Теория

— Киришима-кун, можно тебя на пару слов? — с самой милой улыбкой на лице зовёт Очако. Она не хочет думать, как выглядит со стороны после сегодняшней бессонной ночи и что её ждёт потом после занятий (поверьте, отбиться от расспросов Мины означает надавать столько обещаний, что потом даже страшно об этом вспоминать). Ей просто нужна информация и самый безопасный и сравнительно надёжный источник сейчас радостно улыбается в ответ и подходит ближе. — Ради тебя готов на всё! — хохочет Эйджиро, ероша волосы Очако. Та даже не дёргается, привычная к тому панибратскому отношению — сама-то не лучше. — Ты что-то хотела? — Да, — кивает Очако, мысленно хваля себя, что поймала одноклассника по дороге к общежитиям — легче избежать лишних ушей и ненужных вопросов со стороны невольных слушателей. У большинства ещё дополнительные тренировки к тому же, так что… — Случалось ли такое, что Бакуго-кун спал в твоей постели? — Так, стоп, — глаза Эйджиро расширяются от удивления, — мы хотим поговорить о моей ориентации или о том, что Бакубро спит не там, где должен? Очако сначала зависает на секунду, а затем начинает хохотать. А у неё в уголках глаз выступают слёзы от смеха, хотя она правда старается унять вспышку хохота как можно быстрее. Эйджиро обиженно дует губы, но не уходит, ожидая, пока она успокоится. — Тебе смешно, а мне Мина сказала, что не будет ко мне подкатывать, потому что знает о моей любви к Бакуго. И сказала это как раз за секунду до того, как я пытался её пригласить погулять, — тяжелый вздох. — А я, между прочим, гетеро, как глаза Тодороки. — У Тодороки-куна гетерохромия, а не… — пытается исправить Очако, но вместо этого икает. — Да какая разница? Можно подумать, что теперь с парнями дружить нельзя, чтоб сразу в геи не записали, — парень складывает руки на груди. — Вот, например, в отличие от тебя, меня зад Бакуго не привлекает, я об этом, — пожимает плечами Эйджиро и туда же получает тычок под рёбра. — Ты издеваешься?! — Очако икает, но уже с более грозной интонацией. — Ты лучше объясни, почему он вчера у меня в комнате оказался, да ещё и дрыхнущим без задних ног! Просто повезло, что на него наткнулась Полночь, а не Айзава! — О, теперь понятно, — весело фыркает Эйджиро. — Бакуго и правда склонен путать комнаты, когда очень устаёт — пару раз пытался меня выгнать из моей же комнаты! Думал, драка будет, но всё обошлось. А в твоём случае… — Эйджиро чешет затылок. — Возможно, он перепутал крыло — у тебя же тоже первая от лифта дверь, верно? Плюс вчера было допзанятие по тренировке причуды и Бакуго пытался расплавить полигон одним залпом — рушил здания, как мог. Неудивительно, что он перестал обращать внимание на всё вокруг и просто припёрся к ближайшей незанятой койке. — То есть, он не собирался устраивать мне романтик или что-то в этом духе? — на всякий случай переспрашивает Очако, не желая упускать деталей. — А вот это уже ты должна мне сказать, — Эйджиро скалится. — Могу только сказать, что зад у Бакуго-куна и правда хорош, — показывает язык Очако и вбегает в здание общежития. *** — И что получается? Бакуго и правда был у тебя в комнате? — Да. — И просто спал? — Да. — И у вас ничего не было, верно? — Да. — Вы просто потрахались? — Да, — Очако требуется секунда, чтобы осознать, что её спросили. — Мина! — Да ладно тебе, я никому не расскажу! — смеётся подружка, хлопая себя по коленям. — Честно? — с долей скепсиса уточняет Очако, прекрасно осознавая, что в лучшем случае молчание продлится пару суток. Мина не сплетница, но любит делиться новостями — по крайней мере, это официальная версия. — Честно! Я же не хочу, чтобы самую горячую парочку разлучили! — Мина прикладывает ладони к своим розовым щекам и заваливается на спинку дивана. — А каково это? Когда у тебя ночует парень? — Знаешь, очень сложно судить о таком, о чём ты был в курсе всего три минуты времени. Но вчера это было нервотрёпкой, — закатывает глаза Очако. Она делает большой глоток крепкого чёрного чая, пытаясь и согреться, и взбодриться: в этот раз она не добавляла сахара, потому что из-за Кацуки у неё в комнате остался сладковатый запах в постели — уже надышалась. Видимо, бензином от него несёт только при активации причуды — концентрация запаха, все дела. Но о своих наблюдениях Очако дальновидно молчит, продолжая обжигать горло чаем. — А как твои дела с Киришимой-куном? — как бы невзначай спрашивает Очако, не желая быть единственной, кого расспрашивают. — Я видела, как ты ему строишь глазки. — Он так сильно влюблён в Бакуго, что я не смею разрушать их мужественную идиллию, — пожимает плечами Мина, ухмыляясь во весь рот. — Эй, ты только что назвала нас самой горячей парочкой! — Очако в недоумении. — Ты сама себе противоречишь! — Вдруг я верю в бисексуальность этой взрывной прелести? — фыркает Мина, потягиваясь. — Ашидо, ты порой такая пиздливая шкатулка, что меня блевать тянет, — раздаётся над головами голос «взрывной прелести», из-за чего обе девушки шарахаются в стороны. — Урарака, поднимайся! — Но… — Очако хлопает глазами и не знает, как лучше ответить на этот приказ: по-геройски или как хочется? — Не заставляй меня тебя тащить! — Очако замечает, как дёргаются чужие пальцы в явном желании свершить сказанное, поэтому во избежание новой порции проблем она с кислым лицом поднимается с дивана и отходит вместе с Бакуго в сторону. — Ты что-то хотел, Бакуго-кун? — Очако старается незаметно принюхаться к собеседнику, непонятно зачем стремясь сравнить запах по воспоминаниям с оригиналом. — Давай сюда своё бельё, — сгорбившись сильнее обычного, говорит внезапно тихо Кацуки. Руки в карманах сжаты в кулаки, взгляд куда-то в сторону, а Очако не знает, что и думать. — Что, прости? — переспрашивает она. — Зачем тебе женское бельё? — Блять, ты издеваешься? Блядское постельное, а не твои трусы! — шипит Кацуки, и Очако видит, как багровеет его шея и кончики ушей. (Интересно, что нужно сделать, чтобы его лицо тоже покраснело от смущения?) — Я запачкал твою постель из-за собственной тупости. Не хочу быть в долгу, — скрипнув зубами, объясняет он. — Там ни одного пятна, если ты об этом, — там действительно нет пятен, не то чтобы Очако потратила на поиски двадцать минут своего времени. — Но если ты про запах, то… Ты приятно пахнешь, Бакуго-кун, так что можешь не переживать — я сама постираю, как придёт время. Бакуго смотрит на неё исподлобья, цокает языком и уходит, но уже не такой напряженный. — И ты мне будешь рассказывать, что вы не переспали? Смотри, он даже за запачканные простыни пережив… Ммх! — подскочившая Мина пытается говорить даже с прикрытым чужой ладонью ртом, но Очако думает только о том, чтобы не активировать свою причуду на болтушке.