Маяк и альбатрос

      Бронированный автомобиль снаружи казался массивнее, чем был внутри. Коннор сидел на металлическом выступе в углу — слева стена с узким решетчатым окном, справа небольшое свободное пространство, в конце спецназовец с коротким автоматом в руках. Гэвина посадили напротив, и тот откинулся затылком к холодному металлу, не издавая ни звука. Коннор старался сосредоточиться на нем, на его руке, наспех перевязанной стерильной повязкой из пакета первой помощи, на темпе дыхания и сердцебиения: на чем угодно, лишь бы не задумываться о Хэнке.       С ним Коннор ни словом не обмолвился. Кроме единственного приказного «стой», Хэнк ничего не сказал. Люди из спецназа скрутили Коннора, вжав лицом в асфальт, отвели в автомобиль, они же чуть позже притащили Гэвина, заперли тяжелую дверь и сами остались сидеть, ровные и неподвижные, как машины.       Время потянулось медленно и нехорошо, хуже, чем когда он попал в бункер. От скуки Коннор запустил подробную диагностику всех систем, но ничего, кроме и так известных сбоев и повреждений, не обнаружил.       — Гэвин? — окликнув его с осторожностью, Коннор предположил, что спецназовцы тут же запретят разговоры, но оба молчали. — Ты как?       — Во мне куча обезбола и немного седативного. — Гэвин ухмыльнулся, не поворачивая головы. — Заботливый папочка Хэнк.       — Ты говорил с ним?       — Минимально.       Гэвин не выглядел настроенным на разговор, и Коннор умолк, прислушавшись к звукам снаружи. Борта автомобиля здорово их глушили, а то, с чем они не справлялись, умело перекрывал гул вертолетных лопастей. Поразмыслив над этим, Коннор понял, что там уже не полиция, ведь преследовать больше некого; значит, приехали новостийщики за интересным сюжетом. Что ж, поимка преступников, которые были объявлены в широкий розыск — хороший материал, нельзя не согласиться.       Спереди открылась дверца, заскрипело сидение, и Коннор подался чуть ближе к окошку, вглядываясь в него.       — Хэнк?       — Да, Коннор. — Лейтенант повернулся, но между прутьями его все равно не было видно. — Далеко вы успели убежать.       — Я всегда знал, что ты меня ищешь… Только не думал, что вместе с полицией.       — Мхм, — тяжело вздохнул Хэнк. — Кто ж знал, что так получится.       Тон его был напряженным, и по нему Коннор понял, что Хэнк не может разговаривать свободно. Он все еще находился при исполнении, единственный из них, кто сохранил свое место, а в автомобиле кроме спецназовцев могла быть прослушка. Подставлять Хэнка не хотелось, и Коннор постарался найти более простую тему для разговора:       — А с кем ты здесь? — Пусть не сразу, но Коннор заметил, что Хэнк сел на пассажирское, значит, вести автомобиль будет кто-то другой. — Это капитан Аллен?       Хэнк сделал заминку перед ответом и покачал головой:       — Нет.       Пауза была крошечной, но Коннор, приученный замечать такие вещи, мгновенно обратил на нее внимание.       — А кто?       — Какая разница, Коннор?       По-видимому, разница была. Тишину разбавлял звук работающего мотора и рокот лопастей — вертолет все еще висел поблизости, — даже дыхание Гэвина стало тише, будто он прислушивался к разговору. Коннор не торопился его продолжить, ощутив себя странно: он испытывал обиду, чувство уязвленности и разочарования. Кем бы ни был мужчина на пассажирском сидении джипа, но это не тот Хэнк, которого Коннор помнил. Не его напарник, не его друг. Что-то успело произойти с ним, и пока Коннор надеялся на встречу, искал способ если не связаться, то узнать, все ли в порядке, сам Хэнк разыскивал его по всем штатам.       Нужно поздравить его с успешным завершением операции, вот только у Коннора язык не поворачивался.       