Сборник зарисовок с челленджей

Марку было в этот день особенно тоскливо. По хорошему бы позвонить Тэёну или Джонни, которых, будь они в Корее - хёнами, но они в Нью-Йорке. В Нью-Йорке, где он провёл своё раннее детство, прежде чем его родители уехали в Ванкувер. В Нью-Йорке, куда он непонятно зачем решил вернуться. Сегодня был ровно год с того момента как он сбежал (по-другому и не скажешь) из родного дома, оставив там своего лучшего друга, перед которым было стыдно, но иначе он не мог, потому что изо дня в день чувствовать на себе чужую безответную… У Марка уже не было на это сил. И он сбежал, надеясь, что Тэн поймёт, простит и отпустит. Самого его что-то не отпускало, всё вертелось в голове, что он дезертир и предатель. Что он забывает о своём лучшем друге в компании других. По этой причине он и не позвонил ни Тэёну, ни Джонни, а пошёл на поиски тату-салона, чтобы набить один из самых памятных рисунков, которые вышли из-под руки Тэна, чтобы всегда помнить. Вообще-то Марк тату никогда не делал и очень сомневался в своей способности вынести такую порцию боли за раз, чтобы хотя бы обзавестись контуром того рисунка, который он хочет себе набить. Но отказываться от идеи он не намерен. А в остальном посмотрит по обстоятельствам. Тату-салон, рекомендацию на который он нашёл на студенческом форуме, нашёлся с трудом. Вывеска терялась на фоне других, расположенных по соседству. Зато на двери - потрясающий рисунок адского пса со стрелой в пасти. Только благодаря псу салон и удалось заметить. При входе в помещение Марка оглушило звуком гонга и ослепило неоновым полумраком узкой приёмной, в дальней части которой чуть в стороне от нескольких закрытых дверей расположилась стойка администратора. На столешнице бессовестно дрыхли два кота бело-рыжей расцветки, ещё один, тёмный в полоску, довольно жмурил глаза, восседая на плече у человека за стойкой. Человек от звука гонга встрепенулся, отчего полосатый потерял равновесие и спрыгнул на пол, ускользая от попытавшихся поймать его рук и игнорируя жалобное: “Дори, прости, не убегай!” Марк потоптался немного на месте, решительно выдохнул и направился в сторону администратора. Парень тоже оказался азиатом, да таким красивым, что ему только в айдолы. Лицо, правда, не очень приветливое, Марк явственно читал на нём посыл в далёкие дали, но решил его проигнорировать. На бейдже у парня значилось “Лино”. Не очень походило на имя, по мнению Марка, но кто он такой чтобы лезть со своим мнением к чужим людям? - Я хотел набить татуировку. На плече. Большую. - Проговорил он и достал из кармана распечатанный рисунок. - Вот. - Круто, чё. - Администратор посмотрел на рисунок, а потом сощурился на посетителя. - Тебе хоть шестнадцать то есть? Без разрешения от родителей ничего набивать не будем. - Мне почти двадцать, - Марк покапался в карманах, вытаскивая студенческий. - Ну ок. - Лино, казалось, стал даже выглядеть немного добрее. - Погоди, я заполню всё, а ты пока погладь кота. - Что, простите? - Марк растерянно посмотрел на парня. - Кота, говорю, погладь, - пробурчал администратор. - Любого. Это Суни и Дуни. А то чего без дела стоишь. Марк заторможено кивнул, подумав, что и правда, чего это он, и принялся почёсывать обоих котов сразу, да так увлёкся, что не сразу заметил, что Лино его уже в который раз зовёт. Пришлось оторваться от рыжих и идти, куда послали, то есть в крайнюю правую дверь, за которой, вот это совпадение, его ждал ещё один азиат с надписью на бейдже… Фелиция? Марк присмотрелся. Фелиция, несмотря на своё потрясающе красивое истинно женское имя была похожа на очень красивого пацанёнка. Смуглая, веснушчатая, без грамма косметики, зато с выжженными в соломенный волосами. Голос у не оказался тоже слишком низким для девушки. И Марк даже подумал, что перед ним всё-таки парень, просто имя на бейдже написано так по приколу, но когда та встала, чтобы помочь клиенту поудобнее усесться на рабочей кушетке, под свободной футболкой обрисовались контуры пусть маленькой, но заметной женской груди. Марк покраснел. Ему нравились именно такие девушки. Натуральные. Ну, в смысле, которые не вылепливают тебе новое лицо косметикой, не вставляют имплантаты в губы или грудь. Работа шла ударными темпами. Маленькие ладошки мастера ловко управлялись с машинкой, рисуя по его коже. Марку было больно. Казалось, что плечо скоблят скальпелем, но он старался отвлечься от ощущений, разглядывая россыпь веснушек на чужом лице, рассказывая глупые истории из студенческой жизни. У Фелиции улыбка такая, словно разом и солнце, и луна, и звёзды светить начали, а смех громкий, звонкий, заразительный. К ним даже Лино свою любопытную мордаху сунул, вынюхивая, что они тут делают. Время сеанса пронеслось незаметно. Фелиция аккуратно протёрла руку от сукровицы, нанесла на рисунок мазь и обмотала плечо впитывающей пелёнкой, попутно инструктируя парня о его дальнейших действиях и описывая, насколько опасными для татуировки и для здоровья в целом может быть нарушение этих простых правил. - Ещё сохрани мой номер. - Фелиция от руки написала на визитке ещё и личный мобильный и протянула парню карточку, впрочем, не торопясь выпускать её из пальцев. - Будут вопросы, звони. И вообще звони. Не только по поводу татуировки. Из салона Марк выходил с контуром татуировки, номером телефона клёвой девчёнки и отличным настроением. Сегодня был ровно год с того момента как он сбежал (по-другому и не скажешь) из родного дома, оставив там своего лучшего друга, который, Марк уверен, со временем поймёт, простит и отпустит. И, кажется, сегодня Марк и сам сделал ещё один шаг, чтобы отпустить.