Кровавая Мэри.

Я навис над Шмидтом, заглядывая в его большие изумрудные глаза, что смотрели на меня в упор с какой-то насмешкой. Он ухмыльнулся и протянул руки мне за шею, весело «играя» моими подвесками, конечно, такие его действия меня не прельщают, но и отогнать его не было никакого желания. Я понурил голову, почти уткнувшись Майку в грудь. Он знал… Знал, то чем я тут занимаюсь, его отправили как разменную монету, за грехи полиции предо мной, лишь бы избежать жестокой и кровавой мести, которую бы мое начальство еще и поощряло, ведь, что может быть выгоднее чем взрастить маньяка, а потом избавиться от него под предлогом «Мы благодарны за Вашу работу, но не наша вина, что Вас поймали»? Так за решетку они отправили многих и почти никто не знал куда бежать из этого порочного круга. Кажется, ни один нормальный человек не отказался бы в наше время от высокой оплаты за свой труд и бесплатного проживания. Из прискорбных размышлений меня вывел Шмидт. Он дотронулся теплыми руками до моих щек аккуратно поднимая голову. — Тебя что-то тревожит. — это было утверждение. Уверенное утверждение, без единой ноты дрожи или сомнения в его голосе. — Еще бы… — я было собирался дополнить свою реплику, но он меня опередил. — У меня есть более приятное предложение, чем грустить по поводу и без. — Какое же? — казалось бы, он не отрицает этих «объятий» в постели и моих домогательств. Что же тогда он может предложить? — На дворе уже декабрь, скоро Рождество, давай поставим елку, украсим дом? Я не религиозен и никогда не видел повода для празднества этого дня, но ведь теперь я жил не один и мне как не хотелось лишать этот комочек, праздника и хоть малейшего веселья. Я молчаливо согласился. Ведь и правда, за постоянной работой я и не заметил, что на улице давно выпал снег. Белыми шапками ложась на верхушки деревьев укладывая их спать. Птицы давно улетели на юг, а кажется я еще вчера ходил по лесу шурша желтыми, красными и оранжевыми листьями. Майк спешно выбрался из моих недообъятий и ринулся на поиски своих вещей, пока я наблюдал за тем как он метался из одного угла в другой. За минут семь поисков нашел он только мою футболку и ничего больше. Это заставило меня смутиться и уткнуться лицом в подушку. Он все понимал, казалось, даже чувствовал то о чем я думаю. Это ведь и называется идеальным союзом? Я с неуверенностью поднял голову и осмотрелся. Майка в комнате уже не было. Значит скоро начнется разорение моего дома. — ВИНС, ГДЕ ЕЛКА? — тут же донеслось из гостиной. Я поднялся и двинулся в сторону гостиной. На лице навернулась невольная улыбка при виде, этого лохматого, не умытого, одетого в мою майку, которая была на четыре размера больше его самого, «лохнеского чудовища». Удержаться так и не удалось. Я заключил его в объятия прямо в коридоре, а он даже вырваться не пытался.