При взгляде на тебя бросает в дрожь

Лука нажимает кнопку домофона и, открыв дверь, с искренним удивлением наблюдает, как поднимается Арми. - Арми?.. - Привет… Я подумал, что… я не помешал? - Нет, нет, конечно, нет. Заходи, заходи, - Лука заводит его внутрь и машет рукой в сторону гостиной. На том же самом диване, на котором еще неделю назад, во время первой встречи, прыгал и скакал Тим, он теперь обжимается с Эстер. Ну не совсем обжимается, он устроил голову у нее на коленях, они курят и смотрят кино. И когда появляется Арми, они смотрят на него – Эстер с удивлением, а Тим почти с вызовом. - Привет, - здоровается с ними Арми. Ощущение такое, будто он прервал что-то интимное. Потяжелевшие веки Тима опускаются, и Эстер пропускает его волосы сквозь пальцы, прежде чем снова взглянуть на большой экран, на котором идет кино. - «Подставное тело», - говорит ему Лука, а затем жестом зовет следовать за ним на кухню. Бросив последний тягостный взгляд на переплетенные на диване фигуры, Арми оставляет их одних. Почему его так неприятно цепляет вид такого Тима? Разве не стоит радоваться за мальчишку? Ведь это может свести к минимуму будущий дискомфорт. Если он наладит отношения с Эстер, то места неловким стоякам больше не будет. Она точно измотает его. К тому же, они оба французы, то есть у них есть и еще кое-что общее, помимо молодости и красоты. Лука приглашает Арми присесть за большой дубовый стол и наливает бокал красного вина. - Выглядишь так, будто это необходимо. - Так плохо? - Сам скажи, - Лука опускается напротив и кладет ладони на стол. – Арми, в чем дело? - Я… не знаю, - он откидывает челку назад, ее нужно отращивать, чтобы прическа соответствовала стилю 80-х. – Сначала читка, потом разговор с Майклом, и теперь я просто… не уверен, что все это хорошая затея. Что, если я не справлюсь? - Что ты имеешь в виду? – Лука делает глоток вина. - Себя и Тима. Чтобы все сработало, нужно, чтобы между нами была химия. - И она есть. Арми удивляется: - Думаешь? - Определенно. Разве ты не заметил, что сегодня произошло? В каком все были восторге от вас двоих? Арми качает головой: - Прости, но нет, не заметил. -Ну тогда позволь мне поведать тебе о том, что всех потряхивало от того, как между вами искрило. Арми на какое-то время замолкает. Непонятно, можно ли верить Луке. - Угу, конечно, а что им еще оставалось? Сказать:"Эти козлы испоганят весь фильм, пошли отсюда?", - фыркает он, хотя ничего веселого в этом нет. - С чего бы им такое говорить? – в голосе Луки слышится скепсис. - С того, что они настоящие. Они мастера. Играли в театрах, европейском кино, Майкл – живая легенда. Даже Тим имеет за плечами бродвейскую постановку и на сцене с девяти лет, и знает до хуя языков! - Всего два. И его французский не так уж хорош, - улыбается Лука. Арми крутит ножку бокала. - По-моему, мне здесь не место, - произносит он. - А я думаю наоборот. Доверься мне. Я в тебя верю, - Лука тепло ему улыбается, и Арми краснеет. – Не знаю, откуда появился этот страх. Но я найду его и изгоню. - Удачи, блядь, - недоверчиво бормочет Арми в бокал. - Арми, послушай, перестань замыкаться. Взгляни на Тимоти, - Лука кивает головой в сторону гостиной, и Арми с трудом сглатывает. – Ты видел, какой он распахнутый? Словно открытая книга. - Ну да, ему же нечего терять. - Хм, а что потеряешь ты? Арми пожимает плечами. Этот разговор не стоит даже начинать. Лука вздыхает: - Видишь, ты закрываешься. Я же не дурак и вижу твой потенциал. Но если ты продолжишь отгораживаться, то тебе будет очень сложно. Взгляд Арми блуждает по кухне, по отшлифованному буфету и латунным кастрюлям, по хрупкому фарфору и сверкающему хрусталю. Смотреть куда угодно, только не на Луку. - Скоро приедет жена с дочерью, - говорит