Лунный Убийца.

      Ганнибал потрясённо замер на месте, глядя на Уилла, упавшего рядом с ним, но его злобная ярость не могла найти выхода. Он едва мог дышать от побоев и был одурманен, всё ещё находясь под действием препарата, которым его напичкал Мэттью. Может, из-за наркоты его план не удался? Его мозг работал с трудом, медленно переваривая информацию, но было ясно: если сейчас бешеный санитар перекинет Уилла во врага, то тот окажется прикованным на соседней подстилке, и завтра их трупы повесят на столбах как открытую насмешку над ФБР.       Он так и не успел решить, вцепиться ему в Уилла и быть забитым до смерти, но этим спасти его жизнь, или оттолкнуть его от себя и попытаться сыграть на том, что Мэттью ошибается и между ними нет никакой близости. Он поднял залитое кровью лицо и посмотрел на санитара, застывшего с плетью в руке.       Тот был так же явно сбит с толку, как и сам Ганнибал, и с каким-то ужасом смотрел на своего сообщника, лежащего без сознания между ним и своим покалеченным пленником. Несмотря на всю безвыходность ситуации, Лектер едва удержался от открытой усмешки.       Тупой санитар не знал, что делать.       Да, это был жестокий и бескомпромиссный живодёр, убийца и садист, но даже этот идиот понимал, что он до сих пор на свободе благодаря Уиллу и его мозгам. Именно Уилл был центром и основой неуязвимости Лунатика. Только он знал про все камеры, установленные в городе, имел доступ к делу и выставлял их ужасные работы как действия очень высокоинтеллектуального маньяка, и если санитар останется один, то этого безмозглого мясника вычислят за считанные дни.       Мало просто убивать и красиво развешивать трупы. Самая основная часть работы — это избежать наказания и не быть пойманным, и кому как не Ганнибалу этого не знать.       Послышался звук плётки, грохнувшейся на пол, и Мэттью упал на колени перед Уиллом, испуганно обхватив его голову руками. Ганнибал замер на месте, стараясь даже не дышать и мысленно собирая остатки сил на последний рывок.       — Уилл, малыш, очнись, прости я погорячился, — перепуганно зашептал санитар, стирая пальцами кровь с рассеченной щеки профайлера и оттягивая ему веки, чтобы заглянуть в глаза. — Уилл... Уилл, я заигрался, прости.       Лектер не сводил глаз с потрясённого своим поступком Мэттью, аккуратно осмотрелся и неожиданно понял, что он не сможет на него напасть. Его ступни и руки были изуродованы почти до костей, из-под него текла кровь без остановки и тёмная лужа уже начала пробираться под тело его бедного Уилла, который мешал ему добраться до ебанутого санитара. Длины цепи ему хватит лишь на то, чтобы подползти и обнять свою маленькую любовь, которая привела его к гибели. Он снова испытал страх от того, что Уилл останется в руках этого урода, и закрыл глаза, с головой окунаясь в свою жизнь.       Смерть — это ничто. Вселенной миллиарды лет, и срок его жизни по сравнению с окружающим миром — лишь микроскопическая вспышка на фоне всеобщего хаоса. Ганнибала Лектера не существовало миллионы лет, и он не чувствовал от этой мысли ни дискомфорта, ни боли и знал, что не почувствует и не осознает и собственную смерть. Боль и страдания — это удел тех, кто останется в этом мире, и мысль, что его смерть сделает Уиллу плохо, отчаянно толкала его к тому, чтобы забрать его с собой. Но как?       Неожиданно он услышал слабый стон раненого профайлера и резко открыл глаза, чтобы успеть перекинуться с ним взглядом. Уилл продолжал лежать на полу, его огромные голубые глаза распахнулись и, не отрываясь, смотрели на санитара, всё ещё бормотавшего свои извинения.       — Уилл, ты очнулся, — облегчённо выдохнул Мэттью, с нежностью смотря на своего сообщника. — Ах, малыш, прости, что ударил, я не понимал, что творю.       — Ничего, Мэтт, ничего, я в порядке, — слабо улыбнулся Уилл, обхватывая санитара за шею и усаживаясь на задницу. — Я понимаю, мы все просто переволновались.       — Ты не сердишься?       Уилл горько усмехнулся и потрепал Мэттью по руке.       — Сержусь, но это пройдёт. Помоги мне встать, пожалуйста. Ещё немного кружится голова.       Санитар услужливо бросился вперёд, помогая Уиллу встать на ноги, и крепко его обнял, прижимая его голову к своему плечу. Профайлер позволил себя немного потискать, но через несколько секунд аккуратно вырвался из объятий и посмотрел на истекающего кровью Ганнибала, так и лежащего на грязной подстилке. Его равнодушный взгляд окинул всю картину истязательств, которым подвергся доктор, и Уилл печально улыбнулся.       — Ты смог удержаться и не забил его до смерти? — спокойно спросил Уилл, переводя взгляд на Мэттью. — Я думал, он уже мёртв.       — Я испугался за тебя, и…       — Ты просто молодчина, Мэтт, — перебил его Уилл, отпинывая ногой плётку в сторону кухни, — ты всё сделал правильно. Пусть этот доктор и не заслужил смерть, но в некоторых случаях мы должны идти и на такие жертвы. Иногда нам придётся защищать и нас, и ты был прав, нам не стоит оставлять его в живых.       — Ты уверен? — неожиданно холодно спросил санитар, внимательно смотря на Уилла, задумчиво кусающего губы. — Ты ведь с ним подружился. Мы можем оставить его в живых, и вы смогли бы разговаривать, когда меня нет рядом. Ты так за него заступался…       От этих слов Уилл нахмурился и с силой пихнул санитара кулаком в плечо.       — Конечно, заступился, Мэтт, посмотри на него. Он ни в чём не виноват, он сидит на собачьей подстилке с ошейником на шее, и ты избивал его просто так. У нас другие договорённости, мы наказываем только плохих людей, и я бросился инстинктивно. Нас быстро поймают, если мы будет творить такую хрень и не думать головой, и Бог до сих пор на нашей стороне потому, что мы судим, а не убиваем тех, кто нам просто не понравился.       Подозрительность на лице санитара пропала, заменяясь чем-то, похожим на радость, и Лунный Убийца в количестве двух психопатов уставился на своего пленника, смотрящего на них во все глаза.       Ганнибал был по-настоящему растерян. Он так и не понял: Уилл говорит то, что думает, или то, что должен сказать. Его маленький аутичный защитник не был сейчас вооружён, ведь он переоделся в доме Лектера, и его забавного кинжала на нём точно не было, а физическое превосходство было на стороне санитара. Даже если Ганнибала не будут убивать прямо сейчас, то он всё равно очень скоро умрёт от потери крови, и это прекрасно понимали все, кто находился в этом домике.       — Зачем ты так сильно его избил? — неожиданно сурово спросил Уилл, бросив хмурый взгляд на санитара. — Что он тебе сделал?       — Он меня не слушался, — моргнул Мэттью, сдвигая брови, — и я решил его наказать.       — Он и не должен был тебя слушаться, он же не собака, — устало покачал головой профайлер, присаживаясь прямо на пол. — Мэтт, мы с тобой много говорили об этом, я принимаю решения, ты их исполняешь. Твоя самодеятельность уже натворила дел. Ты похитил Алану, нелепо подставил хорошего доктора, который просто за меня переживал, и мы очень торопились, когда исправляли те ошибки, и могли здорово наследить. Если бы ты его не избил, мы могли бы решить все проблемы разом.       Санитар пристыженно дёрнулся и побежал в сторону телевизора, который всё ещё почти беззвучно работал на заднем плане. Ганнибал резко приподнялся, опираясь на локоть, и внимательно посмотрел на профайлера, всё ещё раздражённо кусающего губы. Плеть рассекла ему лоб и бровь, из которых до сих пор текла тонкая струйка крови, но он был всё так же прекрасен и опасен, как и в первую секунду их настоящей близости.       — Уилл, — прошептал Лектер, впитывая в себя образ своего возлюбленного, — ты сможешь мне помочь?       — Помочь? Чем, Ганнибал? — злобно усмехнулся профайлер, бросая быстрый взгляд на санитара, бегающего по кухне и комнате. — Прости, но я не могу тебя защитить. Уже поздно для этого.       — Я понимаю, — кивнул пленник, опуская глаза и рассматривая свои изуродованные руки, — понимаю. Я не виню тебя ни в чём. Только знай, этот парень тебе не пара, и когда-нибудь он нападёт и на тебя. Будь осторожен, у тебя в руках зверь, которого ты хорошо кормишь и балуешь, но очень скоро он перерастёт своего хозяина и решит, что командная рука ему больше не нужна.       — Спасибо за добрый совет, доктор Лектер, — громко рассмеялся Уилл, подтягивая под себя ноги, — я буду бережно хранить его в своей голове в память о тебе.       — Уилл, — не сдерживая тоску, прошептал Ганнибал, задыхаясь от непонятной боли, — пожалуйста, храни и будь осторожен.       Профайлер хотел что-то ответить, но к ним вернулся Мэттью с пледом и несколькими банками пива в руках. Санитар окинул взглядом печального пленника, уныло осматривающего свои голые пятки, бережно укутал Уилла одеялом и сел рядом с ним, срывая кольцо с металической банки.       — О чём вы говорили? — дружелюбно спросил Мэтт, делая большой глоток пива.       — Он посоветовал мне остерегаться тебя, — хихикнул Уилл, бросая на санитара нежный взгляд, — он думает, что ты для меня опасен.       — Он не плохой человек, — неохотно кивнул головой Мэттью, — мне тоже его немного жаль. Что мы заберём у него, чтобы это не было убийством?       — Боюсь, в этот раз выбор сделать сложнее, Мэтт, и что бы мы ни решили, это всё равно будет убийство, понимаешь? Ведь он никого не мучил и не обижал.       — Что же делать?       — Помолчи минуту, дай мне подумать.       Санитар послушно заткнулся, поспешно глотая пиво, а Уилл погрузился в размышления, в упор смотря на несчастного пленника, размазывающего кровь по голым ступням. Ганнибал не выглядел испуганным или потерянным, но его выдержка дала трещину, и это было видно невооружённым взглядом. Обида и тоска явно проявлялись на его лице, ведь контролировать и сдерживать себя больше было не нужно, и предательство Уилла подлило масло в огонь этой печали. Хотя, наверное, нет, не предательство — скорее, явная насмешка над наивным доктором, который продолжал переживать за Уилла, даже зная, что всё равно умрёт. Мэттью не знал, кто перед ним сидит, что это не просто глупый доктор, поцеловавший Уилла на своей кухне, что это хищник и зверь похлеще самого санитара, просто он был ранен, посажен на цепь, предан тем, ради кого он подставил своё горло под укус, а звери очень плохо переживают предательство. Уилл не раз видел, как собаки умирают от тоски и голода, если хозяин выбрасывает их на улицу.       — Знаешь, Мэттью, — медленно сказал Уилл, — я думаю, твои ошибки сделали своё дело, и карьера Лунатика должна быть завершена. Если бы ты не избил этого милого доктора, мы могли бы подставить его, и я бы сдал его властям, но сейчас он сам выглядит, как жертва, и всё из-за тебя.       — Мы же уже пытались это сделать, — удивлённо возразил санитар, — а потом оправдали и отпустили.       — Это такая уловка, глупый дурачок, — искренне рассмеялся профайлер, укладываясь на плечо своего парня. — Смотри, сначала психопат немного несуразно подставляет самого себя, яростно борется за свою невиновность, потом его отпускают, и он навсегда попадает в разряд жертв, которых вычёркивают из списка подозреваемых насовсем. У нас бы хватило улик слить мистера Лектера, но теперь надо искать другие варианты.       — Точно, я даже об этом не подумал, — по-настоящему расстроился Мэттью, — а ведь был бы отличный Лунатик, этот твой странный доктор.       Ганнибал охренело поморгал, слушая этот откровенный бред, и неожиданно в нём проснулась надежда, что любимый всё-таки пытается его спасти. Уилл не мог так тупо рассуждать о подставе Лектера, который вообще сидел в психушке Чилтона, когда Джеку и остальным подбросили три трупа, а значит, он что-то задумал. Его сердце забилось быстрее, и он едва удержался, чтобы его идиотское счастье не отразилось на лице, хотя, оно так было залито кровью, что вряд ли бы санитар смог там что-то увидеть.       — Но есть одна проблема, Мэтт, — тихо сказал Уилл, начиная вставать на ноги, — подставить мы его уже не сможем, но мне он нужен пока живым. Надо дать ему умыться, отвести в туалет и немного обработать раны, чтобы он не умер здесь до утра.       — Зачем это? — прищурился санитар, вставая следом.       — Утром он должен отзвониться Джеку, это очень важно, — поучительно сказал Уилл. — Пойми, Мэтт, ФБР — это не я один, там полно светлых голов, и мало просто положить в доме человека фотографии и органы в морозилку, улики должны быть весомее и серьезнее. Иногда, когда ловят такого маньяка, даже после суда, после чистосердечных признаний, кучи экспертов, психологов и криминалистов будут рыть землю в поисках ошибок правосудия. Нам придётся раскрыть секрет, что Лунатик — это не один человек, но всё должно быть по уму, и милый доктор нам в этом поможет. Доверься мне, я ведь и сам по уши в этом дерьме, и просто делай то, что я говорю. Иди, ослабь цепь, чтобы мы могли отвести его в туалет.       Санитар всё ещё недоверчиво мялся на месте, но разум взял вверх, и он скрылся в темноте, отойдя куда-то в сторону кухоньки. Послышался грохот цепей, и Ганнибал, почувствовав ослабление, впервые за вечер смог нормально сесть, не пригибаясь к полу. Мэттью быстро вернулся, держа в руках шприц с очередной наркотой, и Уилл одобрительно кивнул, хваля сообразительность своего сообщника. Санитар сделал шаг к доктору, так и сидящему на полу, но Уилл схватил его за рукав и оттащил обратно.       — Мэтт, осторожней, смотри, какой он здоровый, — заботливо прошептал профайлер, внимательно смотря на Ганнибала. — Так, мистер Лектер, прошу вас, встаньте на ноги, мы отведём вас в туалет, а ты, Мэтт, сходи и принеси ружьё, я не хочу, чтобы ты приближался к нему ближе, чем на пять метров.       Пленник, гремя цепями, как вурдалак, болезненно шипя, поднялся на ноги, переминаясь на изуродованных ступнях, а Мэтт вернулся с оружием, крепко держа его в руках. Он держал ружьё небрежно, даже не поставив палец на курок, что говорило о полном доверии к Уиллу и его действиям. Он привык слушаться своего аутичного друга во всём, и был явно расстроен происшествием с этим доктором, но очень хотел всё исправить, выказывая своё рвение в полном и беспрекословном подчинении.       Уилл встретился глазами с Ганнибалом, несколько секунд не мигая глядя на него, и резко опустил взгляд, печально поджав губы.       Выбор был сделан.       Без всяких лишних церемоний он со всей силы толкнул Мэттью в сторону пленника, который отреагировал мгновенно, резко хватая цепь и набрасывая её на шею санитара, сделав металлическую петлю. Ружьё с грохотом упало на пол, и Мэтт начал оказывать яростное сопротивление, вцепляясь пальцами в цепь и пытаясь оторвать её от своей шеи. Уилл подбежал к Мэттью, почти повиснув на его руках, но санитар был сильнее и злее их обоих, начиная вырываться из удавки, которую тянули в разные стороны ослабевшие руки Ганнибала. Санитар сражался за свою жизнь, и бешеная злоба, огромное количество убийств и врождённый садизм разбудили в нём яростного зверя.       