Битва со Смертью

      Иккинг видел, как встало солнце: медленно, осторожно выкарабкалось на поверхность, посылая блики на морскую воду. Он видел, как Банн во всем своем великолепии возник прямо перед ними. Огромные скалы нависали над торговой шхуной, которая на их фоне казалась игрушечной лодочкой с деревянным викингом на палубе. Простой игрушкой без забот и тяжелых мыслей. Если бы это было правдой.       Иккинг всю ночь провел в раздумьях. Сначала его мысли целиком и полностью занимала одна голубоглазая особа, но потом ее образ померк и перед глазами встал отец. Не тот вождь Олуха — Стоик Обширный, великий маг огня, которого он привык видеть, а сломленный лихорадкой мужчина, бормочущий в бреду имя своего… сына? Как давно Иккинг не слышал с его уст этих слов.       «И, наверное, никогда не услышу. С Хельхейма еще никто не возвращался…»       Но до Хельхейма было еще далеко, не менее полугода, поэтому пока он старался не думать о битве, которая их ждет. Половину ночи, он читал Книгу под тусклым светом носового факела. Он решил назвать ее Книгой Драконов. У них на Олухе тоже была такая, но в этой была собрана вся информация обо всех драконах и их связях с людьми. Этой ночью Иккинг освоил целых два класса: Когтевиков и Кочегаров. Теперь характер Громгильды обрел более четкие очертания, а ее возможные темперамент харизма, вышли за рамки. И как это еще она их не показала, задался вопросом Иккинг?       О Кривоклыке он тоже узнал много нового. Он воспламенялся благодаря особому гелю, и если уж заглядывать на будущее, то, собирая каждые два дня по кувшину, они за время подготовки могли бы набрать достаточное колличество геля для атаки на какую-нибудь Гончую.       О Гончих было тоже много чего написано. Без Вместилища этих тварей было легко узнать: адские псы, в холке превышающее самого крупного волка, дымчатые, расплывчатые, но вполне себе материальные. Их красные глаза заставляют душу леденеть, а когти остры, словно идеально наточенные клинки, и режут кость как бумагу. Но когда у них есть Вместилище, то их можно узнать лишь по незаметной метке на шее под затылком и… и, в общем, все. Что было очень-очень плохо.       Каждая строчка о враге отпечаталась в сознании Иккинга. И оставшиеся часы он прикрыв глаза размышлял о чем-то. О чем? Ну, о чем-то.       За спиной послышался зевок.  — Доброе утро, Астрид.  — Доброе? Не думаю. Что нам теперь делать? — она встала у другого борта, глядя на нависающие над ними скалы и доплетая косу.  — Вообще, после утренних приветствий в обычаях спрашивать «как спалось», — пробурчал Иккинг, отворачиваясь от острова, которым он успел налюбоваться с рассвета.  — Обычия викингов мне многим не нравятся. Например, в традициях викингов называть «Иккингами» мелкую домашнюю скотину. У меня у соседа был ягненок, которого так звали. Его зарезали на Сногглток.       Она нагло улыбнулась, откинув косу назад, голубая прядь челки упала на ее глаз. Неожиданно для нее Иккинг рассмеялся. Его смех звучал так заразительно, что она тоже засмеялась.  — Может и мне расскажете, над чем вы тут смеетесь? — угрюмо пробормотал Сморкала, сонно моргая и потягиваясь на ходу.       Иккинг и Астрид переглянулись, обоих буквально пропирало на смех.  — Они смеются над тем, как ты храпишь. Будто целое стадо боровов под боком спряталось, — Беззубик, сощурившись, фыркнул.       Астрид расхохоталась, Иккинг пропустил пару смешков и, покачав головой, пошел за Йоханом. Им пора было швартоваться. Он наклонился к уху Беззубика и, заглушаемый возмущениями Сморкалы и хрустом его костей от удара о палубу, шепнул:  — Вытряхни из него награбленное.       Беззубик даже задрожал от предвкушения и загоготал, изобразив смех.  — О-о да.       