Дверь в темноте

За первым глотком вина последовал еще один, и еще. Трактирщик переливал содержимое бутыли в свое горло с видимым наслаждением и, казалось, ничуть не беспокоился о том, что только что произошло. Зандр цеплялся за стену в попытках встать. Россилен застыл, в некотором замешательстве разглядывая трупы у ног. Внезапно трактирщик обернулся к Яросверту и подмигнул: — Будешь, хороший мой? Яросверт издал долгий вздох человека, измученного жаждой, отцепился от стойки и схватился за протянутую бутыль. Трактирщик, однако, не отпустил ее. Держась за нее, Яросверт обошел вокруг трактирщика, который сделал при этом такое движение, будто хотел усадить его на колени, и только усмехнулся в ответ на возмущенный возглас Зандра. Впрочем, возгласом это трудно было назвать. Скорее уж писком. Россилен, заметив наконец мучения Зандра, подошел и рывком поставил его на ноги. Яросверт, сбросив миски со стола прямо на труп, сел рядом с трактирщиком, отобрав у того бутыль. Прикрыв глаза, сделал долгий глоток. На ресницах дрожали слезы. — Досталось тебе, хороший мой, — сказал трактирщик и погладил его по спине. Зандр вздрогнул и сделал инстинктивное движение вперед, ожидая нового столба пламени и не совсем понимая, кого сейчас спасать — Яросверта или трактирщика, но Яросверт только угрожающе сощурил глаза и отодвинулся, поскольку трактирщик занимал чуть не половину стола, на самый край. Трактирщик, оценив его маневр, насмешливо фыркнул. Потом слегка посерьезнел. — С учетом того, где должен находиться патруль, они будут здесь минут через пять. — Не будут, — возразил Россилен. Брови трактирщика поползли вверх: — О как. — Именно так, — Россилен медленно кивнул. Зандр перевел взгляд с одного на другого и обратно. Эти двое явно знали что-то такое, чего не знал он. — Что ж, тогда, полагаю, пора познакомиться, — подвел итог трактирщик. И первому протянул руку Россилену: — Теодор Джосс к вашим услугам, господа. — Россилен, — ответил тот, коротко пожав руку. Затем обернулся и посмотрел на Зандра таким взглядом, что ничего не оставалось, как сделать два шага вперед и тоже пожать руку и представиться. — А ты, звезда моих очей? — трактирщик слез со стола и, встав перед Яросвертом, протянул руки вперед. Казалось, он вот-вот опустится на колени. Зандра передернуло. Он перевел взгляд на Россилена, который почему-то позволял весь этот цирк, но тот был невозмутим. — А? Что? — встряхнулся Яросверт, который, оказывается, был настолько погружен в себя, что не замечал происходящего. — Имя твое, о звезда моя, скажи свое имя, — пропел трактирщик. — А. Яросверт Райбуйаннесс, — с достоинством сказал тот. Зандр предчувствовал, что сейчас будет что-то подобное, но такого даже он не ожидал. — Что? Как-как ты сказал? Разбуяннесс? — пытаясь перебороть хохот, трактирщик согнулся пополам и схватился за стол. — Ты что, сам это выдумал? Яросверт посмотрел на него с видом оскорбленной невинности. — Между прочим, — встрял Зандр, и боль в горле не оказалась помехой, — Райбуйаннессы — один из семи великих родов Тагира, единственных семи, кто имеет право на окончание «аннесс» с двумя «н» и двумя «с». «Аннесс» означает «властелин». Райбуйаннесс — урезанное от Трайбуйаннесс — «трех мостов властелин». У Яросверта глаза полезли на лоб. — Ты что, не знаешь тагирского? — удивился Зандр. — Терпеть его не могу. Внезапно он схватился за грудь. Оттолкнув трактирщика, Зандр бросился вперед и подхватил Яросверта как раз тогда, когда тот начал падать. Яросверт вцепился в его руки, заходясь надрывным кашлем. На губах его выступила розовая пена. — О Гмас! Россилен! — завопил Зандр во всю мощь своих легких. — Вижу, — мрачно ответил Россилен. Он бережно перехватил Яросверта и поместил руку на его грудь. Волосы Яросверта мгновенно сделались белыми, глаза