***
Впервые Хьёдзин услышал приближающегося Ли до того, как увидел его. — …Одержимый идиот, не понимает намеков, пока его не искалечат… «Не хотел бы я оказаться тем, о ком он говорит», — подумал стражник. — Снова Мин? — спросил мужчина, выпрямляясь. До этого он неофициально опирался на стену возле двери клиники. — Ты рано. — Он снизил голос, когда молодой человек приблизился, и кивнул на дверь. — С Амаей всё в порядке? Штаб распорядился выставить охрану, но запретил входить внутрь. — У неё сильное потрясение, но она сильная. — Ли глубоко вдохнул и протянул руку к двери. — Зрелище предстоит уродливое. «Что случилось?» — хотел спросить Хьёдзин, но прикусил язык. Если бы Ли мог рассказать на улице, он бы рассказал. Поэтому он положил руку на меч и прошел за Ли внутрь. «Кровь и смерть». Слабо, но они чувствовались в воздухе. — Ого, — себе под нос пробормотал Ли. — Они всё убрали. — Убрали? — с тяжелым предчувствием переспросил Хьёдзин, пройдя вслед за Ли к бледному пятну около раздвижной двери в сад. Если это были не остаточные следы брызгов крови, он уволится и станет резчиком по дереву. — Что случилось? — Вам это не понравится… «Ты прав, — решил Хьёдзин. Они быстро осмотрели верхний этаж клиники, пока Ли пересказывал безумные события прошлой ночи. — Духи, которые могут захватывать покорителей… брр». И он совершенно точно знал, что Ли сильно преуменьшил опасность, в которой побывал. «Я злил его до тех пор, пока он не прыгнул в лабиринт». Ага. — Но Амая жива? — Она поправится, просто нужно время. — Ли слабо улыбнулся. — Дядя взял её с собой на работу. Горячий чай, дружелюбные посетители… да хайма-дзяо не добрался бы до неё там при всём желании. — Но он же мертв, так? Остался только шок. — Разум Амаи мог понимать, что дух мертв. Но её душу и тело придётся убеждать в этом гораздо дольше, чем при любом другом обычном нападении. — Так что мы ищем? — И это при том, что Дай Ли, очевидно, прибегли к своим таинственным методам, чтобы стереть любые следы произошедшего. — То, что, как я думаю, я не найду, — Ли зажег лампу и со вздохом стал спускаться вниз. Завернув за последний изгиб лестницы, Хьёдзин увидел пустую комнату. — Здесь никого нет. — Больше нет, — Ли покачал головой. — Джет, Смеллерби и Лонгшот. Дай Ли привели их для допроса. — Он опустил голову, его плечи поникли. — Я не заглянул сюда прошлой ночью. Никто из нас не заглянул. Мы пытались спасти Амаю… — Иногда бывают проколы, — утешил его Хьёдзин. — Ли, я знаю, что ты привык отвечать за людей. Мы, стражники, тоже это чувствуем. Но когда тебя прижали к стенке и близкий человек попал в беду… ты делаешь всё возможное, исходя из своих знаний и положения. Ты жив. Амая жива. Хайма-дзяо больше никого не убьет. — Он скрестил руки на груди и бросил на Ли косой взгляд. — Так что выше голову, вдохни поглубже и иди дальше. Вчера ночью ты совершил чёртово чудо. Хватит ныть из-за того, что ты несовершенен. Ли бросил на него сердитый взгляд, который медленно сменился смущением. — Разве я ныл? Хьёдзин поднял руку и приставил большой палец к указательному. — Совсем немного. — Простите, — пожал плечами всё ещё немного красный Ли. — Я просто… Мне не по себе, потому что на самом деле я расстроен только из-за того, что мне придется рассказать об этом Амае. — А, ну и черт с ними, — зло бросил Хьёдзин. — Я их предупреждал. Ты их предупреждал. Амая их предупреждала. И ты предупредил их ещё раз. Никто не спасет идиота от него самого. — Он пожал плечами. — Значит, сегодня ты занимаешься клиникой? — Только экстренными случаями, — кивнул головой Ли. — Я закроюсь рано: не хочу, чтобы она волновалась, где я после наступления темноты. — Я сообщу в штаб, где тебя искать, если ты нам понадобишься, — сказал Хьёдзин. Стража уже отметила их квартиру, на всякий случай. — Вы можете передать сообщение Дай Ли? — Да, — осторожно согласился Хьёдзин. — Хорошо, — с куда более решительным видом Ли направился к лестнице. — Я просто хотел убедиться, что агент Широнг не проскользнет у нас между пальцами только потому, что мы все думаем, что ему стало лучше. — Он слабо улыбнулся через плечо. — И… вы знаете, где на рынке можно найти древесину гикори, сахарную пудру и виноградную кислоту? — Зачем? — спросил совершенно растерявшийся Хьёдзин. — Вы никогда не ели сахарный дым, когда были ребенком? — Ну… да, кажется, но… ты знаешь, как его делать? — Я сладкоежка, — бесстыдно признался Ли, улыбаясь от уха до уха. — Мама научила меня давным-давно. До… до многих вещей. — Он стряхнул с себя уныние. — Хотите рецепт? Ещё бы он не хотел.***
