25С
Здорово, когда двери открывает Минхёк.
— Дже, проходи.
— Тебя не видел часов 5 или даже меньше, но ты даже не жмёшься обниматься.
На столе лежал уже пустой бутыль с домашним подарочным алкоголем, сделанным специально по рецепту мамы Шону, а Хёк обводил край использованного фужера. Дже обалдел от такого приёма, но присел на табурет, доставая из пакетика шампанское и парочку новых бокалов, и начал слушать своего пьянцу.
— Хёк, что опять-то?
— Не расскажу! -Мин сложил ручки на груди и выпучил нижнюю губу, очень по-детски, на что Чхве закатил глаза.
— Хосок?
— Как ты угадал? — удивился Минхёк.
— Да ничего удивительного, если ты несколько раз на недели говоришь, что скучаешь по нему, а он не приходит.
— Значит перестану говорить. Я же сказал ему уйти, что обидно, — забирал Мин новенькие бокалы и разливал, откупоривая зубами пластиковую пробку.
— Просто ушёл?
— Ага, может, даже не любит меня.
— С чего ты это наплел?
— Сказал, что мы разные места на работе занимаемся.
— Ты дурак, — отобрал Ёндже бокал у Мина и выпил сам, встав со стула, — Если ты за эту хрень не извинишься, то ты — самый отвратительный друг, которого я знаю. А я ещё говорить тебе не хотел.
— Что? Если не хочешь говорить — не надо, лучше выпей со мной, — поумерил пыл Минхёк и взял вино из-под стола, лежавший около ноги Хёка.
— Нравится мне.
— Кто? — даже не обратил внимания, продолжал отпаковывать Мин.
— На парня твоего я запал, — Хёк выронил и разбил бутылку, которая растеклась красным пятном по всему кухонному паркету, — Я пошёл и приведу его сюда, а ты только посмей снова что-то ему сказать излишнего. У вас всё хорошо и не надо превращать это в проблему!
Мин пытался остановить за куртку Дже, но тот выдернул рукав и пошёл на выход.
«Мать вашу, Хосок, мне опять приходится терять свои принципы ради тебя и Мина. Что ты хочешь сказать в своё оправдание? Почему всё, что я создал медленно уничтожает меня?». Ёндже направился ходить возле магазинов, возле дома, а когда шёл возле урны подскользнулся и рукой немного мягче приземлился на землю, отчего заболела рука, но Чхве виноват и должен исправится, поэтому сейчас блуждает как ёжик в тумане и ищет своего возлюбленного. Он уже издыхает оббегая новую сухую забегаловку, где мог пропадать Хосок. А время идёт, и кажется будто прошло часа три. он поднял телефон, а на нём засветились 5 пропущенных от Минхёка, 12 сообщений и ещё парочку от Бэма, которые он бы не прочитал сейчас, но что-то захотелось открыть, вдруг он бы сказал, что сейчас Дже поступает правильно. Но там опять:
«Дже, мне звонил Минхёк.
Надеюсь, ты сейчас не с Шином.
Прошу, не создавай проблем.
Мне надоело за тебя их разгребать как говно.
У меня больше нет лопат таких размеров»
Ёндже прослезился и бросил об стену телефон, опустился возле и заорал. Как бесит.
— Ёндже?
— Иди домой, Шин.
— Почему ты здесь сидишь?
— Эй, — разозлился Чхве на Хосок, чего точно не мог понять чистый и тёплый Хосок, которого везде любят и ждут, — Тебя дома ждёт Минхёк, ты видел вообще его? Он скелет ходячий! Ещё немного и придётся скорую вызывать и признавать, что это ты до этого довёл!
— Я его уже месяц не вижу!
— Так иди! Гордый? Я тоже гордым был, теперь у меня ничего нет! — в слезах говорил Дже, будто старше лет на 10 или 20 Хосока, которому даёт совет, чтобы тот оставил все предрассудки, а Хосок только содрагается от мысли, что ОНИ так зависимы от друг друга, — Беги и обними его, скажи, что прощаешь, только не заставляй мне попусту сейчас язык перед тобой чесать.
— Но у тебя рука, … она красная? — поинтересовался Хосок, заметив эту выделяющуюся деталь.
— Ты тратишь время, она от холода покраснела, беги.
Хосок помчался даже не оглянувшись, пока в голове как в метрополитене пролетали тысяча мыслей, смешиваясь и раздавливая другие, но думал он только об одном человеке. Зачем они столько друг другу наговорили. Вот дураки. А Мин? Как он сейчас и что делает? Заскочив на свой автобус, он решил быстрее сократить путь до дома, который будет длится остановок 5 если не больше, а в окне он разглядывал не торопящихся прохожих, пока не сфокусировался на отражении. Он тоже измучился и потерял былую простоту к жизни, потерял азарт без Хёка. Хёк — маленький ангелок, которого он даже ревновать не имел права, зная его предысторию. Пусть и не всё, но эти кусочки собирались достаточно отвратительно, а он хотел скрасить жизнь своего ангелочка.