закатились, и он обмяк. Зандр отступил на шаг, едва не споткнувшись о мертвого командира. Трактирщик переводил взгляд с одного на другого, и в его глазах читалось что-то похожее на ужас. Зандр переступил через тело, оперся о стену и постарался заткнуть собственный страх. Россилен запрокинул голову и, продолжая удерживать руку на груди Яросверта, закрыл глаза. Вся фигура Россилена дышала покоем. Один вид его убаюкивал. Зандр подумал, уж не почудилось ли ему то запредельное бешенство, которое он наблюдал несколько минут назад. Захотелось закрыть глаза самому. — И что, так все время? — внезапно спросил трактирщик над самым ухом. Зандр вздрогнул. Тот стоял в дверном проеме и, задумчиво почесывая живот, разглядывал последствия заклинания. — Всегда, — с наслаждением позволяя себе маленькую месть, ответил Зандр. И уж здесь его не заставят таскать трупы, ну нет! — И куда же вы едете? Зандр пожал плечами. Тебе-то какое дело, подумал он. — В Северную Долину, — отозвался Россилен. Зандр не успел прожечь его возмущенным взглядом только по одной причине — из-под плаща Яросверта выскользнула тетрадка. Подобрать он ее тоже не успел — трактирщик при всей своей толщине оказался гибче и быстрее. Впрочем, его никто не прикладывал о стену головой. — Ифраханский, — безо всякого удивления сказал трактирщик, пролистав несколько страниц. Он кинул тетрадку на стол рядом с Яросвертом. Похлопал пару раз по столешнице и бросил: — Пойду-ка рассчитаю повара. Зандр даже дар речи потерял от такой наглости. Проводив клетчатую спину взглядом, он сел на стол рядом с Яросвертом, всматриваясь в чересчур спокойное лицо Россилена. — Он что, собирается отправиться с нами?! Ты что, позволишь это ему?! — Да, — ответил Россилен. — Но почему?! На этот раз ответом ему стало молчание. Зато Яросверт внезапно ожил, издал полувздох-полустон и завозился, устраиваясь поудобнее. На впалых щеках появился цвет. — Ну слава богам! Яр, — затеребил его Зандр за рукав, заставив сфокусировать взгляд на себе. — Росс собирается взять с нами трактирщика! — Тео? — по губам Яросверта скользнула улыбка. — А что, это хорошая мысль! Зандр застонал. Теодор высунулся из кухни, первым делом оглядел Яросверта и, судя по роже, остался доволен. — Иди-ка ты, мелочь, сюда, — позвал он. — Припасы будешь паковать. Зандр не успел запротестовать — Яросверт, хотя и нетвердо стоял на ногах, соскользнул со стола и отправился на кухню. Розовые кончики волос затрепетали. — Не знаю, кто он, но надеюсь, ты понимаешь, что ты делаешь, — буркнул Зандр вслед закрывшейся двери. — Он не переступит границ, — пообещал Россилен. — Ты не знаешь Яросверта! Для него границ не существует! — Посмотрим, — уклончиво ответил Россилен, вновь принявшись обозревать трупы. — В данный момент меня заботит не это, — внезапно разоткровенничался он. — А что же? — После убийства стражи на дорогах усилят патрули… Через лес мы их не обойдем. Дальше буреломы, потом топи. Можно попытаться уехать как можно дальше до того, как о страже станет известно, но Яросверт слишком заметен, а нам еще потом ехать обратно. — Я вас спрячу на старой ферме, — раздался от кухни голос, от которого Зандра чуть не подбросило. — Продолжим путь, когда станет безопасно. Или когда придумаем, как поступить. «Продолжим, придумаем», — скривился Зандр, отчетливо ощущая, что его мнение тут больше никого не интересует. И Яросверт-то, понятное дело, нашел еще одну персону, которая с готовностью уделяла ему внимание. Но Россилен?! Впрочем, как только он подумал о нем, почему-то и думать стало трудновато, мысли запутались окончательно. Между тем голова как болела, так и продолжала болеть, потому всю дорогу до фермы Зандр молчал. Молчал и злился на Россилена, который вез его на коне впереди себя, однако вылечить и не подумал. Умом