***
Малфой тяжело приземлился перед особняком. Жгучая боль пронзила его руку, но, как ни странно, это была не рука. Драко выругался и закатал правый рукав, уже пропитанный кровью. Большая часть его руки, мускулы и все остальное, казалось, были вырезаны из его тела. Адреналин, пронзивший его тело на платформе, начал спадать. Дрожа, парень поспешил к воротам. Входная дверь открылась прежде, чем он добрался до нее. Из его руки текла кровь, когда мать втащила его в дом, ведя вверх по лестнице, а не в столовую. Оказавшись в своей собственной, знакомой спальне, ученик позволил себе поддаться боли и кровопотере.***
Сквозь занавески в спальне Драко пробивался свет. Он медленно проснулся, вспоминая события предыдущего дня. Тупая боль пульсировала в правой руке. Малфой сел на кровати, осматривая себя. Мать оставила его в штанах, но окровавленная рубашка, очевидно, давно исчезла. Рана на его руке выглядела наполовину зажившей. Новая розовая кожа покрывала все вокруг. Он должен посоветоваться с матерью, чтобы понять, будет ли шрам. На руке все еще виднелась запекшаяся кровь. Тело парня запротестовало, когда он вылез из кровати и направился в душ. Душа знала, что у него мало времени; его мать, вероятно, уже знала о его пробуждении, и ей не терпелось проверить, ее сын. Драко принял душ, вытерся, надел чистую рубашку и брюки и спустился по лестнице. Родная женщина встретила его на полпути. — Дорогой, — улыбнулась она, приветствуя его. — Мать. Как долго я был без сознания? Нарцисса обняла его и на мгновение прижала к себе. — Два дня, — вздохнула она. — Ты нас здорово напугал. Но мы должны действовать быстро, сынок. Они ждут тебя. — Хмурый взгляд перекосил ее лицо. Пожиратель смерти не нуждался в ее словах. Он знал без слов, что его мать ненавидела тот факт, что их дом был захвачен Темным Лордом и его приспешников. Что его использовали таким позорным образом, укрывая преступников и держа беспомощных людей в подвале. Драко поник. Он надеялся хотя бы на несколько дней нормальной жизни, хотя об этом глупо было даже думать. Нормальное, счастливое Рождество было невозможно для всех в эти дни. Его мозг смутно представил черты Джинни, такой счастливой и не лишившийся подруги. Он остановился, потому что не мог позволить себе думать об этом, пока был здесь. Не мог позволить себе думать о ней, это было небезопасно. — Что я должен сделать на этот раз? — Спросил он свою мать, пытаясь отвлечься от воспоминаний о губах Уизли, которые внезапно вторглись в его сознание. Лицо нарциссы потемнело еще больше, чем раньше. — Ты будешь в подвале, — горько пробормотала она. Значит, Лавгуд все-таки привезли сюда. Драко ожидал этого, поэтому кивнув матери и пошел вниз по лестнице. — Племянник! — воскликнула тетя Беллатрис, входя в холл. Двери столовой захлопнулись за ней. — Наконец-то! У нас есть особая работа для тебя, мой милый.- Она буквально гудела от возбуждения. Он позволил провести себя через холл и вниз по лестнице в подвал. Беллатриса открыла старую дверь, за которой оказались заключенные. Вид Олливандера не удивил, так как старик был там с лета, хотя выглядел более худым и болезненным, чем в последний раз, но Драко не был полностью готов увидеть избитую блондинку, сидящую рядом с Олливандером. Она подняла глаза, когда свет залил сырое подземелье. Ее длинные волосы были спутаны и грязны, и она выглядела так, словно уже испытала изрядную пытку за то короткое время, что провела там. Толстые веревки врезались в запястья, как будто был способ сбежать из темной комнаты. Ни у кого из пленников не было палочек. Окон также не было, как и надежды на спокойное будущее. — Проследи, чтобы они не умерли, — презрительно сказала Беллатрис, как будто ей было все равно, умрут они или нет. Она повернулась и оставила Драко с пленниками. Он стоял в дверях, не зная, что