Дверь в темноте

В ворота что-то ударило, судя по звуку — бревно, и одновременно вторая огненная стрела прожгла плащ Баунеса — тот едва успел отскочить. Зандр заметил это краем глаза, пока, огибая Баунеса и Россилена, добирался к Яросверту. Тот уже не стонал, но, судя по колыханию стрелы в спине, все же дышал. Зандр упал рядом с ним на колени. — Вылечи же его! — закричал он Россилену. В ворота били тараном. Они не поддавались, но стоял такой скрежет, что ничего не было слышно. Россилен подскочил к Зандру и заорал в самое ухо: — Вылечу — не смогу драться. Выбирай — ты или он! Внезапно скрежет прекратился, зато горящие стрелы посыпались во двор одна за другой. Россилен схватил Зандра, рывком поднял на ноги и оттащил к безопасному пятачку у ворот. Баунес склонился над Яросвертом, выставив заклинание в виде искрящегося щита. В этот самый момент что-то обрушилось сверху. Зандр вцепился в Россилена, и их обоих опрокинуло, смяло, втиснув друг в друга, и, больно жаля запястья и шею, поволокло по земле. В первые секунды Зандр почему-то решил, что горящие стрелы достали их и здесь, но потом догадался, что это Заклинание Ловчей Сети. Россилен сообразил быстрее и даже выставил шпагу, пытаясь разрезать светящиеся веревки, но против магии это не сработало. Средняя часть сети прижимала их к земле и не позволяла добраться к краям: они пока свободно бултыхались в воздухе, но Зандр знал, что сейчас они начнут стягиваться, и тогда их просто завяжет в узел, ломая кости и превращая в кровавый ком. Он принялся перебирать в памяти защитные заклинания, но ничего не подходило. Сеть между тем надавила ему на голову так сильно, что впечатала лицом в грязь. В рот набилась земля. Зандр попытался ее выплюнуть, но в этот миг Россилен с воплем дернулся, прорвав сеть, и земля попала Зандру не в то горло. Он повернул голову, отчаянно выкашливая ее, и тут же в него что-то врезалось, заталкивая ее обратно. В следующую секунду Россилен разодрал сеть и, выдернув его, перевернул вниз головой и затряс. Зандр заорал, узрев в каком-то локте от своего лица труп всадника: тот был пригвожден к земле шпагой, воткнутой прямо в живот, и светящаяся Сеть с гудением сворачивалась вокруг него, злобно урча. Россилен, не обращая внимания на вопли Зандра, потряс его снова. Зандр, конечно, всячески мешал ему, бестолково размахивая руками и пытаясь отодвинуться от трупа, но вырваться не удавалось. В конце концов его просто стошнило на труп — откуда что взялось только, при том что они не ели с утра. По счастью, земля со рвотой тоже вышла. Россилен перевернул Зандра и опустил его, одновременно отталкивая как можно дальше. Тот не удержался на ногах и упал на колени, пережидая головокружение. Сеть замерла над трупом и приподняла свободный конец, словно размышляя, не накинуться ли ей на сапоги Россилена. И в этот момент в них полетела еще одна сеть. Только… Останавливающий Смерть... О таком Зандр читал только в сказках: о том, как замирало время, чтобы герой мог спасти невесту или своего друга степного лиса, отвести водопад от гномов, пробиравшихся по горам и ставших жертвами злого колдуна. Вот и сейчас оно остановилось. Не только сеть, гораздо большая по размеру, чем первая, замерла над двором — замер Россилен, вытаскивавший шпагу из трупа, остановились в полете стрелы. И только он, Зандр, почему-то мог двигаться. Он вытолкнул Россилена из-под сети вместе со шпагой и отскочил сам. И время тут же включилось. Вторая сеть накрыла половину двора, стягиваясь к трупу. Стрелы пролетели над головами и с шипением вонзились в крышу плетеного навеса. Сухие ветки вспыхнули. Зандр оглянулся: Баунес отволок Яросверта к яме, из которой вылез Россилен, и теперь, стоя над ней и кое-как прикрывая Яросверта и себя, пытался наколдовать второй щит, выставленный вверх чуть поодаль. Но этот выходил слабеньким: стрелы легко проходили сквозь него. Кончилось все тем, что Баунес схватился за плечо, еле удержав первый щит, и второй рассеялся окончательно. Россилен метался от сети до угла двора, видимо, ожидая, что кто-то еще полезет через забор, и то и дело с тоской оборачиваясь назад: то на горящий навес, то на дымящуюся дверь нового дома, в которой тоже торчали стрелы. Впервые в жизни Зандр чувствовал себя бесполезным куском дерьма. Для заклинаний, которые он знал от