— И вы работаете на этого человека? — покачала головой Амая, когда они возвращались в квартиру Муши в вечерних тенях. — Нет позора в честной работе, — заявил её гостеприимный хозяин. — Чай облегчает заботы наших посетителей. Хотя он никогда не действовал на моего племянника, — задумчиво прибавил он. — Не стоит ждать чудес от простого теплого напитка, — насмешливо возразила Амая. — Как долго вы намерены терпеть меня, когда у меня самой есть прекрасный дом? — «Я не думала, что Пао такой мелочный скряга». Маленькая плата, которая полагалась Ли как ученику, оказалась куда важнее, чем она себе представляла. — Пока вы снова не будете готовы столкнуться с насилием, которое произошло в вашем доме, — просто ответил Муши, открывая дверь и с поклоном приглашая её войти. — Или пока вы готовы позволить нам делиться гостеприимством. Так поступают друзья по отношению друг к другу. И это малое возмещение за вред, который мы, сами того не желая, вам причинили. — Вред? — нахмурилась Амая, пока он закрывал дверь на замок. Муши вздохнул и жестом пригласил её к столу. — Чай? — с надеждой спросил он. Она подняла бровь, продолжая стоять. — Сначала объяснение. Он склонил голову: «Как угодно». — Вы говорили, что молодому покорителю воды опасно жить с малой семьей. Я не смог понять, что это в равной степени может быть опасно и для вас, даже несмотря на вашу тренировку. И поэтому я отверг ваше предложение стать семьей без всякого объяснения. — Вы сказали, что это опасно, — напомнила Амая. — Да, — признался Муши. — Но мы почти потеряли вас. И это было бы… трудно пережить. — Он вздохнул. — Так, пытаясь защитить вас, я причинил вам вред. Кажется, это традиция моей семьи… Я хочу хоть как-то исправить этот вред, чтобы вы знали, чем рискуете теперь, а не тогда, когда мы сбежим из Ба Синг Се ради безопасности Джинхая или нашей собственной. — Он понизил голос. — После гибели хайма-дзяо за нами больше не следят, и мы можем в безопасности поговорить о таких вещах. Если вы хотите. У неё перехватило дыхание. Он предлагал одну из самых ценимых ею вещей — правду. И всё-таки… — Не надо, не говорите мне только потому, что считаете, будто причинили мне вред. Это не так. — Это именно так, — настойчиво повторил Муши. — Вы дороги мне, леди Амая. Будь я другим человеком, я мог бы надеяться… Но, по крайней мере, я не допущу лжи между нами. Хотя бы это утешение я себе позволю. — Он втянул воздух и встретился с ней глазами. — Я Айро, сын Хозяйки Огня Айлы и Хозяина Огня Азулона. Очень-очень долгое время после этого мир не имел смысла. Не мог обрести смысл. Азулон, сын Созина, того самого Хозяина Огня, который начал столетнюю войну. Азулон, имя которого она и все, кого она знала с рождения, проклинали за неудачное нападение на Северный полюс и за безжалостное истребление Южного Племени Воды. И «Айро» было ещё одним именем, порождающим кошмары. Кронпринц до того, как Озай забрал себе трон; безжалостный генерал и несравненный покоритель огня, который завоевал половину Царства Земли и шестьсот дней держал Ба Синг Се в осаде. «Дракон Запада». — Ты не можешь им быть, — прошептала Амая, лихорадочно шаря взглядом по доброму, заботливому человеку в зеленом одеянии Царства Земли. Теплые руки и плечо, на которое можно опереться, мягкие наставления, в которых так нуждался его племянник… «Зуко. Если его брат — отец Зуко, то…» Её разум отшатнулся от этой мысли. — Ты же чайный