Патология страха

Летнее солнце казалось лучами жидкого янтаря. Завтракая на террасе, с которой открывался вид на многочисленные склоны с маленькими — словно игрушечными — домиками на них, я буквально кожей чувствовала, как небезызвестный витамин D проходит сквозь ткань платья, согревая. На лице появлялась непрошенная улыбка, а руки сами собой уходили ниже, к едва округлённому животу. — Ты так задумчива, — заметил Абраксас, слегка улыбаясь. Он уже был в дорожном платье и теперь завтракал с лёгкой спешкой, так присущей людям, не потерявшим деловую хватку. Его ждал очередной запутанный заказ и, быть может, даже командировка, в то время как я могла сполна насладиться компанией девушек и женщин вассальных семей. Это уже вошло в привычку — с новой работой мужа я стала намного ближе к семьям, что находились под моей защитой. И почему-то казалось, что так и должно быть. — Утро хорошее, — легкомысленно ответила я, слегка поведя плечом. — Вот и лезут в голову всякие глупости. Думалось почему-то о том, что больше не нужно будет никуда бежать, никого хоронить, да и переживать теперь придётся не за всё магическое население Англии, а всего лишь за свою семью. И этот отъезд, казавшийся лишь мизерной платой за такое спокойствие, теперь сам стал этим спокойствием. Теперь я раз в неделю получала письма от семьи Сириуса, с удовольствием зачитывала их Абраксасу и с тем же удовольствием на них и отвечала. Нарцисса и Люциус писали чуть реже — супругам казалось, что их почту отслеживают — но с неменьшим энтузиазмом. С согласия мужа я пригласила их погостить у нас в конце августа. Всё-таки природа здесь была настоящим благословлением. — Ну и пусть, — снова улыбнулся лорд Блэк. — Главное, что ты счастлива. А я смотрела на его белокурые волосы, уложенные в таком идеальном порядке, и почему-то мне хотелось их разворошить. — Когда вернёшься? Муж усмехнулся и легко, едва заметно поцеловал моё запястье. К щекам прилила кровь. — Не успеешь даже соскучиться. Я тихо рассмеялась и едва заметно кивнула. И правда, времени скучать попросту не будет. Сейчас я вовсю занималась ремонтом старого поместья, приведением в порядок садов и огородов, улучшением жизненных условий вассалов. Мне нравилось заниматься делами деревни: сейчас вовсю строилась новая церковь для верующей её части, приводился в порядок погост, была выстроена школа. В планах было улучшение амбаров, привлечение в ковен сторонних семей и, в первую очередь, хороших специалистов, а также строительство за мой счёт нескольких новых домов для молодых семей. Хотелось сделать действительно много. В прошлом, в тогда ещё родной мне стране с этим всем было туго, а здесь я могла «играться» столько, сколько сама хотела. Впрочем, от моих нововведений все были если и не в восторге, то смотрели на них вполне себе благожелательно. Мужчинам из ковена нравились идеи с полями, сенокосами и вырубкой лесов — они прекрасно понимали, что от этого их материальное положение лишь улучшится — а женщины были не против ремонта школ, церкви и просто совместных посиделок в Блэк-холле, за чаем. Именно из этих посиделок я узнала, что прошлые владелицы поместья умудрились переругаться со всем ковеном, абсолютно от него отгородиться, да и в принципе жизнью своих вассалов эти леди не интересовались. Тогда стало понятно и отношение ковенцев к этой паре, и их настороженность при знакомстве со мной. — И снова ты задумалась, — улыбнулся Абраксас, перегибаясь через стол и целуя меня в макушку. — Не успеешь и опомниться, как уеду в Англию и… — Англию? Мужчина замолчал и тихо вздохнув, понимая, что сказал, судя по всему, лишнее. Меня медленно, но верно, начинало трясти. — Абраксас, какая Англия? Просто скажи мне, какая Англия? Мы еле уехали оттуда, я еле выцепила из-под удара Нарциссу и её сына, и твоего, чёрт возьми, сына в том числе, так какая Англия? Мне недосуг сейчас заниматься нашим английским вопросом, а без его решения нам там делать абсолютно, беспрекословно нечего! Ты чем вообще думаешь? Ты хочешь оставить нашего ребёнка без отца? Ты хочешь… — Хватит, — хлопнул ладонью по столу мой муж, виновато, но в то же время неумолимо смотря на меня. — Если выполню заказ — получу некие бумаги, свидетельствующие против нашего английского вопроса, что во многом облегчит нам задачу. И я буду осторожен. Я всегда осторожен, Вал… Ну же, посмотри на меня… В какой-то момент мне просто стало по-детски обидно. Я почувствовала себя ребёнком, которому пообещали сладость, а потом просто отобрали её, попутно сообщив, что вся моя семья разбилась в автокатастрофе. Ощущения были мерзкими. — Ну вот, теперь ты будешь нервничать, — как-то глухо отозвался блондин, вставая. — Мне пора, милая. Порт-ключ сработает через три минуты, а я хочу ещё попрощаться с тобой. Я потерянно мяла в руках подол своего платья, приковав к мягкой ткани глаза. Силы почему-то покинули меня и вставать совершенно не хотелось. — Ну же, милая, — снова позвал меня мой муж, подходя к моему креслу. — Обними меня. Не знаю, откуда только появились силы, но я вскочила, бросившись ему на шею, и впервые в жизни расплакалась. Я не плакала так с детства, с тех самых пор, когда умер папа. Не плакала так и на похоронах своей матери, и мужа, не плакала так и тогда, когда потеряла в выкидыше ребёнка. Хотелось выть. Он гладил меня по голове, целовал моё лицо и что-то шептал, а у меня почему-то появилась какая-то фатальная уверенность в том, что он не вернётся. Просто погибнет там, при выполнении задания или при попытке отъезда домой — не важно. Я просто чувствовала, всем своим существом чувствовала, что обнимаю любимого человека в последний раз. А руки попросту были связаны. Я не могла последовать за ним, не могла отговорить его от поездки, не могла ничего. Хотелось выть. Я не заметила, как на веранду обрушились первые капли дождя, пришедшего так неожиданно. Они смешивались со слезами, я целовала его, всхлипывая, хватаясь бледными пальцами за ткань мантии и шепча какие-то глупости о том, что я его люблю. Именно в тот момент и вся моя хвалёная бравада, и вся холодность ума просто исчезли. Были только мои слёзы, дождь и смерть, дышащая единственному дорогому мне человеку в затылок. — Мне пора, — мягко шепнул он, отстраняя меня от себя. Я подняла голову и сдавленно кивнула. Он тоже плакал, тоже не отпускал мои плечи и тоже, казалось бы, всё понимал. Хотелось выть. — Порт-ключ, — прошептала я, отходя от него на шаг. — Ещё тридцать секунд, — прохрипел он, вновь подаваясь вперёд. Этот поцелуй был странным, пропитанным кровью, слезами и ощущением страшной утраты. Коротким, слишком коротким и рваным. Взвыв, словно раненый зверь, мужчина отшатнулся от меня, схватившись за ручку своего чемодана, и в тот же момент исчез. Я медленно осела на пол. Мучительно тошнило, а руки всё никак не отпускала тряска. Неожиданно даже для меня рядом появилась домовушка. Марта обречённо вздохнула где-то рядом, помогла мне подняться и, сурово глядя мне в глаза, проинформировала, что тотчас же перенесёт меня в спальню. — Вам нужен отдых, леди. Отдых и сон. А потом вы проснётесь и мы придумаем, что со всем этим делать. Дождь лил ливмя.

