Мальчик в белых перчатках

      Шло время.       Постепенно Йо привык к общему режиму поместья, научился вставать сам, правильно одеваться и ладить со своим господином настолько, насколько это было возможно. В основном, и для него это было удивительно впервые, Хао не доставлял никаких проблем. Весь его распорядок дня крутился вокруг бесконечных занятий, поэтому вскоре у Йо начало получаться выкраивать время для своих нужд, он даже успевал вздремнуть, прежде чем встретить хозяина после уроков и проводить его на прогулку в скудный сад Библиотеки. Единственное, на что хозяин жаловался постоянно - головная боль, но Йо был уверен, что это потому, что он носит тугой пучок и днем, и ночью. Видимо, отложив завтрак, он сам каждое утро расчесывал волосы и собирал их наверх, потому что с распущенными Йо никогда его не видел.       Поначалу они и не разговаривали. Хао интересовался, какой наряд ему надеть, спрашивал, что на завтрак, и мог попросить подать ему новые перчатки, если во время занятий поставил на белые пальцы хоть крошечное чернильное пятно, но все же обычно молчал. На прогулке он любил сидеть на каменной скамейке и смотреть на небо, раскинутое над высоким забором, а иногда принимался прямо в перчатках полоть шипастые розы, которые и не думали цвести. Йо научился носить несколько пар перчаток с собой, потому что если чистой не оказывалось под рукой, у господина начиналась истерика.       Несмотря на то, что жалование, которое он тут получал, совершенно не было ему необходимо, Йо все равно складывал каждую монетку в мешочек и прятал его под половицу у двери, чтобы никто не нашел эти сбережения. Кроме того, и это оказалось несложно, он научился еще зарабатывать - все-то нужно было съедать за хозяином завтрак, и золотой ему добавляли. Довольны были оба таким исходом, Хао не выслушивал лекции о питании, а Йо не голодал, потому что скудный завтрак, который давали слугам, не особо давал энергию на полдня.       Йо начинало нравиться, но все же была одна проблема, от которой он страдал постоянно - с толстухой по имени Агнес, которая работала управляющей, так и не получилось найти общий язык. Иногда ему казалось, что она выкраивает любую свободную минуту, чтобы тяжелыми шагами, дыша громко и со свистом, подняться к нему в комнату и либо разнести половину, либо прочитать лекцию о том, насколько Йо бесполезен при поместье. Но и это закончилось, потому что к дядюшке Хао приехал какой-то важный гость без предупреждения, и он отпустил племянника. Так как встретить Хао было некому, он дошел до своей комнаты самостоятельно за час до предполагаемого окончания занятий. За несколько десятков минут до этого Йо в своей комнате пытался оттереть от посеревшей рубашки кофейное пятно. Дело шло туго, но он не сдавался, потому что помнил наставления Анны о том, что всегда должен выглядеть подобающе. Толстуха, как обычно, ворвавшись без разрешения и стука, подняла целый скандал, потому что Йо, по ее словам, не только извращенец, раз расхаживает в собственной спальне без рубашки, так еще и дикий лентяй. Наоравшись вдоволь, она буквально выпихнула его в комнату господина и заявила, что будет зорко наблюдать за тем, как тщательно он наводит порядок в хозяйских покоях.       Хао отворил дверь в комнату как раз тогда, когда Йо пригнулся, чтобы увернуться от летевшей в него скомканной ночной сорочки - Хао аккуратно положил ее на край кровати после утреннего туалета, но Агнес показалось, что она брошена неприкаянной. Шелковая вещь, угодив юному господину в плечо, сползла на пол под взгляд всех троих. Хао, подумав секунду, поднял голову и осмотрел черными глазами собиравшихся в его покоях. Окинул взглядом полуголого Йо, красного от смущения и еще не отпустившей злости, а следом Агнес, чьи заплывшие жиром щеки, обычно красные от натуги, посерели прямо на глазах.       - Что здесь происходит? - очень спокойно поинтересовался Хао с самой аристократической выдержкой, на которую только был способен.       Йо, приблизившись на шаг, склонился и поднял ночную сорочку, чтобы прижать ее к груди.       - Простите, не ожидали, что вы вернетесь так рано... - начала расплываться в любезной улыбке управляющая, но под новым взглядом хозяина, который до этого смотрел на своего слугу, резко замолчала.       - У вас развлечение такое? Кидаться моей одеждой?       - Господин, - Йо осторожно подал голос, чем снова обратил на себя стальной взор, - мы пытались навести порядок...       - С какой стати ты убираешься у меня в комнате? - не понял Хао, хмурясь.       До Йо в одночасье дошло, что это вообще не входит в его обязанности, поэтому он недовольно обернулся к управляющей, но прежде чем с его губ слетели неподобающие слова, Хао продолжил:       - Дорогая Агнес, ты уже очень долго работаешь у нас в доме, не так ли? Насколько мне известно, мой дядя дал тебе право руководить нашими слугами, но это не значит, что у тебя есть карт-бланш. Видишь ли, Йо - мой. И я не давал ему поручений убираться у меня, подобно горничной, коей, насколько я помню, в нашем доме работает твоя дочь.       - Простите... - пробормотала она, но вновь была перебита властным, холодным голосом.       - Сейчас мы с Йо пойдем в парк, я хочу подышать свежим воздухом перед чаем, но к моему приходу все должно быть чистым. И заняться этим должна горничная. Я ясно высказал свои пожелания?       Агнес кивнула, более ни разу не подняв взгляда от пола. Йо заметил, что она даже дрожит, но удивления не высказал, хоть и совсем не ожидал, что эта взбалмошная толстуха может бояться даже голодных волков в темном лесу.       Поняв, что больше не будет сказано ни слова, она быстро вышла через соседнюю комнату, тихонько притворив за собой дверь. Оставшись наедине с ним, Йо повернулся, но старался смотреть на накрахмаленный ворот.       - Давно она заставляла тебя убираться? - полюбопытствовал Хао.       - Сколько я служу в вашем доме, - честно ответил Йо.       - Слушайся, пожалуйста, лишь моих приказов.       Кивнув, Йо сглотнул, и удивленно выдохнул, потому что юный господин подошел ближе и мягко забрал из ледяных рук свою вещь. Хао смотрел ему в глаза спокойно, словно совершенно ничего не умел чувствовать.       - Почему ты раздет?       - Я занимался своим костюмом, когда...       - Ясно, не надо подробностей. Оденься, - приказал он, и Йо поспешил выполнять, но был вновь остановлен властным голосом. - И я хочу конфет.       Улыбнувшись, Йо коротко поклонился и исчез в своей комнате. Наспех натянув еще влажную рубашку, сверху пиджак и прогулочный плащ, Йо достал из-под той же самой половицы коробку шоколадных конфет - дядюшка строго запрещал Хао такие сладости, но в один из отгулочных дней, в которые Йо ездил в город, он все же купил своему господину подарок, чем неплохо направил холодные, деловые отношения на более теплую волну.       - Холодно, - сделал вывод Хао спустя полчаса молчания.       Вот уже некоторое время они молча гуляли по каменистым дорожкам парка. Йо держался чуть позади, спрятав руки в плаще, под который то и дело наровился забраться осенний воздух. Он и сам это давно приметил, но молчал, зная, что по его желанию в теплые покои они не направятся.       - Ты умеешь играть в шахматы? - спросил Хао.       - Нет, господин.       - Читать?       - Простите, нет.       - Писать, думаю, тоже.       - Верно, господин.       - А что ты умеешь?       - Ну... - протянул Йо, зная, что нельзя долго молчать и оставлять хозяйский вопрос без ответа. - Я умею выжигать по дереву. Варить масала. Заплетать косы, венки...       Хао громко усмехнулся и повернул голову к своему слуге.       - Сразу видно, что в женском доме служил до этого.       Йо лишь кротко кивнул, думая, что научился всему этому, конечно же, далеко не в богатом поместье.       - Тогда можешь заплести мои волосы?       - Простите? - Йо растерялся, удивленно округлив глаза.       - Я прошу заплести мне косу.       - Разумеется, - слабо улыбнулся он, с каким-то трепетом понимая, что его, наконец, начали пускать в личное пространство.       До этого момента ему разрешалось только помогать господину одеваться. Принимал ванну и расчесывал волосы он всегда самостоятельно, выгоняя слугу из комнаты.       - Хочу еще конфет.       - Сегодня вы съели целых три штуки, - мягко заметил Йо.       - Думаешь, я уже начал поправляться? - тут же испугался Хао.       - Нет, что вы, вы потрясающе выглядите, просто я боюсь, что если вы будете налегать на сладкое, то при осмотре врачом вашему дяде доложат о том, что мы не очень перед ним честны.       Хао ненадолго задумался, а затем утвердительно кивнул.       - Еще одну и все.       - Еще одну, - со вздохом согласился Йо и, почувствовав, как по щеке ударила первая капля начинающегося дождя, раскрыл зонт-трость над головой господина и прошествовал за ним в особняк, чтобы не промокнуть и не заболеть.       Йо с легким смехом посмотрел на совершенно пустую коробку конфет. Обертки были разбросаны по атласному одеялу и полу, а восседавший над всем этим великолепием Хао делал вид, что совершенно тут ни при чем. Несмотря на бардак, Йо радовал тот факт, что сладкое, судя по всему, разбудило в господине аппетит, поэтому вся тарелка ужина была пуста.       - Вам было вкусно?       - Вполне. Когда у тебя следующий выходной?       - Через месяц, господин.       - Это слишком долго.       - Может, у меня получится съездить в город, сопровождая вас?       - Нет.       Хао ответил слишком резко, поэтому Йо, собирающий обертки от конфет, поднял голову и виновато посмотрел на хозяина. Тот, однако, не обратил на него взгляда, но был напряжен, как тетива.       - Я могу спросить?.. - осторожно начал Йо.       - Спроси.       - Неужели вам совсем-совсем нельзя покидать границ Библиотеки?       Хао слегка расслабил узкие плечи и сложил руки на груди. Несмотря на свое тяжелое настроение, он все же выглядел как ребенок, вспоминающий давнюю обиду.       - Совсем. Я никогда не выходил за забор.       Не зная, стоит ли продолжать столь неприятный разговор, Йо решил промолчать. Он помог хозяину снять одежду и, оставив его в одной сорочке, забрал с собой наряд и мусор, да вскоре вышел, чтобы избавиться от него и отнести платье в прачечную. В его голове не укладывалось, что Хао никогда не видел ничего, кроме этих стен и скучного сада, высокого забора и практически всегда серого неба. Даже в их башне, самой высокой во всем замке, из окон не было видно ничего, кроме простирающегося за огромной оградой пустого пастбища.       Как тяжело, наверное, так жить, словно зверь в клетке всю жизнь. Неудивительно, что у него слегка поехала крыша, думал Йо, он бы тоже начал сходить с ума, если бы его постоянно окружала одна и та же обстановка и бесконечная серость. Его уже не удивляло, что Хао носил достаточно смешные наряды, словно стремился быть в два раза младше своих лет, что постоянно в перчатках, что иногда шевелит губами, разговаривая сам с собой.       - Йо!       Подскочив от неожиданности, Йо быстро вернулся в хозяйскую комнату, хотя не собирался этого делать в ближайший час - он только наполнил ванную для господина горячей водой и ожидал, что его не позовут. Учтиво поклонившись, как всегда делал при входе в комнату, пусть даже и вышел с минуту назад, он подошел ближе к высокой кровати. Хао сидел на ней, уже переодетый в мягкий бордовый халат, но его тонкие ноги все равно не доставали до пола.       - Да, господин?       - Помоги мне вымыться.       - Как пожелаете...       Хао протянул руку, но Йо совершенно не понял, что от него ждут, поэтому вытаращился на господина с удивлением. Хао достойно выдержал этот взгляд и, сделав вид, что не обратил внимание за такую реакцию, пояснил:       - Помоги мне встать.       Спохватившись, Йо подал ему руку и мягко сжал узкую ладонь, обтянутую в белую перчатку. Руки его заметно дрожали от волнения. Он впервые за несколько месяцев по-настоящему прикоснулся к господину.       Раньше он лишь помогал ему одеваться, стараясь сделать так, чтобы не коснуться кожи, подавал перчатки или плащ, но все это необходимо было делать без четкого контакта. Сейчас же Хао позволил себя коснуться и крепко сжал его руку в ответ.       - А на ночь заплетешь мне косу.       - Да, господин.       Хао встал, продолжая ровно держать спину, и, отпустив его руку, прошествовал за ширму. Йо не очень уверенно двинулся следом.       От фарфоровой ванной, стоящей на четырех позолоченных ножках, валил густой пар. Пока Йо подошел к окну, чтобы закрыть его и позволить горячим капелькам воды заполнить комнату, Хао избавился от халата и, судя по тихому плеску, залез с обжигающую воду.       