Иккинг спустился в трюм и пошел на крепкий запах эля. Он проходил мимо сложенных горками товаров. Шелка, специи, жемчуга, орудие из лучшей стали, редкие рукописные тома — это богатство стоило состояния целого архипелага! Внимание Иккинга привлекло красное пятно в груде тканей скорее всего с юго-востока Океана. Он коснулся лоскута: он был плотным, похожим на кожу, но в то же время тонким и легким. В груде мелких железных деталей он увидел шестерни и железные дуги из гладкого и зеркального металла. Он провел по одной из дуг рукой, она была идеально ровной. Хэддок удовлетворенно кивнул и распахнул дверь капитанской каюты. В нос ударил запах, от которого закружилась голова.       «Сколько Йохан выпил?!»       Мужчина лежал под столом, оттуда выглядывали его ноги.  — Йохан.       Как ожидалось, это не сработало. Парень вздохнул и вытянул его за ноги из-под стола. Он влепил ему пару оплеух, но торговец продолжал сладко сопеть.  — Ну ладно.       Он встряхнул рукой, воздух накалился от жара, но Иккинг ничего не чувствовал. Он размахнулся и прописал Йохану очередного леща. Мужчина подскочил и закричал. На щеке торговца красовался розовый и немного даже дымящийся след от ладони.  — Простите, Йохан, я не мог вас разбудить, — Иккинг помог ему подняться.       Несмотря на то, что Йохан выпил две бутылки эля, он был трезвым как стеклышко.  — Юный Иккинг, мне снилось, что драконы, они… — он посмотрел на неловкое выражение лица парня и приложил пальцы к вискам.  — Иккинг, я помогу тебе, но как ты представляешь, как это будет выглядеть? Как я спрячу их здесь? Даже если вытащить весь товар на палубу, им здесь будет чертовски тесно!  — Я думал об этом. Они будут спать здесь днем, а по ночам бодрствовать и вылетать за едой. Прошу, Йохан, у нас нет другого выхода.  — Ах, хорошо. Хорошо, Иккинг, я тебе верю.  — Сколько у нас будет времени? — он последовал за Йоханом наверх.       Мужчина остановился на лестнице.  — Я должен отплыть через пять дней. Самое большое.       Иккинг подумал о Беззубике. Что же делать с ним? Его брат не сможет просидеть здесь неделю безвылазно. Только если преодолевать весь этот путь сверху до Швартовочной скалы, и ночью летать с ним. Нужно будет крепко подумать над этим.  — Йохан! А могу я кое-что у вас выторговать?       Сморкала, Иккинг, Йохан и Астрид, которая выиграла спор с Хэддоком волшебным прогибом, таскали товар на палубу, чтобы освободить трюм для драконов, в течение двух часов, пока тихий бриз подгонял их к берегу. У Иккинга ныла макушка от близкого знакомства с палубой, но Астрид была так довольна, что несмело, но все же улыбалась все то время, что они перетаскивали товар, и даже ни разу не отреагировала на дурацкие комплименты Йоргенсона.       Драконы помогали, но, когда на борт упала тень портовой скалы, Йохан загнал их внутрь. Беззубик сопротивлялся до последнего, и Иккинг его понимал. Он тоже не любил подолгу сидеть в замкнутых помещениях. А его ждет целая неделя в четырех стенах, если Иккингу не удастся ускользнуть.  — Хэй, — он обнял его за морду и посмотрел в глаза, — Я постараюсь вернуться как только, так сразу.  — Ладно, — буркнул Фурия, — но постарайся вернуться с головой.       Когда они подплыли еще ближе сверху начали спускаться люди. Они просто прыгали со скалы и плавно приземлялись на палубу. Их было четверо: рослые мужчины с натруженными плечами и руками, загорелыми лицами от постоянного пребывания на солнце. Главный из них носил поверх туники кольчугу, из-под шлема с небольшими витыми рогами виднелась песочного цвета копна волос. Его метка воздуха белыми завитками вилась вдоль жестких скул. Остальные были в одноцветных туниках и штанах, обритые наголо.  — Йохан, старый друг, — капитан заметил ребят за спиной торговца.  — Йолло, рад видеть тебя в добром здравии! Позволь познакомить тебя с моими попутчиками: Иккинг Хэддок, Астрид Хофферсон и Сморкала Йоргенсон.       