***
Выговор от директора и вызов родителей к оному — отличное наказание! Маринетт уже думала, а не передалось ей немного проклятия неудач от своего дорогого напарника? Иначе как объяснить ту черную полосу, что была сейчас в ее жизни? А самое обидное то, что не высыпалась она именно из-за взбалмошного Кота, что все чаще стал наведываться к ней во снах, и появляться в ее фантазиях... И не мудрено! Ведь он сильно повзрослел и изменился за последнее время. Плечи стали шире, лицо потеряло детские черты, а мускулы, что так выгодно подчеркивает черный латексный костюм, все чаще привлекают внимание противоположного пола. Его даже окрестили секс символом Франции, в его семнадцать! «Справедливо, между прочим! Конечно, он не так красив, как Адриан, но отрицать его сексуальность…» Маринетт невольно закашлялась. И о чем она только думает? Где ее хваленое равнодушие, когда оно так нужно? Ей о своей шкуре надо заботиться, а не думать о самой сексуальной заднице Парижа! …Словно сами Боги услышали ее и решили, как следует посмяться над юной героиней, в дверцу люка, ведущего на балкон, постучали. Взвыв от досады и проклиная всех Нуаров вместе взятых, Маринетт все-таки выглянула на балкон. Одним глазком. Точнее, голова просунулась в люк, а тело осталось в комнате, но сути дела не меняет. — Я смотрю, ты ждала меня, Принцесса, — самодовольно хмыкнул Кот, на что Дюпен-Чен лишь озадаченно подняла бровь. — Я та-а-ак соскучился! Выражение ее лица ничуть не изменилось, лишь бровь изогнулась немного сильнее. — Что, даже на чай не пригласишь? — состроил герой жалобную моську. — Какого черта ты приперся? Теперь пришла очередь героя строить озадаченную моську. ... … … Маринетт тяжело выдохнула, прикрывая глаза и устало потирая переносицу. — Слушай, Кот. Я, конечно, рада тебе, в любое время дня и ночи, но не слишком ли ты зачастил? — Пфф, — фыркнул он, снова растягивая свою знаменитую, самодовольную ухмылочку. — Не убедила! — и он скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, что будет стоять на своем. — Родители вернутся через час. — А я смоюсь отсюда через пятьдесят девять минут, не впервой. — Ладно, проходи, — сдалась девушка, разворачиваясь обратно. Нуар, как и полагается наглому коту, улегся на ее кровати, пока одноклассница бегала за чаем и прилагающимся к нему вкусняшками. В который раз он заходит к ней? Десятый? Двадцатый? Кажется, он уже пару месяцев заглядывает к Дюпен-Чен после патруля и по выходным. Зачем? Ну, он и сам не смог бы ответить на этот вопрос, когда пришел сюда впервые. Но позже... — У нас есть пятнадцать минут, после чего ты сразу сваливаешь, — недовольно буркнула хозяйка комнаты, ставя поднос на стол. — Мяуч! Принцесса, вы жестоки! — Я серьезно, Кот Нуар, — выражение ее лица вторило ее словам. — Что-то случилось? — конечно, он знал, что произошло, но выдавать себя не хотел. — Проблемы в Коллеже? — Да, — со вздохом ответила одноклассница, опустив печальный взгляд на носы балеток. Она рассказала о своей проблеме, упустив, что его вина в этом тоже есть. Постепенно они разговорились и снова начали друг над другом шутить. Все проблемы отошли на задний план до тех пор, пока не вернулись ее родители…***
Наказание было неизбежно. Родители доходчиво объяснили, что не стоит засиживаться «за эскизами» до поздней ночи во вред учебе. Так, что Маринетт теперь была под домашним арестом. Спасибо, о, великий Кот Нуар! Теперь под запретом на целый месяц походы в кино, прогулки с Альей и прочие подростковые прелести… Слава Богам, что родители не в курсе геройской деятельности своей дочери. Будь проклят тот день, когда Нуар начал к ней заходить. Немудрено, что все время патруля Маринетт была взвинчена не на шутку. — Ну, вот и все, Миледи! Патруль закончен, до завтра! — Нуар частенько так делал. Спешил откланяться быстрее, чтобы, как он думал, застать свою Леди «на горяченьком» в пекарне Дюпен-Чен. — Стоять! Он послушно замер. — Куда это ты лыжи навострил? — вопрос с подвохом. Выражение ее лица было столь же прекрасным, сколько и устрашающим в тот момент. — Хочешь со мной? — не растерялся герой, многозначительно играя бровями. Леди Баг зарычала. — Кот, я серьезно! — Я тоже! Леди устало вздохнула, присаживаясь на черепицу. Как объяснить напарнику, что Маринетт должна высыпаться, не выдавая себя при этом? Как объяснить, что она не может заснуть после того, как он уходит, чтобы он не подумал лишнего? — Я знаю, куда ты уходишь после патруля… — Ревнуешь? Она чертовски хотела сказать «нет»… — Прекращай! Нуар, ты не видишь, к чему приводят твои ночные похождения? — вскрикнула она, вновь поднимаясь на ноги. — К тому, что ты ревнуешь? — пожав