Уроборос в треугольнике

На сей раз пришел черед Гарри успокаивать прикосновением подругу, праведно возмущенную действиями Министерства. Даром что его лично эти деньги волновали мало, хотя изрядная порция раздражения от звериной сущности четко слышалась в сознании. Видимо, байки о жадности драконов до золота имеют под собою некоторые основания.  — Сэр, мне тут пришло в голову, — решил полюбопытствовать он. — С описываемой вами устойчивостью к волшебству, как мне вообще удалось убить хвосторогу?  — О, это было отличительное достижение! — Дамблдор скрепил пальцы замком. — Я в подробностях изучил произошедшее, не единожды пересматривал память о первом испытании, и пришел к следующему выводу: твой магический выброс, Гарри, сотворил длинное изогнутое лезвие чрезвычайной остроты, брошенное в дракона на невероятной скорости. То лезвие просуществовало лишь краткий миг, прежде чем исчезнуть, но этого хватило, чтобы нанести дракону фатальную травму. Поэтому помни на будущее! Возможно, проклятья тебе, отныне, практически и не страшны, но брошенный заклинанием нож все так же опасен. Физическую прочность шкуры василиска ты не унаследовал. Разве что чуть-чуть, — хохотнул директор в бороду. Очередной вопрос озвучила Гермиона:  — Профессор, а ведь туша василиска тоже по праву принадлежит Гарри. Почему бы и ее не собрать для продажи?  — Мисс Грейнджер, как я ранее говорил, тела василисков после смерти быстро теряют магию, эти змеи никогда не являлись источником ценных ингредиентов… — Дамблдор сделал чуть задумчивую паузу. — За исключением яда. Он поистине стоит немалых денег, кое-кто ради обладания подобной редкостью готов будет пойти даже на убийство. И яд действительно следует собрать, он сохраняет свои свойства веками. Но выставлять его на продажу будет очень неосмотрительно, в недобрых руках столь сильный токсин способен натворить много бед. Займемся сбором после, в свободное время, когда разрешим насущные проблемы. Повторный дрейф темы разговора к чудовищу Слизерина напомнил молодой ведьме об уродливом шраме, что оставили ее другу события в Тайной комнате, что, по цепочке ассоциаций, вернуло интерес уже к иной отметине.  — Гарри! — ахнула она, внезапно вскочив. — Я сегодня заметила, что у тебя пропали шрамы! Надо проверить, возможно, и тот тоже исчез.  — Думаешь? — с сомнением выгнув бровь, переспросил он. В ответ получил неуверенный кивок. Дамблдор с видимым сожалением покачал головой.  — Маловероятно, мисс Грейнджер, это крайн… — и ошеломленно замолк, с раскрытым ртом, когда Мальчик-Который-Выжил оголил движеньем ладони лоб. Там, где ранее зиял рельефный проклятый след из грубо сросшейся ткани, ныне осталась лишь тонкая белесая черта на коже, в форме молнии. Кратко рассмотрев ее, Гермиона с легкой тревогой схватила лежащую рядом на кровати книгу, умело трансфигурировала в зеркало и протянула Гарри, в ожидании его реакции прикусив нижнюю губу. Он повертел лицом перед зеркалом, удовлетворено хмыкнул.  — Ну, заметное вышло улучшение по сравнению с тем, что было. И видимо, с концами мне от этой штуки избавиться не судьба. А к Дамблдору, наконец, вернулся дар речи:  — Это многое меняет, — начал он негромко, будто постарев на десяток лет. — Твой шрам Гарри, понимаешь, отнюдь не прост. Это не обычный след от проклятья, а отпечаток несущий частицу… магии самого Волдеморта. И частица эта всегда сохраняла в себе как толику силы, так и нешуточную угрозу. Годы я потратил на попытки найти способ удалить ее… — профессор смолк, погрузившись в беспокойные мысли.  — Сэр, вы нашли его, этот способ? — после дюжины секунд тишины переспросил Гарри, незаметно для себя очутившийся в заботливых объятьях подруги.  — Да, нашел, несколько. И ни единый не подпадал под определение достаточно безопасного. Тот, что давал наибольшие шансы, требовал бы проведения сложного ритуала, после твоего магического совершеннолетия. Безусловно, оставлять шрам в нетронутом виде, на всю жизнь, было никак нельзя. С возрастом его опасность становилась бы только существеннее. Сам факт разрешения проблемы, мимоходом, да столь экстравагантным образом, заставляет меня задуматься… — Дамблдор вновь сделал изможденный вздох.  — Возможно, я слишком плохо искал?  — Но ведь шрам так и не исчез до конца, — неуверенно возразил юный волшебник, указав пальцем себе на лоб. Старик покачал головой.  — Полностью, без следа, подобные вещи не уходят никогда, как ни старайся.  — Сэр, как вы думаете, что именно произошло? И почему вы не рассказывали о проблеме со шрамом раньше? Разве я не имел право знать? — Поттер с трудом скрывал возникшее в нем недовольство.  — Пойми, я не желал излишне обременять тебя, Гарри, хотя бы до тех пор, пока ты не вступишь во взрослую жизнь. А вот что именно произошло сейчас… Могу лишь гадать. Должно быть, сгусток тьмы, содержащийся в шраме, послужил одним из составляющих элементов трансформации. В тот день Поппи диагностировала у тебя критическое магическое истощение, и, похоже, твой организм буквально «усвоил» находящийся в прямой доступности источник магии, растворив его в себе, — здесь Дамблдор заметно посмурел.  — Запомни, без последствий для твоей собственной магии это не останется. Даже если последствия лучше альтернативы, — он недолго посверлил юношу суровым взглядом, затем вдруг встал, развеяв кресло жестом палочки.  — Что ж, наша беседа двинулась несколько в ином направлении от ожидаемого мною. Предлагаю сделать перерыв. Вы, дети, скорее всего, проголодались, пока я тут болтал, а Гарри мы, право слово, даже ноги не дали размять. Эльфы вскоре доставят обед, мне же необходимо кое-что обдумать. Закончив, профессор кивнул целительнице, ученикам, да удивительно проворным для своего возраста шагом покинул палату. Вскоре вслед за ним вышла и мадам Помфри, напомнив мисс Грейнджер звать ее при необходимости.  — Ну и что ты обо всем этом думаешь? — обеспокоенно поинтересовалась та, стоило двери захлопнуться.  — Ошеломлен, растерян, — пожал плечами Поттер. — Вообще не соображаю, что теперь делать. Мы же явно далеко не все услышали, скоро второй раунд начнется. Тогда буду решать, как жить. А именно сейчас, пожалуй, действительно пройдусь. И, прежде, нащупав ступнями тапочки, любезно оставленные кем-то рядом, попытался исполнить сказанное. Не слишком удачно, учитывая неделю бездействия, вкупе со сместившимся центром масс. Избежать падения носом в пол позволило лишь вовремя подставленное плечо Гермионы.  — Ну и… фух… тяжелый же ты… стал, Гарри Джеймс Поттер! — пыхтя от натуги, возмутилась она, с трудом помогая ему сделать первые неуверенные шаги. По счастью, кое-как сохранять равновесие, переставляя ноги, он научился относительно быстро, за пару проходов от дверного проема к окну, туда и обратно. Видно, не с концами мышечную память отшибло. Затем встал по центру помещения и после некоторых колебаний, впервые расправил крылья, до того момента неуклюже собранные за спиной.  — Бог мой! — выдохнула восторженно Гермиона, осматривая раскинувшиеся от нижних частей лопаток угольно-черные конечности, с чуть прозрачными дымчатыми перепонками. — Их размах, наверное, ярдов пять, не меньше, — вдруг сделала широкий пасс палочкой сопровожденный скороговоркой заклятья. — Да, пять ярдов и четыре дюйма, если точно.  — Ну и как, по-твоему, я должен с ними управляться? — поинтересовался с толикой раздражения Гарри, неуверенно помахивая этими придатками и с трудом исхитряясь что-либо ими рядом не задеть.  — М-мм, — протянула мисс Грейнджер задумчиво, прижав указательный палец к губам, осторожно подошла со спины. — Кажется, у меня есть идея. Приподними руки и заведи вперед под ними сложенные крылья, вплотную к телу, — предложила она, с направляющими касаниями. Обошла вокруг, удовлетворившись результатом.  — А теперь, сведи их предплечья крест-накрест, сцепив когти больших пальцев замком, у подбородка, — продолжила объяснять, показав наглядный пример своими скрещенными ладонями. — Наконец, забрось перепонки себе на плечи, — подвела итог, оглядев полученную композицию. — Затейливый плащ получился. Ну как, удобно? Сосредоточенно насупившийся Поттер сделал несколько пробных шагов из стороны в сторону и пару раз попрыгал на месте, прежде чем сделать финальный вывод:  — Оно конечно лучше, чем обстановку вокруг себя сшибать. Но непривычно. Кстати, странно, я почти не чувствую их веса. А ты говорила — тяжелый! Гермиона с усталым выдохом закатила глаза.  — Действительно, Гарри, ты, когда к первому заданию готовился, написанное внимательно читал? У драконов очень плотные, тяжелые и прочные кости, ничего общего с полыми, как у птиц. Но при этом они обладают магией, рудиментарно напоминающей те заклятья, что волшебники накладывают на древки метел. Левитировать не позволяет, но компенсировать излишний вес в полете — вполне. Причем драконы умеют инстинктивно варьировать степень уменьшения веса по необходимости. А тебе, думаю, придется учиться и осознанному контролю.  — Знаешь, я перед заданием как-то больше был озабочен описаниями способов при встрече с драконом бесславно не подохнуть, — парировал сварливо он, взъерошив пятерней волосы. — Оглядываясь назад, попытка перелетать хвосторогу на метле, возможно, была не самой здравой идеей.  — Только не мни себе, будто ты способен перелетать ее сейчас, — предупредила ведьма, догадываясь о направлении мыслей своего друга, — твоим крыльям, очевидно, еще нужно набрать мышечную массу, прежде чем даже пытаться подняться с их помощью в воздух. Тут внимание подростков привлек внезапно раздавшийся со стороны кроватей хлопок. Сперва им на глаза попалась пара больших подносов с горячей едой, а только затем — неловко переминающийся рядом домашний эльф, разряженный в причудливую мешанину несочетающихся вещей.  — Добби?! — воскликнул обрадованно Гарри, подойдя к существу, и опустился рядом на одно колено. — Рад тебя видеть! Но что ты тут делаешь?  — Добби так мечтал увидеть сэра Гарри Поттера, что Добби пришел работать в Хогвартс! Добби нашел здесь работу и очень рад, вокруг много дел! — выпалив эти слова, перевозбужденный эльф резко погрустнел и потянул себя за уши. — Но когда Добби узнал, что сэр Гарри Поттер чудовищно ранен, Добби очень испугался! — здесь настроение его вновь сделало стремительный разворот. — Добби приходил навещать сэра Гарри Поттера, каждый день и теперь невероятно счастлив, что сэр Гарри Поттер в порядке, хотя и с крыльями и страшный!  — Я страшный? — недоуменно переспросил тот ошарашенно, успев отвыкнуть от манеры разговора чудного эльфа. Позади хихикнула Гермиона.  — Добби сожалеет, он не хотел сказать плохого о сэре Гарри Поттере, Добби себя сейчас накаж… — закончить фразу он не успел, оказавшись прочно схвачен парой рук.  — Ты не будешь себя наказывать, понял? — в приказном порядке сообщил их хозяин низким тоном. Получил в ответ яростные кивки. — Так, объясни, почему я страшный?  — Это все волшебство сэра Гарри Поттера, оно похоже на волшебство больших страшных созданий, — неуверенно выдал домовик. — Эльфы от таких держатся подальше, но Добби знает сэра Гарри Поттера и потому почти не боится!  — Большое спасибо, Добби, — мягко произнес юноша, разжав пальцы, встал. — И еще спасибо за обед.  — Добби всегда рад помочь! — объявил вновь повеселевший эльф. — Но Добби пора идти, у него много работы… И с очередным хлопком исчез. Тем временем Гермиона задумчиво присела за свой поднос.  — Знаешь, скорее всего, от тебя теперь начнут шарахаться почтовые совы. И прочие животные, — отстраненно прокомментировала она, размешивая рагу.  — Этого мне еще не хватало, — фыркнул Гарри, а затем с подозрением покосился на подругу. — И что, вообще ни слова про SPEW? Активистка повсеместного запрещения рабского труда посмотрела на него с укором.  — За семь дней в лазарете у меня было достаточно возможностей побеседовать с Добби о домовых эльфах. Признаю, была не совсем права, — сообщила мисс Грейнджер нейтрально.  — Что? — уронил Поттер в удивлении челюсть.  — То! Закрой рот, муха залетит, — она ткнула в его направлении вилкой. — Как я поняла из сбивчивых объяснений Добби, домовым эльфам жизненно необходима либо сильная магически семья, либо место с природным источником, вроде Хогвартса. И в обоих случаях требуется связь с хозяином, служащая контрактом, по которому домовики получают магию. Сами по себе они фоновое волшебство усваивают очень плохо, своего же не производят вовсе. Но Добби договорился с профессором Дамблдором об оплате, сформировав, таким образом, ограниченную связь. Это фактически сажает его на голодный паек, однако, при желании, позволяет уйти когда угодно, не спрашивая разрешения директора, — поведала Гермиона, прежде чем напомнить:  — И Гарри, садись уже, наконец, есть стынет же! Неспешный обед вызвал у него смешанное впечатление. Никаких претензий к мясу с подливой, жареная картошка тоже в целом пристойна, хотя и пресновата. Но тушеных овощей получилось съесть всего ничего, едва осилил одну пшеничную булочку, а на кусок пирога с патокой даже смотреть без отвращения не смог. Но при этом по-новому оценил плитку горького шоколада, и свежие фрукты умял за пару минут. Не похоже, будто у него имелись проблемы с вместимостью желудка, вовсе нет, например, от дополнительной порции мяса он точно не отказался бы. К подобному искажению вкусов, особенно по отношению к сладкому, юноша оказался не вполне готов. Зато в процессе трапезы с изумлением обнаружил очередной выверт собственной анатомии, что ранее как-то ускользал от его внимания…  — Эй, Гермиона, смотри, че умею, — запоздало покончив с едой, весело объявил Гарри, отвлекая внимание подруги от очередной книжки.  — Ну что там у тебя, — с показным измором в голосе сместила взор та. И узрела, как язык Гарри, высунутый изо рта гибкой толстой лентой на невероятную длину, достает этому охламону аж до верхней части лба. Кончиком, раздвоенным на протяжении трех-четырех последних сантиметров. Обработав сознанием сию картину, она возопила со сморщенной гримасой:  — Фу, Гарри Джеймс Поттер, прекрати, это отвратительно!  — Ладно, — втянув язык обратно, с готовностью подчинился он. Мисс Грейнджер озадаченно нахмурилась.  — Это от василиска тебе досталось, точно. У большинства драконов языки раздвоенностью не отличаются… Но зачем? Не похоже чтобы ты пользовался им для обоняния, как делают змеи. Иначе мы бы давно заметили периодические пробы воздуха…  — Понятия не имею, — безразлично пожал плечами Поттер.  — И как подобная трансформация позволяет тебе сохранить голос практически неизменным? Да что там — саму способность говорить, — продолжила серию вопросов пытливая ведьма.  — Магия? — с беспечностью предположил он.  — Ты вообще все магией объяснять собрался? Ладно, сдаюсь! — раздраженно всплеснула она руками. — Моему здравому смыслу требуется передышка.  — Кстати, Гермиона, вон там, — Гарри указал на неприметную пару узких дверец в углу палаты, — случайно не туалет?  — Верно, а рядом небольшой душ.  — О, замечательно, ну тогда мне и туда тоже, — проинформировал он, и спешно направился по новому назначению. Девушка же, потерявшись в мыслях, проводила его затуманенным взглядом, вяло пытаясь отогнать непрошеные образы того, на что именно может оказаться способен подобный язык, если применить творческий подход.