Ребята поочередно кивнули.  — С какой целью вы приехали на Банн? — капитан даже не пытался скрыть подозрение или из вежливости смягчить тон.  — Ваш остров прославился на весь Океан, а мы — просто любопытные подростки, — выдала Хофферсон, да так уверенно, что Иккинг сам поверил в ее байку.  — Что же… добро пожаловать. Во избежание травм, мы сами доставим вас наверх, а корабль поднимут и пришвартуют позже.       Йохан крепко ухватился за руку Йолло, и они постепенно начали подниматься наверх. Астрид во все глаза наблюдала за ними. На Клайте никогда не было магов воздуха, и это было чем-то необычайно новым для нее. К ней подошел один из помощников Йолло: высокий и статный парень, но безэмоциональный. У него на лбу, над каждой бровью было по две белые волнистые линии. Метка мага воздуха. В его глазах не отразилось ни единой эмоции. Он подал девушке руку, Астрид крепко ее сжала, и почувствовала, как отрывается от палубы, словно ветер несет ее. Слева от нее был Сморкала, а справа Иккинг. Последний выглядел довольным и с улыбкой осматривал море, от которого они отдалялись.       «Он — дракон. Его душа навечно в небе», — подумала Хофферсон.       Иккинг же едва сдерживался от искушения выпустить своего дракона на волю и почувствовать все эти волшебные запахи. Он заметил взгляд Астрид и вопросительно приподнял бровь: на лице девушки была странная задумчивая печаль. В ответ Хофферсон покачала головой и посмотрела вверх.       Край скалы приближался. Издалека она казалась однотонной песчаного цвета громадой, но вблизи делилась на слои разного оттенка, пока не доходила до широкой полосы плодородного чернозема у вершины. Они плавно приземлились на деревянный помост, который здесь был подобием доков. Куда ни посмотри везде было одно лишь небо, только у самого края было видно океан. Площадь Швартовочной скалы была равна площади деревни на Олухе, как минимум. Половина периметра была выстлана досками и уставлена мудреными механизмами, поднимавшими корабли наверх. Их бы хватило на целую дюжину разом. Остальную половину занимала мощенная грубым камнем площадь для торговли. Корабль Йохана был единственный в доках, поэтому остальная дюжина палаток принадлежала местным жителям.  — По нашему острову тяжело передвигаться, если вы не маги воздуха. Я так понимаю, ты маг воды, — он показал на Астрид, — а ты маг земли, — взглянул он на Йоргенсона, — Кто же ты?       Иккинг не подал виду, но он не знал, как быть. Если он соврет, то случайно раскрывшаяся правда может их всех погубить. Но если он скажет правду, вдруг его заставят показать свои метки?  — Он — метаморф, — сказала Астрид, — Но из-за болезни растерял свой навык. Слышали, что такое бывает? Во время первых трансформаций любое нарушение в организме вызывает деградацию способностей. Он не любит об этом говорить.       Что ж, Астрид выбрала за него, причем исключила один из вариантов. Теперь главное было не раскрыть себя.       Йолло с сомнением взглянул на Иккинга, затем вновь на Астрид и пожал плечами.  — Я найду Книжного Червя, чтобы он отвел вас к вождю, устроил экскурсию и нашел вам жилье.  — Спасибо вам, — сказал Иккинг, но в ответ встретил лишь по-прежнему недоверчивый взгляд.       Мужчина ушел и они остались всемером: Йохан, ребята и три стража, молчаливо стоящие за их спинами. Иккингу сводило зубы от взгляда в его затылок, по виду Астрид он понял, что она тоже не в восторге. Ее глаза даже начали легко светиться. Стойте-ка. Если уж ее глаза начали светиться, то что происходит с его. Астрид увидела панику в его глазах, но мотнула головой: «Все нормально». Сморкала стоял тихо, крепко сжав руку в кулак. Ждали долго, стояли молча, отчего настроение упало у каждого, но вскоре перед ними свалился как снег на голову, парнишка. Высокий, но прямо пропорционально к этому толстый. У него были маленькие добрые светло-зеленые глаза, под маленьким шлемом небольшая копна блондинистых волос с косичкой, раскачивающейся у левого виска, короткие ноги и робкая улыбка. Он был одет в меховую невероятных размеров коричневую тунику подпоясанную широким поясом с разными кармашками, темные штаны и меховые унты. Метка воздуха шла по обоим вискам, доходя до самых ушных раковин.  — Здравствуйте, Йохан! Вы привезли что-нибудь новенькое? — разрывался от нетерпения парень.  — К сожалению, дорогой Рыбьеног, из новенького я привез с собой только их троих. Прошу позаботься о них. А мне нужно заниматься торговлей.       И правда, корабль Йохана уже покачивался у края скалы, и его швартовали те три парня, которые недавно так пристально за ними следили. Но до корабля ребятам не было дела. Они откровенно пялились на Рыбьенога.  — Меня зовут Рыбьеног Ингерман, я — младший библиотекарь острова Банн. Очень приятно с вами познакомиться.       Рыбьеног Ингерман. Это он-то? Величайший маг воздуха? У Астрид задергался глаз, но она все же выдавила из себя свое имя и слова приветствия, как и остальные. Даже смогла выжать из себя улыбку.  — Что ж, начнем! Для начала я представлю вас вождю. Он на Большой скале. По пути покажу вам остров с высоты, а остальное посетим после встречи, — парень щелкнул пальцами, и все они поднялись в воздух.  — Ух ты, — тихо сказала Астрид, пока они летели вверх позади Рыбьенога, — Иккинг, ты видел? Он нас поднял просто по щелчку. Не касаясь!  — А то. Я, если честно, сам в шоке. Что же еще скрывает этот парень?       Они летели вверх; справа и слева в воздухе парили относительно небольшие скалы с маленькими домиками из камня и скромными садиками.  — Это — Дальние скалы, — начал Рыбьеног, — окраина деревни. Тут в основном живут маги воды и огня, ну, и простецы, конечно. Именно для них построены все эти переправы и дороги между скалами. Для них и детей и стариков, не контролирующих свои силы.  — А как насчет магов земли? — поинтересовался Иккинг.       Рыбьеног добродушно улыбнулся и усмехнулся.  — Посмотри на него, и сам все поймешь, — Ингерман указал на Сморкалу.       Йоргенсон смотрел строго вперед и был бледным, как поганка. Астрид рассмеялась, а Иккинг улыбнулся.  — Н-ненавижу, — проскрежетал зубами Сморкала, заикаясь.  — Это Кузнечная скала, — продолжал тем временем Рыбьеног, указывая на Внушительных размеров площадь с вытянутым прямоугольным зданием из камня.       Все несколько труб дымились. Иккинг сделал себе заметку посетить это прекрасное место.       Рыбьеног сыпал историческими фактами и именами, но все они влетали в одно ухо и вылетали из другого, как бы ребята ни пытались сконцентрироваться. Вот, справа от них, проносится мимо Оружейная скала, а вон там слева и наискосок вверх — Продовольственный склад. Спустя какое-то время, Иккинг стал замечать, что скалы выстраиваются друг за другом ступенями. Обернувшись он увидел далеко впереди и внизу Швартовочную скалу. Такая позиция давала серьезное тактическое преимущество. Вспомнив о тактике и бое, Иккинг прервал увлекшегося парня.  — Э-э… Рыбьеног, а как у вас идут дела с драконами?       Юноша разом побледнел.  — Н-н-ну, эти бестии не прилетают т-так часто, н-но все же бывают здесь, — начал, заикаясь Рыбьеног, но потом оживился, опять углубившись в мир фактов и истории, — И-именно поэтому мы позволили магам воды и огня поселиться здесь. Воздух лишь раздувает пламя. Ну, лучники у нас, магов воздуха, конечно, самые лучшие, — он коротко, немного нервно, рассмеялся, — Бьем без промаха, ведь ветер всегда на нашей стороне.       Иккинг и Астрид тревожно переглянулись. Дело плохо. Что же теперь делать с драконом?       