плечами, продолжил гнать свое герой, делая вид, что увлеченно рассматривает свои коготки. — Нет! — героиня закипала. — Ты следишь за мной? — Что? — оторопела девушка. Ее словно поймали с поличным... Хотя она никогда его не преследовала. — Что? — повторил за ней Кот. — Тогда, откуда ты знаешь, куда я направляюсь? — казалось, что он сорвал большой куш — так сильно светилось его лицо! Самодовольная ухмылка расползлась от уха до уха, а в ядовито-зеленых глазах загорелся огонек азарта. — Бражника мне в свекры! Ты серьезно? — чуть-чуть и из ее ушей повалит пар. Не на такой разговор она рассчитывала. Ей казалось, что при одном ее замечании он сожмется как провинившийся котенок, прижмет накладные уши к макушке и… — Вполне. Так откуда ты знаешь? ПУФ! — Черт бы тебя побрал, Кот Нуар! Ты заявляешься ко мне домой после патруля, пудришь мозги, затем заигрываешь СО МНОЙ ЖЕ во время атак акуматизированных, во время патруля и прочих вылазок! Ты! — она сильно ткнула пальцем ему в грудь. — Ты заявляешься без приглашения ко мне на выходных, но стоит тебе отпустить парочку твоих фирменных КОТомбуров, как я становлюсь бессильной, чтобы прогнать тебя! Из-за тебя я не сплю ночами, из-за тебя я засыпаю на лекциях, из-за тебя вызывают моих родителей к директору, и из-за тебя я под домашним арестом на целый месяц! Ты хоть понимаешь, что ты творишь, глупый Кот?! Грудная клетка Леди тяжело вздымалась, а ее эхо, казалось, отзывалось на самых окраинах Парижа! Наконец, она выговорила все этому наглому прохвосту! Вот теперь-то он попляшет! Сейчас он прижмет накладные уши, понуро опустит голову и извинится за свое… Поведение… Постойте-ка, а чего он лыбится?! — Тебе еще и смешно! Парень в черном костюме ухмылялся во все тридцать два! Изумруды его глаз лукаво блистали в темени ночного города. Маринетт успокоила дыхание. Кот Нуар нарочито медленно двинулся к ней, впиваясь взглядом в ее глаза… Девушке стало немного не по себе. Что это с ним творится? Он, вообще-то, должен сейчас валяться в ногах Леди Баг и вымаливать прощения! Кот подошел вплотную. Настолько близко, что Маринетт пришлось поднять голову, чтобы видеть его лицо, а не грудь… — А я-то наивно полагал, что прихожу в гости к своей однокласснице, Маринетт, — «бабах!» — Не к Леди Баг, — он наклонился и смотрел прямо в ее глаза, продолжая все так же ухмыляться. До героини, наконец, дошел смысл сказанных ею слов, и она испуганно зажала рот обеими руками. Зря. Но было уже поздно. Он уже догадался… Нет, не так. Это она, сама все ему выдала! Какая ирония, Леди Баг всегда так настаивала на том, чтобы их личности оставались в тайне, а теперь сама все разболтала! Глупая, глупая девчонка! — Я не… — начало было она, неуверенно, совсем не присуще известной героине. — Я не это имела в виду, — сама не поняла, что сказала. Надо же сморозить такой бред! Блеск, Дюпен-Чен, умничка! Теперь ты не только перед Адрианом слова путаешь! — Да? А мне показалось, что я все верно понял, — просто пожал плечами Нуар. Чересчур легко и непринужденно, будто он не только сейчас узнал личность своей напарницы. Погодите… — Ты знал? — вполне резонный вопрос вырывается из уст героини, и потому, как он весело усмехнулся, она поняла, что все истолковала верно. Он знает. Черт! — Как? — глаза стали размером с блюдце, а собственный голос звучал абсолютно чужим — уж сильно писклявым он выдался. — Я давно подозревал, — снова ноготки на перчатках показались ему очень интересными. — Насколько давно? — Несколько недель, наверное. Все. Земля будто ушла из-под ног. И она бы точно упала, если бы ее не оглушил следующий вопрос напарника: — Так значит, из-за меня ты не спишь по ночам? Вот теперь точно все. Конец. Ее лицо предательски вспыхнуло, выдавая Маринетт с головой! Да, черт возьми, что с ней сегодня? Неужто родители добавили новый ингредиент в свои пирожные? Уж не сыворотка правды это была? Иначе как по-другому объяснить ее проповедь? Она ведь действительно ВСЕ ему рассказала! Ну, или почти все…***