он как бы между прочим спустя какое-то время. - О. Хорошо. Здорово, если это поможет тебе адаптироваться, - но в голосе Луки сквозит внезапная резкость. - Это проблема? - Нет, не проблема. Но помни, что ты не на каникулах. Это работа. Когда начнутся съемки, я не хочу, чтобы кто-то из вас двоих отвлекался. Арми кивает. Они снова замолкают на пару минут, пока Лука не встает за очередной бутылкой: - Выпей еще, пойдем посмотрим фильм. - Нет, мне хватит. Спасибо, - он не собирается наблюдать, как Эстер и Тим вместе валяются на диване. – Я его уже видел, лучше пораньше лягу спать. Пока Лука его провожает, Арми рискует бросить взгляд на диван. Тим восторженно смотрит фильм, Эстер же смотрит на Тима. Ни один из них с ним не прощается. ~~~~ После трех часов сна Тимми заставляет себя выползти из кровати, принять душ, натянуть джинсы с худи и отправиться в их кафе. Ему не очень-то хочется встречаться с Арми, но не прийти вроде как некрасиво. Сон и разговоры с Майклом успокоили его. Он понимает, что в этой ситуации нужно оставаться профи. Смущающие и неловкие моменты им обоим придется пережить еще не раз. И лучше бы больше так не распаляться. Правда, когда он приходит в кафе, Арми нигде не видно. Тимми делает свой обычный заказ и садится за столик на улице, ничего особо не ожидая, но… черт, это же Арми предложил здесь встретиться. Что означает его отсутствие? Оно вообще что-нибудь значит? Тимми сомневается, что он просто забыл, особенно учитывая то, что произошло вчера вечером. Может, это какое-то завуалированное сообщение? Он выпивает эспрессо и приканчивает бомболоне, абрикосовый джем течет по подбородку, сахарная пудра рассыпается по лицу. Но ему сегодня нужно как следует подкрепиться. Читка сценария назначена на одиннадцать часов у Луки. У Тимми есть целый час. Так что он заказывает еще кофе, и в ту же минуту прилетает сообщение. От Арми. Он извиняется и говорит, что проспал. Тимми не очень-то верит ему. Вместо того, чтобы и дальше накачиваться кофеином, он решает прогуляться по старому городу. Вверх по одной улице, вниз по другой, но при этом избегает площади Дуомо. К Луке он приходит чуть раньше назначенного и потому решает наведаться к учителю музыки и поиграть до тех пор, пока не придет время спускаться вниз. Музыка расслабляет и помогает собраться с мыслями. Ванда, Майкл и Амира уже на месте, сразу после него приходят Эстер и Виктория. Арми заявляется последним. Выглядит так, будто его черти драли. Глаза красные, лицо одутловатое, голос хриплый, словно Арми пил и курил всю ночь. Так ли это? После короткой вводной части они приступают к читке. Все идет лучше, чем ожидалось. Майкл делает какие-то пометки в своей копии сценария, а Тимми зачарованно за ним наблюдает, восхищаясь такой самоотдачей. Напряжение между ним и Арми сквозит первые полчаса, а потом они ловят общую волну. Их неудержимо и очевидно тянет друг к другу. Читать про первый поцелуй на бумаге не так захватывающе, но нервное напряжение за столом постепенно нарастает и достигает кульминации во время персиковой сцены. На монологе Майкла Тимми уже готов разрыдаться, а потом наступает тишина. Все начинают вертеться, шелестеть страницами, пить воду, пока Лука не объявляет короткий предобеденный перерыв. Эстер подходит к Тимми: - Угостишь сигаретой? – они еще толком не общались, лишь полчаса за чашкой кофе. Когда Тимми прилетел, Лука ненадолго привез ее в Крему. Она участвует в еще одном проекте, так что ей приходится делить свое время между Францией и Италией. Конечно, Тимми в курсе, кто такие Гарелли. Фотография брата Эстер висела на стене Паулины в Нью-Йорке, когда та была подростком. Да и в Париже они пересекались. Тимми почему-то благоговеет перед Эстер, но она ведет себя очень естественно, к