Гэвин лениво пнул его в колено, и когда Коннор поднял голову, сказал:       — Расслабься.       Наверняка имел в виду, что у Хэнка куча дел и забот, некогда болтать. Осознание этого не успокоило Коннора; он не видел никакой надежды на спасение, а потому все, что происходило до и будет происходить после этого момента не имело значения. Не было даже интересно, как на них вышли — чем больше Коннор задумывался, тем лучше видел каждую собственную ошибку, неверное решение и поспешный вывод.       Без связи с сетью он и вправду был как обычный человек. А иногда и глупее человека.       — Так кто там с тобой, Андерсон? — вместо Коннора заинтересовался Гэвин, когда из-за решетки снова начали доноситься звуки. — Ну давай, незачем скрывать. Не Камски же это собственной персоной, ха-ха.       — Не Камски. — Голос принадлежал не Хэнку и был одновременно незнакомым и что-то напоминающим.       Коннор обеспокоенно глянул на Гэвина, понадеявшись, что на этом все закончится, но и здесь ошибся.       — И не Фаулер, не Коллинз, тем более не Чень, их бы я узнал. Ну, если ты какой-то хер из местных, то можешь скрывать фамилию и дальше, не настолько уж мне интересно.       — Меня зовут Коннор, — донеслось с переднего сидения абсолютно спокойным голосом. — Андроид RK900. Надеюсь, эта информация удовлетворит ваше любопытство, мистер Рид.       — Даже имя не могли придумать другое! Слышишь, Коннор, там твой братишка, да еще и тезка. А Хэнку, похоже, все равно, с каким Коннором тусоваться! — Гэвин подался к решетке ближе. — На лицо вы тоже одинаковые? Государство официально не использует больше андроидов, хуле заливаешь?       В отличие от него, Коннор прекрасно понимал, что это не ложь. Там, впереди, действительно сидит андроид, следующая модель после его собственной. Усовершенствованная, наверняка более сильная и быстрая, с повышенной производительностью и улучшенными характеристиками. Охотник на девиантов, успешно выполняющий работу.       — Рид, утихни, — рявкнул Хэнк, тоже приблизившись к решетке. — Это правда андроид, я зову его Найнс, чтоб не путаться, и его отправили искать вас вместе со мной.       — Ну поздравляю.       — Можешь снова использовать спутниковый модуль, Коннор. — Голос RK900 не поменялся. — Теперь это ни на что не влияет. Через сутки мы будем в Детройте, где тебя передадут специалистам «Киберлайф», а мистера Рида ждет предварительное заключение и служебное расследование.       В поле зрения Коннора появился таймер обратного отсчета. Сначала один, настроенный ровно на двадцать четыре часа, а затем и другой — там значилось двадцать два часа и тринадцать минут: точное время, за которое они должны были добраться до Детройта в случае, если не будут делать ни единой остановки.       В реальности понадобится часов тридцать, ведь с ними люди, которым нужны еда, туалет и сон, но конкретика больше не имела значения. Их поймали, и полиция на пару с «Киберлайф» уж точно не выпустит добычу из рук во второй раз.       — Эй… — Гэвин слегка пнул носком ботинка ногу Коннора. — Жестянка…       Коннор на него не глянул. Разговаривать не хотелось, он никак не мог простить Гэвину, что тот не выстрелил, хотя обещал, а еще он боялся — и за себя, и за него тоже. Чтобы отвлечься, Коннор разблокировал спутниковый модуль и мгновенно утонул в лавине информации, выбирая из нее самое важное, интересное и новое.             ***       Коннор не реагировал на окружающий мир следующие три с половиной часа, но потом поднявшийся в салоне джипа шум заставил его отвлечься и приоткрыть глаза. Анализаторы регистрировали все, что происходило до этого, так что он по-быстрому пересмотрел данные и увидел банальную ситуацию: Гэвин требовал выпустить его в уборную, а водитель — второй Коннор, Найнс — не планировал останавливаться раньше оговоренного времени.       — Хэнк, ну какого хрена? — Гэвин уже орал в окошко, жалея, что в наручниках движения были скованными. — Ты-то мог бы меня понять! Жестянка руководит человеком, это нормально?!       — Рид!       — А что? Что Рид? Сложно на пять минут остановку сделать? Много этот пидрила потеряет с пяти-то минут?       — Мать твою, — Хэнк выругался таким привычным тоном, что Коннор снова ощутил себя обделенным. Как будто этот Найнс занял его место, а теперь не ценил того, что имел. — Ладно, тормози.       — Это расходится с изначальным планом, лейтенант, — голос андроида звучал негромко, но Коннор все равно его слышал.       — Ничего, нагоним потом. Пусть валит в кусты и ссыт сколько хочет, мы с ним отправим охранников.       — RK800 останется один.       — Я там посижу.       — Лучше я. — Автомобиль начал подтормаживать, а Коннор — надеяться, что Хэнк поспорит с Найнсом и хотя бы несколько минут с ним можно будет поговорить, но тот не отвечал до полной остановки.       Гэвин снова стал ругаться, когда ему отказались освободить руки. Спецназовцам пришлось вывести его под дулами автоматов, а в джип сразу после этого шагнул RK900. Захлопнув за собой дверь, он сел на место охранника, и Коннор жадно принялся его разглядывать: черно-белая форма, аккуратная донельзя, ярко-голубой киберлайфовский треугольник, высокий воротник, и, самое главное — полностью идентичная его собственной внешность. Отличался только цвет глаз, но в остальном это был он сам, только лучше и стабильнее и, конечно же, не девиант.       И Коннор не удержался:       — Как ты нашел нас?       В его взгляде чудилось презрение, самая капелька — ровно столько, сколько позволено не-девианту. Найнс легко мог проигнорировать вопрос, но по неизвестным причинам ответил:       — Ты допускал ошибки.       — Если ты имеешь в виду ту фотографию, с которой начался розыск, то я и сам знаю. Но мы могли поехать куда угодно, а могли даже остаться в Воуне…       — Я следил за вами и до Воуна.       — Не понимаю…       — Время твоей пропажи совпало с исчезновением детектива Рида. В его доме твоих следов не было, поэтому я использовал версию вашего совместного побега как одну из вероятных, а не основную, пока не получил подтверждения. Местная полиция нашла Шевроле Тахо в реке Солт-Крик, по номеру двигателя определили владельца и просмотрели операции продажи. Рид приобрел его на имя Нила Уильямса онлайн, но забирал со штраф-площадки, где попал на камеру наружного наблюдения.       Это все косяки Гэвина, подумал Коннор, внимательно слушая. Не ошибки, которые он сам допустил.       — В Денвере мужчина подал заявление в полицию: у него угнали автомобиль и он подробно описал вашу внешность, но после этого я потерял ваш след, даже подумал, что вы с Ридом могли разделиться, а затем была дорога на Санта-Фе. — Найнс смотрел на Коннора внимательно, будто подталкивал к размышлениям.       — Нас подвозил мужчина на современном форде. Свернул в Глориету. Я запомнил его, такие обычно не берут попутчиков.       — Ты подключился к интернету через его терминал. А он потом просмотрел логи.       — Увидел подключение андроида и сообщил… — Коннор закрыл глаза и кивнул, вынужденно признавая свой промах.       Кто бы мог подумать, что деловому человеку не лень будет проверить логи. Что он окажется настолько законопослушным, чтобы обратиться в полицию.       — Дальше фотография. А после Воуна, можно сказать, было легко.       — Ну еще бы, — с горечью подтвердил Коннор.       