Твоя мечта - моя мечта

Драко пришел в некоторую форму сознания уже без этого мерзкого липкого, покрывающего все лицо пота спустя четверо суток. Эти дни прошли в мучении. Малфой просыпался в любое время дня и ночи, метался в агонии, рыдал, кричал, пытался вырваться, и Гарри даже начинал жалеть, что связался со всем этим. Хорошо ещё, что Гермиона научила его ставить сигнальные чары. Благодаря этому у Гарри была возможность вести обычную жизнь, за исключением пяти-шести раз в день, когда он сломя голову мчался в Больничное Крыло для того, чтобы успокоить Малфоя. С ума сойти. — Поттер, — шепнул он, явно констатируя факт. Гарри вздрогнул, приосанился и тряхнул головой, чтобы прогнать остатки сна. — Что ты здесь делаешь? — хрипло спросил Малфой. Гриффиндорец замялся. — Знать бы, — буркнул он, чертыхнувшись себе под нос: а ведь правда, что он тут забыл? Драко тихо рассмеялся, неестественно скривив губы. А как он смеётся, когда ему действительно смешно? Казалось, что вот-вот смех перейдёт в рыдания, но этого не произошло. — Герой хочет спасти все и вся, — с издевкой ответил он. Драко ухмыльнулся. А как он улыбается? В порыве внезапно накатившей злости, Гарри вскочил со стула и, круто развернувшись, стремительно пошагал прочь. — Герой передумал? — с наигранным удивлением бросил ему вслед Малфой. На мгновение брюнет замер, принимая важное решение, но тут же продолжил путь. Решением было непременно вернуться. И когда Поттер, наконец, вернулся, его встретила все та же фраза: — Что ты тут забыл? — Ты что-то имеешь против? — ответил Гарри вопросом на вопрос, подражая любимой манере Малфоя. Тот промолчал, прикрыв опухшие, красные глаза. Брюнет сел на все тот же жесткий деревянный стул и тут же подумал, что неплохо было бы трансфигурировать его в кресло. — Поттер… Гарри посмотрел на Малфоя и встретился с его пристальным, прожигающим взглядом. — Отпусти меня. Я не хочу находиться здесь. Брюнет опустил глаза. — Как только найду Зеркало и уничтожу его. — Вот, где ты был, да? — с хриплым смешком спросил Драко.— Ты искал его. Гарри кивнул. — Ты не найдешь его. — В таком случае тебе придётся остаться здесь, — пожал плечами Гарри. Раньше он и не думал, что будет применять шантаж, но раз обстоятельства требуют — почему нет? Видимо, не зря Шляпа хотела определить его на Слизерин. — Поттер, — хрипло прошептал Малфой.— Вам всем наплевать на меня, ведь я знаю. Так что же вам сейчас нужно? Оставьте меня в покое, ради Мерлина! Пускай я окончательно сойду с ума, да какая разница?! — Ты уже сошёл. Малфой тяжело дышал. Смирительная рубашка не позволяла двигаться. Он почти рыдал, только не было слёз. На висках проступили бледно-голубые вены. Он мучительно застонал. — Похож на наркомана во время ломки, — скучающе заметил Гарри. Драко, кажется, не услышал его, продолжая извиваться на койке, как уж на сковороде. Брюнет взял стакан с тумбочки, наполненный густой жидкостью темно-бордового цвета, похожей на кровь. Он подошёл ближе к Малфою, приподнял его голову, укладывая себе на плечо, и прислонил стакан к искусанным губам. — Ну же, пей, — шепнул Гарри с ноткой волнения, наклоняя стакан. Кадык под бледной кожей задергался. По подбородку потекли струйки жидкости. Гарри отнял ото рта опустошенный стакан. Драко был бледный-бледный, будто полуживой, с лекарством, стекающим, как кровь, с приоткрытых губ. — Теперь похож на вампира, — шепотом прокомментировал он. Малфой пытался отдышаться. Он смотрел в сторону, и Гарри все размышлял, как Малфой потерял свою обожаемую маску надменности и презрения ко всему живому. — Я отвратителен, да? — с затаенной надеждой спросил он. Гарри не отвечал. Наверное, тогда Авадой его всё-таки контузило, потому что Малфой, который рыдал большую часть времени, когда не спал, ходил под себя, опухший и мокрый от слез, с покрасневшим носом и сухими губами, покрытыми коростами, не внушал омерзения. — Хочешь есть? — неожиданно в голову ворвалось осознание того, что Малфой ничего не ел уже точно больше двух суток. Тот хрипло рассмеялся совершенно по-сумасшедшему. — Собираешься меня кормить? — Собираешься ждать, пока с тебя снимут рубашку? До этого времени ты умрёшь с голода. — Этот исход мне по вкусу, — парировал Малфой, снова облизав губы. — Ты хочешь умереть? — Я не хочу жить. Драко задумчиво опустил глаза. — Слабак, — тихо-тихо ответил Гарри и замер в ожидании отпора. Его не последовало. Малфой не поднимал взгляда и лишь едва заметно