Sweetness

22С Как же Шону обрадовался, что Джексон написал. Во время занятий, от которых, почти вправду, он умирал. Но реанимацию могли провести: друзья, родители, либо Кихён. Он не говорит «парень», а говорит «Кихён». Он с ним живёт и разделяет понятие «парень» и понятие «Кихён». С первым ты расстанешься, а может и нет, но если Ю не будет- будет пустота. Джексон же стал уже почти лучшим другом, в этот раз забирал документы у Мина, повидался с Компимуком и едет обратно. Сначала за Шону, а потом вместе в съёмную квартирку, ради которой так старался. Он хотел эту двушку превратить в квартиру для него и Ки. Это центр — за этим работает в два раза больше, а тренируется как всё. Но всё так не делают. А в это время Джексон садится в машину, возвращаясь с двумя бургерами к Хёну. — Ты просил с луком? — Он вкуснее, чем остальные. — Вау, значит в баре слухи про самую необычную пару- это не миф. Про вас даже говорят, что, мол, вы даже познакомились не как обычные пары. — Мы познакомились весной, когда я закончил обучение. Я с однокурсниками пошёл отдыхать в клуб, а уже тогда захотел временно устроиться в Sweetness. А там…

***

В бокале рыженького паренька был гранённый стаканчик, это не точно, но с водкой. Он дополоскал этим рот и сглотнул, пока за ним, прихихикивая, наблюдал человек чем-то схожего с акулой. Мускулистый, скалится и в поплывших зрачках ничего не видно. Он встал с кожаного кресла и пошёл за Ки, чем Шону заинтересовался. В туалете Ки вырвало, а паренёк ржал и добавлял: «Меньше пить надо было, я был прав!». Шону то выглядывал из-за двери, то не спеша проходил ногой в проём. — Ну и что теперь? Я взрослый мужчина, тебе-то чего, Хосок! — Так ты и меня споил. — Привыкай, если меня будет покидать мысль о том, какое я важное звено в обществе, то мы часто будем знакомится со всякими туалетами, а этот же родной какой! Смотри как чисто я его драял утром. Прям как лучшую палубу на борту. — Какой трудоголик и философ, а не хочешь переспать к кем-нибудь и башку свою занять девушкой или мужчиной, а не подобной хренью. — С удовольствием, мой дорогой, только мне девушки не нравятся и я это давно узнал. — Правда что ли? Значит какие мужчины тебе нравятся. — Классные в постели, жутко сексуальные и с большими размерами, — Кихён вымыл лицо, отчего чёрная подводка под глазами немного потекла, а потом выгнулся и попытался обтереть лицо майкой, показывая слабо накаченный пресс, — Но с тобой я спать не буду. — А жаль, я так надеялся. — Фух, хрень какая, есть жевачка мятная, а то сейчас ещё хуже будет, а уже трезветь пора, скоро смена закончится, спать так охота. — Немного осталось, держи, я пока выбегу, а ты здесь тусуйся, как закончишь- выходи. — Да-да, — Кихён пошёрудил свежую (ну, три часа назад эта причёска была ещё свежая) розовую фигню у себя на голове и собирался выходить, как наткнулся на высокого мужчину и почти упал, но мужчина успел поймать Ки, чему его чистые штаны выражали глубокое уважение. — Вы в порядке? — Более чем, а вы пришли один, с друзьями или девушкой? — С друзьями, но они уже полупьяные и им бы пора домой, а девушки — оценил Шону, который вы — они мне и не нравятся. — Думаю, а, если вы, конечно, не против потаскаться немного. — Было бы неплохо. Вонхо ждал у входа Кихёна и когда он вышел с Шону, молчаливо пытался не показывать своего недовольства. Он же под дверью наблюдал за ними в туалете. — Алло, Хосок, это Шону. — И что? — Поможешь вывести друзей его, а дальше мотаем, окей? — Тогда, я пока сюда попытаюсь привести их? — Конечно, иди, если что, я подойду. — Ну и что это за отморозок? — Это моя судьба, сам же просил себе кого-нибудь найти, вот и познакомился. — Ну… хреново ты выбрал. — Лучше, чем ты определённо, ты злой и бесчувственный. А вот поспорить не хочешь? — Насчёт чего? — Что я Шону трахну. — Я в этом уверен, что даже спорить не стану. А тут Шону выносил двоих, пока возле аккуратно придерживался чуть-чуть шатающийся худощавый блондин, который видимо показался наилучшим собеседником Вонхо. Сразу понятно, кто с ним потащился до дома. А Шону с Кихёном ловили такси возле дороги. — Весёлый у тебя вечер, прости. — Ничего страшного, я и Хосока вывозил на себе, а он потяжелее, — «Интересно, а я его сегодня трахну? Нет!», — Буду рад только за старания попросить проводить до дома. — Сам меня и проводишь, только я напоследок выпью, а то вечер весь так и не притронулся к алкоголю лишь-бы этих потом адекватно притащить домой. — Да я только за. — А может тебе хватит? — Не обращайся со мной