Выждав еще несколько секунд, Йо решился и, повернувшись к нему, снял с себя жилет. Оставшись в холщовой рубашке, он закатал рукава практически до плеча и сел у борта на колени.       - Что мне делать?       - Спой мне, - спокойно приказал Хао, поднимая руки из воды.       - Я не умею петь, господин.       - Ох, тебя совсем ничему не научили. Это какой-то кошмар. Ты скучный.       - Прошу прощения, - быстро выговорил Йо, но голос хозяина звучал скорее с иронией, чем недовольно, поэтому он быстро расслабился.       Хао вытащил шпильку из волос и протянул ее своему слуге, следом вторую, третью. Йо, умеющий считать, все равно сбился - на его ладони уже выросла горка, а юный господин все продолжал и продолжал вынимать заколки. Наконец, вытащив последнюю, Хао тряхнул головой и тугой пучок под тихий возглас рассыпался по плечам и мокрой спине густыми, безумно длинными локонами. Йо показалось, что если господин встанет, то они будут ему до пят. Не удивительно, что сдержать такое количество волос может лишь армия шпилек, а голова болит постоянно.       - Ничего себе, - все же вырвалось у Йо, но он быстро сжал губы и впервые за чуть больше, чем два месяца, услышал хриплый, тихий смех Хао.       - Возьми расческу, мне очень сложно справляться с этим самому.       Быстро подскочив, Йо метнулся к туалетному столику и взял широкую расческу, но вспомнил об обязательном условии, которое вывел для себя сам. Начисто вымыв руки, он вернулся к купальне, где юный господин с интересом разглядывал сгусток пены у себя в руках.       - Я боюсь сделать больно, - признал Йо.       - Не переживай. Если ты вырвешь мне пару волос, я тебя не уволю. Чтобы их вымыть, их должно расчесать.       Сосредоточено кивнув, он решил действовать аккуратно, поэтому брал в руки по небольшой пряди и принимался расчесывать очень осторожно. Хао сидел молча, лишь иногда раздавался плеск мыльной воды, но Йо словно всего этого не замечал - черные волосы были мягкими, гладкими, совсем не путались, словно и не следовало их трогать расческой. Прикасаться к ним было приятно, он прикидывал, сколько бы они стоили, сколько усилий пришлось приложить, чтобы отрастить их, и какое это удовольствие - вслед за расческой пропускать их через пальцы.       - Так приятно, - тихо прошептал Хао, когда Йо в очередной раз провел расческой по голове.       Замерев, Йо немного подумал и, осторожно отложив гребень в сторону, мягко коснулся его головы пальцами. Массаж делать он не умел, но решил попробовать делать так, как любил сам, когда мыл голову - слегка надавливал на кожу, чесал короткими ногтями, круговыми движениями пытаясь прогнать боль. Хао вскоре так расслабился, что устроился на бортике ванны и затих окончательно.       Опасаясь, что горячая вода совсем остынет, Йо позвал господина, но реакции не последовало. Вытерев мокрые руки, он сел рядом, у бортика и очень аккуратно провел по наклоненной к воде голове ладонью. Хао тут же открыл совсем не сонные глаза и посмотрел на своего слугу.       - Вам нужно ложиться спать, день был долгий. Давайте, я помогу вам? - почему-то шепотом произнес Йо.       - Давай, - так же тихо ответил Хао, но не пошевелился.       Отметив, что от волнения кружится голова, Йо запустил руку в пену и, найдя тонкие пальцы Хао, притянул к себе его ладонь. Мокрая белая перчатка настолько прилипла к коже, что снять ее получилось не сразу, но Хао ни слова не сказал, только молча наблюдал. Отбросив перчатки в сторону, Йо смочил мочалку и принялся осторожно тереть его пальцы и запястье, словно боясь снять с куклы лак, и так выше, к плечам, груди. Из-за того, что он все делал медленно, боясь хоть немного сильнее надавить на бледную кожу, вода начала стремительно остывать.       - Кажется, все, - заметил Йо.       Он уже и сам был мокрый весь, потому что, пытаясь смыть пену с длинных волос хозяина, налил в узкую ванную столько воды, что она начала литься через край в решетчатый пол. Хао поднялся и забрал полотенце, протянутое ему. Пока он вытирался и одевался, Йо поспешил выйти. Растерев ладонями горячие щеки, он остановился посреди комнаты и попытался прийти в себя.       - Точно псих... - сам себе под нос пробормотал он, сцепив зубы, чтобы взять себя в руки.       