мастер. Ты не можешь быть… генералом Айро. — На пенсии, — мягко напомнил Айро и грустно улыбнулся. — Я всегда находил утешение в чае. — Ты не можешь им быть, — настаивала Амая, в которой паника, боль и гнев бурлили, как пенное вино. — Ты не из рода Созина, не… — слова покинули её. — Источник всего зла в мире? — криво усмехнулся Айро. — Нас и раньше так называли. И, да, Созин был злым, но не потому, что он хотел таким быть, а потому, что верил, что лишь он один знает, как сделать мир совершенным, и взялся это сделать. Даже если ему пришлось истребить целую расу. — Айро вздохнул. — Я не понимал, что это зло. Не тогда, когда я знал его, когда я всё ещё был молод. Для меня он был дедушкой и Хозяином Огня, высшей силой в нашей стране. Если он начал войну, он не мог быть неправ. — Он покачал головой, глядя в воспоминания. — Только время и великая боль показали мне его неправоту. Что красота и надежда мира заключены в том, что он несовершенен, и мы должны ценить всё хорошее, что в нем есть, несмотря ни на что. Что никто из нас не идеален настолько, чтобы переделывать мир по своей воле. Что если мы не можем полюбить человека с недостатками, то сама любовь погибнет. Как умерла любовь моего брата ко всем нам. Я был слишком добрым. Урса — слишком нежной. Зуко… Зуко был слишком слабым и не жаждал власти. Мы были людьми и потому подвели моего брата. Они подвели Хозяина Огня Озая. Разве не на это она надеялась? Что весь Народ Огня потерпит поражение, и война закончится? И всё же… — Ты и есть война, — сокрушенно прошептала Амая. — Я ей был, — признался, не дрогнув, Айро. — Но когда мы сломали Внешнюю Стену и вторглись внутрь, я потерял… многое. Хороших людей. Слишком много хороших людей. Включая моего сына, Лу Тена. Я был… в ужасе. Я почти обезумел от горя. Он был всем, что у меня осталось, по крайней мере, я так думал. Но я также был командующим, Драконом Запада. Я был обязан думать о своих людях и о Народе Огня. Местность, численность, мораль — преимущества покорителей земли были слишком многочисленны, чтобы преодолеть их, не потеряв подавляющее число моих солдат. Только резня или предательство могли бы повергнуть Ба Синг Се, а я не желал ни того, ни другого. Поэтому я отдал приказ снять осаду и отвести войска. Наперекор всем приказам Азулона. — Он немного помолчал. — Я не ожидал, что переживу этот приказ. «Покоритель огня, нарушивший верность…» Амая вздрогнула. — Когда я поправился, я ждал казни за измену. Но обстоятельства сложились ко мне благосклонно. Теперь… теперь я закончил бы войну, если бы мог. Но куда больше этого я хочу, чтобы мальчик, которого я растил как сына, смог выжить. — Айро вытянул перед собой открытые ладони. — Теперь вы знаете правду о нас и чем вы рискуете, беря в союзники отвергнутых родичей моего брата. Вы должны решить, стоим ли мы того. — Ты, — выдохнула Амая, её голос набирал обороты, — ты безрассудный, невозможный… Туи и Ла, он точно твой племянник, вы оба совершенно безумны… Она прокричала целых пять минут прежде чем поняла, что Айро предусмотрительно испарил всю воду в квартире. Но это была не проблема. Зуко мог вытягивать воду из мокрого песка… Где, по мнению его дяди, он научился этому маленькому трюку? Тянуть воду из воздуха было тяжелее, чем из сырого озерного берега, но ненамного.***
За шестнадцать лет, а особенно за последние несколько месяцев, Зуко выпестовал в себе интуитивное предчувствие случаев, когда Всё Вот-Вот Взлетит На Воздух. Оно опиралось в основном на мелкие детали. Определенный блеск в глазах Азулы. Шарканье ботинка в ближайшей аллее. Дрожь земли, которой полагается быть твердой. А иногда это были вовсе не мелочи. Джао. Опущенные плечи Аватара перед тем, как он обернулся с безумными светящимися глазами. Или, как сейчас, полдюжины взволнованно переглядывающихся соседей с этого этажа, сбившихся в кучу в конце коридора подальше от дядиной квартиры, из-за которой слышались приглушенные вопли Амаи. — Ты здесь? — хозяин дома протолкался