Кровавая Мэри.

Я человек не очень аккуратный и ничего не остановило меня от того, чтобы оставить Майка на ночь одного и уйти спать. И я прекрасно понимал, что могу спровоцировать последствия моего ухода, возможно даже смерть, а ведь Руди «сожрал» бы потом меня и мое начальство целиком… — Я спускался вниз по лестнице подвала. Она изредка поскрипывала, как будто пыталась со мной поговорить, а я вот уже два года игнорировал ее сказки. Чуть дальше по коридору в одной из комнат что-то зашуршало. Как будто мышь скрибется о стену. Ну. Я почти угадал. — Больно… — протянул мой израненный юноша. — А как должно быть? — с улыбкой спросил я, заходя в комнатку. Хорошее настроение приходит нежданно и всегда не в самый лучший момент. Я не хотел бы показаться Майку милым врачом. — Вы же… Должны мне помочь… — он иногда ерзал на кровати, видимо пытался привлечь мое внимание. И у него, черт возьми, получилось. Я не мог отвести глаз от его бедер, что тихонько двигались под одеялом. Сердце забилось в несколько раз быстрее. Я дернул головой в сторону и двинулся к шкафу с препаратами. Нужно его обезболить, а потом уже все остальное. Набрав в шприц необходимое количество жидкости, я подошел к кровати. Полицейская форма сидела на нем слишком хорошо. Настолько хорошо, что я решил избавить его от этой непосильной ноши. Я медленно расстегивал маленькие пуговки полицейского кителя. Они обнажали мне белую рубашку, что была на парне испачкана кровью и потом. Конечно же и от нее пришлось избавиться, как и от полицейских брюк и остатков формы. Ах, как же велик соблазн коснуться языком его ран. Он будет протестовать. Я знал это, но не смог себе отказать, наклоняясь все ниже и ниже, пока не пересекся с ним взглядом. — Что вы делаете? — шепотом спросил парень. — Тихо, тихо. Я врач, я знаю, что делаю. - я облизнул запекшуюся кровь возле раны. Малышу это не понравилось. Он зашипел и еще что-то буркнул себе под нос, вроде бы назвал меня «идиотом» или «придурком». Ну, ну, бесполезно, Мистер Шмидт, нам с вами предстоит еще долгая процедура обеззараживания ран и целый месяц жизни с таким домашним тираном как я… Его не пугал мой вид, он не спросил моего имени и даже спокойно принял то, чем я сейчас занимался. Это пугало, хотя нет, не пугало, скорее просто напрягло. А может быть он знает? Знает о всем том чем я занимаюсь? О нет. Нет, это невозможно. Я отстранился и присел на стул возле кровати. Майк выглядел спокойным, слишком спокойным для человека, который даже не знает где находится. — У тебя нет вопросов? — я смотрел на его покрасневшую мордашку. Желание вызывает. И очень даже не плохое. Он мотнул головой и уставился куда-то в потолок, прикрыв глаза. Я тихонько ухмыльнулся. Откуда же могут быть вопросы у человека, который может сейчас мечтать только об одном — выжить? Тянуть больше нельзя. Я за пару часов разобрался с его ранами. Ничего примечательного в этом не было. Он молчал, иногда смотрел на меня и краснел, а я занимался своим делом. Полная идиллия. Я наклонился к его уху и выдохнув сказал: — Теперь ты в моем доме, а значит теперь ты живешь по моим правилам…