***

— Подкупленный убийца? — Слишком сильная защита. Не пройдёт. — Яд? — Он параноидален. Проверяет всё, не получится. — Проклятье? — Не удастся подобраться слишком близко. — Дробовик? — Марта! — А что «Марта»? Что «Марта»? — проворчала старая домовушка, подавая мне чашку чая и хмурясь. — Да если бы не ваши слёзы, госпожа, я бы палец о палец не ударила бы ради этого вашего господина. Не нравится он мне, слишком мягкий, как принцесса какая. И серый, ничего примечательного. В своё время в семье Блэк таких… — Марта, но причём тут дробовик, скажи на милость? — рассмеялась я, принимая чай. С отъезда «принцессы» прошло всего два часа, а домовушка уже успешно взяла меня в оборот. Я успела поспать — не без помощи её чар, конечно же, поесть, а теперь расположилась в библиотеке, перебирая всевозможные варианты по решению нашего английского вопроса. — Ну или бомбу. Желательно, ядерную, — мстительно заявило существо, присаживаясь в соседнее кресло и принимаясь за вязание. — И как же нам её скинуть? — улыбнулась я, отпивая чай. — «Как скинуть», «как скинуть», — вновь проворчала домовушка. — Мало ли их падает случайно сейчас по миру. Пилота под Империо — или лучше наше, фамильное, тогда он и ложные воспоминания сам себе придумает, и ни один легилемент не поймёт, что да как — и вперёд, в кабину. Хогвартса этого вашего, правда, не станет, но что уж там… приходится же чем-то жертвовать. План показался безумным, но в то же время самым… простым? — А магическую защиту пробьёт? — задумчиво пробормотала я, хмурясь. Святой Мерлин, что с людьми делает беременность! Какая, скажите на милость, бомба? Где исхитрённые планы, где полёт фантазии? Какая, твоя мать, бомба?! — Если немного с ней поработать, то она и не такое пробьёт, — вновь мстительно заявила Марта, как-то жутковато улыбаясь. Я тяжело вздохнула и покачала головой. Беременность. Абраксас говорил, что сначала он посетит Латвию — там нужно будет встретиться с его давним другом, имя которого он не называл. Сказал только таинственно, что если всё получится, то по завершению задания они прибудут к ним на обед, и больше не проронил ни слова. Следовательно, в Англии он появится только завтра, к обеду. Тяжело вздохнув, я сдалась. — И за сколько мы сможем это провернуть, кровожадное ты моё существо? Марта довольно улыбнулась, отложила вязание и посмотрела на меня. — Если вы отдадите приказание начать прямо сейчас, то часа за три управимся. Напряжённо вздохнув, я задумалась. В принципе, других вариантов больше не существовало. Я чётко понимала, что Абраксас завтра умрёт, и эта уверенность крепла во мне с каждой секундой всё больше и больше. И если я ещё как-то выкарабкалась бы после его смерти, то на остальных членов нашей с ним семьи это повлияло бы катастрофически. Нарцисса и Люциус бы сломались окончательно — счастье их отца было последней надеждой на то, что всё будет в порядке. Сириус бы прилетел сюда вместе со своей женой и детьми, сорвавшись с насиженного места, только потому, что по его разумению «маме плохо». А мой ребёнок — наш ребёнок — просто-напросто вырос бы в безотцовщине. Могла ли я себе такое позволить? Едва ли. Тяжело вздохнув, я кивнула домовушке и встала со своего места, отставляя чашку на столик. Время действовать пришло. — Что нужно сделать?