делать. Общаться со стариком было довольно легко, главной задачей Малфоя было поднять его наверх для «допроса», а потом отнести вниз. Но Лавгуд не мог присутствовать на допросе. Она ничего не узнает. Слизеринец принялся развязывать Полумне руки и осматривать комнату в поисках чего-нибудь, что можно было бы использовать в качестве оружия. Внезапно тишину нарушил безмятежный голос: — Спасибо, что сняли веревки. Он повернулся и с любопытством посмотрел на Лавгуд. Благодарная улыбка осветила ее лицо. — Ты знаешь, зачем меня сюда привезли? — Немного сыровато. Согласись? Драко ошеломленно покачал головой. Действительно ли она была вежлива с человеком, который помогал держать ее взаперти? Чудачка, должно быть она, еще больший псих, чем он думал. Все еще ошеломленно молча, парень кивнул и покинул импровизированную темницу, заперев за собой дверь. Сильный порыв воздуха вырвался из его легких, как будто он задерживал дыхание все время, пока был там. Через несколько минут он вернулся с подносом. Никто не заметит пропажи нескольких сэндвичей на кухне, и тем более Драко знал, что пленники не выживут без пищи. Он поставил поднос и кувшин с водой на пол подземелья. Олливандер и Лавгуд наблюдали за ним. Когда Малфой повернулся, чтобы уйти, он услышал, как Лавгуд снова поблагодарил его. Он пожал плечами, не зная, что сказать, и снова запер за собой дверь, оставив пленников в темноте.***
Драко быстро привык к своей обязанности наблюдать за пленниками. Это было довольно однообразно. Каждое утро он должен был приносить им скудную порцию еды и небольшой кувшин воды. Едва хватает, чтобы сохранить им жизнь. Темный Лорд даже ничего не делал с ними, просто держал их там. После ухода за пленниками в первый день, мать Драко объяснила, что Лавгуд была доставлена сюда, чтобы помочь «убедить " Ксенофилиуса Лавгуда поддержать Темного Лорда. Он вернет свою дочь, как только Поттера найдут. Редактор немедленно начал печатать на обложках своих журналов «Человека, которого срочно нужно поймать». Слизеринец спросил, какова будет судьба Лавгудов после того, как они поймают Поттера. Мать только поджала губы, не отвечая. Очевидно, Пожиратели Смерти не собирались сохранять жизнь даже таким невинным людям.***
Это Рождество было печальным. Хотя Темный Лорд необъяснимо отсутствовал последние несколько дней, поместье все еще кишило Пожирателями Смерти. Не было ни елки, ни подарков, ни веселого рождественского обеда, приготовленного домовыми эльфами. Драко провел день в своей комнате, стараясь не дуться. Он больше не ребенок, ему это не нужно. Тем не менее, он избегал всех, предпочитая даже не брать дневной паек для заключенных в подвале. Он не думал, что сможет снова заглянуть в их печальные, заспавшиеся глаза. Он знал, что это эгоистично с его стороны. По крайней мере, сегодня вечером его накормят, пусть даже это будет не огромный пир. Уже стемнело, когда мать постучала в дверь спальни Драко и вошла. — Дорогой, — мягко сказала она. — Ты был сегодня внизу? Он знал, что она имеет в виду заключенных. Какой бы холодной и гордой ни была Нарцисса, она все еще оставалась матерью с больным сердцем за свое наследие. Мысль о пожилом мужчине и ребенке, дрожащих и голодающих в подвале Малфоев на Рождество, очевидно, была для нее слишком сильной. — Мы не животные, — упрекнула Нарцисса. Драко со вздохом поднялся с кровати. Он последовал за матерью на кухню, где уже был накрыт небольшой поднос со скудной едой. Нарцисса передала его сыну, и он отнес его в подвал. — Хорошо, отойдите, — объявил он, как всегда, когда навещал заключенных. Он толкнул дверь. Свет из коридора осветил сырое помещение, и парень увидел, как Олливандер торопливо что-то прячет в руках. Мастер палочек и Лавгуд в ужасе уставились на Драко. Полумна переводила взгляд с Малфоя на продавца палочек и обратно. — Э-э, Драко, — сказала