вперед, гневно глядя на Зуко. — Как ты сюда попал? Во всём доме замерзла вода! Как она могла замерзнуть, когда ты только что пришел? — Потому что я этого не делал? — Зуко вернул его сердитый взгляд. — Я не единственный покоритель воды в городе. — Ну, зато ты живешь в этом доме! — хозяин повелительно ткнул пальцем. — Исправь это! «Я не стану запихивать его палец ему в глотку». Порыв Ли, порожденный долгой историей враждующих племен, был для него совершенной неожиданностью. Он куда больше привык к острым, как стекло, оскорблениям или взрывам смертельно опасного насилия в политике Народа Огня. «Пусть враг сам себя покалечит. Угу, это Племя Воды». Ладно, он не станет так поступать, хотя соблазн был велик. Но и оставлять подобное без внимания он не собирался. Ли был учеником Амаи. Его действия отражались на ней, и даже Дай Ли не указывали Амае, что делать. Зуко выпрямился во весь рост и посмотрел прямо в глаза хозяину здания. Без открытой угрозы. Пока. На лбу мужчины проступили капли пота, и он нервно сморгнул. — …Пожалуйста? — Дайте мне немного времени. — С величайшей осторожностью Зуко подошел к собственной двери, постучал и открыл. — Мастер Амая? Во всём здании образовался лёд... Комната пострадала не так сильно, как он боялся. Стулья были перевернуты. Амая хрипло дышала, её стойка была твердой, как покрытое зимним льдом озеро. Лёд. Дядя стоял посреди ледяной глыбы, что чуть не заставило его выбросить на ветер недели осторожности и что-нибудь предпринять… Но дядя был закован в лёд только до шеи. Значит, он был заморожен только потому, что хотел быть замороженным. «Ладно, есть кое-что, что я могу сделать». — Что мне делать со свидетелями? — с каменным лицом спросил Зуко. Амая вспыхнула от унижения, разглядев любопытные лица в конце коридора. Дядя Айро очень старался не хихикать. — Мы всё уладим, — обратился Зуко к коридору в целом и решительно закрыл дверь. Подождал минуту и повернулся. «Никто не умер. Хорошо». Дядя всё ещё был слегка мокрым, а Мастер Амая — более чем слегка покрасневшей. И они старались не смотреть друг на друга, от чего волосы на затылке Зуко встали дыбом. «Нет, нет, плохо, что же делать, где бы спрятаться, надо было молчать, они поймут, что я здесь…» Паника, утомление, и двое близких ему людей ссорились, а значит, это была его вина, снова… Слава Агни, что есть окна.***
— Он не спустится? — Пока нет, — со вздохом ответил Айро, поднимая последнюю покупку, которую Зуко уронил в своем поспешном бегстве, и изумленно поднял брови от некоторых своих находок. «Так ты хотел устроить нам праздник. Кажется, я крайне неудачно выбрал время». — Он мальчик-подросток, который не ужинал, — уверенно сказала Амая. — Он спустится. — Когда Айро промолчал, она взглянула на него. — Правда? — Он вполне способен сидеть там днями, спускаясь только для того, чтобы исполнить свои обязанности, согласно данному им слову, — с несчастным видом сообщил ей Айро. Увидел её гримасу и вздохнул. — Думаю, это не дух противоречия. Когда до Амаи дошло, она поморщилась. — Его родители ругались. — Поначалу нет, — пояснил Айро. — Но после того, как моему племяннику исполнилось четыре, да. Часто. — Он замялся. — Ты видела такое раньше? — Чаще, чем мне хотелось бы, — призналась Амая. — И это противоречие, своего рода. Можете ранить друг друга, можете пугать меня до смерти, но вы не заставите меня смотреть. — Настала её очередь вздыхать. — Родители не могут сделать больно тому, кого не могут поймать. Я бы сказала, что Ли учился не попадаться очень долгое время. Это резало в самое сердце. — Я должен был заметить… — Дети хорошо прячут такие вещи. Они хотят, чтобы у их родителей всё было благополучно. Несмотря ни на что. — Она положила руку ему на плечо. — Странно, но… это рассказывает мне о войне больше, чем что-либо ещё. Айро с любопытством посмотрел на неё. — Созин уничтожил целый народ, чтобы сделать мир таким, каким он хотел его видеть, — тихо сказала Амая. — Насколько больше вреда он причинил своему