Угли "Embers"

      Корабли Бьякко в гавани. Два корабля Племени Воды в гавани.       «Если я сейчас лягу в кровать, смогу ли притвориться, что этого никогда не было?»       Опираясь на подоконник маленького домика в стиле Народа Огня, Зуко разглядывал крепкие стальные штормовые ставни по обеим сторонам окна и лагерь Племени Воды на берегу в сотнях футов ниже. «О, да. Всё кончится просто замечательно».       Он услышал, как у него за спиной открылась дверь и испуганный вдох.       — Ты встал.       Он знал этот голос. Он глубоко вдохнул, радуясь, что испытывает только легкие приступы боли, и крепче вцепился в подоконник. Если он обернется… он не был уверен, что он сделает.       — Леди Карасу, я благодарен вам за гостеприимство. — «Не смотри». — Насколько напряженная ситуация сложилась с Южным Племенем Воды и их союзниками?       Почти неслышные шаги приблизились.       — Почему ты думаешь, что она напряженная?       Он указал на зеленые сады и деревья вокруг деревни Карасу, приникшие к склонам в пяти сотнях футов над водой и как минимум в сотне футов над тем местом, где крутой склон переходил в травянистый каменный спуск, ведущий к пляжу. Ни одна из палаток Племени Воды не была хотя бы в пятидесяти футах выше прилива, а что касается песчаных укрытий покорителей земли… н-да.       — Потому что никто из них не находится выше линии цунами.       — Это так. — Раздался ироничный, признающий поражение смешок. — Мы пытались вежливо предложить им найти другое место.       Может, Хозяин Огня и не самый любимый человек во владении Бьякко, и у нас есть некоторые поблажки в торговле с другими землями, но присутствие такого большого количества… агрессивных торговцев… объяснять будет весьма неловко.       Неловко. Точно. Избегать отравленного кинжала в спину тоже было неловко.       — Но у вас нет солдат, чтобы выгнать их без потерь. Так вы можете ответить любому, кто спросит, почему вам пришлось ждать цунами. — Зуко состроил гримасу. — Хотя, вероятно, некоторым из ваших морских собирателей не понравится эта идея. Совсем.       — Понравится? Нет. Но семья должна заботиться о семье, — вздохнула Карасу. — И реакция вождя Хакоды на давно потерянных соплеменников была не совсем такой, как они надеялись. Особенно реакция на моего мужа.       — Вашего мужа? — Он должен был посмотреть. Должен был.       «Она так похожа на маму».       Те же самые длинные темные волосы, подхваченные сзади резными костяными гребнями. Те же самые элегантные неторопливые движения человека, которого учили как мечам, так и придворным манерам. Её одежда была куда менее дорогой, с каймой из темно-синих треугольников Бьякко, но в остальном…       У него всё расплывалось перед глазами. Зуко яростно поморгал, решительно настроенный не ломаться.       — Амак сдерживает детей в заливе, — печально сказала Карасу. — Чтобы привести в порядок голову после циркуляции молнии, требуется тишина. И легенды говорят, что любой, кого мучил морской змей… Присутствие слишком большого числа людей вокруг может им повредить. Надеюсь, скоро ты будешь готов принимать посетителей. Все они хотят познакомиться со своим прославленным кузеном.       — Печально прославленным, — хриплым голосом возразил Зуко. — Если вы полагаете, что вас ждут неприятности из-за присутствия воинов вторжения Аанга, то если разойдется весть, что здесь я…       Карасу приподняла одну бровь. Склонила голову набок в прекрасно знакомом ему упрямом жесте.       — Долг моряка — подбирать потерпевших кораблекрушение, не так ли?       Зуко сглотнул и поклонился ей.       — Кадзайта нашли? Морского змея, — поправился он при виде её испуганного взгляда. — Мы нашли очень древние архивы возле Асагитацу. — Он не смог удержаться от ворчания. — Хотя я думал, что кадзайты любят холодную воду.       — Понятия не имею, что любят кадзайты, — задумчиво произнесла Карасу. — Стада, которые заходят в нашу гавань, любят, когда их называют ракко. Они говорят, что у них несколько племен, хотя они называют тех, у кого другая шкура, кузенами. — Она слегка откинулась назад. — Кажется, пятнистые — самые достойные доверия. Глубинные охотники — они крупнее, с темным собольим мехом — действуют более дружелюбно, но у некоторых из них мерзкое чувство юмора.       — Я заметил, — насмешливо ответил Зуко.       — Он больше не был глубинным охотником. — Карасу сложила руки на груди. — Он был морским змеем, и все ракко благодарны тебе за то, что ты его прикончил.       При этом Зуко почти что отступил на шаг назад. Судя по её виду, она не лгала.       — Я думал, Вода ненавидит всех, кто причиняет вред их семье. Даже если они сами отвергли одного из своих.       — Да, они предпочитают действовать так, — кивнула головой его тетя. — Но как говорит мой муж, ракко — дети моря. Океану нет дела, любишь ли ты того, кто сошел с ума. Покоряемая им вода всё равно убьет тебя. Поэтому они и сердятся, и печалятся. Но все стада знают, что он натворил до этого и что собирался сделать. — На её губах появилась кривая улыбка. — Даже вождь Хакода согласился, что он должен был умереть после того, что сотворил с двумя его людьми.       Зуко поморщился.       — Они?..       — Мертвы, — ответила Карасу. Её руки потерли друг друга, словно бы смывая кровь. — То, что от них осталось… долго не прожило. К счастью. — Её плечи поднялись и опали. — Так что ты видишь клыки нашей дилеммы. Как нам отвадить Племя Воды от наших берегов, когда морской змей может устроить им нечто похуже смерти, склонив их разумы к безумию? Было бы куда милосерднее перерезать их ночью, даже внутри наших стен.       Бр-р-р.       — Убийство гостей…       — Принесет несчастья всем нам, — согласилась Карасу. — Но позволить морскому змею захватить их? Тогда мы не смогли бы называться людьми. — Она глубоко вдохнула. — Мы охотились в море на морского змея с помощью стада, надеясь, что до этого не дойдет. А потом… мы нашли тебя. — Тонкие черные брови изогнулись вверх — молчаливый вопрос.       Зуко кивнул головой.       — Что вы уже знаете?       Карасу посмотрела на него прищуренными глазами.       — Ты был без сознания.       Какое отношение это имело ко всему прочему? Из всех дочерей Шидана Карасу больше всех унаследовала его способность прикасаться к сердцу и разуму…       «Но я никоим образом не могу этого знать».       Внук или нет, но Шидан ревностно охранял секреты своих дочерей. Шидан не сказал ему…       «Он говорил Кузону. В прошлой жизни».       — Вы целительница, — Зуко пожал плечами, всё ещё напряженный. Он подавил порыв паники: Карасу вторгалась в бесчувственный разум только для того, чтобы спасти жизнь, и никогда не лезла глубже необходимого. Если бы она догадалась о присутствии воспоминаний Кузона среди его собственных, он бы уже об этом знал. — Вы уже знали о молнии. И о морском змее. Я подумал, что остальное было очевидно.       — Мне было интересно, что случилось перед тем, как ты упал в воду. — Глаза Карасу были темными. — Кажется, ты упал с очень большой высоты.       — Да. — Злиться было бессмысленно. Им нужно было решение, а не догорающие вещи. — Слухи о смерти Аватара сильно преувеличены. — Он взглянул на воду, выискивая в ней меховые тела. — Будь у вас шанс дружески поговорить с вождем Хакодой, вы бы узнали, что его дочь Катара — покорительница воды. Она начала как самоучка, а потом училась только боевому покорению у Мастера Пакку с Севера. Она не знает, как держать буфер между собой и водой. Совсем. — Он снова посмотрел на свою тетю. — Морской змей добрался до неё. Она пыталась меня убить. И к тому времени, как я окружил её огненным кольцом, чтобы она снова пришла в себя… Ворвался Аватар и увидел, что я явно пытаюсь поджечь его подружку. — Он взмахнул рукой, всего одно движение кисти. — Вшух.       Он никогда не видел, чтобы у Карасу так падала челюсть.       — Как он выжил до сих пор… погоди. Его подружку? — Взгляд, который она бросила на корабль Хакоды, должен был поджечь паруса. — Почему её отец не точит меч? Ему же сто двенадцать лет!       Застигнутый врасплох, Зуко захихикал.       «Ой, всё ещё побаливает».       Хотя он не думая выберет «побаливает» перед «сломанными ребрами».       — Сто двенадцатилетний паршивец, вы хотите сказать. Разве розыскные плакаты не попадали в Народ Огня… Нет, не думаю. Даже Аангу не повезло бы настолько, чтобы избегать домашней стражи, знай они, кого ищут. — Новое хихиканье. — Хакоде стоит наточить свой меч… чтобы пригрозить своей дочери за совращение младенцев. — Зуко смущенно повел плечом. — До прошлой осени Аанг был заперт в айсберге. Какая-то странная Аватарская способность. Он живет сто двенадцать лет, но прожил только двенадцать из них.       «Двенадцать. И он до сих пор не думает». Ему хотелось заползти обратно в постель. Разве мир мало ему сделал?       — Он просто ребенок, — устало сказал Зуко. — Ребенок, который думал, что ему никогда не придется взрослеть, пока ему не исполнится лет тридцать. Не начни Хозяин Огня войну, Аанга ждал бы премерзкий сюрприз на шестнадцатилетие.       Между ними повисла тишина. Зуко слышал ветер над волнами, шум и суматоху, когда соседи его тети коптили рыбу и сушили водоросли для продажи; гремящий шорох, когда кто-то лопатой сгребал соль в мешки для отправки на корабль.       «Они здесь хорошо живут».       Никто из семьи Кузона не смел надеяться, что что-то выйдет все те десятилетия назад. Те покорители воды, что пережили побег Хамы, жалели об этом. Даже после того, как агенты Белого Лотоса устроили так, чтобы транспортировавший их корабль «потерялся в море» там, где Бьякко мог вмешаться…       «О, я действительно не хочу об этом вспоминать».       Тот страус-кошмарный бедлам включал в себя контрабандистов и не одно перерезанное горло. Некоторые из этих горл были невиновными. Кузона потом долго мучили кошмары.       Но даже после всего пережитого Кузон не был уверен, что они хоть кого-то спасли. Да, Южные покорители воды продолжали дышать, но жить? Они даже не смогли найти в себе достаточно сил, чтобы жаждать мести.       «Давай я заберу их туда, где правит море, — предложила Карасу. — Если у них и есть надежда на выживание, то только там».       Море правило заливом Литуя. Гавань была великолепной: мелкой в устье, что заставляло приходящие корабли призадуматься, но в других местах — глубокой и без подводных камней. Пресная вода сбегала с гор, и съедобные водоросли и морские звезды попадались в изобилии. Любой капитан оценил бы такое сокровище.       «Пока горы вновь не задрожат».       И всё же ставка Карасу оправдала себя. Да, здесь не было льда, если только его не создавал человек. Но в месте, где даже сильнейший покоритель огня должен был учитывать волю Воды… Знание океана управляло жизнями их всех и придало выжившим сил.       «Некоторым», — грустно подумал Зуко, вспоминая тела, запутавшиеся в морском взморнике или вообще не найденные. Залив Литуя очень-очень хорошо умел скрывать, куда течения могли отнести тело.       «Прекрати об этом думать. Думай о чем-то ещё. Например, о Карасу». Которая, судя по последним воспоминаниям Кузона, тихо и мечтательно увивалась за одним упрямым покорителем воды, болезненно ясно понимая, что у них никогда и ничего не получится.       «Сейчас она замужем и с детьми. Я этого не предвидел. Интересно, что произошло?»       Его тетя вздохнула.       — Твоей мамы не было рядом, чтобы сказать тебе это, когда ты стал достаточно взрослым. Поэтому скажу я, как я сказала Шиле, когда она отправилась на свою первую одиночную охоту, и как я скажу Касуми, Хьято и Ауманилу, когда они овладеют своими клинками и элементами. Как только ты получаешь силу отнять жизнь, ты больше не ребенок.       «Шила», — про себя повторил Зуко, надеясь, что скоро эти имена обретут лица. Даже если он не мог остаться, он хотел узнать их. Увидеть надежду, которую Кузон и Бьякко вырвали из отчаяния Созина. Ему была нужна надежда. Просто он… так устал. Морские змеи, и Аанг, и Похититель Лиц — когда же он сможет отдохнуть?       «Шила, — снова повторил он про себя, вцепившись в мысль о будущем обеими руками. — Касуми. Хьято. Ауманил».       От половины из этих имен у придворных дворян случились бы судороги. Вероятно, так и было задумано. «Кузены. Как же я скучал по тому, чтобы иметь кузенов. Интересно, смогу ли я однажды привезти сюда Вэнов?»       — Итак, — Касуми сложила руки, столь же решительная, как и Урса, разыскивающая пропавший учебник с заданием. — Прежде чем Амак потеряет из виду одного из наших деток — а они так хорошо умеют шмыгать, проказники — не хочешь рассказать мне, насколько сильна дочь Хакоды? Когда мы нашли тебя, в воде всё ещё был лед!       — …Точно. — «Это будет так неловко». — Это… была не Катара…

***

      Вода струилась от руки к перепончатой лапе, сетью преследуя убегающие искры, которые крутились, вертелись и с головокружительной скоростью подныривали снизу. Сидя на каменной скамье, Хакода занял свои руки починкой куда более банальной сети, надеясь, что дело займет его разум настолько, что он не скажет ничего поспешного. Дни в одной лодке, а потом часы в одной подводной лодке с болотными покорителями были странными. Он днями наблюдал, как дети из залива Литуя играли с ракко, и до сих пор чувствовал холодок. Огонь и вода не должны были смешиваться со смехом. Он видел, что делает огонь, когда вода не сражается в ответ…       — Если вам хочется что-то порезать на кусочки, то всегда найдутся водоросли.       Хакода посмотрел налево, где седеющий покоритель воды в темно-синих и красных цветах Бьякко сплетал и расплетал воду в ледяные веревки, при этом зорко наблюдая за маленькими сорванцами-покорителями.       — Катара никогда не была такой.       — Да? — Амак заплел лед в косичку, добавив по краям украшение из инея. — Полагаю, что так. Если не было никого, кто показал бы ей в первый раз, как держать воду, ей пришлось самой во всем разбираться. Придумывать игры самой было бы затруднительно. — Он опустил глаза, а его голос стал тише. — А играть одной — ещё труднее.       — Она была не одна, — твердо возразил Хакода. — Сокка никогда этого не допустил бы. — Он вдохнул, чувствуя, как снова зашевелился его гнев. — Но все эти годы мы думали, что она последняя. Вы говорите, что никто не держит вас здесь. Почему никто из вас не вернулся?       Лед растаял в воду под толкнувшими ладонями, а затем дымка из ледяного тумана засверкала на солнце.       — Стыд, — выдохнул Амак. Вздохнул и заговорил громче. — Стыд, вождь Хакода из Южного Племени. Хотя я должен признаться, что мне интересно, из какого именно Южного Племени. Сейчас хоть кто-то хранит старые имена? Или есть просто его деревня, и их деревня, и вон та, которая нам не нравится, потому что все знают, что мы лучше, чем они? Мы всегда были такими, с тех самых пор, как наши предки покинули Север. Мы не хотели, чтобы нами управлял Северный вождь или покорители воды; мы не хотели, чтобы нами хоть кто-то управлял. И так и было. И это прекрасно работало, пока не пришел конец. Пока кто-то, кто действительно хотел причинить нам вред, не напал на нас и не прекращал нападать.       — Народу Огня нельзя было позволять заходить так далеко, — зловеще сказал Хакода. — Если бы Аватар сразился с Хозяином Огня до того, как тот напал на храмы воздуха… — он осекся, внезапно пораженный до глубины души.       Амак с удивлением приподнял брови и медленно кивнул.       — Вы тоже отец. Посчитали годы, да? Год кометы Созина был двенадцатым после смерти Року. Аватару было бы двенадцать.       «Аватару до сих пор двенадцать», — подумал Хакода, внезапно устыдившись. Он годами сражался с Хозяином Огня, надеясь дать своим детям время вырасти. На каждом берегу, где он высаживался, рано или поздно он слышал одно и то же: «Если бы Аватар не бросил нас…»       Аватару было двенадцать. Сокке было столько же, когда Хакода оставил храброго маленького мальчика в деревне, надеясь, что он будет в безопасности.       — Проклятье.       — Вы восприняли всё куда лучше, чем я, когда Карасу впервые показала мне их истории, — задумчиво заметил Амак. — Мне потребовались недели, чтобы посчитать годы и понять, что случилось. И ещё месяцы, чтобы успокоиться и осознать, сколь многое Созин поставил на тот день прилива силы и что он от этого получил. Если бы хоть какая-то часть его плана не сработала — если бы кто-то был готов противостоять покорителям огня до того, как они напали на храмы — этих ста лет войны не было бы. И люди, которых я любил, были бы живы.       Хакода знал боль, звучавшую в голосе Амака. Он слышал её в своем голосе после того, как убили Каю. И всё же…       — Должен же был быть кто-то…       — Должен был? — Амак мрачно посмотрел на него. — Покорение передается по наследству, вождь Хакода. И вы знаете, что мы защищаем своих. В моей деревне не должно было остаться живых покорителей. Не после того, как они пришли и сожгли. Не после того, как выжившие из нашего числа провели годы под нежной заботой Хозяина Огня.       