Портрет отца

Вскоре прибыли и старшие сыновья Феанаро. Сперва их отвели в отдельные покои, а затем один из них – Майтимо, - отправился в зал самым первым. Первое, на что он наткнулся – это портрет своего отца. Высокий рыжий эльф замер и даже не заметил, что задержал дыхание. Он смотрел на нарисованного, но, казалось, такого живого Феанаро. Он смотрел прямо на Майтимо, казалось, прямо он видит даже душу, и ласково укорял за все горькие мысли, которые возникали в его голове, ласковой улыбкой. А сколько было этих мыслей? Сперва в плену, когда он клял себя не только за клятву, которую сгоряча произнесли все они. Потом за то, что вообще в мыслях отца возникла идея покинуть Валинор. А потом, когда муки уже были невыносимы, когда понимал, что держится уже из самых последних сил, проклинал свое появление на этот свет. И теперь на него смотрел Феанаро, который говорил, что ни смотря ни на что, любит его, что он все еще его первенец, его наследник и надежда. Майтимо стало стыдно и он опустил глаза, чувствуя, что те стены в душе, которые он возводил еще с тех пор, как изображенный на портрете эльф рассыпался прахом, вот-вот падут и на свет выйдет тот самый добрый и открытый всему новому и прекрасному Майтимо, гордый сын могучего отца. Но нельзя его выпускать. Пусть пока будет только беспощадный ко врагу Маэдрос, а Майтимо вернется, когда вернется наследие отца. Когда Моргот падет и весь этот кошмар прекратится, если, конечно это когда-нибудь произойдет, и клятва не поглотит его полностью, если тьма не станет настолько могущественной, что жить будет вовсе невозможно. Но в это верить не хотелось. Хотелось жить. Маэдрос… или Майтимо подошел к портрету и прислонился лбом к холодному стеклу рамы, постоял так какое-то время. Он произнес тихо: - Я помню клятву, отец. И я ее выполню. Чего бы мне это ни стоило. Клянусь, я выполню. И приду к тебе.