тому же умна и достаточно иронична. Они сидят на балконе, курят, болтают по-французски, смеются над анекдотами и шутят про общих знакомых. Она тоже знает Стефана. Все так здорово. Так легко и просто. И все же во время обеда взгляд Тимми то и дело возвращается к Арми, но он тут же его отводит, когда чувствует, что Арми косится в его сторону. Арми всех развлекает, неподдельно всем интересуется, в то время как Тимми просто гоняет еду по тарелке, пока не понимает, что больше не в состоянии выдержать это. Он извиняется перед всеми и уходит, поймав взгляд Эстер и жестом показав, что позвонит. Кивает и исчезает. Ему нужно побыть одному, так что он берет велосипед и гонит, куда глаза глядят. И лишь когда Крема остается далеко позади, он останавливается, бросает велик в канаву и начинает колотить по стволу дерева и орать во всю глотку. Он ненавидит это место. Ненавидит Италию. Ненавидит этот идиотский фильм. Он хочет домой, к друзьям, к людям его возраста. Он не хочет находиться рядом со всеми этими престарелыми претенциозными уродами, которым нет до него никакого дела, впрочем, как и ему до них. От дикого чувства одиночества внутри все болит. И вдруг все его тело сводит судорогой, он вынужденно останавливается и падает на четвереньки. Когда он понимает, что не может нормально дышать, на него накатывает настоящая паника. Руки и ноги дрожат, голова горит, а грудь сдавливает тисками. Черт. Успокойся. Расслабься. Дыши. К счастью под одним из кустов валяется старый пакет. Тимми плевать, есть ли в нем мусор или даже собачье дерьмо, он просто подносит его ко рту трясущимися пальцами и начинает в него дышать. Когда в организме восстанавливается уровень углекислого газа, дрожь постепенно стихает. На то, чтобы не спеша вернуться в Крему, у него уходит два часа. Связи в сельской местности не было, так что два пропущенных звонка и оставленные голосовые сообщения от Эстер он замечает только вечером. Она предлагает встретиться в баре за полчаса до визита к Луке. Он пригласил их посмотреть фильм. Встретившись, они целуют друг друга в щеку и обнимаются, заказывают Апероль шприц. Сидя в баре с красивой девушкой и наблюдая за тем, как солнце опускается за старинные здания, окрашивая все вокруг в теплый оранжевый цвет, Тимми думает, что Италия все-таки не так уж и плоха. Он рассказывает Эстер, что послезавтра к нему прилетает друг Уилл, она кивает, улыбается и говорит, что фанатеет от его матери. Немного выпив, они решают, что пора двигать к Луке. Он пристально смотрит на них и приходит к выводу, что они должны посмотреть «Подставное тело». Тимми шокирован видом молодой Мелани Гриффитс. Поначалу они с Эстер просто хихикают над одеждой и прическами тех лет, но быстро стихают. Тимми сворачивается у нее на коленях. Ему тепло, и он чувствует себя в безопасности. Эстер гладит его по волосам, и он плывет. Хорошо. Пока внезапно не появляется Арми. Да какого хуя, почему он не оставит его в покое? Тимми никак не реагирует на его присутствие, просто забирает сигарету у Эстер и затягивается. В эту игру могут играть оба. Арми исчезает с Лукой на кухне, они же продолжают смотреть фильм. И даже если Тимми бросает взгляды на приоткрытую дверь кухни, то кто может его за это винить? Уходя, Арми даже не прощается. Фильм заканчивается, но, несмотря на бессонную ночь, Тимми не чувствует усталости. Так что Лука открывает еще одну бутылку, и они начинают трепаться о французском кинематографе, фильмах отца Эстер, ее нынешних проектах. Завтра ей нужно обратно в Париж. - Так что я не смогу встретиться с твоим другом, - с легкой грустью в голосе говорит она. - Каким другом? – спрашивает Лука. - О, Уилл, мой бро из Нью-Йорка. У него этим летом тур по Европе, так что он сначала заскочит