Реальности

Если бы год назад Йонг спросили о разнице между кексом, капкейком и маффином, а еще – между капучино, латте и макиато, она бы ответила "Это что-то, связанное с кофе и пирожными, да?" Теперь она может назвать рецептуру каждого десерта из кофейни, даже если разбудить ее среди ночи. Больше того: она может их все приготовить, дайте только глаза продрать. Хорошо, что Джехи не приходит в голову будить ее среди ночи ради проверки ее знаний о выпечке. Хотя с ее перфекционизмом – Йонг не удивилась бы, если бы такая мысль когда-нибудь пришла ей в голову. Джехи всегда встает очень рано, варит кофе на двоих и садится за цифры. Когда не нужно подсчитывать бухгалтерию, Джехи анализирует выручку, проверяет по чекам, какие десерты продаются лучше всего, а какие можно было бы и убрать из меню, размышляет над рецептурой. У нее ко всему очень рациональный, очень деловой подход; Йонг испытывает двойственные чувства. С одной стороны, ей нравятся спокойная логика Джехи и четкость ее планов, с другой – стоило ли уходить из C&R, чтобы в кофейне своей мечты заниматься тем же самым? Но пока Джехи выглядит счастливой, Йонг не затрагивает эту тему. Днем, часов в двенадцать, раньше, чем в окрестных офисах наступает обеденный перерыв, в кофейне затишье. Пара студентов да одна-две влюбленные парочки – вот и вся клиентура. Йонг моет посуду, одним глазом следя за чизкейком в духовке; Джехи, проходя мимо, останавливается и расставляет чашки на сушилке в ровный, как по линеечке, ряд. Йонг становится стыдно, и все последующие чашки она тоже старается ставить именно так. Когда она заканчивает с посудой, то видит, что Джехи размышляет о чем-то, постукивая карандашом по блокноту. Заглянув ей через плечо, Йонг читает рецепт медового торта. – Помнишь, ты сказала, что он слишком сладкий? – спрашивает Джехи. – Я пытаюсь придумать, что с этим сделать. – Я не люблю сладкое, ты же знаешь. Вряд ли есть смысл ориентироваться на мой вкус. Джехи качает головой, да так активно, что отросшие пряди падают ей на глаза. – Но ты ведь не уникум какой-то. Я хочу выдержать идеальный баланс, при котором торт уже сладкий, но еще не приторный, такой, чтобы его могли есть и те, кто не любит излишнюю сладость. Как думаешь, просто положить меньше меда или компенсировать его другими ингредиентами? Или, может, специй сыпануть? – Я думаю, ты слишком сильно заморачиваешься, – искренне отвечает Йонг. – Это вкусный торт. Я сказала, что он слишком сладкий, потому что для меня все медовое – слишком сладко. И все. – Нет, но это все-таки не решение, – бормочет Джехи. – Я должна добиться идеального вкуса... Йонг хочет ее остановить, но в этот момент в кофейню приходит один из постоянных клиентов, парень, каждый раз набирающий такую гору сладостей, как будто питается только ими, и она становится за кассу. Когда парень, опять накупив десяток тортиков и пирожных, забирает свои пакеты, Джехи уже строчит в блокноте. – Я придумала, – она поднимает на Йонг сияющие глаза. – А что если соединить медовый корж с нейтральной начинкой, например, сливочным кремом? Мои мысли вертелись вокруг фруктов, но я не могу сейчас подобрать идеальное сочетание... Йонг вынимает ручку у нее из руки: – Знаешь, я уже жалею о том, что так непочтительно отозвалась об этом несчастном торте. Отношения со мной – ад перфекциониста, верно? Джехи улыбается и качает головой. – Нет. Ты привносишь в нашу жизнь толику... – ...здорового пофигизма? – Точно. Это помогает расслабиться. Йонг кивает на блокнот. – То есть вот это – это еще расслабленное твое состояние? Джехи смеется – весело, беззаботно. Йонг, пользуясь тем, что последние клиенты ушли из кофейни две минуты назад, обнимает ее и за ее спиной незаметно перекладывает блокнот с рецептом на полку. Если Джехи действительно хочет расслабиться, прямо сейчас ей точно не помешает чашка кофе вместо размышлений о делах. Лишь бы объем с точностью до миллилитра измерять не стала, думает Йонг и тихо фыркает – так, чтобы Джехи не услышала.