Астрид не понимала, где она находится. Вокруг было темно.
— Временами меня это бесит, — раздраженно прошептала она.
Ее голос многократно разнесся эхом по пустоте. Позади вдруг зажегся свет. Астрид обернулась. Белые сферы загорались над ее головой одна за другой, создавая длинный коридор, конец которого Хофферсон не могла даже разглядеть. По обе стороны от девушки из тьмы показались двери, все они были открытые. Сотни, тысячи открытых дверей, уходящих вперед, в пустоту.
— Иди…
Астрид не знала, чей это был шепот, но она пошла вперед. Заглянула в первую дверь и застыла.
В проеме виднелся чей-то дом. Зеленая трава покрывала лужайку перед ним. Солнце слепило глаза. На крыльце домика сидели двое: молодая женщина и девочка лет десяти.
У женщины были блестящие в свете солнца золотом волосы, уложенные в сложную косу до пояса, и ярко-синие глаза. Девочка была очень сильно похожа на нее. Волосы приятного мягкого пшеничного цвета были заплетены в две косы, лежавшие на плечах, на лбу виднелся обруч для волос, непослушная ассиметричная челка спадала на насыщенного цвета голубые глаза. Девочка держала ладошку на округлом животе своей мамы, сосредоточенно нахмурившись. Тут она одернула руку и улыбнулась.
— Шевелится! Мама, мама, он шевелится!
— Да, Астрид, я чувствую, — тепло улыбнулась женщина.
— Как тут мои любимые девочки и дорогой мальчик?
— Может, и не мальчик, — закатила глаза женщина.
— Адель, дорогая, разве Каталея на твоей памяти когда-нибудь ошибалась? — спросил мужчина, беря смеющуюся девочку на руки.
Картинка расплылась перед глазами. Астрид уже не слушала, ее глаза заволокло слезами, она съехала по косяку вниз, упав на колени. Сколько можно? Сколько можно ее мучить?
— Дальше… вставай… иди… — все тоже эхо.
— Отвали! — вскрикнула Астрид.
Она резко поднялась на ноги и захлопнула дверь. Та тут же растаяла во тьме.
— Кто ты?! Зачем ты это делаешь?!
— Ты должна идти, — голос был четким и доносился у нее из-за спины.
Астрид резко обернулась и потянулась за спину, но, конечно же, секиры там не было. Перед девушкой стояла статная женщина в белых богатых одеждах и с медно-рыжими волосами. Ее лицо было строгим, но глаза мягкими. Почему-то, посмотрев в них, Астрид расслабилась, слезы перестали идти, а на сердце стало как-то легко.
— Ты должна идти, дитя, — женщина простерла руку вперед, указывая на сотни дверей.
Астрид посмотрела вперед. Что же скрывается за остальными дверьми?
— Время не знает границ, но оно не знает и терпения.
Девушка широко распахнула глаза, обернувшись, но вопрос так и остался незаданным. Ее собеседница исчезла, и лишь тихое «Иди…» эхом раздавалось в пустоте.
Астрид сделала шаг. И еще один. Путь до следующей пары дверей казалось занял целую вечность. Девушка посмотрела влево. В проеме было темно. Направо.
Хофферсон с недоумением пригляделась. За дверью была комнатка, совсем крохотная, внутри царил полумрак. Астрид подошла ближе и услышала плач. Совсем тихий, его едва было слышно из-за странного грохота. Девушка остановилась у проема и пригляделась. Потом шагнула внутрь. Крики. Теперь она слышала крики снаружи, грохот и треск дерева. Оглядевшись, Астрид поняла, что она в кладовке. Сквозь щели в досках ярко бил оранжевый свет, достаточно освещая темное пространство, чтобы Астрид смогла увидеть мальчика в углу.
— Эм… привет.
Но он ее не слышал. И, скорее всего, не видел. Она подошла ближе и присела перед ним. Мальчику было лет шесть-семь. Он обнимал дубинку, зажмурив глаза. Астрид пригляделась к нему. Копна непослушных черных волос была растрепана, круглое лицо покрыто копотью, нос картошкой. Астрид услышала женский крик, который резко смолк, мальчик широко распахнул глаза и поднял голову. Хофферсон отшатнулась.
— С-сморкала?
Она попыталась прикоснуться к нему, но рука прошла сквозь. Потолок затрещал. Астрид вскочила и выбежала прежде, чем он обрушился и дверь захлопнулась у нее перед носом. Она упала в проход, пытаясь осознать, что произошло. Это… это было воспоминание? Воспоминание Сморкалы? Прошлое…
— Время не знает границ… границ нет, — прошептала Астрид и, вскочив, побежала.
Среди темных проемов она искала светлые. Девушке казалось, что она пробежала около двух миль. Дыхание давно сбилось, но она бежала, судорожно оглядываясь по сторонам.
Стоп! Вот она! Астрид затормозила и прильнула к косяку. С той стороны был теплый вечер. Девушка узнала пристань Талласа. К ней без остановок приставали ладьи. Царила гробовая тишина. Мала сошла с главного дракара с опущенной головой. Она выглядела совсем юной — от силы лет двадцать. Все жители молчали. Королева выглядела потрепанно, вся в ссадинах и кровоподтеках. Она молча пошла сквозь толпу, ее кулаки были сжаты.
— Королева! Королева Мала! — вторили друг другу два голоса.
Сквозь толпу прорывались двое: девочка и мальчик лет десяти, похожие как две капли. У девочки за спиной развевались две косы, у мальчика были волосы до плеч, частично собранные резинкой на затылке. Забияка и Задирака. Они так сильно изменились…
Запыхавшиеся, они остановились перед королевой. Астрид увидела, как глаза Малы налились слезами.
