тут крупными буквами написано: «Закрыто»! Я бы понял, почему кому-то приспичило завалиться сюда посреди ночи, окажись он слепым недоразвитым дегенератом, но это явно не про тебя, — незнакомец на мгновение затихает, а после настороженно спрашивает: — Кто тебе рожу разукрасил?       Вжимаю голову в плечи и просто не удерживаюсь от того, чтобы не закатить глаза. Боже, этот парень ещё тупее Стоуна. У него что, все друзья такие конченые? С кем поведёшься, как говорится…       Самое смешное, что Дредд делает то же самое — закатывает глаза, глубоко вдыхает, лишь бы не заорать, только эмоции его всё равно выдают.       — Коди… — из него вырывается ещё один протяжный вздох, сопровождающийся нарастающей яростью в голосе. — У меня был очень хреновый вечер. Я хочу по-быстрому пожрать и свалить отсюда к чёртовой матери.       — Очень тебе сочувствую, но ничем не могу помочь. Я тут, вообще-то, с девушкой.       — Я тоже!       — Хорош мне фигню заливать! Ты в жизни к себе тёлку в тачку не посадишь! Все вокруг это знают! — на улицу высовывается молодой темнокожий парень с крупными чертами лица и смешной кучерявой шевелюрой. Он минуту разглядывает меня с таким изумлением, будто я плод его воображения. — Офигеть, ты с тёлкой… Что случилось? Чува-а-ак, это она тебя так уделала?       Хотелось бы, но нет. А вообще, Стоуну прилично досталось.       — Нет, не она! Твою мать, Коди, просто впусти нас! — в приступе психоза он роется в карманах в поисках налички, затем пихает её парню в руки. — Вот тебе компенсация! Просто сделай то, о чём я прошу!       — Ты опять встрял в какое-то дерьмо? Если так, то мне проблемы не нужны! Ещё не хватало, чтобы сюда копы припёрлись!       — Не будет никаких проблем. Ну так что? По рукам?       Его заторможенный друг нерешительно мнётся. Возможность лёгкой наживы теперь заинтересовывает его гораздо больше, чем мимолётный перепихон. В принципе, он успеет и то, и другое, если слегка ускорится. Вот же банда тупиц!       — Хорошо. Только быстро, — он засовывает деньги Стоуна в задний карман джинс и распахивает дверь настежь. — Если мой старик узнает о том, что я зависаю в его кафе по ночам, он пристрелит меня из своего дробовика.       — А он не может одолжить его на время? — язвительно интересуюсь я. После этой реплики отпихиваю с прохода психованного идиота, чтобы войти первой.       В кафе кромешная темнота. Коди оббегает меня сбоку, одёргивая на ходу задравшуюся на спине футболку, которую, очевидно, натягивал впопыхах. Он включает свет в кухне, спрятанной за перегородкой, и начинает чем-то громыхать, пока я оглядываюсь по сторонам: на полу чёрно-белая плитка, над каждым столиком висят яркие французские постеры, а в дальнем углу этой забегаловки стоит древний музыкальный автомат. Всё, как в лучших традициях старой Америки. Залезаю на высокий барный стул, обтянутый красным кожзамом и устало пробегаюсь глазами по меню перед собой, игнорируя неприятеля, усевшегося рядом.       — Какие новости? — Коди показывается из-за угла с упаковкой котлет.       — Да так, — Дредд вертит в руках деревянную солонку и сразу же отставляет её подальше. — Торнадо в Оклахоме, Джордж Клуни номинируется на «Оскар», на пост президента баллотируется какой-то козёл, короче всё по-старому, — повернувшись ко мне, он с улыбкой добавляет: — Ах да, тебе просили передать, что ты приёмная.       Помимо звуков шипящего масла на кухне слышится раскатистый смех.       — Ты и вправду урод… — протягиваю я, презрительно взглянув на этого долбанного шутника.       