***
Чхве поднимает руку и с истерическим смехом осматривает не просто красную руку, а вытаскивает осколок стекла, бросает его в сторону, будто не больно. Другим рукавом вытирает слёзы, которые всё капают и утопают в маленьких кучках снега на углах.
Чистой рукой Дже достал пару бумажек деньгами и выпрямил подбодрив вслух: «Не порть другим жизнь, тут есть и на мотель, на автобус и на бутылочку пива». Он вошёл в малюсенький круглосуточный и забрал стекляную бутылочку тёмного пива, откупорив её и положив на кассу одну из бумажек, попросив не сдавать сдачи, и отпил с горла, выходя на улицу, под звон входных бубенцов на двери и крик продавщицы:
— Боже, парень, у тебя же кровь из руки хлещет! — но он уже не слышал её, а выпускал клубки пара изо рта от тёплого, невкусного пива.
***
Хосок наконец добежал до подъезда и набирал номер квартиры, отчего сначала шли гудки.
— Кто там?
— Я, — заключил Шин, ожидая, что его узнают и впустят, но Минхёк резко только протрезвел и растерялся, впуская Хосока, но ничего не ответив.
Шин отворил дверь, подняв брови и, зная, что на 15 этаж никак не поднимется на одних ногах, если с остановки за 40 метров он запыхался будто километровку бежал.
Пицца — Лифт
Он нажал на 15 в лифту и он начал подниматься, а потом погас свет. И он услышал на этажа 2 сверху открывшуюся дверь. Как открывается его дверь. Чтобы впустить его.
— Шин!
— Хёк, я здесь, — говорил он и подходил к раздвижным дверям лифта, которые и его умелым, сильным рукам не поддавались. Он достал телефон и нажал на кнопку диспетчера, сообщив, выключенному динамику, что он дурак, раз в курсе, что электричество предательски покинуло его в самый важный момент.
— Шин, ты здесь? — подбежал к лифту Минхёк, еле определив этаж.
— Мин, прости, — на Хосока набежали чувства и он не мог не заплакать, потому что даже не видит его, — Хёк, ты как себя чувствуешь?
— Да хорошо, — послышалось это же шмыганье и в голосе этот звук, будто слёзы проникают в горло, дышать труднее, говорить связанее не получается из-за них и Хосок понимает, что это такое, — А сам как? Ты хорошо ешь?
— Кто бы мне это говорил…
— Где ты ночуешь? Я надеюсь, дома. Высыпаешься? А я как обычно, рано встаю. Не могу уже вставать позже. Ещё есть почти не могу. Всё противно и ничего в горло не лезет. Будто ем стельки резиновые. Ты надолго приехал? На день или два?
— Навсегда я, Мин, — перебил эту пустую болтовню Хёка Шин, и сел возле дверей, положив руку на них, — Не наводи шуму, уже ночь давно, соседи спят.
— Снова ты о них, обо мне вообще думаешь? — плакал Хёк опуская руку на пол, встряхивая волосы.
— Думаю как круглосуточный магазин, у которого в это время я был единственным покупателем, а сейчас-нет.
— И долго ты так?
— Я не знаю, без понятия сколько времени я трачу на то, чтобы избегать тебя, но Хёк, — Шин посмотрел на то место, где его рука до сих пор лежит, хоть и не слишком удобно класть руку в вертикальное положение.-приложи ладонь.
— ДУРАК ЧТО ЛИ? Я тебя тут отчитывать пытаюсь, и перед тобой извиниться.
— Нет, ну, а ты положи.
— Мы играем в «купи слона»? Не смешно, Хосок.
— Приложи, — кривлялся Хосок.
— Приложил, и что?
— Теперь тепло.
Хёк засмеялся с Шином, а ведь через 5 сантиметровую сталь вправду почувствовалось тепло. Зато плакать уже не хочется. Они так и уснули, а Шин предлагал Мину пойти и поспать в квартире, всё равно рано или поздно свет включат. А Минхёк тут сказал, что они вместе подождут. Вот стали они ждать, а когда вокруг замелькал свет, Шин нажал на кнопку раздвижных дверей, а на него упал спящий Минхек, в сидячем положении, которого он поднял на ручки, посмеявшись, что вот вся его сила и понёс в открытую квартиру, тихо назвав Минхёка, мягко говоря, пустоголовым. Он крепче его прижал и пронёс через все комнату в их, уложил на холодную постель и укрыл пледом, ложившись рядом без одеяла и обнимая Мина со спины, чтобы Хёку было тепло.