Еще никогда его Леди не выглядела так уязвленно… Повисло гнетущее молчание, отчего сердце стало сильней сжиматься. Не перегнул ли он палку? Но ведь она сама все ему рассказала… — Миледи? — Ты сказал, что приходил проведать одноклассницу, — опустив глаза, сказала героиня. — Скажи мне… От него не укрылся ее тяжкий вздох и то, как старательно она отводит взгляд. Догадалась? — Скажи мне, что я ошибаюсь, Адриан, — Леди посмотрела на него, и привычный огонек решимости вновь плескался в ее глазах. Видимо, не перегнул. Его Леди не так проста, как может показаться на первый взгляд, она уже оправилась и даже успела сопоставить некоторые факты! При этом она сделала верные выводы. Ай да Чудесная Леди! — О, нет, Маринетт. Ты не ошибаешься, — слабая улыбка тронула его уста. Только сейчас до него дошло, что гарантий положительного ответа у него не имеется, Принцесса вполне могла отказать ему. Девушка покрылась едва заметным румянцем. — Мари, я… — Тс… — она приложила палец к его губам. Красная, как свекла, но она действовала решительно. Убрав тонкий пальчик, приподнялась на носочках и поцеловала своего одноклассника в щечку. — Прости, что накричала… Я просто устала, наверное. Девушка хотела отойти, но крепкие руки не дали этого сделать. — Это ты меня прости. Мне и впрямь не стоило засиживаться допоздна у тебя… Да и сказать о своих подозрениях раньше. — Это ничего… — Но ведь тебя наказали! — слегка повысил он голос, взмахнув руками. — Твой отец тебя постоянно наказывает! —Но я, правда, виноват! — А я однажды украла твой телефон! — Я подсматривал за тобой ночами с соседней крыши! — А я знаю твое расписание лучше, чем ты сам! Это могло бы длиться вечно, они вновь нашли повод для перебранки, если бы не… Искра, мелькнувшая между ними, вызвала замыкание! Никто из них не понял, кто первым заткнул другого поцелуем. Да таким, что не в одном голливудском фильме не показывали! Кажется, это был их первый осознанный поцелуй, в трезвом уме и здравой памяти? Что ж, этим двоим такая мелочь – не помеха! Они страстно сжимали губы своей второй половинки, даже не прерываясь, чтобы сделать глоток воздуха! Вот так герои всея Парижа! — Адриан, — наконец, оторвавшись от губ возлюбленного, вымолвила Дюпен-Чен. — Молчи, — и он снова заткнул героиню поцелуем. Кажется, здраво мыслить в данный момент никто из них не мог, потому они и не помнили, как оказались прижатыми друг к другу в лежачем положении, на прохладной черепице. Леди Баг зарылась пальчиками одной руки в растрепанную, белобрысую шевелюру своего напарника, второй рукой — притягивала его еще ближе к себе. Нуар очерчивал своими коготками ее стройный силуэт, чуть дольше задерживаясь на груди, и еще дольше на упругих ягодицах своей героини. Они не могли оторваться друг от друга, не могли насытиться. Никто не понял и того, как безобидные объятия и поглаживания перешли в нечто более развратное. Никто не заметил, когда Кот навис сверху над Леди и свел ее руки ей за голову и прижал к черепице. На крыше стало действительно жарко. Томные вздохи и пошлые причмокивания раздавались все чаще и громче. Он просто потерся своим пахом о ее промежность. Вверх-вниз. И этого хватило, чтобы им окончательно снесло крышу. Маринетт стала помогать бедрами, толкаться ему навстречу и желать, чтобы они сейчас каким-то чудесным образом оказались в ее комнате… Но чудеса случаются крайне редко, и все, что им оставалось, довольствоваться этой близостью на холодной крыше. Ее стон звучал настолько сладко, что Адриану пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы не взять ее прямо здесь и сейчас. Его Леди достойна большего. Сейчас он просто постарается удовлетворить ее по максимуму… Нуар ускорился, и Маринетт пришлось закусить губу, чтобы не стонать громко. Возбуждение все нарастало, и с каждым движением, терпеть это становилось все невозможнее. — Отмена трансформации, — и пока Адриан не опомнился, она вновь приникла к его губам. В мгновение ока Нуар оказался в ее положении, а Маринетт восседала на нем, подумывая о том, чтобы без предупреждения стянуть с него талисман. Но этого не потребовалось. — Спрячь когти. Ох уж эти подростки! Еще несколько минут назад они были готовы испепелить друг друга взглядом, бранились так, что, казалось, слышно было на другом конце города! А сейчас поддались своим самым потаенным желаниям. И пусть, они оба представляли свой первый раз несколько иначе, главное — им сейчас хорошо. Они счастливы, счастливы вместе, а большего им и не надо!***
— Вот теперь ты точно наказана, Принцесса! — обняв хрупкое тельце своей возлюбленной, заявил полностью обнаженный герой Парижа. — За что? — притворно обиделась Маринетт, надувая щечки. — А вот нечего бедных Котов ругать! Видишь, что из этого вышло? Маринетт заметила тот самый лукавый блеск в его глазах. Тот самый, что прежде видела только в глазах Нуара. — Значит ли это, что мне стоит ругать своего Кота чаще? — она откровенно флиртовала, и он не мог этого не заметить. — Хм… — он задумчиво уставился на свою обнаженную Леди. — Это значит, кто-то любит наказания? — получив ощутимый тычок в ребра, он весело хохотнул. — Ладно-ладно, буду чаще тебя наказывать! И они снова устроили перебранку… Впрочем, им не привыкать! И таких стычек у них будет еще бесконечное множество! Ровно такое же, как и количество их наказаний…