«Я ни капли не сомневался в этом. Теперь только вам решать».
— Господи, конечно же я тоже не сомневаюсь в выборе, считаю, что мы достойны друг друга, — шутливо сказал тот, — и какое, к черту, «вы»? Теперь я для тебя Артем, и только на «ты». Понял? Так, собирайся, я отвезу тебя в школу, а потом ты сам по себе, у меня куча дел. Меня, может, до вечера не будет. Они позавтракали, собрались и уже были готовы идти, но тут Дзюба вспомнил про документы, которые ему были нужны. — Черт, там же целая стопка каких-то бумаг была, куда я ее запихнул, — бурчал старший, копаясь в своем столе, — о, вот она, неужели?! — Он схватил огромную папку. — Пойдем быстрей, мы уже опаздываем. Действительно, до начала уроков было десять минут. — Не переживай, на пять минут не страшно опоздать. Какой у тебя первый урок?«Химия»
Хоть Акинфеев писал это, пока они шли до мотоцикла, буквы были все еще ровные и аккуратные. — Химия? Никогда не любил химию, дурацкий предмет. Я, когда был маленький, думал, что мы будет ставить интересные опыты, а мы решали эти бесконечные задачи. «Жизненно», — подумал Игорь. Артем завел мотоцикл. Опять ветер в лицо. Опять Игорь робко прижался к Теме. Он ощущает себя как-то… свободно? Да, свободно.***
— Да, пока. До вечера, — сказал Артем сквозь шлем и помахал рукой. Дзюба ещё раз обернулся к мальчику, собираясь пожелать ещё и удачи, но тот уже развернулся и двинулся в сторону школы. Игорь без понятия, что будет делать сегодня. «Может навестить Головина?» — И, наверное, так и стоит сделает.***
День пролетел быстро, и Игорь сам не заметил, как уже стоял на пороге детского дома. Он прошел на территорию и сразу заметил движение на футбольном поле. Опять играют. А где футбол, там и Сашка. Поэтому Акинфеев незамедлительно двинулся к полю. Уже где-то через десять метров он начал различать фигуры играющих. Как подросток и подумал, Головин был среди них. — О, Игорек, и месяца не прошло, а ты опять здесь! — Саша запрыгнул Игорю на спину. — Что же ты забыл в нашей дыре?! Акинфеев сделал несколько оборотов вокруг своей оси, пока Головин не слез с него.«Тебя пришёл навестить. Как ты?»
— Да ладно, нормально, ты то как? Как жизнь? Игорь пожал плечами, что в данном контексте значило, что всё как обычно. Но ему казалось, что это вообще не так. Все было вообще не так, как он ожидал. Но ничего больше он рассказать Саше не мог. Или не хотел. И Акинфееву ничего не оставалось, кроме как присоединиться к ребятам, изредка кивая на их вопросы. Игра шла, на улице темнело. Становилось всё холоднее, и парню пришлось надеть брошенную им толстовку. Хотя и это не спасало от осеннего морозца. В кармане завибрировал телефон, уведомляя о новом сообщении. Игорь незамедлительно достал аппарат и прочитал пришедшее от Артёма. Артём: Я закончил все дела. Если хочешь, могу тебя забрать. Вы: Если тебе не трудно, приезжай. Я на стадионе возле детдома. Артём: Буду через десять минут) Акинфеев подошёл к Головину, остановившемуся перевести дух. — Ты уходишь? — Саша расстроенно шмыгнул носом. Игорь кивнул. Ему и правда пора идти. — Пойдём, я тебя провожу. Парни слегка улыбнулись и двинулись к входной калитке под рассказы Сашки о том, как долго он вчера объяснял своему однокласснику какую-то тему. Старший почти не слушал его, но иногда улыбался и кивал. — Знаешь, — напоследок сказал младший, — ты изменился… Игорь приподнял брови. — Конечно, в хорошую сторону. Ты стал улыбаться больше. Ты в принципе стал улыбаться. Акинфеев хмыкнул, как бы признавая, что это правда. Артем действительно заставлял Игоря улыбаться, чувствовать себя нужным. — Мне кажется, у тебя все будет хорошо, — сказал Саша, подходя к калитке, — удачи тебе, — Головин обнял Игоря так крепко, как только мог, понимая, что увидятся они нескоро. Они попрощались, и Головин растворился во мрачной холодной атмосфере детдома. Артем подъехал на своей машине. Игорь поторопился залезть в нее, чтобы спрятаться от ужасного холода. — У меня хорошие новости, — начал Дзюба, — я закончил оформлять все документы. Завтра мы едем их сдавать. И ты не пойдёшь в школу, — он устало улыбнулся, но эта улыбка всё равно была заразительной, и Акинфеев улыбнулся в ответ, — ты же не против? Младший вынул блокнот.«Я не против. Еще не передумал?»
Хоть вопрос и было коротким, Артем понял, что имел в виду Игорь, и лишь по-доброму усмехнулся. — Нет… Игорь широко улыбнулся. — Кстати, зачем ты ездил в это жуткое место? — Улыбка моментально сменилась серьёзностью, смешанной с любопытством, на лице Дзюбы.«Навещал друга»
Наверное, Сашка прав, у Игоря всё будет хорошо, если он, конечно, опять всё не испортит. «О, ты испортишь… кому ты такой нужен? Замкнутый и наивный… — этот чёртов голос снова зазвучал громко и отчётливо. Его слова эхом били по ушам. Сколько можно? Как же ему это уже надоело! - Вспомни-ка, как ты надоедал другим, как они и месяца с тобой не проживали, как возвращали. Разве сейчас что-то изменится? Разве что-то вообще должно измениться? Ты ничего не стоишь? Ты ведь жалкая игрушка, которую запросто выбросят, когда она перестанет быть интересной…» «Перестань! Ты ничего обо мне не знаешь! Ты не можешь так говорить!» «Я знаю всё. Всё что ты чувствуешь. Всё о чём ты думаешь…» «Я ненавижу тебя! Твои слова — сплошная ложь!» «Ого, кто-то набрался храбрости… и пытается дать мне отпор? Ты правда думаешь, что как-то можешь сопротивляться мне? Ты слаб. Я сделал тебя слабым. И…» «Заткнись! Заткнись! Заткнись! Ты больше не посмеешь говорить! Ты больше не сможешь мне что-то сказать! Я был слабым, но теперь…» «Думаешь, стал сильнее? Ошибаешься…» Хотелось закричать. Как же он возненавидел этот голос. Он всё портит. Он говорит неправду и заставляет верить. И раньше Игорь верил, но не теперь. Теперь он знает, что это ложь. Не он портит себе жизнь. Это всё голос. Вот бы его не было. Вот бы избавиться от него. Навсегда. И тогда можно было бы жить как раньше. Артём обернулся и увидел вновь задремавшего Игоря. Мальчик свернулся калачиком на заднем сидении. Будить такого Акинфеева не хотелось. Это было бы преступлением со стороны форварда. Так что он подождал около пяти минут, убеждаясь в том, что ребёнок крепко уснул и точно не собирается просыпаться. Дзюба тяжело, но с улыбкой, выдохнул, поднял младшего на руки, в очередной раз убеждаясь, что стоит заняться питанием подростка, и понёс в сторону парадной.