как с ребёнком, я и сам знаю сколько мне пить, я даже смотри чо могу, — и Ки попытался более менее встать в ровную верктикальную позицию, поставив ноги как балерины, в первую стойку. А Шону слабо в это верил. — Сколько пальцев показываю. — Семь. — Вообще-то пять. — На два больше, на два меньше, а разницы никакой, — Кихён прибросил сползающую длинную чёлку и чмокнул воздух. А через два часа они добрались к Шону и поднялись, Кихён сам лёг на диван, а присоседившийся Шону уже хотел пожелать спокойной ночи и лечь спать. Только он обернулся как встретился с лунными глазами Кихёна. Nick Jonas-Close — Что смотришь? — Смотрю, потому что хочу. — Пыфф, с тобой не интересно — С чего? — Я думал ты что-то романтичное организуешь? — Это пик романтики, — Шону повернул голову налево, в ожидании, что Ки поговорит и заснёт, — Ну и что мне сказать. — Подумай. — Ты мне нравишься? — Сойдёт. Кихён коснулся своим носом его, Шону же должен был перенять инициативу. Он только раз посмотрел на Ки и приоткрыл губы для поцелуя. Какое распутное поведение себе он позволяет: притянуть к себе и целовать шею до обалденных, больших, красных пятен, пересчитывать рёбра, которые были бледные-бледные, и выделялись так через кожу, будто сейчас она такая тонкая. Одежда быстро покидает эту кожу и…холодно не становится, как Кихёну кажется, впервые. Никогда не было так жарко. «Твоё сердце, твой разум, твоя душа и твоё тело, они не будут, они не будут, они не будут осторожными, но я полагаю, ты не знаешь меня. Потому что если я захочу тебя, а я захочу тебя, детка, пути обратно не будет, не попрошу о пространстве, потому что пространство-это слово придуманное тем, кто боится приблизиться слишком». И правда… Шону целовал Кихёна невесомо, и не желая быть грубым, считал что около 15 засосов ещё мало, по сравнению с тем, сколько он хотел бы поставить. Кин отвечал на поцелуи больше не с нежностью, а с тем как глубоко в сердце запихнул бы этого Шону. Желая его, Ю сам чуть рвал пуговицы рубашки на Шону. Как Сон надел презерватив Ю тоже не подметил, зато когда расцепил свои губы, на них висела слюна, идущая с Хёну. Ки сам смочил пальцы Шону своим языком, да так будто минет делал. Смачно проходя языком до основания двух пальцев и между ними, а потом вбирая их в рот полностью. После двух покачиваний головой не отрывая глаз, Ки решил что пора. Не прогадал. Хёну легко пропихнул эти два пальца, что можно было бы и третий запустить, но если Ки облизал два, так будем орудовать двумя. А внутри Кихёна тепло и какой идиот не захотел это чудо. Кихён уже целовал также шею прикусывая, а когда чуточку больно задел венку на шее Шону, тот решил войти резко. Ки приоткрыл рот и отвернул голову, кусая подушку за край, получая только лучшие эйфорические волны по телу и видя классные яркие звёзды перед глазами. А Шону поворачивает за скулы Кихёна и глубоко целует, делая первый толчок, второй, третий и четвёртый медленный. Очень глубоко и сразу по Кихёновой точке, а от этих теневых эскизов тела Шону, и языка, так же ловко проходящимся по всему рту. Сон уже брал больше своих чувств, ему так нравится, когда Кихёну нравится. Но и пульс учащается и внутри теплее, Шону быстрее входит и выходит, а Ю скрепляет ноги за задницу Шону и чувствуется этот холодок резкий, пробежавшийся по спине от холодных ступней. Но только больше заводит. И Кихён сам естественно истекает, Сон в постели с первых секунд заметил эту чувствительность. Он только пальцем коснулся ствола, так выжидал момент, а когда сам был близок к разрядке, стал ещё быстрее и прошёлся пальцем до головки, надавив на неё. Тогда кончил Шону и Кихён следом. Пока у Кихёна пропадали эти розовые вспышки с закрытых глаз, Хёну рассматривал расфокусированного Ки. Заодно Шону занырнул под матрац и нашёл салфетки, распаковал две и подумал перед тем, как протереть Ю. — Я могу вытереть тебя или ты сам? — Шону не ожидал, что ответной реакции не последует. «Уснул. Ну чтож за непруха для Шону, сейчас он напомнил себе маньяка, очищающего свою жертву после изнасилования. Божечки, он же пьян был, ну нахрена, Сон. Может у вас бы был шанс, либо не было бы, опять ты вот со своими желаниями». А потом Шону подумал по-другому, уже не дергая руками, от неудобства: «Это было вполне нормальное желание взрослого мужчины, в ответ на такое же взрослое желание второго парня. И никакое это не изнасилование. Только сколько лет Кихёну, он же совершеннолетний? В любом случае, Кихён сам пошёл на это, так что он не виноват, если с возрастом не угадал».