***
Как и ожидалось, легат был прав. В таких делах он всегда предсказывал действия противника безукоризнено, хотя сейчас даже глупец бы ожидал того же. Легат II Легиона даже не подумал маскировать свои когорты. Зато людей он не пожалел. Рядом с деревней расположились три когорты, усиленные ауксилией вспомогательной конницы. Опцион скрывался в зарослях густого кустарника, откуда ему, как на ладони был виден лагерь, расположившийся в стороне от деревни, сама деревня скрывалась полосой невысоких деревьев, но тем не менее, что-либо различить через их кроны было сложно. Разведчик уже совсем было решил спуститься к деревне, и посмотреть, может там тоже расположились легионеры II-го, но тут его внимание привлекла знакомая фигура. Полированный шлем отражал солнце, образуя его лучи в блики, которые слепили глаза. Нагрудник, полностью покрытый золотом, и роскошный гребень, который красноречивее всего говорил о своём владельце. "Ублюдок уже пригрелся на новом месте" - Пролетела мысль в голове Флавия, в то время, как "золочённый" раздавал приказы легионерам. Закончив, человек скрылся в огромной палатке посреди лагеря. И в тот же момент Флавий сорвался с места. Он направился к деревне, по пути оглядывая всё вокруг, чтобы наиболее точно передать легату обстановку. Оказалось, что новый префект II Легиона не особо заботился о конспирации. Легионеры, даже не попытавшиеся скрыть свою принадлежность к армии, разговаривали с местными. Их было немного, чуть больше одной контубернии. Теперь осталось только посмотреть, есть ли в деревне припасы. У опциона не было сомнений в том, что они были в лагере II Легиона, но остатки VII Легиона могли понести сильные потери от трёх когорт, хоть и не лучших, но все же легионеров. Флавий пробрался по лесополосе между лагерем и деревней, и увидел здание, раза в два больше, чем любой дом в деревне. Оно стояло в некотором отдалении от остальной деревни, и рядом никого не было. Флавию это показалось странным, неужели, сидя тут, возле рыбацкой деревни, Легат II-го, не позаботился об охране провизии. Он осторожно пробрался к зданию, и отворив дверь, убедился, что в здании рыбы еле хватило бы и на один дом в деревне. Не долго думая, Флавий так же осторожно затворил дверь, и пошёл обратно к лагерю. Велико было желание Флавия вернуться в лагерь, и тайком перерезать глотку паршивцу префекту, но он понимал, он не выйдет из лагеря живым. А потому он просто развернулся, и бодрой рысцой направился к месту высадки.***
Сципио изучал носки своих калиг, и размышлял над своим дальнейшим путём, когда ему передали, что разведчик вернулся. Он тут же приказал привести того к нему. -- Там три когорты, усиленные ауксилией вспомогательной конницы. Они встали лагерем у деревни. Их не видно с моря, потому что деревня окружена лесом со всех сторон, но вокруг лагеря лес расчищен. Думаю не выйдет подойти к деревне незаметно. Там лес совсем редкий. -- Хорошо, вернись в центурию опцион, и подготовься, - Сказав это, легат отвернулся, и Флавий направился в сторону собиравшихся легионеров. Тем временам Сципио подозвал к себе Дронга. -- Я думаю, нам стоит подойти с берега, если провизия в лагере, Придётся биться. - Сказал префект, после того, как легат спросил, как бы он провёл атаку. -- Во всяком случае, они не будут ожидать нападения со стороны тракта. - Легат в ответ на эти слова кивнул, и сказал: -- Ты прав, префект, но мы сделаем лучше.***