Зандр понимал, что тот, наверное, и сам был вымотан, и хорошо, что его хватило хотя бы на Яросверта, но все чувства были против такого обращения. Ферма представляла собой несколько затерянных в заброшенных полях замшелых строений с домом с выбитыми окнами во втором этаже и вороньими гнездами на крыше. В засыпанных пылью комнатах пахло плесенью. Кроме того, выяснилось, что целых кроватей было всего две, и, когда об этом зашел разговор, Зандр, перебивая всех, сказал, что Яросверту нужно спать с Россиленом, потому что в случае чего тот его подлечит. Яросверт метнул в Зандра возмущенный взгляд и попытался было вставить слово, но Россилен перебил его. — Решено, — сказал он. И повернулся к Зандру: — Ты делишь кровать с Теодором. Россилен его все-таки полечил — ближе к ночи, когда отоспался и немного восстановил силы. Лечение получилось так себе, но головная боль немного унялась. Ночью Зандр несколько раз просыпался — проверял, на месте ли трактирщик. С Яросверта бы стало с ним сговориться. Зандр не мог перестать вспоминать, каким раскрасневшимся — и совершенно розовым! — Яросверт вернулся с кухни. Тем более что Теодор лежал подозрительно тихо, не храпел, чего можно было бы ожидать при его комплекции. К утру Зандр чудом не истер зубы, но все-таки убедил себя, что, что бы ни происходило между этими двумя, это совершенно не его дело. Утро принесло новый материал для исследования: Яросверт и Теодор по разным углам закопченной кухни. Яросверт, в пледе, с черными кончиками темно-серых волос, приканчивающий вторую бутылку вина. Теодор, старающийся не смотреть в сторону Яросверта, орудующий ухватом в печи с таким видом, словно вот-вот — и достанется вовсе не горшку. Зандр хотел пристроиться за стол к Яросверту, но Теодор остановил его. — Хочешь жрать — иди в погреб, — сказал он. И добавил насмешливо: — И малышу красного принеси, а то он у нас на ногах стоять не может. Властелин в ничто. Яросверт кинул два взгляда — один, преувеличенно презрительный, на Теодора, второй — какой-то уж слишком загадочный, на Зандра. Зандру некогда было разбираться в том, что все это значит, он подвинул ногой крышку люка в дальнем углу и по скрипящей лесенке спустился вниз. В погребе было светло от фонаря, висевшего на цепи под потолком. А еще там у стены, свободной от бочек, опираясь головой на выступивший камень, сидел Россилен. Зандр вздрогнул. С безумным взглядом, растрепанными волосами, в рубахе, расстегнутой и спущенной с плеч, Россилен здорово напомнил ему забытого узника — не хватало только цепей. Ну, и если бы не бочонок в его руках. Когда Зандр сделал шаг к Россилену, тот поднял бочонок вверх, открыл кран и подставил рот под струю, словно не замечая, что вино стекает по подбородку. С Россиленом было все ясно. Вздохнув, Зандр отыскал в углу нужные бутылки и вернулся в кухню. Теодор уже повеселел. Вытаскивая аппетитно пахнущую стряпню, он мурлыкал какую-то песенку, Яросверт без всякого спасибо выхватил из руки Зандра бутылку вина и опять мутными глазами вперился в тетрадку. Наскоро перекусив вполне съедобным варевом — хоть что-то в Теодоре было хорошего, — Зандр вышел во двор — выискивать место, чтобы посадить лозу. Стражу вряд ли снимут через пять дней. Ну а если им придется срочно уезжать, он всегда сможет лозу опять убить. Вокруг дома росли деревья, но почва под ними почти повсюду была утоптана неизвестными животными. Только одно дерево более-менее годилось. Зандр закопал черенок между корней, полил и произнес нужные заклинания. Потом пошел в поля — потренироваться. Баунес перед отъездом показал ему пару боевых приемов, но Зандр даже не знал, как к ним подступиться. С защитной магией все было ясно — чувство опасности. С боевой… существовал путь нормальных магов — когда ты чувствуешь силу и потом оттачиваешь