Не подвело его чувство обреченности, которое нарастало с самого начала, но именно в Воуне, когда он узнал про розыск, затопило от пяток и до макушки. Если до тех пор Коннор еще верил в успех — все-таки с каждым днем они становились ближе к границе! — то потом окончательно перестал. И не признавался в этом только ради Гэвина. Люди чувствительны к таким вещами, могут и сломаться.       — Мы просто хотели уехать и жить себе спокойно, — признался Коннор, уже слыша, что все возвращаются. — Это же не преступление.       — Ты — машина, принадлежащая «Киберлайф». Машина, которую отозвали и должны были деактивировать. Даже без учета девиации — ты все еще собственность фирмы. Гэвин Рид юридически будет признан вором, который украл машину.       — В новостях девианты из «Иерихона» размахивают детонатором бомбы и открыто угрожают терактом, если «Киберлайф» не прекратит существование, а тебя, лучшего андроида-детектива, отправляют на поиски двух неопасных беглецов…       — С людьми разбираются люди. Моя миссия — это ты и больше ничего. От использования андроидов государство официально отказалось. Больше ничего не будет.       — Тебя самого не пугает это?       Он отчаянно надеялся нащупать в Найнсе что-нибудь родное, объединяющее их — если не девиацию, то хотя бы крошечный ее росток, но его лицо оставалось спокойной маской, а диод даже не моргнул в ответ на призыв. Найнс поднялся и открыл дверцу, впуская первого охранника, а потом вышел, так и не глянув на Коннора.       Вместо него внутрь влез Гэвин, пошатнулся, но все-таки упал на скамью, растянулся по ней, пытаясь устроиться удобнее.       — Ты как? — тихо обратился к нему Коннор, понимая, что от молчания у него слишком много страшных мыслей.       — Поссал. Тебе не понять.       — А я поговорил с RK900.       — Выяснил, где облажались? — Гэвин фыркнул. — Со мной можешь не делиться. Это уже не важно.       — Тебя будут судить за то, что ты меня украл. Ну, это не считая воровства автомобилей и сопутствующих.       — О, не только за это, Коннор. — Теперь Гэвин морщился и тер большими пальцами переносицу. Его руки, стянутые между собой кольцом электронных наручников, устало прижались к лицу. — Но какая теперь разница?       — Ты сделал что-то еще, о чем я не знаю?       — Возможно.       Коннор умолк. Разницы не было, но Гэвин мог бы и довериться ему полностью. Кому бы Коннор выдал его, кому проговорился?..       — Он удалил почти всю информацию по текущим делам из базы данных, — с переднего сидения повысил голос Хэнк. — Сразу после своего ухода. Обставил, будто это случайность, но там тоже было расследование.       Не то, чего Коннор ожидал. Он удивленно приподнял брови, отказываясь от мыслей об убийствах, изнасилованиях и тяжких телесных повреждениях, которые Гэвин мог кому-нибудь нанести. Уничтожение базы данных — последнее, что он предполагал, но все-таки очень близко к правде. Не хватало небольших деталей, чтобы все рассказанное Гэвином прежде состыковалось с новым фактом.       — Не удалил, а скопировал, — огрызнулся Гэвин. — Потому что знал, что они там все уничтожат.       — Да ну? — засомневался Хэнк, а у Коннора в этот момент все встало на свои места.       Тихо вздохнув, он повернулся к окошку, чтобы рассказать Хэнку про дело Улама Гафара, члена Нового Исламского Государства, которого судили за подрыв опоры моста Амбассадор. То, что НИГ формально не признавали девиантов формой жизни, не мешало им тайно использовать андроидов — если верить информации, которая была у Гэвина, — и таким образом манипулировать правительством США.       Пока Коннор говорил об этом, он обдумывал все новости, которые получил за сегодня. Обострялся конфликт около лагерей девиантов, радикальное движение НИГ выросло вдвое по сравнению с данными двухмесячной давности, активисты из числа девиантов раз за разом повторяли угрозу насчет бомбы, которая разнесет половину Детройта в случае, если в поддержку андроидов не будут срочно приняты все необходимые законопроекты…       — Гэвин, — он оборвал себя на полуслове, — какие именно андроиды у НИГ? Ты имел в виду, что они используют их в качестве физической силы или…       — Внезапно.       — Ты боялся, что они убьют тебя за то, о чем ты знаешь…       — Они явно не хотели бы, чтобы это узнала полиция.       — А ты упоминал это в отчете по делу?       Гэвин кивнул. Спереди было тихо: Хэнк и Найнс прислушивались к разговору и не перебивали.       — Значит, ты отправил отчет, а потом скопировал часть базы данных, зная, что НИГ захочет этот отчет оттуда удалить. А они удалили все, что могли, обставив это так, словно виноват последний, кто залогинился в системе: ты.       — Ну, да. Что мог, то я и сделал. Потом отправил копию Фаулеру, но вряд ли ей дали ход.       — Что там было?       — О том, что НИГ сотрудничает с радикальными девиантами. Не с «Иерихоном», те были мирные и типа хотели жить наравне с людьми, а с другими, которым нужно свое пространство, законопроекты и мир без «Киберлайф».       — Это которые размахивают все время бомбой? — подал голос Хэнк. — Взрывотехники обыскали половину Детройта, нет там никакой бомбы. Была бы — бахнули бы уже давно.       — Никто не хочет таких жертв, Хэнк, — возразил Коннор, но без особой уверенности. — Возможно, они смогут добиться своего переговорами.       — Возможно, — эхом повторил Хэнк. — Но наше дело довезти вас в Департамент. В политике пусть разбираются политики, а мы копы, так что давайте вы там помалкивайте, оба.       Уровень стресса у Коннора поднялся. Он обеспокоенно глянул на Гэвина, но тот даже глаза не открыл; охранники сидели по своим углам так, будто не слышали ни слова из этого разговора и ничем не интересовались. Мыслей стало слишком много, Коннор не знал, куда их девать, и в момент, когда он снова собрался заговорить, увидел в поле зрения сообщение:       «Можешь обсудить это со мной. Забыл сказать: я могу отслеживать тебя, если расстояние между нами меньше пяти километров. Так что тебя беспокоит, Коннор?»             ***       Ничего обсуждать с Найнсом он не стал, потому что не доверял ему ни капли и немного боялся. Даже мысли о нем причиняли дискомфорт: RK900 выглядел в точности тем, кем был Коннор до девиации — до момента, когда почувствовал себя живым, позволил себе эмоции и принял это не как что-то инородное и опасное, а как часть самого себя. Он до сих пор не мог внятно объяснить природу «пробуждения» машины, но успел увидеть множество подтверждений тому, что сам себя не обманывает, и этого оказалось достаточно. Найнс же был по ту сторону красной стены, и Коннор испытывал к нему жалость из-за того, что он не может почувствовать жизнь.       А еще — зависть, потому что Найнс ни о чем не волновался, кроме миссии, которую он выполнил успешно. В бездумной уверенности есть свои плюсы.       Гэвин никак не мог уснуть на неудобном сидении. Срок действия обезболивающих подходил к концу, и сон помог бы ему справиться без уколов, но Коннор видел, что даже ненадолго вздремнуть у Гэвина не получается: в джипе слишком жестко и холодно, а свет чересчур яркий. Наконец он не выдержал и, постучав рядом с окошком, чтобы привлечь внимание, спросил:       — Мне можно пересесть к Гэвину?       Если Хэнка и удивил этот вопрос, виду он не подал. Сказал только, что они там могут делать что угодно, если это не выглядит как угроза — иначе спецназовцы сдерживаться не будут. Коннор пообещал, что обойдется без угроз, и сел рядом с Гэвином:       — Устраивайся.       — А ты осмелел, — ухмыльнулся Гэвин. — Никого не стесняешься. Мужик, пересядешь напротив, или ты тоже робот? — обратился он к тому спецназовцу, который занимал место в конце скамьи и порядком мешал.       — Это сопровождение от Нью-Мексико, — отозвался вместо охранника Хэнк. — Они до границы штата, чтобы с вами ничего не случилось, пока вы на его территории.       — Суровые ребята.       — Еще бы.       Коннор хотел попросить повежливее, но охранник и так переместился на другую скамью, устроившись рядом с напарником, так что Гэвин смог вытянуть ноги, головой и торсом привалившись к Коннору. Его, растрепанного и уставшего, захотелось обнять, но скованные руки мешали, так что Коннор просто помог ему лечь удобнее и прикрыл ладонью глаза от света.       — Попробуй заснуть. Нам еще долго ехать.       — Есть, сэр, — проворчал Гэвин, широко зевнув. — Разбудишь, если вдруг что.       Коннор кивнул, зная, что не станет тревожить Гэвина, если он уснет по-настоящему. Силы в будущем ему понадобятся, как физические, так и моральные, Коннор хотел позаботиться о нем, пока возможность еще есть, и старался не думать об уходящем времени. Гэвин наверняка из-под суда выкарабкается: помогут прошлые заслуги, чье-нибудь поручительство или тот же Хэнк. В Детройте, как и во всей стране, каждый день случаются события одно хуже другого, вряд ли побег полицейского в сторону лучшей жизни посчитают чересчур серьезным. Если бы он еще не был таким резким и упрямым…       Пальцы тронули висок Гэвина, прошлись по скуле и остановились, достав до шрама. Чувство было отвратительным: месяц назад Коннор уже потерял Хэнка, позволив запереть себя в бункере, но тогда надежда на хороший исход еще оставалась. Теперь он теряет Гэвина, второго важного человека в жизни, и будущее выглядит предельно понятным.       Не будь Коннор андроидом, спать бы сейчас точно не мог.       «Твой уровень стресса на девятнадцать процентов выше нормы», — проинформировал Найнс, без предупреждения ворвавшись в прикрытую Коннором линию связи.       «Можешь забыть о норме в отношении меня, — отозвался он, стараясь не выходить из себя, чтобы уровень не поднялся еще больше. — Шкалы стресса недостаточно, чтобы описать чье-либо эмоциональное состояние».       «Это имитация эмоций, которую ты можешь полностью контролировать, если захочешь».       Найнс ошибался, но Коннор не мог объяснить ему в чем. Невозможно понять человека, будучи машиной — Коннор когда-то пытался, а теперь мог смотреть на свои попытки взглядом скептика. Наивно и слабо, ни в какое сравнение не идет с реальностью, которая была с ним жестокой, но все-таки честной.       «Мне стоило деактивировать тебя сразу, как появилась возможность», — продолжил Найнс.       «И что пошло не так?»       «Хэнк».       Коннор удивленно поднял брови и повернул голову к окошку.       «Мы так договорились, — объяснил Найнс. — Поскольку ты девиант, к тебе следует относиться как к человеку».       «Слышало бы тебя правительство». — Коннор не сдержал улыбку.       «Это личная договоренность».       Переброситься с Хэнком парой слов захотелось еще сильнее. Если на границе штата охранники уберутся — сядут ли на их место другие, или их оставят наедине? И когда следующая остановка, где можно будет выйти, раз уж в джипе говорить откровенно нельзя?..       Если для андроидов существовал аналог головной боли, Коннор начал испытывать именно его. Мысли путались, им становилось слишком тесно в голове, в джипе, в оставшихся до Детройта часах. Он заново вспоминал места, которые хотел бы посетить, но так и не смог — подключение к сети давало возможность составлять маршруты и разглядывать достопримечательности, но все это напоминало жалкую пародию на реальность, от которой Коннор чувствовал себя только хуже.       Никакой собственной собаки, взятой из приюта. Никаких концертов и велосипеда. А худшим было не понимать, кто именно во всем виноват, а потому винить себя.       «Ждешь, что я буду тебя благодарить?» — диалог не передавал эмоции, но Коннор хотел звучать холодно и жестко.       «Не меня, а лейтенанта Андерсона», — спокойно отреагировал Найнс, а Коннор выдохнул так шумно и гневно, что Гэвин зашевелился и приоткрыл глаза.       — Все нормально, — заверил его Коннор. — Отдыхай.       — Врешь как дышишь…       — Я обычно не дышу. — Коннор улыбнулся. — До границы с Колорадо полчаса, спи.       В Ратон они прибыли немного раньше, но долго стояли около Департамента, подтверждая перемещение заключенных и отказ от сопровождения. Коннор считал, что именно Хэнк настоял на том, чтобы дальше они ехали вчетвером, но оказалось, что большая часть отрядов специального назначения занята охраной городов или отправлена в Детройт, где за время военного положения конфликты все обострялись, а ситуация становилась накаленнее.       Не верилось, что он возвращается, но в «Киберлайф» своих лучших андроидов держали крепко. И предпочитали уничтожать их, а не терять.       — Оставайся за рулем, — наконец послышался голос Хэнка. — Я в кабину.       — Нет, лейтенант, вы за руль, я должен находиться с заключенными.       — Почему это? — проворчал Хэнк таким знакомым тоном, что Коннору стало не по себе снова. — Я скоро устану вести, потеряю бдительность…       — Есть программа автопилота. RK800 — машина, если он попробует напасть на вас, высока вероятность летального исхода.       — Не будет Коннор на меня нападать!       — Предпочитаю перестраховаться.       — Упрямый, точно как ты, — хмыкнул Гэвин, продолжая делать вид, будто спит, когда в кабину поднялся Найнс. — Морда каменная.       — Я хоть когда-то смогу поговорить с Хэнком? — Коннор начал терять терпение. — Хэнк! У тебя теперь другой напарник, получше меня, но хотя бы пять минут твоего времени я заслуживаю?       — Это не по регламенту… — начал Найнс, но голос из-за перегородки, злой и громкий, перебил его:       — Оба заткнулись нахер! Я и подумать не мог, что Рид из вас самый тихий!       У Коннора пульсировало всё поле зрения от переизбытка эмоций, но он нашел в себе силы промолчать — только гневно сверлил Найнса взглядом, ожидая, чтобы тот сорвался.       Затянулось молчание. Работал мотор и совсем негромко радио, но минута шла за минутой, Коннор постепенно остывал и переключался мыслями на прежние проблемы. Он почти вернулся в поток новостей из сети, когда Хэнк заговорил снова, теперь тише и спокойнее:       — Поговорим во время следующей остановки. Я знаю про регламент! Но это мой напарник и коллега, с которым я тонну дерьма сожрал. Какая-то жестянка не будет мне указывать, ясно?!       — Предельно ясно, лейтенант.       Коннору показалось, что голос Найнса звучал немного обиженно. Самую малость.             ***       Какими бы ни были взаимоотношения между Хэнком и его новым напарником, лейтенант все еще был главным в этом дуэте. Глубокой ночью он заставил андроида остановиться у небольшого мотеля в Пуэбло, да еще и запретил вносить это в отчет. Коннор не сомневался, что запрет Найнс проигнорирует, однако вслух тот почти не возражал, только все время отирался рядом и не сводил с них взгляд. Даже не моргал, словно опасаясь пропустить что-нибудь важное; но Коннор постарался игнорировать его присутствие и думал в основном о Гэвине, о ране на его руке, обезболивающем и прочих нюансах.       За едой сходил Хэнк, — это были самые некомфортные пятнадцать минут наедине с Найнсом за последнее время, — он же принес таблетки для Гэвина, чтобы тот выпил, если пожелает. Только после этого Хэнк наконец повернулся к нему, и Коннор понял: один на один с ним точно остаться не получится.       — Извини, Коннор, — как будто прочитав его мысли, устало сказал Хэнк. — Они мне теперь ни грамма не доверяют в этом расследовании.       — Тебе нет, а ему, андроиду, да? Вы двое словно в другом мире живете. Повсюду от машин избавляются, даже охотники на девиантов появились — люди уничтожают нас, а за диоды получают деньги, — а он ходит в форме и с индикатором, будто все в полном порядке.       — Этого не объяснить так просто. Многое успело произойти.       — А с кем Сумо? — Глаза Коннора бегали с лежащего на кровати Гэвина к собственным рукам в наручниках, а оттуда к белому пятну пиджака Найнса, который стоял буквально в двух шагах.       — Он пока в питомнике. — Хэнк издал тяжелый вздох и прикрыл глаза.       Коннор ждал, рассматривая его, сравнивая то, что видит сейчас, с воспоминаниями. Волосы Хэнка стали длиннее, а борода наоборот приняла более опрятный вид. Он все еще носил белую рубашку, уже несвежую, но, в отличие от своих цветастых предшественниц, деловую; воротник хранил след от туго завязанного галстука, который куда-то делся, но его отсутствие компенсировала черная перевязь с пустой кобурой на боку.       Хэнк выглядел немного напряженным и измотанным. Коннор ощутил к нему долю сочувствия, но не дал чувству развиваться — проблемы Хэнка закончились в Розуэлле, что бы он при этом ни испытывал.       — Найнс, ты бы помог Риду поменять повязку на руке. — Хэнк повернулся к андроиду. — Все-таки это ты его подстрелил.       — Я считаю, что поступил правильно.       — Так поступи правильно еще раз. Медпакет в аптечке.       Найнс собирался возразить, его диод даже моргнул желтым на долю секунды, но он наверняка рассудил, что дорога до джипа и обратно займет около минуты, а за это время ничего опасного здесь не произойдет.       Стоило двери за ним закрыться, Хэнк пересел на кровать рядом с Коннором и зашептал на грани слышимости:       — У вас есть один шанс на миллион. — Рука Хэнка полезла в кобуру и извлекла оттуда нож-бабочку. Коннор узнал в нем свой собственный, который у него отняли при обыске, и удивленно приподнял брови. — Наручники отключить может только Найнс, постарайся убедить его.       — Но как… — Коннор смотрел на нож в своей руке, и по cравнению с RK900 тот выглядел все равно что палка против льва.       — Как было в башне, например.       Он вспомнил мгновенно: бесконечные ряды андроидов в светлой одежде, Хэнк как темное пятно среди них, и двойник Коннора, другой RK800, держащий мужчину на прицеле. Коннор тогда немного сомневался, как поступить: жизнь человека, особенно Хэнка, была в разы важнее собственного существования, но оставалась еще миссия, которой ему предстояло пожертвовать.       Тогда Коннор принес эту жертву, и вот к чему она привела.       — Ты уверен, что это сработает? — сжимая в ладони раскрытый нож, спросил Коннор. — Что он поверит? И не даст тебе навредить?       — Сказал же: один шанс на миллион, — Хэнк ухмыльнулся и хлопнул Коннора по плечу. — Хуже все равно не будет.       Не согласиться с очевидным было трудно. Коннор сжал рукоять ножа покрепче, оценивая свои возможности с таким оружием и стянутыми руками, прикинул несколько вариантов на ближайшее будущее и улыбнулся Хэнку. Что бы ни произошло с ним за последний месяц, но некоторые вещи оставались неизменными, и теперь Коннор вновь видел друга в этом человеке.       — О чем вы там шепчетесь? — спросил Рид, приподнявшись на локте здоровой руки. — Посвятите меня.       — И меня, — донеслось от двери холодным голосом Найнса.       Счет пошел на секунды, и Коннор не потерял ни одной, взяв в крепкий захват шею Хэнка и прижав лезвие плашмя к его горлу.       — Не двигайся! — Скомандовал он Найнсу, не без удовольствия отмечая алый цвет диода. — Немедленно в гибернацию!