Баунеса, требовалась непосредственная угроза. Колдовать, не видя противника или не ощущая его поблизости, было невозможно. Оставалось стоять у ворот, бессильно сжимая кулаки и давая себе клятву, что если он выберется из этого, то освоит, отточит, оттренирует все виды боевой магии, которые только сможет. А потом опять это случилось. Новая сеть, падающая на Россилена, и лишь замедлившееся на этот раз время. Зандр и сам не понял, что именно он сделал, хотя теперь уже понимал, что делает именно он, только выталкивать Россилена все равно было некуда — не под стрелы же. А сеть, угрожающе зависшая над двором, растягивалась, колыхалась на концах, и тут случилось что-то невероятное: она свернулась в комок, перекрутилась в воздухе, словно выворачиваясь изнанкой наружу, и, снова расправившись, внезапно отправилась в полет обратно. В стремительный полет. Тут уже все отмерли. Баунес, догадался Зандр. Тот представлял собой жалкое зрелище: стоя на коленях, удерживал остатки щита, но было понятно, что вот-вот свалится на Яросверта — и им обоим конец. В этот миг за воротами раздался душераздирающий крик. Это означало, что сеть набросилась как минимум на хозяина. Минус двое. Осталось четверо. И как будто в отместку, стрел посыпалось больше и падать они стали чаще — откуда только взялись?! Под навесом что-то взорвалось, и в спину Зандру ударил горящий ком. Россилен бросился открывать ворота. — Прикрой! Легко сказать! Летучие мыши на этот раз вышли отменными. Вот только ненадолго. Миновав кровавый комок, дожираемый громко урчащей сетью, Россилен бросился в толпу, один против четверых, размахивая шпагой. Но у одного из его противников оказался меч, а у второго… Второй, отбросив лук, отскочил в сторону, и по движению его рук стало понятно, что он тоже колдун. Он-то и убрал иллюзию через краткий миг. И — Зандру было не достать до него, надо было миновать дерущихся, а между колдуном и Россиленом расстояние оказалось минимальным. Зандр шарахнул в гущу схватки парочкой слабеньких молний — единственное боевое заклинание, которое он знал, но, когда вместо противника чуть не задел ногу Россилена, отступился. — Криворукий! — выругался тот, отшвыривая одного из противников в придорожную канаву. Оставались двое и маг, который… Это характерное движение закручивающейся кисти… — Нет! — Зандр бросился к Россилену, отвлекая внимание на себя, и на ходу отвел влево россыпь вращающихся лезвий, которые повтыкались в забор. Выбросил навстречу реальному мечу призрачный — знай, мол, тагирскую магию, но сил удержать все же не хватило. Зандр упал на колени. Спас Россилен: сграбастал противника с мечом за плечо и развернул навстречу тагирцу со шпагой. Тот попытался отвести клинок, но сила удара была слишком велика. Тагирец со шпагой повалился на дорогу с распоротым животом. Россилен рывком поднял Зандра на ноги и выставил против меча свою шпагу. Зандр отбежал на безопасное расстояние, наблюдая за колдуном. Тот снова делал закручивающее движение. — Россилен! — заорал Зандр. Тот отскочил, вынуждая противника развернуться так, чтобы оказаться на траектории полета лезвий. В этот момент из-за забора у деревни, шагах в двухстах от места схватки показалась толпа разъяренных крестьян с вилами и косами. Выругавшись, Россилен отпрыгнул от противника. Колдун развернулся в сторону крестьян. Зандр выбросил стаю летучих мышей ему в лицо, но опоздал — лезвия унеслись навстречу толпе. Все, кто шел впереди, упали как подкошенные. Россилен зарычал, сделал какой-то хитрый обманный маневр и подсек противника, заставив повалиться на дорогу. В то время как Зандр кинул в колдуна клубком извивающихся гадюк. Россилен отобрал у противника меч, оглушил и опрокинул его, и, бросив меч Зандру, со шпагой добежал до колдуна и схватил того за шиворот. Зандр, с трудом удержав тяжелый меч, прижал шею тагирца к земле. От толпы, из которой раздавались гневные выкрики, отделилось несколько крестьян. — Надо их втащить, а то растерзают! — буркнул Россилен, волоча за собой колдуна. Тот был в глубоком обмороке. Зандр пожал плечами. Он боялся пошевелиться, чтобы не дать уже очухавшемуся врагу ни шанса. — Все надо делать самому! — Россилен бросил колдуна, кивнул на него, отобрал у Зандра меч и, слегка придушив лежащего тагирца своей большой рукой, поставил его на ноги и подтолкнул в сторону