она, привлекая к себе внимание. — Спасибо, что принесли нам поесть. Мы как раз обсуждали, Рождество это или нет. Пожиратель смерти никак не мог привыкнуть к ее вежливому тону, сколько бы раз она ни благодарила его за эти дни. Она должна ненавидеть его. — Да, Рождество, — прошептал он, обращаясь к ним впервые с тех пор, как его поставили на караул. — Тогда счастливого Рождества. — торжественно произнесла Полумна. Драко поколебался, прежде чем пожелать ей счастливого Рождества. Его взгляд упал на Олливандера, который все еще держал руки за спиной. — Что это у тебя? — устало спросил импровизированный надзиратель. Честно говоря, ему было все равно, камешек это или палочка. Он просто хотел, чтобы все закончилось. — Это гвоздь, — ответила за него Лавгуд со вздохом поражения. Она печально смотрела в пол. — Мистер Олливандер, не могли бы вы передать его мне? Драко встал, когда Гаррик передал девочке небольшой предмет. Она держала гвоздь в руке, ожидая, когда он возьмет его. В глубине сознания Малфоя неожиданно раздался голос. «Ты можешь им помочь». Ты не должен быть таким, как другие». Он почти проигнорировал его, но голос снова нажал. «Ты не плохой». — Он был похож на… на Джинни? — Бледный? — Не подумав, выпалил Драко. Он знал, что ведет себя как идиот. — Бледный? — Он говорил машинально, с трудом подбирая слова. Парень не понимал, что делает, но поставил поднос на землю и попятился из подвала, не обращая внимания на ошеломленные лица заключенных. Оказавшись в безопасности своей спальни, он понял, что натворил. Часть его была в панике, но другая его часть чувствовала себя странно невесомой. Это был такой маленький поступок, казалось бы, незначительный, позволить им сохранить ржавый, старый гвоздь. Они ничего не могли с этим поделать. Но почему-то он чувствовал, что это им поможет. Почему-то это было важно.***
Рождественские каникулы почти закончились. К счастью, Темный Лорд редко бывал в поместье, так что все могли немного расслабиться во время отпуска. Драко покорно приносил еду в подвал, часто таская больше еды, чем ему было приказано. Он скулил о своем задании родителям, вел себя так, будто был выше таких заданий, и заявлял, что с ним обращаются как с домашним эльфом. Но он был благодарен, что судьба выпала на его долю. Другие не были бы так нежны со стариком, который с каждым днем все больше и больше походил на скелет. Малфой знал, что не сможет стащить достаточно еды, чтобы Олливандер положил больше мяса на его кости. А Лавгуд, одна из лучших друзей Джинни, постепенно терял свой блеск, становясь тенью ее некогда яркого «я». Драко знал, что она беспокоится за отца. — Он сделает это, — прошептала она однажды днем, когда парень передал ей торт сверху. — Хотел бы я, чтобы он был сильнее, но если он найдет Гарри, то сделает это.… Он никогда не видел, чтобы кто-то выглядел настолько побежденным. Даже когда одноклассники издевались и дразнили чудачку, она сохраняла на лице безмятежную улыбку, предпочитая видеть лучшее в других. И все же там, в темном сыром подвале, Лавгуд нашел способ быть вежливым с Драко. Даже после того, как он сказал ей торопливым шепотом, что ее отец не только пытался обмануть Пожирателей Смерти, заставив их поверить, что он поймал Поттера, но также пытался обменять нелепый головной убор, а также Рог Эрумпета на свою дочь. Она только печально вздохнула и поблагодарила за новости. — Что они с ним сделают? — Тихо спросила она. — Наверное, Азкабан. Они не приведут его сюда, и они не убьют его, во всяком случае, пока… — - Полумна кивнула, отступая в угол подвала. Драко пытался провести как можно больше еды, прежде чем отправиться в Хогвартс, забыв о необходимости защищать себя. Он знал, что дорого заплатит за это, если его разоблачат, но есть вещи поважнее самосохранения. Этому его научила Джинни.