Отвожу взгляд в другую сторону и молча изучаю кофейный автомат через стойку, великодушно позволив одному типу окружить меня своей ненавистью. Спустя некоторое время Коди выходит к нам с бумажным пакетом, из которого пахнет чем-то очень вкусным. Он ставит его перед бесовским отродьем, а после врубает кофеварку.       — Тебе как всегда? — спрашивает он. Стоун вяло кивает, тогда его дружок опять принимается рассматривать меня. — А ты что будешь?       — Ничего, спасибо.       Недоброжелательно прищуриваюсь, вынуждая Коди ускориться. Стрелки на настенных часах приближаются к отметке «два ночи», а я до сих пор не в курсе, что с моей сестрой.       — Всё-таки ты умеешь благодарить? — Дредд вдруг решает, что просто перестать действовать мне на нервы — слишком щедрый подарок, тогда на его роже возникает любимая мерзкая ухмылка. — Да не парься ты так, Денстон. Готовит он, а не я, иначе бы ты уже траванулась.       — Именно поэтому я предпочитаю держаться от тебя на расстоянии. Ты вызываешь непреодолимую жажду к убийствам, но чаще — рвотный рефлекс, от одного своего вида.       Придурок опускает голову вниз и еле слышно усмехается.       — Неужто так задели мои слова про твою внешность? — он нагло косится на испачканное платье. — Судя по всему, так оно и есть, раз ты сменила свой серый балахончик времён Юрского периода на маскарадный костюм. Откуда шмотки? Пэрис Хилтон устраивала распродажу?       Рядом со Стоуном трудно даже дышать. Гнев внутри меня растёт, а вместе с ним и безграничная антипатия. Вижу, как Коди растопыривает свои большие уши, подслушивает наш разговор, между делом набирая второй стакан кофе. Плевать, пусть слушает…       — Если ты не заткнёшься, тот симпатичный ножичек, лежащий возле твоего друга, будет торчать у тебя из горла.       Мы смотрим друг на друга с острой неприязнью до тех пор, пока нас не прерывают.       — Осторожнее, чувак, я прямо-таки чувствую, как сильно она тебя ненавидит, — Коди лыбится во весь рот. — Без обид, но у вас вряд ли что-то получится.       Аллилуйя! Хоть кто-то с мозгами! Я уже и не надеялась встретить в этих окрестностях того, у кого больше одной извилины.       — Это первая отличная новость за сегодняшний вечер, — холодно поддакиваю, натягивая сползающее пальто обратно на плечи.       — В самом деле, а то я уж было заволновался, что придётся перед людьми позориться…       Коди подмигивает Дредду из солидарности, отчего тот снова начинает чувствовать себя до хрена остроумным.       Хватит с меня тупых придурков. Спрыгиваю вниз со стула. Лучше подышу свежим воздухом неизвестного захолустья, нежели останусь здесь и буду наглядно изучать все стадии умственной деградации на примере этих двоих.       Стоун окликает меня, как только я перешагиваю порог.       — Правильно мыслишь, Денстон. Освежись.       — Сам освежись, козёл!       Надеюсь, средний палец доходчиво всё объяснил, потому что моё терпение закончилось.       Ненавижу его! Но не потому, что боюсь. Нет! Меня раздражает присутствие этого человека; сам факт, что он появился на свет! Такие, как Дредд Стоун, не должны существовать! Они всё портят, уничтожают, отравляют жизнь всем вокруг. Чёрт, как же я зла на него! Моё отражение в стекле «Мустанга» выглядит кошмарно. Понимаю, что ещё немного, и я просто не удержусь от того, чтобы поцарапать тачку засранца чисто ради мести.       К его счастью, он успевает выйти из кафе раньше, чем это случается. Нужно собраться, немного потерпеть, ведь чем раньше я избавлюсь от этого идиота, тем лучше. Сажусь к нему в машину в надежде, что мы сразу поедем в Миддлвиль, но тут я наблюдаю, как он принимается жрать свой гамбургер и пить кофе. Грубо пихнув бумажный пакет с едой мне в руки, Дредд устремляет равнодушный взгляд в окно, делая вид, что меня не существует.       