Он дико рвал цепь на себя, пинал со всей дури каблуками ботинок по голым ногам Лектера, саданул затылком по его разбитому лицу и отчаянно наваливался на него спиной, пытаясь уронить на пол, но Ганнибал тоже сражался за свою жизнь. Он знал, почему Уилл не может ему помочь, почему именно он один должен убить Мэттью, и собирал последние силы, врастая в цепь и растягивая её в разные стороны. Санитар начал лупить по его окровавленным рукам, но боль никогда не была тем, что могло остановить Лектера. Через пару минут глухой возни, Мэтт начал слабеть, его тело задрожало в неподдельных судорогах, шея расслабилась и послышался хруст ломающегося кадыка. Умирающий санитар громко испортил воздух, и даже пахнуло мочой, и он начал опадать на пол на подгибающихся ногах.       Ганнибал продолжал душить его цепью, наклоняясь следом за ним, а Уилл упал на колени перед своим бывшим любовником и жалостно смотрел, как он покидает этот мир. Вот глаза закатились окончательно, из открытого рта вывалился прокушенный язык, лицо совсем посинело, и Мэтт наконец затих, шумно грохнувшись к ногам Уилла.       Лектер разжал пальцы, и цепь упала следом. Он тоже почти рухнул на пол и протянул руку, пытаясь прикоснуться к своему любимому, который резко очухался и отпрянул назад.       — Нет, Ганнибал, не трогай меня, — зашипел профайлер, тяжело поднимаясь на ноги, — я должен сейчас уехать, но надеюсь, через пару часов мы тебя спасём. Где твой сотовый?       — Откуда я знаю, — пожал плечами Лектер, — посмотри в моём пальто.       — Слушай меня внимательно, — закричал Уилл, бросаясь на поиски телефона. — Санитар Мэттью Браун — это и есть наш неуловимый Лунный Убийца, которого мы ищем столько лет. Скажешь Джеку, что заподозрил его, когда сидел в психушке, что он отключал камеры и приходил к тебе поговорить, но ты не мог его выдать, опасаясь за свою жизнь. Ты поделился своими подозрениями со мной, когда я сегодня, точнее, уже вчера, приходил к тебе, чтобы принести извинения от ФБР, и мы договорились встретиться вечером, чтобы обсудить всё. Это всё, дальше говори сам, а я сам. Он напал на тебя, сделал укол и приволок сюда, но, когда ты попросился в туалет, тебе удалось выбить у него из рук ружьё и накинуть цепь.       Уилл нашёл телефон Ганнибала на столе. Он был выключен, но для поиска по биллингу это не имело значения, и профайлер начал быстро одеваться в свои вещи.       — Но, Уилл, этот дом…       — Это его дом, и я никогда здесь ни к чему не прикасался. Он знал, это могло быть нашей страховкой, если бы его взяли.       — Хорошо, я буду вас ждать. Можешь подойти на минутку.       Уилл немного помялся у дверей, но всё-таки вернулся и подошёл к Ганнибалу, присаживаясь рядом с ним на корточки. Лектер протянул руку, легонько касаясь кончиками пальцев губ любимого, и тот ему счастливо улыбнулся.       — Спасибо, что спас меня, Уилл.       — Ещё не спас, Ганнибал, тебе придётся ещё немного подождать. Увидимся позже.       Ганнибал осмотрелся по сторонам и непонимающе посмотрел на Уилла.       — Зачем был нужен этот Лунатик? Мэтт совсем тебе не пара, как так получилось?       Уилл вскочил на ноги, подошёл к дверям, обернулся и лукаво улыбнулся.       — Лунатик, действительно, полный отстой, Ганнибал, — усмехнулся профайлер, натягивая перчатки и открывая дверь, — но он был мне нужен, чтобы поймать кое-какую рыбку покрупнее.       — Я знаю, чего ты хочешь, Уилл, — крикнул ему вслед Лектер, тоже улыбаясь, — и я покажу тебе, как создаю свои шедевры.