заклинание до бесконечности. Проблема здесь была в том, что ту самую силу Зандр вообще никогда не чувствовал. Как течет энергия в создании иллюзий — чувствовал, но для боевой магии это было все не то. А погодная вообще большей частью была основана на расчетах. Теоретически (путь для слабаков) можно было тренировать заклинания через искусственно вызываемый гнев. Проблема была в том, что Зандр сейчас был так подавлен, что не мог вызвать у себя гнев даже на Теодора. А если бы и вызвал, кто знает, к каким последствиям это могло привести. Он мог бы тренироваться с молниями — ферма отстояла далеко от ближайших деревень, но мысль, что он будет делать, если заклинание получится слишком сильным, не давала рискнуть. В итоге так и занялся иллюзиями, для начала просто разнообразив зверинец и попытавшись сделать его ловчее и качественнее. Идея была в том, чтобы нападение шло со всех сторон, куда бы враг ни поворачивался, и к концу дня у него все же стало получаться слабое подобие задуманного. Не слишком удовлетворенный и мучимый завистью — Яросверту наверняка удалось бы это легче, — Зандр вернулся к дому. Постоял у дерева, поводил рукой над корнями — нет, ничего не чувствовалось. Над полями сходились сизые тучи, вот-вот начнется гроза. По сердцу словно когтем скребануло — просто гроза, не та, которую он вызвал. Зандр закрыл глаза, прислонился к дереву. Вся его жизнь, вся налаженная жизнь… любимая работа, репутация, Анне… О Гмас — Анне! Ее улыбка, ее смех, ее прохладная рука, вкус поцелуя, фиалки, кольцо, которое он уже вряд ли когда-нибудь заберет от ювелира. И вместо этого всего вот — самоубийственная прогулка непонятно зачем, бешеный Россилен и эти два придурка. Как он мог быть таким беспросветным идиотом? Как он мог позволить Яросверту снова вмешаться в свою жизнь? Почему он не схватил Анне и не увез ее на край света? Почему не рассказал ей, кто он такой?! Неужели бы она не бросила свою лавку?! Почему, почему, почему?! Зандра затрясло. Он обхватил себя руками, пытаясь сдержать себя, но не смог. Слезы полились потоком, одновременно с хлынувшим дождем. И это не были слезы освобождения, это были слезы безнадежного отчаяния. Слезы, которые, хотя и лились, на самом деле остались непролитыми. Крона защищала Зандра от непогоды, но она не могла защитить его от беспощадной пустоты внутри. Честное слово, он бы предпочел сейчас, чтобы там точно так же хлестало и шарахало, как по обеим сторонам и впереди него. Но внутри было убийственно тихо. И в этой тишине лежало знание, что он не сможет вернуть ничего и никогда. Никогда. Никогда. Как в ту ночь, когда он стоял в главном зале и смотрел, как падают серебристые лучи имерских светильников на мертвое лицо отца. Никогда. Внезапно он почувствовал робкое прикосновение руки. Зандр открыл глаза. Напротив, под струями дождя, стоял Яросверт. Он отвел руку и застыл, так и не опустив ее. — Ничего не бывает просто так. Так надо, — сказал он, глядя куда-то сквозь Зандра. — Кому надо?! — закричал Зандр. — Кому надо?! Ты походя растоптал меня, Россилена и пошел крутить шашни с Теодором! Молодец! Делай так еще и еще! Тебе ведь все равно, да?! Все равно, что после тебя остаются одни руины! А знаешь что?! Будь ты проклят, Яросверт Райбуйаннесс! Будь ты проклят во веки веков, человек, разрушающий чужие жизни! И дети твои! И внуки пусть будут прокляты! И правнуки! Пусть никто из вас не будет счастлив! Никто и никогда! Две молнии одновременно шарахнули слева и справа. Яросверт отшатнулся, на секунду прикрыл глаза. Открыв, бросил на Зандра обреченный взгляд. — Ты понял, что ты сейчас сделал, правда? Зандр запоздало метнулся рукой ко рту. — Я… — начал было. Взгляд Яросверта сделался убийственно-насмешливым. — Да будет так, Зандр Кошт. Я принимаю твое проклятие, — сказал он.