У Хакоды зашевелились волосы на затылке, когда он услышал эту застарелую ненависть. Он не удержался и сделал шаг назад.       Амак посмотрел на него. Посмотрел туда, где всего минуту назад стояли на камнях ботинки Хакоды. И вздохнул.       — А вот и ваш ответ, вождь Хакода. Вот почему я не вернулся.       — Любой разозлился бы на то, что сделал с нами Народ Огня, — отрезал Хакода. — Вас бы приветствовали в племени…       — Я отравил бы племя! — Руки Амака сжались, и лед покрыл каждый палец, как огромный коготь. — Я бы передал мою ненависть каждому, кто оказался бы рядом. Включая вашу дочь!       Возле них поднялись волны. Хакода обнаружил, что оценивает расстояние до пены, задаваясь вопросом, какое ещё предупреждение он получит.       Амак снова посмотрел на него и покачал головой. Расправил плечи и посмотрел туда, где искры одной девочки только что были затушены быстрым потоком ледяной воды, что привело к всеобщему обрызгиванию.       — Даже самые обученные покорители могут оступиться, вождь Хакода. Я даже не вошел в возраст воина, когда меня поймали. Есть предел того, что может испытать человек, прежде чем сорвется на что-нибудь. Когда это случилось с Хамой в стенах нашей тюрьмы… когда она нашла выход; выход, превративший её в монстра… — Он вздохнул и понурил плечи. — Те из нас, кто ещё были в себе, хотели умереть, но не превращаться в такой кошмар. Многие из нас умерли. Нам стыдно, вождь Хакода. Всем нам. Мы были… запятнаны. Когда в корабль, на который нас посадили, ударила молния, и он затонул… некоторые позволили волнам забрать их. — Он тихо засмеялся, вокруг его глаз образовались легкие морщинки. — Я не умер. Я был слишком молод, чтобы отказываться от надежды. А может быть, просто слишком упрям. Мы были в воде и не были мертвы. Я… хотел узнать, что будет дальше. — На его лице появилась кривая усмешка. — Рука, протянутая мне, пахла штормом. Я схватил её. — Глубокий вдох. — Позвольте совет, вождь Хакода. Никогда-никогда не злите мою жену в шторм. Вам не понравится то, что будет дальше.       Полная бессмыслица.       — Покорители огня слабеют при дожде. — Кроме одного. Он до сих пор помнил лицо Бато и его слова: «Дождь загорелся».       — Не покорители огня с Бьякко. — Амак вздохнул, наблюдая, как пятнистый мех плещется в волнах. — Посмотрите на них — молодые и доверчивые. Такой была бы ваша дочь. Покорители воды должны быть благословлены, но ракко знают, что некоторые из их числа могут сойти с ума. — Он покачал головой. — И тот отщепенец всё же убил детенышей. Как он убил ваших людей.       Хакода отшатнулся от кровавого воспоминания. Манарак и Каскэ… то, что морской змей оставил на берегу, едва ли напоминало человека. Смерть была милосердием.       А после этого Хью сказал, что им повезло.       «Двое умерли, и он называет это везением».       К несчастью, Хакоде пришлось согласиться с бесштанным болотным покорителем. Им повезло. Болотные покорители узнали нападающее зло, когда почувствовали, как океан стал притягивать их покорение, и опрометью бросились к масляным лампам. Они окружили огнем себя и всех мужчин, кого тянуло к морю, перепачкав их жирной копотью, чтобы разрушить призыв монстра.       Хакоде не был нужен огонь, чтобы держаться подальше от волн, но он чувствовал этот полный одиночества и злобы зов. Если Катара когда-либо его почувствует… его одинокая, потерявшая маму дочка…       Он не знал, что она сделает. Он не знал, что сделал бы он.       «Не думаю, что теперь я стану ходить куда-либо без лампы».       — Готовый убивать, подобно извращенному злом человеку, — заметил Амак. — Я даже задавался вопросом, не был ли он когда-то одним из нас.       Хакода чуть не выронил сеть. Не может быть, чтобы он услышал то, что услышал.       — Что?       — Рожденный морем, — Амак вопросительно посмотрел на него. — Вы знаете старые истории.       — Рожденный морем? — с нехорошим предчувствием переспросил Хакода. Когда-то Аватар тоже был старой историей. — Я не помню, чтобы Канна когда-либо упоминала о них, кем бы они ни были.       — Канна? Ваша мать? — Брови Амака полезли на лоб. — Точно, Бато же говорил, что она родилась на Севере. Они там всё время тратят на политику, вместо зимних ламп и историй, поэтому всё записывают. — Он медленно, задумчиво выдохнул. — Проблема в том, что если никто не читает записи, люди вообще забывают о существовании истории. — Он взглянул на Хакоду и махнул рукой на океан на западе. — И если единственное место, где есть история, — это книга, и кто-то заберет книгу… Большая часть Народа Огня даже не знает, что были времена, когда они не мечтали завоевать мир. — Он хмыкнул. — Ну, здесь такого не случится. Мы организовали подобающие рассказы историй каждую зиму, и каждый рожденный здесь ребенок услышит о духах. И о том, какие на самом деле другие земли и другие народы. — Он напряженно посмотрел вдаль. — Пока мы сможем. Торговля нашего острова достаточно ценна, чтобы люди игнорировали некоторые странности… но требуется всего один человек, чтобы предать целый мир.       Хакода сложил вместе обрывки слухов и постарался не слишком зло посмотреть на покорителя воды.       — Это они вам сказали? Что один из нашего племени — один из наших собственных людей — выдал вас Народу Огня?       — Ваша дочь была первой покорительницей воды, рожденной на Юге за десять лет, — ровно ответил Амак. — Как они узнали, что надо идти на поиски?       «И правда как?» — спросила часть разума Хакоды. Но в этом направлении лежало безумие. Он должен был верить своему племени.       — Вы правы, вам стоит стыдиться. Как вы могли поверить, что кто-то из нас выдаст покорителя воды армии Озая!..       — Я же говорил, что мы запятнаны, — признался Амак, его синие глаза были темными и грустными. — Хотя… возможно, слово «сломаны» подходит куда лучше. Нас годами держали вдали от воды в жаре, сухости и металле…       — Я не покоритель, я не понимаю, — нетерпеливо перебил его Хакода. — Я уже слышал о таком раньше, и я не верю. Хью — такой же человек, как и все. Он безумен во всем, что касается водорослей, но он человек.       — Мы люди, — согласился Амак. — Но я сомневаюсь, что вы поймете. Когда вас держат вдали от вашего элемента, для покорения которого вы родились… это разрывает дух. — Он взглянул на вождя Племени Воды. — Как будто кто-то раздробит вам обе ноги ниже колен и скажет: «вставай и иди».       — Но вы ходите совершенно нормально, — сухо заметил Хакода.       Амак втянул воздух для гневной тирады, судя по красным пятнам у него на лице… потом вздохнул и опустил плечи.       — Вы не понимаете, — он отвел взгляд. — В каком-то смысле, это было хуже тюрьмы. Те из нас, кто выжили, знали, что вы не поймете. И… кровь наших врагов или нет, те, кто спасли нас, жили рядом с покорителями. Они знали, как сильно нас ранили. Они хотели помочь.       — Помочь, — скептически повторил Хакода, словно Амак предсказывал ему судьбу по облакам. — Вы женились на покорительнице огня.       — Это произошло позже, — тихо сказал Амак. — После того, как её дедушку убили по приказу Хозяина Огня Азулона.       Хакода вздрогнул.       — Он убил одного из своих лордов? Не самый умный ход с его стороны… — Его голос смолк, пока он смотрел на детей, игравших на берегу. Затем взглянул вверх по склону, где собралась кучка болотных покорителей, шумно давая непрошеные советы, пока Хью обменивался своими глубокими знаниями о морских водорослях с несколькими местными сборщиками водорослей.       «Хью сказал, что здесь мы будем в безопасности, неважно, Народ Огня это или нет. Потому что Бьякко торговал с Великим Болотом более ста лет… и они не выдают людей, которые им доверились.       По крайней мере, без предупреждения…»       — Бьякко не хочет сражаться в этой войне, — вслух подумал Хакода. — Почему?       — Потому что это неправильно. Потому что они любят драться, но ненавидят убивать. Потому что большинство людей Бьякко живет на горе Широтора, которая является смертельной ловушкой, только и ждущей взрыва, если они потеряют слишком много покорителей огня. Выбирайте, что вам нравится. — Амак подхватил тонкую нить воды, закрутив её между пальцами. — Но более всего? Потому что лорд Кузон был другом покорителя воздуха. И того ребенка он не смог спасти. — Он тихо присвистнул. — Вы даже не представляете, на что пойдет покоритель огня, чтобы восстановить свою честь.       — Я-то представляю, — сухо заметил Хакода. — Я встречал Зуко. — Который был ещё одной проблемой. — Почему он всё ещё жив?       Амак фыркнул.       — Он упрямый. И мы добрались до него прежде, чем чертов морской змей привлек к себе стервятников. Небольшие ушибы на легких не убьют этого юношу…       — Он внук Азулона, — прервал его Хакода. — Разве у вашей жены нет к нему кровной мести?       Амак смотрел на него так, словно Хакода предложил ему прыгнуть головой вниз прямо в челюсти леопардовой акулы.       — Вендетта легальна и специфична, вождь Хакода. Нельзя вести вендетту против Хозяина Огня, потому что нет более высокой власти, к которой можно апеллировать. А если бы и была, то охотятся за убийцей, а не за его потомками. Кроме того…       — Он изгнанник, — кратко бросил Хакода. — Никому нет до него дела. Ваша жена может даже счесть, что оказала услугу своему владению, если она покоритель, знающий о духах. Этот мальчишка привлекает худшие несчастья, какие я только видел. Во имя Туи и Ла, взять хотя бы утонувших. Если это поймет кто-то ещё, то эти люди могут подумать, что стоит сдать его Хозяину Огня хотя бы ради того, чтобы спасти ваши шкуры… Что, во имя всего святого, такого смешного?       Амак прикусил губу, словно он очень старался не рассмеяться.       — Как по-вашему, сколько на свете есть Кузонов из Бьякко, вождь Хакода?       — Понятия не имею, — честно ответил Хакода. — Какое отношение дедушка вашей жены имеет к тому, что случится с изгнанником?       — Кузон из Бьякко женился на Ран Яркое Лезвие, — произнес Амак в знакомой певучей манере перечисления родословной в Племени Воды. — От Ран у него была одна дочь, Котонэ, леди Бьякко.       Хакода задохнулся. Кузон. Котонэ. Он плохо был знаком с именами Народа Огня, но шансы того, что эти два имени снова всплыли вместе, в одном и том же владении…       — Котонэ из Бьякко вышла замуж за мечника Шидана, о доме которого никто не ведает, — с удовольствием продолжил Амак. — От Котонэ у него было три дочери. Старшая, Чихисэн, служившая своими клинками в домашней страже, вышла за Цубасу Лучника и родила Харуко, будущую наследницу Бьякко, только этой весной. Самая младшая, Карасу, вышла замуж за Амака из Южного Племени Воды и родила Шилу и Хьято от огня, и Касуми и Ауманила от воды…       Хакода втянул воздух и, вероятно, жука впридачу: в его горле явно что-то застряло. «Пламя. Она… они назвали свою старшую дочь Пламя? Именем Племени Воды?»       — Однако имя, которое знает большинство с кровью Огня, это имя их средней дочери, Урсы, — продолжил Амак.       Не совпадение. О, черт.       — Зуко, — онемело произнес Хакода. — Сын Урсы… и Хозяина Огня Озая.       — Вы, правда, думаете, что моя жена набросится на своего собственного племянника? — насмешливо спросил Амак. — Или что кто-то здесь будет достаточно глуп, чтобы рисковать её яростью, совершив такую попытку? — Он коротко рассмеялся, его глаза танцевали от саркастического веселья. — Я так не думаю.