сюда. Послезавтра. Он тоже снимается в кино. Уверен, что потом он заедет и к Паулине в Париж, так что ты сможешь увидеться с ним там, - улыбается он Эстер. - Это что? Летний лагерь? – насмешливо спрашивает Лука. И объясняет, увидев их недоуменные взгляды: - К Арми приезжают жена с дочерью. Я понимаю, мы конечно все тут большая дружная семья, но мне нужно, чтобы вы сосредоточились на проекте. Тимми проглатывает застрявший в горле комок. Так значит к Арми еще и жена приезжает. Может быть, это к лучшему. И все же что-то его гложет, но он не смеет задумываться, что именно. Вскоре после этого они уходят. Тимми провожает Эстер до ее отеля, они идут плечом к плечу. Целуются на прощание у входа, робко соприкоснувшись языками. Но Эстер не предлагает ему подняться к ней в номер, о чем Тимми нисколько не сожалеет. ~~~~ Арми крутится и ворочается в постели, так что взмокшее тело запутывается в простыне, которая оборачивается вокруг него все туже и туже. Ему снится Тим, привязанный к кровати – его кровати? – извивающийся в путах. Тело перехвачено черной веревкой, узлы крепко удерживают запястья, а ноги разведены в стороны. Каменный член сочится смазкой, побагровевший ствол резко контрастирует с бледным впалым животом. Он скулит имя Арми, умоляя о чем-то, слов не разобрать. Но это совершенно точно не мольба об освобождении. Арми видит, как большая ладонь – его ладонь – смыкается на фарфоровой шее, сжимая все сильнее и сильнее. Тим пытается закричать, но звук так и не срывается с его губ, теряющих свой розовый цвет в то время, как глаза начинают вылезать из орбит. Длинными тонкими пальцами он цепляется за руку Арми, пытаясь ослабить хватку до тех пор, пока не перестает сопротивляться и не сдается. - Вот и все, Тим. Сегодня ты вел себя, как шлюха, тискался с Эстер прямо у меня на глазах. Ты же знаешь, что такое не останется безнаказанным. Ты же хочешь этого? Тебе это нужно. Ресницы Тима трепещут, глаза закрываются, и тут Арми тяжело дыша, выныривает из сна со стояком и досадой. На натянутых простынях расползаются влажные пятна. - Бог мой! Что это? Плюхнувшись назад, он неосознанно обхватывает ладонью твердый член. Но заставляет себя думать о Лиз, о ее мягкой груди, упругих ягодицах, шелковистых волосах, ласкающих его соски, когда она его объезжает. И все же мысли возвращаются к тощему мальчику со встрепанными кудрями на голове, с длинными, изящными руками и ногами. Заниматься с ним сексом, должно быть, то же самое, что с вешалкой для пальто, и все же Арми ничего не может поделать. Когда он дрочит в темноте, то видит перед глазами Тима, растянутого, перевязанного, расхристанного и страдающего. В голове всплывают картинки со вчерашнего вечера – их борьба, сладкий запах его пота, стояк, появившийся в шортах, дрожащее тело, прижимающееся к груди Арми. Внезапно его озаряет - он мог бы поиметь его, Тим предложил именно это, но Арми был слишком напуган, чтобы протянуть руку и дотронуться до него. Мысль о том, что могло произойти, толкает его к краю. Арми представляет, как Тим стонет, дрожит, задыхается, умоляет. И муки совести спят, когда он выстреливает спермой себе на живот и грудь. Он обсасывает пальцы, представляя, что дочиста вылизывает выплеснувшуюся сперму Тима. И лишь после этого стыд и сожаление накрывают его, тащат вниз, нашептывая, что он Иуда, лжец, блядь. Тем не менее, паря на вершине блаженства, он еще в состоянии отринуть все негативные чувства, удерживать их на расстоянии. Хоть раз в жизни голос в голове хранит молчание. Страх, всегда преследующий его, вчера обнажил свое мерзкое лицо. Но Арми не поддастся ему, не во время этого фильма – так он решил. Лука прав, он должен справиться со своими проблемами. Потому что другого шанса у него может и не быть.