собственному народу? — Я сам принял решение, когда сражаться и когда остановиться, — прямо сказал Айро. — Как и все мы. Хотя я питаю надежду, что наш план покажет нашим людям другой путь в будущее… — Он почувствовал мерцание огня и выдохнул тихий вздох облегчения. — Я извиняюсь, племянник. — Дядя, — Зуко скользнул в комнату сквозь окно, всё ещё настороже. — Вы не… Я просто… Я должен был понять… это не то, что я подумал. — Откуда тебе знать? — практично спросила Амая. — Судя по рассказам твоего дяди и Хьёдзина, ты никогда не жил с людьми, которые спорят по-нормальному. — …Нет. Вообще-то нет. — Зуко переводил взгляд с одного на другую, его напряжение потихоньку спадало. — Это… Я что-то сделал? — Нет, — твердо и ободряюще возразил Айро. Зуко не испытывал недостатка отваги в бою. Но отвага взглянуть в лицо призракам прошлого и вернуться назад… Его племянник шел по дороге к выздоровлению. — Это было строго между нами. Объяснения, которые давно следовало дать. — Он легко сжал плечо Зуко. — Идём. Ужин ждёт, и я вижу, что ты приготовил всё необходимое для сахарного дыма. Отличное лакомство. — Сахарный дым? — с любопытством спросила Амая. — После ужина, — пообещал Айро. — У моего племянника очень легкая рука, когда дело доходит до пузырьков. — Пузырьков? Айро широко улыбнулся. И улыбнулся снова, наслаждаясь теплом компании, когда Амая с хрустом разгрызла свой первый прозрачный пузырек из коричневого сахара, наполненный вкусным серым дымом гикори. «Ибо жизнь сладка, хрупка и всегда приправлена сюрпризами, — подумал Айро, смакуя свой собственный серебристо-серый пузырек. — Особенно для детей огня». Он подождал, пока Зуко положит в рот свой третий шарик, чтобы сообщить с каменным выражением на лице: — Она знает, кто мы. Хрум. Подавившись дымом, Зуко одарил его таким взглядом, от которого и лёд бы загорелся. — Это многое объясняет, — ласково заметила Амая. — Я не могла понять, почему вы оба так уверены, что время Народа Огня подходит к концу. — Она положила руку на стол рядом с рукой Зуко, почти касаясь его. — Но если кронпринц — покоритель воды… Зуко опустил взгляд и сглотнул. — Хозяин Огня жесток. — Вдох. — Но Азула… моя сестра безумна. — Он посмотрел на Амаю умоляющими глазами. — Если у нас получится, если мы сможем показать, что можно жить, не следуя за Хозяином Огня… найдутся Великие Имена, которые не поклянутся ей в верности. А если им это удастся, если они смогут позаботиться о своих людях и вывести их из войны… Если Аватар должен восстановить равновесие, то он не может уничтожить весь Народ Огня. С точки зрения тактики будет верно пощадить тех, кто не сражается. Это будет разумно. — К несчастью, Аватару двенадцать, и он — покоритель воздуха, преданный идее мира, — серьезно продолжил Айро. — Поэтому мы не знаем, обретет ли он мудрость вовремя, или послушается тех, кто знает только войну. Мы можем только надеяться и готовиться. — Я понимаю, как это могло бы сработать в будущем, — уступила Амая, — Но здесь и сейчас… — Нельзя отдать приказ предателю, — резко сказал Зуко. — Я дал слово поймать Аватара, но его здесь нет. — Он сделал глубокий вдох. — Я не знаю, Мастер Амая. Я не знаю. Я здесь. Мои люди здесь. Я сделаю всё, что смогу. Но когда я строю планы… всякое случается. Приходит беда. Всегда. Поэтому я просто собираюсь действовать. Столько, сколько смогу. — О большем никто и не просит, — ободрил его Айро. — Не концентрируйся на этом, племянник. У нас всех выдались тяжелые дни. Я уверен, как только мы отдохнем, дела пойдут на лад. — Я знаю, что почувствую себя лучше только тогда, когда самолично проведаю Широнга, — мрачно сообщила Амая. — Если он мне позволит. — Он знает, что это не ваша вина, — уверил её Зуко. Она с сомнением подняла бровь. — Как ты уверен насчет Аватара? — О, нет, — вмешался Айро, прежде чем пролилась кровь. — Я видел, как мальчик позволил Океану захватить себя. То определенно была вина Аватара Аанга. — Он хмыкнул. — Подумать только, покоритель, учившийся у монаха