Уроборос в треугольнике

За повисшую в дальнейшем краткую паузу, Дамблдор успел подправить горелый табурет, вернуть тот на изначальное место, и наколдовать себе очередное кресло в своем излюбленном стиле, видимо ожидая утомительного продолжения беседы. Тем временем Гермиона принялась информировать взрослых об очередных недавно обнаруженных метаморфозах лучшего друга:  — Профессор, мадам Помфри, пока вас не было, мы узнали кое-что еще. Во-первых, Гарри теперь ясно ощущает магию вокруг себя, — загибая пальцы, безотлагательно начала она перечисление. — Во-вторых, у него заметно обострилась проблема самоконтроля, а учитывая, что он и раньше себя в руках держал, подчас, не лучшим образом, это гарантирует неприятности. Вкупе с изжигающим взглядом — катастрофические, — тут девушка сама не сказала бы, почему решила утаить некоторые подробности о зверином «втором Я» лучшего друга. — И в-третьих, у Гарри изменился язык, стал длинным и раздвоенным. Целительница утомленно покачала головой.  — Новости все продолжают сыпаться. Дальше что — огненный выдох? Может, яд сверхмощный? Едва присевший директор вновь вскочил, прошелся из стороны в сторону.  — Все возможно, — вымолвил он, потерев кривую переносицу. — Но требует проверки. Сперва, самое простое… — и наколдовал небольшую свечу, со щелчком зажег. — Гарри, встань, пожалуйста, в центр комнаты. Еще, будь добр, задержи дыхание. Следом свеча оказалась подвешена левитацией в полуметре перед лицом подопытного.  — Теперь с силой выдохни, — скомандовал Дамблдор жизнерадостно. Пламя резко взметнулось сантиметров на двадцать ввысь, за несколько секунд расплавив, скорее даже вскипятив воск свечи и поглотив весь ее фитиль. А сам Поттер, покончивший с опустошением грудной клетки, механически захлопнул рот, оторопело отшатнувшись. Перевел дух.  — Что это значит, сэр? — раз моргнув, поинтересовался он.  — Это была одна из составляющих типичного драконьего выдоха… — размеренно заговорил директор. И оказался беспардонно перебит, взвинченной молодой ведьмой:  — Но профессор, подобный результат подразумевает, что Гарри, и драконы тоже, выдыхают больше кислорода, чем вдыхают вместе с воздухом! Это же абсурд!  — Все верно, мисс Грейнджер, — произнес Дамблдор, проигнорировав нетерпеливость ученицы. — Причем данное замечательное умение требуется драконам вовсе не столько ради усиления жара их пламени, сколько для поддержания энергией работы мышц и питания организма в целом. Иначе эти животные не сохраняли бы свою активность постоянно, — растолковал он и с весельем добавил:  — А заповедники истинно разорились бы на объемах закупаемой провизии. Но действительность сподручна, частые приемы пищи драконам требуются, главным образом, в периоды роста или после ранений. Гермиона несколько стушевалась.  — Это же фотосинтез практически получается, только работающий на магии, — предположила она неуверенно.  — Фотосинтез? — переспросил Поттер, хотя слово казалось ему знакомым.  — Честно, Гарри, я понимаю, ты в магловскую школу больше не ходишь, — подруга разочарованно скрестила руки, — но хотя бы раз прочитать летом соответствующие учебники, для расширения кругозора, просто необходимо! Парень имел совесть пристыженно опустить взгляд. Дамблдор же вдруг воскликнул:  — О, фотосинтез! Да это очень точная аналогия. Как жаль, что наши именитые авторы предпочитают не уделять внимания магловской науке, даже когда та позволяет замечательно объяснять некоторые вещи. Если не ошибаюсь, современные исследования посвященные драконам, в лучшем случае упоминают «необычное и бурное» поведение открытого пламени перед пастью… Удрученная неполнотой вышеупомянутых книг, мисс Грейнджер задумчиво кивнула.  — И, конечно же, магия является важнейшим элементом процесса! — с энтузиазмом продолжил рассказ директор. — Ибо ее, фоновую, драконы поглощают вместо солнечного света. За что нам тоже следует быть благодарными матери-природе. Гораздо проще держать в тайне популяцию гигантских огнедышащих тварей, когда ее представители обитают исключительно в натуральных местах силы и покидают их нечасто, в основном ради охоты. Правда, среди волшебных животных стремление селиться поближе к источникам магии характеристика широко распространенная.  — Это я теперь что, даже в магловский Лондон выйти не смогу? — решил уточнить насторожившийся Гарри.  — Ну почему же, — успокаивающе махнул ладонью Дамблдор, — любой дракон способен, в случае необходимости, неделю-другую выживать вдалеке от предпочтительной среды, а при наличии обильной пищи — значительно более месяца. Но, в конце концов, они чахнут, теряют огненный выдох, возможность летать и, наконец, умирают. В твоем случае, Гарри, эффект может быть как гораздо слабее, так и наоборот, несколько сильнее, тут я гадаю о роли наследия василиска.  — Шик! — с сарказмом фыркнул подросток. — Дурсли теперь точно вне шансов. Но чтобы пережить летние каникулы, мне придется либо искать волшебный дом, либо прописаться в «Дырявом котле», правильно? Потеребив бороду, ненадолго ушедший в мысли профессор был вынужден согласиться:  — В целом верно, обычного волшебного дома вроде «Норы» должно хватить. К тому же, в Оттери-Сент-Кэчпоул имеется повышенный магический фон, еще не полноценный источник, нет, но неспроста в том районе всегда селились семьи волшебников. От упоминания «Норы» Гарри скривился, учитывая ссору с Роном этот вариант его не слишком-то устраивал.  — Что немаловажно, — добавил в очередной раз нахмурившийся Дамблдор, — изменения в крови вполне могли свести на нет всю защиту твоей матери как таковую. Надо обязательно взять пробы… Но вернемся к теме огненного дыхания и яда. К несчастью, диагностические заклятья в дальнейшем исследовании нам не помогут, потому придется обойтись простейшим осмотром. Поппи, у тебя найдутся перчатки из драконьей кожи? И вот, пять минут спустя, Гарри, чувствующий себя откровенно по-идиотски, полулежа на койке, с широко раскрытым ртом вывалив язык, терпел ярко светящийся перед носом огонек Люмоса сдобренный магическим щитом, да ругаясь про себя, сносил до крайности неприятное обследование полости рта. Впрочем, мадам Помфри тоже не находила выработанную методику и меры предосторожности особо сподручными.  — Ну что ж, — перешла она к вердикту, позволив пациенту сесть прямо, — от человеческого у тебя, Поттер, внешне отличается один язык, да и тот выделяется лишь своей экстравагантной формой. Все остальное, включая горло, в полной норме, никаких следов топливных отверстий рядом с глоткой или ядовитых зубов.  — Не стоит забывать, ядовитые железы змей, как правило — просто видоизмененные слюнные, — дополнил авторитетно Дамблдор. — Так что, помимо проб крови, нам потребуются и образцы слюны. И хотя теорию насчет яда отметать пока рано, наличие топливного мешка уже исключено. Однако, Гарри, все же постарайся не дышать в сторону горелки на уроках зельеварения, хорошо? — он кратко хохотнул, — право слово, Северус и без того достаточно жалуется на расплавленные учениками котлы. Ученик кивнул уклончиво. Да уж, не обдавать собственную горелку дыханием, во избежание казусов — это он накрепко запомнит. С другой стороны, что мешает незаметно дунуть раз-другой под котел Малфою или его подпевалам? Без энтузиазма, бурные взрывы ни к чему. Правда, конкретно Крэб с Гойлом и сами свое варево прекрасно в унитаз спускают… Тут Гермиона заметила чрезмерно смиренный вид друга и с подозрением ткнула его пальцем под ребра, положив конец построению мстительных помыслов. Между тем мадам Помфри успела подготовить необходимые пробирки и массивный шприц. И споро приступила к их наполнению, начав с более легкого — слюны. Здесь