Как ни странно главная и самая огромная скала — Большая (что не удивительно) — находилась на противоположном конце острова, а не в центре деревни, но была вершиной «лестницы». Снизу казалось, что она под самым солнцем, задевает звезду каменной крышей Зала Собраний.       Солнце прошло свой зенит, когда они опустились на дорожку мощенную грубым серым камнем, но было так же тепло, как утром. За спиной Иккинга совсем неслышно ахнула Астрид. Каждый дом был похож на дом вождя. Двухэтажные из песчаного цвета камня они стояли хаотично, но в то же время, упорядоченно, между ними были проложены дорожки. У каждого дома был свой участок с огородом и пышным садом. Повсюду пели птицы. Ветер здесь был сильным, словно Иккинг парил на Беззубике. Его волосы постоянно били по глазам, но это было так… привычно и приятно, что он улыбнулся. Он оглянулся Сморкала лежал на земле и целовал булыжники. Пока Рыбьеног что-то рассказывал и не обращал на них внимания, обводя рукой Большую скалу, Хэддок спросил:  — Ты же летал на драконе. Что не так?  — Дракон — это одно. А когда ты паришь в пустоте — по воле слабовольной жирной Рыбьей Башки! — это страшно. О-о боги, боги, — он растянулся на дорожке, прикрыв глаза.       Иккинг засмеялся. Он поднял Йоргенсона за ворот, и они пошли за Ингерманом.       Астрид шла за блондином, но не слушала. Она смотрела по сторонам с открытым ртом. Такой красоты она никогда не видела.       И Иккинг тоже не видел ничего красивее улыбки нимфы. Первой и единственной нимфы, которую он когда-либо видел. Он мог бы любоваться этим вечно, ведь искренняя улыбка девушки в последнее время стала редким явлением. Лишь ухмылки, да оскалы.       Они петляли по дороге, Рыбьеног рассказывал про великих вождей Банна. Бьёрна Смелого, покорившего корсаров, нападавших на их остров, про союз Тормунда Могучего — мага земли — и Борка Доброго — мага воздуха. Тормунд расколол Банн на части, а Борк особым заклинанием поднял его в небо, и с тех пор Банн непобедим. Про то, как Вальгард Драконоборец командовал первой контратакой на драконов. И о многих-многих вождях всех времен Банна. Когда они дошли до Зала Собраний, голова ребят гудела от такого избытка информации. Но стоило им войти в огромный кованые двустворчатые двери, как их мысли переключились. Ровно как и взгляды присутствующих в зале викингов, наслаждавшихся ужином. По мере их продвижения по залу голоса смолкали. Рыбьеног тоже замолк, и Иккинг видел, как испарина покрыла его лоб, а глаза забегали по сторонам.       Хофферсон было не по себе. Они со Сморкалой шли позади Иккинга и Рыбьенога. Переглянувшись, они незаметно кивнули друг другу. В этом они похоже всегда будут солидарны — если что, будем биться до смерти. Эта черта в Йоргенсоне была единственной, которая нравилась Астрид.       На троне вождя, из дерева и камня, покрытом шкурами, восседал грузный мужчина, и Иккинг едва не остановился как вкопанный. Вождь был точь-в-точь его отец: высокий, добротный, с расчетливыми, мягкими, но слегка настороженными при виде гостей глазами и, конечно, огромной бородой заплетенной в затейливые косы и хвосты. Только вот его волосы уже были белы, как снег, а глаза прозрачными, словно голубой хрусталь.  — Вождь, — робко проговорил Ингерман, — У нас гости.  — Вижу, Рыбьеног, — пробасил мужчина и поднялся, — Я — Альрик Меч Асов, вождь Банна. Кто вы, и зачем посетили нас?       Иккинг, почувствовал слабый тычок в бок от Астрид, поэтому вышел вперед. Он подумал о том, знает ли вождь его отца, но решил рискнуть. Все-таки Северный архипелаг остался неимоверно далеко на севере.  — Я — Иккинг Хэддок. Это мои спутники: Астрид Хофферсон и Сморкала Йоргенсон.       Вождь молчал, осматривая их. Особенно долго он испытующе глядел в глаза Иккингу, но потом кивнул.  — И откуда же вы прибыли к нам?  — С Терры, в нескольких днях плавания. Но мы попали в шторм, поэтому наше путешествие затянулось. Мы приплыли с Йоханом.  — Ну, Йохан — наш добрый друг. Не думаю, что он привез бы тех, кому не доверяет, к нам на остров. Ваше плавание было долгим. Чувствуйте себя как дома, и отужинайте с нами.       Викинги заревели, подняв кружки с элем. Рыбьеног облегченно вздохнул и проводил ребят к дальнему столу, но потом вновь вернулся к вождю и говорил с ним все время, пока ребята наслаждались рыбной похлебкой и крепкой медовухой. Ели молча и быстро, ведь Йохан их забыл накормить, напившись со страху и отключившись, а остатков провизии едва хватило, чтобы приуменьшить голод. Иккинг не спал и не ел, но сильного голода не чувствовал. Он думал. У него было плохое предчувствие, плохие мысли, и его хмурое выражение лица не укрылось от внимания Астрид.  — Сегодня обошлось без бойни, — тихо пробормотала она, ковыряя ложкой в остывших остатках супа, — но если что-то пойдет не так? Нас просто сбросят со скал.  — Я знаю. Но у меня есть идея. В Книге написано, что уровень эмпатии между отражениями повышается со временем. При сильной связи можно общаться на расстоянии.  — Ты серьезно? Слушай, Хэддок, я поверил в то, что драконы добрые и что боги все-таки существуют и хотят поджарить мой зад. Но поверить в телепатию? — Сморкала фыркнул.  — Ну, не знаю… — неуверенно начала Астрид, — Ты в этом уверен?  — Я надеюсь.       И Иккинг продолжил мысленно звать своего брата.

***

      Рыбьеног проводил их обратно к Дальним скалам. Солнце уже зашло за горизонт, весь остров покрывали огоньки факелов. Парень молчал и выглядел жалко, словно побитый котенок. Они приземлились у запыленного домика на окраине, отсюда было видно огни на корабле Йохана. Этот дом явно был гостевым. Сад и огород были запущенными, факелы потушены. Ну, последнее Иккинг исправит, когда Рыбьеног уйдет.       Но Ингерман не собирался. Он мялся и топтался на одном месте и, видимо, хотел что-то сказать, но потом лишь горько вздохнул.  — Я зайду за вами завтра утром и отведу на завтрак. Ну, а дальше сами. Трапы, канаты, дорожки и десять километров подвесных мостов в вашем распоряжении. У вас есть, чем разжечь огонь? У нас давно не было гостей. Ох, и кровать там только одна, и…  — Не страшно. Спасибо, Рыбьеног, — Иккинг улыбнулся ему.       Парень просиял. Он помахал им и взлетел. Иккинг отсчитал две минуты, выпустил своего дракона и огляделся. Вокруг было тихо и пусто. Он зажег огонь на своей ладони. Пламя осветило лица ребят оранжевыми, синими и белыми отсветами. Факелы тут же вспыхнули, осветив дом и двор. Иккинг распахнул дверь и осмотрел помещение. Дров в углу хватило бы на две ночи. Иккинг подкинул их в очаг и поджег. Дерево весело затрещало и помещение залил теплый оранжевый свет.       Только дверь закрылась, как Астрид подперла ее спиной.  — Это что, шутка?! — прошипел Сморкала, — Ладно мешок с костями на ножках, так теперь еще и мешок с жиром?!  — Сморкала! — взвилась Астрид, но потом обреченно вздохнула, — Иккинг?       Хэддок присел у огня. Он не знал, что сказать, поэтому начал с простого.  — Он не бесполезен. Умен, раз работает в библиотеке. Невероятно силен, он поднял нас троих и себя в воздух без каких-либо усилий! И вы заметили? Он ни разу не запнулся во время экскурсии и рассказал столько, сколько не написано и в полусотне книг! А экскурсии здесь проводят не часто, это видно по угрюмому лицу Йолло и его недоверчивости.  — А как же быть с драконом? Даже забегая вперед, учитывая, что у нас его для него нет. Он же их боится до дрожи в коленях.  — Он — полный трус, это я заметил точно, — Сморкала скинул сумку на пол.  — Ты слишком критичен, — закатила глаза Астрид.       Она зевнула и потянулась.  — Кровать моя, а вы, ребята, как хотите.