Гиацо, одного из легендарных мастеров покорения воздуха, проявил такую доверчивость к духу. — Вероятно, он считал, что сможет с ним подружиться, — съязвил Зуко. — Откуда ты знаешь про Гиацо? Я никогда не слышал ни о каких легендарных мастерах покорения воздуха. — Есть источники информации, не одобренные Хозяином Огня, — сообщил Айро. — Когда я узнал имя, я смог навести справки. Ни один источник не выдал информацию, которая помогла бы в нашем случае, — добавил он, заметив злой взгляд Зуко. — Но мне было любопытно. Особенно когда я узнал, что монах считал Аватара Року одним из своих ближайших друзей. — Можешь рассказать мне о нем? — Зуко не дрогнул под его взглядом, хотя и покраснел. — Гиацо принял меня за кого-то другого. Я просто хочу знать, за кого. Айро скрыл смешок. — А, ну, если я правильно угадал… Скорее всего, он подумал, что ты — дед твоей матери. — Он пожал плечами. — В тех записях, которые я видел, ничего не говорилось о том, что Кузон знал Аанга, но там есть упоминание о Гиацо. — Наверное, бытность духом плохо сказывается на зрении, — буркнул Зуко. — Разве я похож на столетнего старика? — Взглянув на Амаю, он подобрался, но заставил себя расслабиться. — Знаете… у вас такой вид, словно вам надо ещё поговорить. Поэтому… позовите меня с крыши, когда закончите. Выпалив это, он снова исчез. Айро вопросительно посмотрел на целительницу. — Ты что-то скрываешь, — ровно проговорила она. — Это только подозрение, — признался он. — Не понимаю, какая может быть разница… — Айро. О, как сладко слышать его настоящее имя от этого воплощения красоты и отваги… кхм. Это случаем не снежок у неё в руках? — Я не думаю, что это знание пойдет моему племяннику на пользу, — ответил Айро, проверив огонь, чтобы убедиться, что юноша находится за пределами слышимости. — У меня нет доказательств. Я основываюсь только на записи, которая служит подтверждением таким диким фантазиям. — Расскажи мне. Айро вздохнул. — Когда Зуко был в Мире Духов, он искал помощи у Кузона. Мудрый ход: они родственники, пусть и никогда не встречались, потому что Кузон умер до рождения моего племянника. Позже я узнал, что его смерть была неестественной. Хотя ему было девяносто восемь лет, он был сильным покорителем огня, и я бы не удивился, доживи он до возраста Созина. Но он был в Списке Азулона. — Айро помедлил. — Зуко искал его, но не нашел. А я по опыту знаю, что духи совершенно точно знают, с кем разговаривают. Амая позволила снежку снова стечь в чашку. — …Понимаю, почему ты не хочешь рассказывать ему. — Да? — тихо спросил Айро. — Мой племянник был так одинок, так полон боли. Должен ли я сказать ему, что когда-то у него была семья, которая по-настоящему любила его, и радость, и мирная жизнь? Должен ли я сказать ему, что Аватару был дарован Гиацо, как друг и как наставник, в двух жизнях, в то время как дух, некогда бывший другом Аанга, теперь числится среди его врагов? — Он покачал головой. — У моего племянника хватает причин злиться на удары судьбы. Нет необходимости добавлять новые. Амая кивнула головой. — Ты когда-нибудь расскажешь ему? — Когда придет время. — Когда Зуко узнает о Белом Лотосе достаточно, чтобы понять цель его существования. И почему они не действовали раньше. Ещё один, более медленный кивок. — Ты скрываешь что-то ещё? — Многое, — честно признался Айро. — Но всё это не имеет отношения к нынешней ситуации. — Слова-слова, — Амая встала, сложила руки на груди и оценивающе оглядела его. — У тебя недостаточно большая семья. Один племянник не может держать тебя честным. Айро сохранил выражение любопытства на лице, пока он пытался разгадать, что скрывается за её непроницаемым выражением. — Я надеялся, что он встретит милую девушку, но приходилось думать о вмешательстве Джета, и мы были очень заняты… — Это не ему нужна милая девушка. — Синие глаза танцевали. — Хотя не думаю, что я была милой последние несколько десятилетий. Айро медленно улыбнулся. Он помнил о том, чтобы позвать Зуко обратно в дом. Позже.