брезгливо приподнял верхнюю губу. «Не услышал», — решил Гарри. Он поднялся и медленным, размеренным шагом вышел из Крыла. До него уже не долетело ответное малфоевское «я знаю». Гарри вернулся с подносом и цинично прокомментировал: — Овсянка, сэр. Драко шутки ожидаемо не оценил, а только бросил из-под ресниц странный нечитаемый взгляд. Гарри помог ему усесться на кровати поудобнее. — Открывай рот, — властно приказал он. — Кажется, ниже падать некуда, — проворчал Малфой. — Да ладно, — отмахнулся гриффиндорец, — тебя с ложечки кормит Гарри Поттер: да ты самый крутой парень в этой школе! Он зачерпнул полную ложку невзрачной каши и поднес её Малфою. Тот бросил на Гарри исподлобья какой-то совершенно сумасшедший и до того хитрый взгляд, что у него по позвоночнику забегали мурашки. — Ложечку за мать, которая сбежала от нас во Францию, — хрипло прошептал он и послушно раскрыл рот. Гарри был настолько ошеломлен, что так и застыл с протянутой ложкой, и Малфой, не дождавшись, сам потянулся и целиком взял ложку в рот и медленно облизал её, не разрывая зрительного контакта. И почему-то брюнет отстраненно подумал, что этот жест просто невероятно сексуален. Мимолетная мысль покинула его голову, оставив Гарри ещё более удивленным. Он слегка недовольно поджал губы и черпнул ещё ложку. — Ложечку за папу, который сказал, что если с его сыном что-то случилось в Хогвартсе — это проблемы Хогвартса и он не намерен их решать. — Малфой, — предупреждающе прохрипел Гарри, на автомате наполняя новую ложку. — Ложечку за мадам Помфри, которая нацепила на меня это маггловское «чудо», бросила на койку и забыла. Малфой даже не моргал и упрямо глядел Гарри в глаза. — Ложечку за Паркинсон и Забини, которые решили найти друга с более уважаемой фамилией, — упрямо продолжал Драко, не забывая время от времени съедать ложку каши из рук брюнета. Гарри уже отвел взгляд, не выдерживая безумного блеска в глазах Малфоя. — Ложечку за… — Прекрати, — раздраженно перебил его Поттер. Губы Малфоя растянулись в хищном оскале. — Ты идиот, Малфой. Медленно улыбка сползла с его лица. — Нет, Потти, это ты идиот. — И почему же? — спросил Гарри, снова встречаясь с его взглядом. Глаза серые, лихорадочно блестят. Малфой облизал губы. — Потому что не можешь понять одну простую вещь, — прошептал он, наклоняясь ближе к Гарри. — Какую? — устало спросил гриффиндорец. Драко почти касался губами его уха, и нежную кожу опаляло неровное дыхание. — Ты борешься, не останавливаясь ни на секунду. Все время. За мир, за справедливость, за своё счастье. Ты пытаешься добиться того, чего хочешь. А я так не умею. Малфой не отстранялся. Гарри все ещё чувствовал тёплые потоки воздуха и все ждал чего-то, боясь пошевелиться, и слизеринец продолжил: — Есть вещи, Потти, которых не добиться никогда… Наверное, Малфой хотел сказать что-то ещё, но его голос сорвался. Мгновение спустя он снова сидел с безумной улыбкой. Гарри пристально посмотрел на него, силясь понять, что в нем изменилось. Взгляд остановился на глазах. Лихорадочный, совершенно сумасшедший блеск, не исчезавший ещё ни разу с тех пор, как Гарри впервые увидел Малфоя в Больничном Крыле, куда-то исчез. Серые радужки будто заволокли грозовые тучи. Тоска. Боль. Отчаяние. Одинокая фигура на самом краю обрыва, готовая сорваться вниз и скрыться в бурлящей бездонной пучине. Нет белого. Нет чёрного. Есть только серый. Серая мантия, серая вода, серое небо, серая земля, серые глаза. Тоска. Боль. И отчаяние. Гарри опустил взгляд на поднос. По пустой тарелке скользила из стороны в сторону ложка. Он следил за ней взглядом, пока не понял, что сам держит её. — Сок будешь? — Меня уже тошнит от этого тыквенного сока. Юноша вскочил на ноги и бросил поднос на прикроватную тумбочку. Звонко ударилась о тарелку ложка, пролился сок. Он принялся мерить шагами комнату. — Не мельтеши, — отрезал Малфой. — Мне нужно идти. — Иди. — Иду. Вопреки словам Гарри продолжал ходить из стороны в сторону, упорно глядя себе под ноги. Резко он остановился. — Нужно идти, — задумчиво повторил брюнет. — Иди. — Да иду-иду! — гневно выплюнул Гарри в ответ, и его слова громовым эхом раздались под высокими сводами.— Я — идиот, да? А ты нет, Малфой? — Нет, — отозвался слизеринец. — Да пошёл ты! Стремительно Гарри понесся к выходу, и только у самой двери его остановил несмелый оклик: — Поттер… Вернешься? Гриффиндорец ничего не ответил, да и не нужно было. Они поняли друг друга: вернётся.