никаких странностей, кроме скорченных рож пыжащегося Поттера, не возникло, разница со слюной человеческой, на первый взгляд, отсутствовала совершено. Возможно, они дуют на молоко? Но вот с кровью, по итогу заполнения шприца, вскрылись сюрпризы. Начать с того, что капелька, выступившая в месте прокола, почти мгновенно с шипением исчезла, выпустив черный дымок, и оставила после себя нетронутую кожу. А стеклянный корпус медицинского инструмента ощутимо нагрелся, в то время как жидкость внутри медленно пузырилась. Дальше, в ходе разлития содержимого по склянкам выяснилось: быстро обращаются дымом только отдельные капли крови, значительный же единый объем, похоже, просто постепенно испаряется, выделяя в процессе тепло. Повертев перед глазами одну из пробирок, директор прокомментировал увиденное:  — Хм-м, целительные свойства драконьей крови как-то обходятся без подобных спецэффектов. Любопытно, — и убрал все образцы в небольшой обшитый рунами несессер, вытащенный из кармана мантии.  — Что ж, перейдем к следующему пункту, — заявил он, вновь с удобством уместившись на своем кресле. — Гарри, думаю, ты уже успел поинтересоваться у мисс Грейнджер, где твоя волшебная палочка?  — Да сэр, — кратко ответил тот.  — Замечательно, скоро ты получишь ее назад. Но для начала, позвольте мне вновь углубиться в тему химер. Конкретнее — тех химер, чьим материнским видом, одним из них, является человек. А таковых существует крайне мало. Наиболее общеизвестны, конечно же, сфинксы, чей острый ум не поддается сомнению, затем мантикоры, даром, что у этих наоборот, факт родства с человеком проявляется крайне слабо. Менее очевидны же… — тут Дамблдор не сдержался, устроив театральную паузу, — кентавры, и русалоиды, правда, у последних принадлежность к химерам относительно спорна. По совиному моргнув, Гермиона удивленно переспросила:  — Кентавры — химеры?  — Действительно, мисс Грейнджер, хотя любой кентавр будет смертельно оскорблен, услышав это утверждение. И пускай, история их сотворения утеряна, за давностью времен, факт химерического происхождения кентавров неоспорим. Но речь не о них, — профессор слегка качнул головой. — Все химеры, полученные некогда от человека отличны тем, что изначальным их донором всегда являлся магл. Они не способны творить заклятья, а любая собственная особенная магия — случайный результат преобразования или прямое наследство донора-зверя. Попытки же вывести новый вид с использованием крови волшебника постоянно заканчивались неудачей… До первого задания нынешнего Турнира, — Дамблдор с шумом вздохнул.  — Поэтому, Гарри, мы сейчас элементарно не знаем, как отреагирует твоя магия, стоит тебе взять палочку обратно в руки, — закончил он с нотками извинения в голосе.  — И будет ли эта магия вообще работать, вы это имеете в виду? — угрюмо осведомился юноша.  — Да, такая вероятность, к сожалению, существует, — признал мрачно директор. — Мисс Грейнджер, верните, пожалуйста, Гарри его волшебную палочку, — попросил он, приготовившись молниеносно поднять щит, при малейшей опасности. Гермиона кивнула в ответ, вынула искомое из-за пазухи и, напряженно закусив нижнюю губу, протянула своему лучшему другу. Гарри осторожно принял ставшую такой родной и необходимой вещь, почти ностальгически провел пальцами по ее поверхности, ощутив знакомое тепло. С надеждой указал вверх.  — «Люмос»! — произнес он заклинание, без проблем добившись появления сферы ровного белого света. Все присутствующие разом облегчено выдохнули.  — «Нокс», — погасил Поттер огонек.  — Превосходно, значит, с этой стороны никаких проблем нет, — повеселев, заговорил первым Дамблдор. — А теперь, просто из любопытства, Гарри, попробуй наколдовать, к примеру, тот же Люмос, но уже без помощи палочки.  — Что?! — округлив глаза, переспросил ученик. — Без палочки? Но это же должно быть невероятно сложно!  — Не так уж и невероятно, — беспечно отмел утверждение педагог. — На самом деле, рано или поздно, большинство достаточно компетентных волшебников и ведьм осваивает парочку беспалочковых трюков. Обычно это простейшая левитация предметов или слабые чары призыва. Лучшие авроры, как правило, способны выдать со второй руки малый щит протего, иногда оглушающее. Конечно, большая личная магическая мощь выступает заметным подспорьем, это я могу из собственного опыта сказать, — он самодовольно улыбнулся.  — Но, тем не менее, заклятья со сложными составными эффектами, например, большая часть раздела трансфигурации, вот так, без палочки, недоступны и мне. Волшебная палочка — инструмент тонкий, почти одушевленный, она не только фокусирует магическую энергию. Так же она направляет магию через тело владельца и сама отмеряет долю силы необходимую для заклятья. Поэтому беспалочковые чары столь трудны в освоении, они требуют сознательного контроля там, где ранее тот был всецело отдан на откуп, — подытожил Дамблдор познавательный экскурс. Буквально подпрыгивающая от нетерпения Гермиона едва удержалась, чтобы не вскинуть ввысь руку, словно на уроке.  — Но профессор, а как тогда с этим согласуется детская случайная магия?  — На то она и случайна, мисс Грейнджер. И практически бесконтрольна. Эти выбросы вспыхивают в моменты сильных эмоциональных переживаний и питаются скапливающимся переизбытком нерастраченной энергии. Другое дело, что в редких случаях некоторые предприимчивые и особенно усердные дети сами, до начала систематизированного обучения, нащупывают основы беспалочковых чар. Что даже уменьшает частоту выбросов. Жаль, первые месяцы пользования волшебной палочкой подавляюще влияют на подобный навык, — посетовал директор задумчиво. — Хотя позже ничто кроме лени не мешает его восстановить.  — А ведь до Хогвартса я умела с легкостью притягивать книги и одним взглядом переворачивала в них страницы, — с тоской вспомнила Гермиона, опустив плечи.  — Что ж, действительно очевидный признак таланта, — с ноткой удивления похвалил Дамблдор. — Мисс Грейнджер, постарайтесь регулярно тратить часть свободного времени, тренируя концентрацию и направление своей магии сквозь тело без палочки. Это самый важный шаг, — затем, блеснув стеклами очков, он вновь обратился ко внимательно слушающему пациенту палаты:  — Так что, Гарри, попробуешь?  — Эмм, ладно, — с колебанием согласился тот, поднял ладонь вверх. Мысленно перебрав все недавно услышанное по теме, подобрался, прикрыл глаза, стараясь обратить чувства вглубь себя и собственноручно провести поток волшебства…  — «Люмос»! — уверенно выдал Поттер, и не без успеха. Разве что вместо шарика, равномерно излучающего свет, получил аморфное, дрожащее месиво, отдаленно напоминающее языки пламени. Да пока внимательно оглядывал итог, сбил настрой, после чего деформированный огонек беззвучно исчез.  — Вот и первое видимое следствие изменения твоей магии, Гарри, — увлеченно пустился в объяснения профессор. — Уверен, раньше так сразу, без упорных тренировок, применить беспалочковые чары ты бы не сумел. Но сейчас само твое тело, в некотором роде, выполняет функцию сердцевины волшебной палочки! Одновременно заметно искажая конечный результат, что сходным образом оставляет тонкие заклинания за пределами доступных. Пускай больше по причине гарантированной непредсказуемости исхода. Хвала Мерлину, при колдовстве палочка еще и фильтром служит исправно… — здесь директор, мигнув, вернулся к реальности. — К слову твоя, Гарри, все еще хорошо тебя слушается? Прежде чем ответить, тот сосредоточенно покрутил указанный инструмент в пальцах, наколдовал еще пару Люмосов, затем манящие чары и Ступефай, направленный в дальнюю стену, чем спровоцировал гневный возглас мадам Помфри. Наконец, с раздражением констатировал:  — Едва-едва заметное сопротивление и правда, есть. Даже если я его почти не чувствую…  — Печально, но ожидаемо, — с досадой поджал губы Дамблдор. — Люди теряли поддержку своих палочек и после меньших потрясений. А также неудачно, конкретно эта уже официально зарегистрирована для Турнира, без веских оснований заменить ее до окончания мероприятия нельзя. Основания-то у нас поистине имеются… — он устало вздохнул.  — Зато раскрывать их крайне нежелательно. Вот вторая наиважнейшая причина твоего временного заключения в этой палате: Гарри, мы обязаны подыскать методы надежного сокрытия этих очевидных метаморфоз от окружающих. Как разумная химера, ты, отныне, юридически подпадаешь под определение «темного существа», и потому, Министерство обладает возможностью продавить лишение тебя волшебной палочки, с последствием в виде автоматического исключения из Хогвартса. Чему даже мне, со всем моим авторитетом, брошенным на чашу весов, будет весьма непросто противостоять. К счастью, факт участия в Турнире дарует тебе некоторый юридический иммунитет до конца учебного года, но дальше все станет держаться лишь на общественных настроениях, а они переменчивы. Тут Поттер сквозь зубы помянул нецензурно Риту Скитер, да куда той следует засунуть свое уродливое перо, удостоившись очередного тычка от подруги. Директор же предпочел брань проигнорировать.  — Уже сейчас я могу сделать вывод, что министр считает твою славу потенциальной угрозой для его позиций. Этого не изменить, пока Люциус Малфой успешно шепчет Корнелиусу на ухо. Даже с гипотетическим удалением влияния Малфоя с политической доски, в Министерстве и Визенгамоте останется слишком много сторонников жестких мер по отношению к темным существам. Неспроста Ремус Люпин был единственным оборотнем, отучившимся в Хогвартсе за минувшие сто лет. С сертификатом о законченном образовании его не могут так легко лишить палочки, и тебя это касается в полной мере. Значит, мы обязаны сохранить тайну, хотя бы до выставления твоих OWL. На том относительно покончив накручивать проникшихся серьезностью ситуации подростков, Дамблдор негромко изрек чуть в сторону:  — Типпи, — и вновь в голос: — Не знаю как вы, а у меня горло пересохло. Моментально рядом возник чайный столик с напитками и печеньем, встреченный нестройным одобрением публики. После краткого перерыва, стараниями домового эльфа подведенного с хлопком обратно исчезнувшим сервизом, профессор продолжил речь:  — Завтра я введу остальных деканов в курс дела, и попрошу Минерву с Филиусом содействия с выработкой мер маскировки. Северус, тем временем, поможет мне исследовать образцы… Тут Гарри встрял, с кипящим внутри возмущением:  — Но сэр, разве обязательно говорить Снейпу? Ведь именно он в прошлом году выдал секрет профессора Люпина!  — Гарри, я доверяю профессору Снейпу. Но чтобы сгладить твое беспокойство, особо отмечу перед ним важность поддержания тайны. Ваша взаимная неприязнь не помешает ему справляться со своими задачами, и, как глава одного из факультетов, он о подобной критической информации знать просто обязан, — терпеливо ответил директор. Поттер, впрочем, впечатленным не выглядел. Заметно поморщившись, Дамблдор перевел тему.  — Есть еще одна чувствительная особенность химер, которую мне не хотелось бы пока раскрывать, но уж лучше ты узнаешь об этом сейчас, в контролируемой обстановке, чем позже и случайно. Что, в конце концов, произойдет, скорее раньше, учитывая стремление мисс Грейнджер к печатному слову, — он замолчал, собираясь с мыслями.  — Видишь ли, люди, наделенные даром волшебства, способны успешно скрещиваться со многими близкими к нам видами: с вейлами, оборотнями, гоблинами, гигантами, даже с троллями и домовыми эльфами, хотя последние два случая приводят к рождению на свет стерильных гибридов. Но химеры, подавляющее их большинство, дают потомство только от химер собственного вида. В записях встречаются упоминания случаев выведения одиночных особей, с провальными попытками создания или подбора им пары, что полностью подтверждают правило. Они остались в истории лишь строчками, — с грустью поведал осунувшийся старик.  — Получается я не смогу… завести семью? — потерянно выдавил подросток. Ахнувшая подруга поспешила успокаивающе сжать его ладонь.  — С высокой вероятностью, Гарри, потомков у тебя действительно не будет, — повторил свой приговор директор. Механически соскользнув с постели, Поттер встал сбоку от ее основания, стиснул до скрипа металла верхнюю дугу левой рукой…  — ЭТО!!! НЕ!!! СПРАВЕДЛИВО!!! — прорычал он, сверкнув разъяренными глазами, и с силой дернул больничную койку, от чего та, промчавшись над полом, с грохотом врезалась в противоположную стену, по счастью в полете никого не сшибив. Мадам Помфри сделала шаг назад, с запоздалым испугом прикрыв рот. Гермиона же мгновенно заключила Гарри в плотные объятья. Чей гнев внезапно сменился отчаянной прострацией, пока девушка шептала мягко:  — Гарри, пожалуйста, прошу тебя, успокойся, — она осторожно усадила его на соседнюю не пострадавшую кровать. — Мы живем в мире магии со всеми его чудесами, возможно, существует способ… На данном фоне, позабытый Дамблдор молча поднявшись, меланхолично исправил очередной возникший погром, отослал в небытие свое кресло, да отошел к выходу, пересекшись взглядом с целительницей. Та, признав безмолвный намек, тихо произнесла:  — Мисс Грейнджер, помните, сегодня последняя ночь, которую вы можете провести в этой палате, — и, дождавшись слабого кивка, в сопровождении директора выскользнула за дверь. Сколько именно подростки так просидели, сцепившись друг с другом, — никто из них не сказал бы. За окном стремительно темнело. Сначала длительная кататония Поттера перешла в беззвучный сухой плач, но и тот уже успел закончиться.  — Знаешь, — наконец заговорил потеряно он, — живя с Дурслями, я всегда мечтал, как повзрослею и создам собственную семью, не имеющую ничего общего с ними. Так что даже оставшись без родителей, хотя бы я сам стану хорошим отцом. Вот же идиот…  — И ничего не идиот! — сведя их лица практически в упор, воскликнула Гермиона с убежденностью. — Должен быть способ, слышишь? Должен! Гарри со вселенской тоской криво усмехнулся.  — Пускай если и есть, да кто вообще согласится ради этого стать таким же монстром как я? — обреченно махнул он рукой. Ведьма сердито сузила веки.  — Я соглашусь! — отрезала она ультимативно, а следом положила палец ему на губы не позволив возразить. — Это мое решение. Если способ есть, я соглашусь. Если же нет, то все равно останусь рядом с тобой, понял? Оцепеневшему от решительного напора подруги Поттеру оставалось лишь признательно кивнуть. Еще спустя несколько часов, уже ночью, когда он крепко спал, Гермиона аккуратно встала со своей постели, медленно подойдя к нему. С теплотой посмотрела на такое мирное лицо, уткнувшееся в подушку, и нежно погладила его щеку тыльной стороной пальцев. Здесь, от чего-то вспомнились слова из познавательной телевизионной передачи, о высших хищниках и их беспробудном сне в отсутствии страха, сне который очень сложно потревожить. Не удержавшись, она пригнулась… Чтобы оказаться неуклюже притянутой за талию и рухнуть прямиком на кровать.  — Ой, — пискнула девушка удивленно. А парой секунд позже поняла, что Поттер даже проснуться не соизволил. Она подергалась немного, однако тот отпускать свою добычу не собирался. Да накрыл ради надежности крылом, что оказалось неожиданно мягким. Слегка поерзав повторно, для облегчения души, Гермиона в итоге с чистым сердцем сдалась, отдавшись на откуп приятному ощущению телесного тепла Гарри. И вскоре, сама того не заметив, уснула.