Как бы ускорить этот процесс? Я не собираюсь ждать, пока кое-кто поднимет себе уровень холестерина! А ещё надо бы вернуть ему ту сотню. Обязательно сделаю это в понедельник, даже на руке напишу, а сейчас самое время действовать.       — Так, значит, ты преступник, — спокойно впихиваю бумажный пакет между нами.       — Не совсем.       — Вооружённое нападение, покушение на убийство, нанесение тяжких телесных… Не уверена, что полиция ищет тебя только для того, чтобы вручить медаль за отвагу.       Стоун прожёвывает кусок, запивает его и без особого энтузиазма отвечает:       — Меня часто путают с настоящими преступниками.       — Да ну? — от такого откровенного вранья чуть не взрываюсь нездоровым хохотом. — Прямо-таки каждый раз путают?       — Лицо у меня очень неприметное.       Он хлопает длинными ресницами подобно невинному младенцу. Господи, как же хочется стереть эту ядовитую ухмылку с его рожи! Пока что Дредд не поддаётся на провокацию так, как мне бы того хотелось. Я засматриваюсь на пустую дорогу, подыскивая более увесистые аргументы, которые его точно взбесят, и как раз вспоминаю парочку.       — Ты говорил, что никому не подчиняешься.       — Так и есть, — уже резче выдаёт он, шелестя обёрткой от гамбургера.       Ага… Кажется, я попала в точку. Эта тема определённо ему не по нраву, тогда продолжим.       — А как же тот парень с битой? — впиваюсь в него настойчивым взглядом. — Он же самый главный среди вас, или я ошибаюсь? Как мне казалось, обычно подчиняются тем, кто стоит во главе. Из этого следует, что ты лжец, и даже тебе приходится целовать кому-то задницу.       Стакан с кофе зависает в руках Стоуна в тот момент, когда он собирается сделать глоток.       — Ты умеешь молчать? — интересуется он сквозь малоприятную улыбку, за которой во всю прячется раздражение.       — Конечно.       — Вот и чудесно. Давай просто помолчим.       — Почему? Этот разговор тебя напрягает? Ты злишься?       Мои слова звучат так безгрешно, что я готова вручить себе премию за актерский талант и спокойствие хоть сейчас, чего не скажешь о моём собеседнике. Он находится в одном шаге от взрыва мозга. Какая прелесть. На это можно любоваться вечно.       — Что ты, нисколько… — нервные вздохи становятся чаще. Дьявол во плоти потихоньку теряет самообладание; это отлично доказывает гамбургер, превратившийся в лепёшку в его руке. — Стоит мне отправить кого-то в реанимацию, как злость тут же проходит. Надеюсь, теперь с разговорами покончено?       Не дождавшись ответа, он возвращается к еде, полагая, что его угроза меня отпугнула. Так было раньше, а сейчас всё внезапно изменилось. Я не ощущаю прежней тревоги, пока разглядываю местного монстра почти что в упор. Гнев — да. Возможно, некоторое опасение, но не страх, будто его кто-то выключил. Так что теперь, говнюк, я тебя достану…       — Мне всегда было интересно узнать, что такие, как ты, пытаются компенсировать насилием, — произношу я ангельским голоском, следя за тем, как Дредд вгрызается в мягкую булочку. — По-любому что-то должно этому предшествовать. Проблемы в семье, например, или алкоголизм, наркотики, психические расстройства, — увлечённо закатываю глаза, подбирая самое унизительно оскорбление. — А ты, случаем, не гей?       В машине раздаётся затяжной кашель, потому что кусок гамбургера попадает Стоуну не в то горло.       — Да т-твою же м-мать! — он отчаянно пытается выдавить из себя слова, но они застревают где-то внутри. Его лицо багровеет то ли от злости, то ли от того, что придурку нечем дышать. Тогда он хватается за кофе, допивает его практически залпом, а уже после принимается орать. — Дура, тебе жить надоело?! Если так, то только скажи и я вернусь за тем чёртовым дробовиком!       — Тише-тише, не надо так орать. Я просто поинтересовалась. Кстати, у тебя кетчуп на роже. Вот тут…       Подношу указательный палец к своему подбородку и пару раз постукиваю. Мой подкол окончательно выбивает Стоуна из равновесия. Ух ты, какой сумасшедший взгляд…       — Что? — с трудом давлю в себе глумливую улыбку.       — Ещё одно слово…       — Но у тебя там правда кетчуп.       С громким завыванием Дредд вышвыривает недоеденный гамбургер в окно и сразу поворачивает ключ в зажигании.       — В жопу всё! — его рука дёргается в припадке, пока он снимает тачку с ручника. — У меня от тебя уже крыша едет!       — Как знаешь, — скромно пожимаю плечами. — Я всего-то хотела предупредить, чтобы ты не выглядел идиотом, но в твоём положении размазанный по роже кетчуп ничего не изменит, так что неважно.       Стоун больше не рискует даже глядеть в мою сторону, лишь бы не спровоцировать новый поток вопросов, которые добьют его нервную систему. Вместо этого он даёт по газам, и мы срываемся с места на нереальной скорости. Всю дорогу я смотрю в окно и молча наслаждаюсь тишиной. В таких маленьких городках уже после одиннадцати всё живое будто вымирает. Ни машин, ни людей, только парочка психов вроде нас.       Аннет живёт на другом конце города, где мне ещё не приходилось бывать. Домики на её улице заметно скромнее, но всё же симпатичные. Я начинаю нервничать оттого, что вообще не представляю, как буду объяснять её родителям столь позднее появление. А вдруг они уже доложили моим предкам? Хреново будет…       «Мустанг» с визгом тормозит возле зелёной лужайки, окружённой жёлтым деревянным забором, вдоль которого выстроилась целая армия керамических гномиков. От нечего делать считаю их количество, а Стоун вытаскивает из кармана джинс свой телефон. Тут меня как молнией бьёт. Чёрт, а где мой мобильник?! Он был при мне перед тем, как я отправилась спасать одну тупую задницу, но сейчас его нет! Ни хрена не помню… Вариантов немного: либо он всё ещё валяется в переулке, либо остался там, где меня держали. Только этого не хватало! Мать закопает моё тело в одной из своих новых клумбочек, как только узнает, что я просрала и этот подарок.       — Я её привез! — рычит Дредд в трубку, а следом на меня: — Вываливайся!       Уже наблюдаю, как Аннет на цыпочках выбегает к нам откуда-то с заднего двора в пижамном прикиде. Выхожу ей навстречу и сходу ловлю на себе её тревожный взгляд.       — Ты в порядке? — она осторожно касается моей руки, приподнимая уголки губ. На лице ни тени прежней радости, только беспокойство.       — Фигня, бывало и хуже. Сью здесь?       — Да, ждёт тебя…       Вот теперь мне гораздо спокойней. Самое время попрощаться. Стаскиваю чёрное пальто с плеч и кидаю вещь законному владельцу, который ловко подхватывает её налету.       — Браун, объясни ей всё, что нужно знать, только доходчиво и без лишних подробностей. Бедняжку всё-таки по башке ударили, — в глубине серых глаз сверкает что-то опасное, абсолютно новое, чего я не могу расшифровать. Это что-то переключается на Аннет, переговаривается с ней без слов, и, как мне кажется, она понимает. Когда Аннет вынужденно кивает в знак согласия, Стоун делает ко мне несколько решительных шагов, рассматривая по пути мой потрёпанный вид. Его туманный взгляд пугает. Пугает то, что я опять ни черта не понимаю, о чём думает сейчас это чудовище. Надеюсь, мне объяснят, а пока он возвращает свою законную злодейскую маску на лицо и подозрительно улыбается. — Добро пожаловать в банду, Денстон. Теперь ты соучастница. Приготовься к бесконечному веселью…