Вокруг лагеря стоял лес, и ни один дозорный не хотел бы оказаться в этом лесу сейчас. Каждый ждал, пока его сменят. Близилась полночь, а вместе с ней и сон. В этот момент бдительность дозорных максимально слаба, и этим всегда пользуются, когда есть время, чтобы выждать. Время у VII Легиона было. Гексера, тихо дрейфуя, подошла ближе к берегу, но сквозь мглу безлунной ночи легионеры морской центурии не видели даже домов. Другое дело, что каждый знал, что происходило в деревне. Пятая центурия Кирсия готовила поле боя, нежелательные глотки безжалостно резали, а в домах прятались воины, внутри они разжигали огни. Остальные центурии выжидали в лесу, и только две контубернии самых быстрых легионеров, скрылись в лесу со стороны тракта. Полночь. Дозорный обернулся, чтобы посмотреть, где же смена, и тут же в его глотку вонзилась стрела. Захлёбываясь кровью, он рухнул через стену лагеря. То же самое произошло и с легионером, который чуть позже пришёл ему на смену. Через стену перелезли две фигуры в бурых плащах, и ворота лагеря отворились через некоторое время. Все три когорты вырезать они бы не успели, но не в том была их задача. Когда Весь лагерь всполошил звон колокола, две центурии уже лежали в палатках, захлёбываясь в своей крови. Легионеры выскакивали из палаток в одних туниках, и умирали, ничего не поняв. Ещё две центурии полегло прежде чем II-ые кое-как сформировались, и собрались дать отпор. Они ринулись в атаку на обидчиков, и те побежали. Тогда воодушевлённые легионеры ещё раз громогласно изрыгнув боевой клич, поспешили вдогонку. Клинки блестели в свете факелов, некоторые палатки горели, подожжённые нападавшими. Но бравые легионеры не обращали внимания на стенания раненых, и крики умирающих. Они гнали врага. Когда впереди показался берег, и спины удирающих врагов, скрывавшиеся среди деревенских домов, они в третий раз воскликнули -- Бар-р-р-р-ааа!!! - И в два раза проворнее ринулись за врагом. Адски жаркий огонь загорелся вокруг, легионеров II Легиона осыпало огненным дождём со всех сторон, огонь, порождённый особой жидкостью, не хотел сбиваться с ткани плащей. Скутумы поначалу не поддавались огню, но едкая жидкость доконала и прочное дерево, эта жидкость иногда сжирала целые города, особая смесь, что не тухнет ни от воды, ни от песка, ни от земли, медленно, но она поглощала всё, что попадалось у неё на пути, порождая смертельное пламя, цвета смерти, цвета мрака. Чёрное пламя почти не давало света, но в последние мгновения смерти легионеры увидели чёрные силуэты, держащиеся поодаль. Отчаявшиеся бросались на легионеров VII-го, но те расступались, словно от прокажённых. Легионеры, шедшие в задних рядах, резко останавливались перед смертоносным пламенем, но тем не менее ещё несколько контуберний с разгону влетело в пламя. Они не сразу заметили чёрные всполохи среди ночной тьмы, а когда заметили, было уже поздно. В страшных мучениях погибала центурия за центурией, Легат использовал запасы с гексеры, но для этого было достаточно малой толики того, что хранилось на огромном корабле, и теперь, увидевшие слабые всполохи чёрного пламени морпехи подплыли ближе и расстреливали задние ряды легионеров прицельным огнём. Впрочем они старались не стрелять по лесу, ибо это грозило масштабнейшей катастрофой. Но причина была не в этом. Они бы рады были напоследок как нибудь нагадить опостылевшей империи, но пожар перекрыл бы путь тем двум контуберниям, что сидели в засаде со стороны тракта. Пока догорали остатки одной из когорт II-го легиона, и пламя всё ещё преграждало путь превосходящим силам противника, гексера подошла к берегу, и шесть контуберний, быстро погрузились на корабль, и поспешно отошли от берега, сделав ещё пару залпов напоследок. Куда же делась вспомогательная ауксилария конницы, осталось загадкой. Тем временем, пока догорала последняя центурия, зашедшая в деревню, и отходила от берега гексера, по тракту ехали три повозки, на козлах сидело по два человека, и ещё четверо шли спереди и сзади колонны. А если хорошо приглядеться, можно было заметить фигуры, мелькавшие в лесу, будто бы сопровождавшие повозки.