двора. Зандр застонал. Не прошло еще суток с тех пор, как он перетаскивал трупы. Но и вправду, кто ж, кроме него… Дальнейшее он помнил смутно. Двор был полон дыма, и когда Зандр положил на землю колдуна, сам стал задыхаться. Потом Россилен прикладывал ладонь к его лицу, но это было так больно, словно вместо кожи на лице была открытая рана и, хотя поток энергии от ладони Россилена очень даже чувствовался, боль все никак не проходила. — Яросверта лечи, — захрипел Зандр. Но Россилен только покачал головой, и Зандр опять подумал, что Яросверт мертв. Потом он, видимо, все-таки потерял сознание, потому что очнулся глухой ночью в темной комнате. Кожа на лице и шее горела. Дернул рукой и что-то разлил. Заорал. На крик прибежал заспанный Баунес с фонарем. — Что? Что такое? — бормотал Зандр. При резком переходе от тьмы к свету мерещились пауки. — Ярос… мертв? — вспомнил он. — Если бы… Жив ваш приятель, — недобро усмехнулся Баунес, — ничего ему не сделается. Как вынули стрелу — так через день уже скакать. Зандр выдохнул. — Спасибо! А я что? И через день?! Баунес вздохнул и отвел взгляд. — Это я вас, колючками, господин граф. Кожа у вас всегда была нежная… Воспалилась. Третий день лежите… — Колючками. — Зандр возвел глаза к растрескавшемуся потолку и сообразил, что он в старом доме. — Новый дом господина Россилена сгорел, — пояснил Баунес. — Один подвал остался. Трое там. Мечник, колдун и еще один, из полей привели. Промашка вышла… — Других нашли? — Нашли. Зарыли. Больше людей Леонесса сюда не заезжало, но чем раньше вы встанете, господин граф, тем лучше: слухи по тракту разлетаются быстро. А здесь в деревне шесть человек магией убили, двоих растоптали. Крестьян-то никому не жалко, но магия… Пронюхают — следствие доберется. Про слухи Зандр и сам понимал. Он сполз с кровати и, с трудом переставляя ноги, дошел до коридора и свернул влево — туда, где, как он помнил, была гостиная. За тяжелой дверью оказалось неожиданно светло. На столе стояли сразу два девятисвечника, Россилен с собранными в хвост волосами сидел на лавке и, расстелив перед собой нарисованную на шелковом платке карту, показывал карандашом: — Здесь и здесь мы обойдем тракт, а вот это прямая дорога на Талиссу… — А как лучше в Долину, вокруг Смутного озера или через Памятные ворота? — Яросверт, с фиолетовыми волосами, исхудавший еще больше, чем прежде, наклоняясь с другого конца стола, сверялся со второй картой. Оба замолчали, увидев Зандра. — Я-то думал, ты из нас самый разумный человек, — упрекнул Зандр, опускаясь на лавку у входа. — Кому, как не тебе, понимать, что маги и север... Россилен промолчал, только щека дернулась. — Ты же понимаешь, что это самоубийство! — заорал Зандр. — Посмотри на него! Ты думаешь, он что-то умеет?! Он ничего, кроме иллюзий, не умеет! Он же драться вообще не может! Уж вряд ли он тебе рассказывал историю, как его ограбили и он лежал избитый в канаве целые сутки, пока его дядя не нашел! А маскироваться?! Да только его одного и без этих дурацких волос в целой толпе глаз выхватывает! А уж с волосами! Ты хочешь его убить?! Ему девятнадцать! Ты хочешь его убить?! Россилен покачал головой и посмотрел на него с упреком. — Ты видел крестьян, — тоном, каким объясняют что-то неразумному ребенку, сказал он. — Деревня разорена. Три года назад здесь купец из Заволочи построил полотняный завод, а вот открыть не успели — убрали купца. Конкуренты подсуетились. Только с деревни налог на завод теперь никто снимать не собирается. Сам знаешь, что такие дела годами тянутся и, если налог и отменят, денег никто не вернет. Завод тоже подразвалился уже, его бы запустить… Зандр уставился на него, отказываясь верить в то, что происходит. Потом перевел взгляд на Яросверта, который даже не дал себе труда скрыть довольную усмешку. Вот же говнюк! И это после всего-то, что для него было сделано! Но уж если Россилен потерял последний разум и строит из себя мецената, готового ради горстки каких-то неотесанных мужиков жертвовать собой и другими, то кто-то должен за этими двумя идиотами присмотреть. Зандр закрыл лицо руками и издал протяжный вздох. В Гверин ему, очевидно, путь был заказан, еще меньше он, даже не учитывая возможных приключений по дороге, жаждал возвращаться в Тагир. Решение напрашивалось само собой. На север так на север, подумал он.