***

      «Пятна».       Зуко моргнул. Протер глаза и моргнул снова. Пятна остались. Зеленые и синие пятна, да ещё и розовые, что вообще невероятно. Яркие меховые тела с пятнами, пятнышками и полосками, ныряющие среди волн всех оттенков живого коралла.       — Ох.       Карасу засмеялась.       — Они чуть более цветастые, чем глубинные охотники.       — Неудивительно, что все считали их вымершими, — выдавил Зуко. — Кто поверит, что такое может существовать на самом деле?       Одна темная бровь изогнулась.       — Ты знаешь, что некоторые народы говорят то же самое о драконах.       — Покажите мне дракона, который выглядел бы таким… таким… — Зуко покачал головой, пытаясь выбрать подходящее слово для этих выдракрокодилов, плещущихся в прибое вместе с его мокрыми кузенами; преследующих летящие искры струями покоренной воды или превращающих другие потоки в целую сеть ледяных потоков или тумана.       — Сверкающим? Подвижным? Полным энтузиазма? — в её золотых глазах блестело веселье.       — Глупым, — твердо заявил Зуко. Он посмотрел мимо играющих воды и огня туда, где Хакода и покоритель воды, который оказался ещё одним дядей, что-то обсуждали. Вероятно, его.       — Ух, — Карасу прищелкнула языком. — Ты точно сын Урсы — она всегда была такой серьезной. — Его тетя осеклась. — Либо это, либо тебя вырастили волковороны.       «Почему люди постоянно это говорят?»       — Хуже, — иронично ответил Зуко, увидев, что дети заметили его. Всё кончится катастрофой, он точно знал. — Дядя Айро и кучка комодоносорогов. И несколько морпехов.       — Надо было догадаться, — вздохнула Карасу. — Ты думаешь, Луна поймала тебя из-за того, что ты так много времени провел на море?       — Нет, в этом я виню дядю Айро, — сухо ответил Зуко. — Он помог Луне выжить на Северном полюсе, и она просто вернула любезность. То, что в процессе она забрала наследника Хозяина Огня — просто дополнительный бонус. — Он зарычал.       — Ты так сильно хотел стать наследником своего отца? — тихо спросила Карасу.       — Я не хотел, чтобы им стала Азула. — Зуко покачал головой, чувствуя боль от воспоминания о пламени и злобной улыбке сестры. — Когда мамы не стало… за нами никто не приглядывал. Мы были просто костями Пай Шо для любого придворного, который мог счесть нас полезными. — Его голос упал, стараясь не выражать горечь. — Даже для дяди. Даже сейчас. Когда я вернусь, мне придется что-то с этим делать.       — Тщательно всё продумай. Генерал Айро — хитрый старый лисоолень. — Карасу поманила к себе детей, как двуногих, так и четвероногих. — И успокойся. Они тебя не съедят.       — Нет, просто их мамы меня немножко пообгложут, — буркнул Зуко себе под нос. — Я плохо общаюсь с людьми, тетя. Очень-очень плохо. Хуже, чем дедушка.       Она уставилась на него. Обе её брови поползли на лоб.       — Поверьте мне, это возможно. — Все детские глаза смотрели на него. Катастрофа. Полная. — Я вырос с Азулой, которая пыталась меня убить. Я… плохо общаюсь с детьми. Или со взрослыми. И вообще со всеми. — Он взглянул на закрытое лицо Хакоды, который всё ещё был за пределами слышимости. — Может, он и не понял про опасность цунами, но знает, что вы что-то замышляете.       — О? Почему ты так говоришь?       — Он два года сражался с Народом Огня, — пожал плечами Зуко. — Мы всегда что-то замышляем.       По крайней мере, на него не накинулись кучей. Большая часть детей из деревни держалась в стороне, а его кузены держались на почтительном расстоянии от родича, которого им подобающе не представили. Хотя младшие ракко угрями скользили в прибое к нему, нюхая своими странными ноздрями, расположенными на верхней части головы.       — Шила, Касуми, Яконэ… — Карасу перечислила целую кучу имен. Зуко поморщился, отчаянно пытаясь запомнить их все. — Зуко, сын Урсы и Хозяина Огня Озая, лорд Драконьих Крыльев навестил нас как родич.       Он принял их поклоны и поклонился в ответ, усилием воли сложив руками знак Пламени. Наблюдая уголком глаза, как Хакода оглядел их всех и покачал головой.       «Да, мы не любим прижиматься друг к другу, как поступаете вы, когда приезжают родичи, — про себя проворчал Зуко. — Если бы вы метали искры от волнения, вы бы тоже хотели держаться на расстоянии».       — Я рад видеть, что залив Литуя процветает, — сказал он. — Я не стремлюсь навлечь на это владение неприятности, которых можно избежать.       Дети просто захлопали глазами. Посмотрели на леди своего острова и на Шилу.       «Хорошо, что она любит косички», — подумал Зуко, скрывая шепот беспокойства за вежливым, нейтральным выражением лица. Кожа юной леди была чуть темнее, чем у Азулы, её волосы — более светлого коричневого цвета, а её глаза были более мягкой версией того разреза глаз, что он видел у Катары, но семейное сходство было несомненным.       — Мама, — насмешливо спросила Шила, — он серьезно?       — Он вырос при дворе, — пояснила Карасу. — Племянник, ты среди родных.       — И я благодарю вас за доброту, тетя, — спокойно ответил Зуко с болью на сердце. — Но каждая минута, на которую изгнанник задерживается в вашем владении, грозит вам опасностью. Мне надо уезжать. — Он посмотрел на Хакоду и корабли Племени Воды. И спросил сам себя, всего на минуту, что бы придумала Карасу для покорителей земли из переживших вторжение, не убеди их вождь Племени Воды вести себя мирно. Достаточно встряхнуть землю… и даже маленькое цунами обладает большой разрушительной силой.       «Лучше мне никогда не спрашивать».       — У меня есть сведения, которые сделают так, что в интересах вождя Хакоды будет уйти с вашего острова и из ваших вод, — формально сообщил Зуко. — Леди Карасу, вероятно, в интересах залива Литуя и Бьякко не знать слишком много деталей.       Её взгляд потемнел.       — Понимаю.       — Благодарю, — он снова поклонился. — Прошу меня простить.       Уходить от них было больно. Боль как от огня. Как от каменного ножа в живот.       «Продолжай идти».       С выражением ошеломленного недоверия на лице Хакода ждал на вершине склона рядом с Амаком.       — Нельзя же поворачиваться спиной к своей семье…       — Моей семье, которую я никогда не знал, — резко отрезал Зуко. — Я никогда не бывал здесь. Я не знал их имен. У меня даже их портретов не было. Хотите знать почему? Потому что я сын Озая. И моя мама знала, что я его любил. Поэтому она ничего не рассказывала мне о моей семье: нельзя предать то, что не знаешь. — Он перевел взгляд с одного члена Племени Воды на другого, на секунду испытав ослепляющую ненависть к обоим. — Они моя семья и хотят мне доверять, а я не могу им этого позволить. Я изгнанник. Силы Хозяина Огня могут убить меня, если поймают, а могут попытаться привезти назад для публичной казни. Они убьют любого, кто укрывал меня. — «Любого, кто переживает за меня». — Они дети. Верность Карасу должна защитить их от любых связей со мной, но Хозяин Огня может решить, что это неважно.       «Падающий вниз огненный кулак…»       Он отшвырнул это воспоминание обратно во тьму — у него было полно практики.       Хакода поморщился.       Дыхание Амака со свистом вырвалось между зубами.       — Тебе надо больше времени, чтобы поправиться. Нападение подобной твари нацелено на семейные связи. Тебе надо вернуться в постель…       — Нет времени. — Его ногти впивались в ладони. Зуко расслабил пальцы, прежде чем пойдет кровь. — Я был гостем Аватара. Под его крышей, предоставлял ему помощь по его собственной просьбе с риском для собственной жизни. Он знал это. Но в то время, как я помогал ему — пока я спасал шею его драгоценной покорительницы воды — он напал на меня. — Зуко оскалился. — Я бы сказал «с намерением убить», но я знаю Аанга. Он не думал убивать меня. Он вообще не думал. Он просто сбросил меня с утеса и позволил всему… упасть.       — Он просто… — Хакода медленно тряс головой, словно не верил своим ушам. — Он бросил вас в воду, и тот монстр нашел вас?       — Нашел меня? — усмехнулся Зуко. — О, как бы мне этого хотелось. Ему не пришлось искать меня, Хакода. Аанг сбросил меня прямо ему на голову.       — Он… — кажется, слова оставили вождя.       — Разумеется, Аанг не знал, что он там, — язвительно продолжил Зуко. — Он бы знал, если бы дал мне хоть минуту на объяснения… Но вы знаете Аанга. Зачем задавать вопросы, когда он знает, кто здесь хорошие парни? — Он пожал плечами. — Но впервые — кто знает, каким образом — мне повезло. Большая часть камней, которые Аанг сдул вместе со мной, не попала в меня. А один попал в морского змея. Наверное, его оглушило, по крайней мере, на несколько минут. — Он выдул клуб дыма, выпустив с ним немного разъедающей ярости. — А потом у нас была очень долгая ночь.       — Вы… — Вождь медленно покачал головой. — Мои собственные люди не могли сражаться с этой тварью.       — Они не знали, с чем они сражаются. — Зуко вытянул перед собой пустые ладони. — Я знал. Я уже сражался с водными духами. Это был не дух, но принцип тот же. Когда он пытался схватить покорителей воды… я знал, как с ним сражаться. — Он содрогнулся, вспоминая красный туман в голове, когда его тело молило о воздухе. — Смерть всё равно была близко. Думаю, мне было безопаснее в воде с ним, чем снаружи, там, где Катара могла… неважно.       При этом Амак бросил на него острый взгляд. Произнес что-то одними губами, слишком тихо, чтобы кто-то услышал.       — Хама? — нахмурился Зуко. И постарался не показать, как упало его сердце. Это было имечко, которое он никогда не желал слышать вновь. Она была достаточно мерзкой, когда Кузон навещал Южный полюс. После того, как тюрьма Азулона извратила её… выжившие никогда и ни при каких условиях не говорили, что она сделала, чтобы сбежать, а Кузон знал, когда не надо спрашивать. — Кто такая Хама?       — Кое-кто из моей деревни... Жила там давным-давно. — Вождь напрягся, посмотрев на волны. — Что случилось с Катарой?       «Черт».       — Сейчас всё уже кончено, — попытался отмахнуться Зуко. — Думаю, она знает, что не стоит вновь так делать. Но ей правда надо поговорить с какими-нибудь целителями-покорителями. С теми, кто знает, на что способна вода, которая недружелюбна…       Хакода неторопливо шагнул вперед.       — Что случилось?       «Ты не смеешь угрожать мне. Не здесь. И никогда». Зуко приподнял бровь и кивнул головой на залив.       — А что, по-вашему, случилось? Она злится, она ненавидит меня, и в небе луна. Тут вмешивается зверь и… — «Стой. Да, она чуть не задушила тебя, но это не поможет». — Мне… жаль. С ней должно быть всё в порядке. Она смогла понять, что что-то искажало её покорение. Она сопротивлялась. Она пыталась. — Дышать. Дышать было хорошо. — Я окружил её огнем, чтобы разорвать связь её чи с океаном. Она собиралась с мыслями. Но здесь появился Аанг и… — Он вздохнул. — Если бы вы увидели покорителя воды в круге огня, что бы вы подумали?       — Я знаю, что я подумал бы неделю назад, — признался Хакода. — И я бы ошибся.       «Что?»       — Хью говорит, что в болоте есть духи, которые терпеть не могут холод, — продолжил вождь. — Один, по имени лисий огонь, может заставлять людей терять разум и заходить в глубокие воды, — мужчина поморщился. — А потом он их съедает.       — Хинотама, — кивнул головой Зуко. — Они появляются и в некоторых болотах Народа Огня. Если бы они могли переносить острые приправы, мы бы оказались в большой беде. — Он хихикнул. — Хорошенько встряхни фестивальными огненными хлопьями, и они тут же сбегут за свою корягу.       Хакода искоса посмотрел на него.       — Вы дрейфовали в океане с монстром и называете это проблемой?       — После Осады Севера мы с дядей дрейфовали три недели, — не моргнув глазом сообщил Зуко. — На этот раз мне даже не пришлось отгонять морских стервятников. — Он отмахнулся. — Ваши сын и дочь были в порядке, когда я видел их в последний раз. Но если они отправятся туда, куда я думаю, долго это не продлится. Им нужна помощь. Им нужна ваша помощь. — Он кивнул головой на корабли. — И вам нужны они. Вам не выбраться из Народа Огня всего с парой кораблей. Не без риска, что все ваши союзники закончат жизнь полосками пепла возле блокады. С помощью Аватара… риск всё ещё будет, но шансов у вас прибавится.       — Благородные противники, — пробормотал вождь. — У вас есть то, что я хочу: где находятся мои дети и куда они собираются. А у нас есть то, чего хотите вы: мы сами, убравшиеся подобру-поздорову, чтобы ваша семья была вне опасности. — Он кивнул головой. — Я так понимаю, что здесь вы предложите перемирие.       — Нет, — Зуко сглотнул, внезапно почувствовав головокружение. — Перемирие подразумевает, что когда оно закончится, мы будем на разных сторонах.       Глаза Хакоды задумчиво прищурились. Амак сложил руки на груди и состроил гримасу.       — Молодой человек, вы знаете, что Бьякко не может…       — Бьякко не может, — оборвал его Зуко. — Я не Бьякко, я — Драконьи Крылья, и я могу. — Его голос стал тише. — Я единственный, кто может.       Собравшись с силами, он посмотрел Хакоде прямо в глаза.       — Хозяина Огня надо остановить. Я не могу встретиться с ним: он бросит мне вызов, и я проиграю. Он мастер покорения огня, один из самых могущественных покорителей всех времен. А я… нет.       Факты. Ему надо придерживаться фактов и игнорировать память об агонии. Это было непросто. В каком-то смысле, тот Агни Кай был более болезненным, чем смерть. Смерть заканчивается.       — Я не могу встретиться с ним, — повторил Зуко, — но рано или поздно, он попытается уничтожить моих людей. Мне нужна ваша помощь, вождь Хакода. Так же, как вам нужна моя.       Хакода взвесил его предложение и вздохнул.       — Аанг почти убил вас.       — Да, — без всякого выражения ответил Зуко. — Я этого не забуду. Но если Хозяина Огня не остановить, он исполнит замысел Похитителя Лиц. И тогда все беспечные Аватары в мире перестанут иметь значение.       — Вот только беспечность всегда имеет значение, — мрачно произнес Амак. — И беспечность в нарушении данного духам слова — более чем что-либо. Аватар — могущественный дух, но он подчиняется законам Мира Духов. Если ты был под его защитой, а он нарушил это слово… он в большой опасности.       Зуко бросил своему неожиданному дяде насмешливый взгляд.       — Они собираются в «Кипящую Скалу». Не думаю, что они столкнутся там с морским змеем.       — «Кипящая Скала»? — нахмурился Амак.       — Остров посреди озера в кратере, — пояснил Зуко. — Кадзайт и двух минут не протянет, прежде чем сварится заживо.       Покоритель воды состроил гримасу.       — Я так и подумал, — он прочистил горло. — Нет, они совершенно точно не встретят там ракко.       Зуко посмотрел на него прищуренными глазами.       — Так чего вы волнуетесь?       — …Нечто похуже.