Йо прекрасно понимал, что сам всему этому поддался - поддался густому, жаркому молчанию, его глухим и властным приказам, своим завороченным эмоциям, но тут же взял себя в руки. Хао начинал ему нравится, чисто по-человечески, а значит, не за горами и жалость, которую Йо ни в коем случае нельзя было испытывать. Это понимание вызвало даже боль.       Расстелив постель, он взбил подушки как раз к приходу Хао. Без слов тот сел на высокий стул и одним движением руки откинул назад длинные, мокрые волосы. Пришлось еще пару раз повторить про себя, что он - всего лишь сумасшедший, который не всегда понимает даже, что происходит вокруг него, прежде чем Йо нашел в себе решимость взять в руки гребень и вновь прикоснуться к черным волосам. Несмотря на то, что с них по-прежнему капала вода, расчесывались они легко и без труда, поэтому Йо достаточно быстро справился с тем, что сделал две косы от висков и сплел все в одну, чтобы пряди не спутались во время сна. Хозяин, кажется, остался доволен, по крайней мере, коротко взглянув в зеркало, он не высказал ничего дурного и сам забрался в постель.       Уложив господина, Йо принялся закрывать ставни, но Хао вдруг остановил его и попросил этого не делать, чтобы лунный свет, то вспыхивающий, то исчезающий за бегущими по черному небу облаками, освещал комнату. Послушавшись, слуга затушил все свечи и, пожелав хозяину спокойной ночи, исчез за дверью в свою комнату.       Примерно через полчаса он лег сам и уже начал проваливаться в сон, как услышал страшный, холодящий душу крик. Вскочив и забыв даже халат со спинки кровати схватить, Йо ворвался в хозяйскую спальню и застал Хао свалившегося вниз, запутавшегося в тяжелом гобелене у своей кровати. Подбежав к нему, Йо упал на колени и постарался выпутать хрупкое тело из-под тяжелой ткани, но, в панической попытке испуганного хозяина отбиться от невидимого врага, несколько раз получил по рукам и ногам.       - Господин, это я, все хорошо, - попытался успокоить его Йо, хоть и начал пугаться сам неизвестно чего. - Пожалуйста, успокойтесь, я не дам вас в обиду.       Хао тут же замер, и у Йо получилось стянуть с него тяжелую ткань. К его удивлению, хозяин судорожно выдохнул и прильнул к его груди, словно маленький котенок, с трудом сдерживая надрывные рыдания, но все равно оставался таким же холодным и отстраненным, что складывалось впечатление, будто мрамор может страдать. Йо завалился на пятую точку и крепко прижал его к себе, начал гладить по мокрым волосам, стараясь успокоить.       - Что случилось? - негромко спросил он, но хозяин лишь сжался крепче и шумно сглотнул.       Йо вытянул шею и осмотрелся, а вскоре понял, что Хао так сильно напугало - плохо затворенный шкаф открылся, а из него выпала шелковая белая простынь и опустилась на манекен для костюма. Выглядело в свете луны действительно жутковато.       - Позвольте мне убрать это. Закройте глаза.       - Не отходи от меня!       - Я отойду лишь на несколько секунд и сейчас же вернусь, господин. Закройте глаза.       Хао послушался и с трудом разжал тонкие пальцы, затянутые в новые перчатки. Йо встал, сорвал с куклы простыню и, затолкав ее подальше в шкаф, придвинул к сломанной дверце кресло, чтобы она не открылась снова. Вернувшись, он помог господину встать и уложил его обратно, выуженным из полки платком стараясь стереть с бледных щек остатки слез.       - Все в порядке. Засыпайте, - постоянно шептал он.       Когда казалось, что Хао уже почти спит, Йо решил вернуться к себе, но внезапно был остановлен на удивление сильной рукой и тихим голосом:       - Останься. Я хочу, чтобы ты спал со мной.       Не смея перечить, Йо кивнул и осторожно забрался на огромную постель, как только Хао пододвинулся. В комнате в это время года было уже прохладно, шелковая постель показалась ледяной, поэтому он дрогнул и поскорее забрался под перину. Хао, окончательно успокоившись, устроился удобнее и спокойно закрыл глаза, отодвинувшись так, что между ними оказалось не меньше метра. Все поняв, Йо не пытался приблизиться. Он еще некоторое время рассматривал бледное лицо и черные, влажные от слез ресницы, а затем провалился в сон так быстро, но не успел запомнить последнюю мысль.