— Мала, где наши родители? Они же… они же… — Забияка запнулась, глядя на наполняющиеся слезами глаза королевы, и шепотом закончила: — они же были с вами…
Забияка заплакала. Задирака, мужественно сдерживая слезы, прижал ее к себе.
Воспоминание померкло.
Сломаны. Слово звучало набатом в ее голове. Все они сломаны. Глубоко вздохнув, Астрид продолжила путь вперед. В этот раз она прошла сотню дверей за несколько секунд.
Время. Границы.
В этом проеме было ветрено. Банн. Рыбьеног стоял на краю одной из Дальних скал. На вид ему было около шести. Пухлощекий блондин с умными зелеными глазами. Мальчика окружили парни постарше, они давили его к краю обрыва. Рыбьеног умолял их не заставлять его, но те лишь смеялись. Еще шаг назад. Нога не нашла опоры. Тихий полувздох-полувскрик сорвался с его губ, и мальчик камнем полетел вниз.
— Ну же… почему…
Рыбьеног все падал и падал. Неужели он?.. Астрид затаила дыхание. Но и это воспоминание растворилось. Последним, что видела девушка, было лицо Рыбьенога. В его глазах не было ни капли надежды. Только боль и отчаяние.
Астрид задумчиво продолжила свой путь.
Время. Границы.
Ее время, время Сморкалы, Задираки и Забияки, Рыбьенога. Остался…
Иккинг. Четырнадцатилетний подросток, щуплый, веснушчатый с теми же зелеными как лес глазами. Он сильно изменился за эти годы, но эти глаза…
Он стоял в центре каменной арены. В одной руке был меч, в другой щит. Повсюду висели ленты и праздничные знамена. Это было что-то вроде праздника Нуасаол на ее родном острове. Народ на трибунах за металлической сетью громко кричал, взмахивая кулаками.
Напротив Иккинга стоял крепкий юноша, явно старше Хэддока. Он даже чем-то напоминал Сморкалу. У него в руках было два меча. Вождь поднялся со своего места. Грузный высокий и рыжебородый, с добрыми и мягкими зелеными глазами. Астрид показалось, что она его где-то видела, но она отбросила эти мысли, потому что начался бой.
Для костлявого мальчишки Иккинг дрался напористо, ловко отражая все удары парных мечей. Но что-то было не так. Астрид видела это в его глазах. Они… они разгорались зеленым пламенем. Иккинг сделал выпад, но меч соперника прошел вниз и глубоко прорезал его лодыжку. Иккинг вскрикнул, но Астрид показалось, что это был Беззубик. Противник занес несблокированный меч снова, но в этот раз Иккингу удалось задержать оба меча. Парни пытались надавить друга на друга, Хэддок зажмурил глаза, буквально на секунду, а когда открыл, закричав от усилия, у Астрид перехватило дыхание. Выражение глаз было точь-в-точь таким же как недавно в битве с Гончей. В них не было ничего, кроме сжигающей все вокруг ярости. Из рук парня вырвалось неконтролируемое бушующее сине-сиреневое пламя. На секунду Астрид ослепило, а когда она открыла глаза, увидела медленно поднявшегося вождя. Теплая зелень его глаз медленно потускнела, превращаясь в ледяные полные разочарования и злобы болота.
— Я — полудракон! — крикнул Иккинг яростно, но в его голосе Астрид слышала отчаяние, а в глазах видела непереносимую боль.
В одно мгновение свет погас, а когда Астрид открыла глаза, она сидела на своей кровати в гостевом доме на Талласе. Солнце только поднялось над горизонтом и посылало свои теплые лучи в ее окно.
Время. Границы.
Хофферсон вскочила и вытащила книгу из сумки. Сомнения на секунду завладели ею, но она все же открыла обложку. Она даже не стала читать единственные строки, написанные в этой книге, просто перелистнула страницу. Нет границ. Значит нет загадок, мешающих их преодолеть, ведь… ну, границ-то как бы нет. На бумаге золотым мерцанием появились буквы, складывающиеся в слова. Она думала об Иккинге, и на странице все было о нем.
«Иккинг Кровожадный Карасик III, больше известный как Иккинг Хэддок.
Возраст: 18 лет
Принадлежность: Полудракон, маг.
Элемент: Огонь.
Родители:
Отец: Стоик Обширный (жив)
Мать: Валка Хэддок (жива)…»
— Ж-жива? Она жива! — Астрид во весь опор помчалась вниз.
***
Невообразимый грохот сотряс весь Таллас. Сморкала, свалившийся с кровати, ощутил это в полной мере.
— Что за чертовщина?! Не приведи Тор, это снова близнецы, я придушу обоих!
Иккинг, слышавший его оры, потер переносицу. Конечно, это близнецы. За прошедшие два дня они подорвали с десяток домов, амбаров и ладьей. И из-за них Сморкала боится носу из дома казать (Йоргенсон явно пришелся по душе близнецам). А все потому, что они оседлали Барса и Вепря, несмотря на запрет Малы на полеты. А головы были и не против. Эти двое, как, собственно, и другие двое на их шеях, обожали разрушения.
Иккинг вздохнул. Ну, вот почему именно они? Что в них такого особенного? Хэддок не знал. Не знал он и о том, как сказать этим обалдуям, что они должны спасти целый мир. А надо было торопиться, потому что осуждающий и подозрительный взгляд Малы пробирал Иккинга до костей. (Ну, и ярость Тора или Одина нельзя исключать из списка проблем)
Второй толчок тряхнул дом так, что с потолка на нос Беззубику посыпалась пыль.
—
Барс и Вепрь… это просто шутка Локи. Невероятно плохая шутка… — простонал Фурия.
Дверь с грохотом открылась.
— Какого… Астрид? Что-то случилось?
— Иккинг! Я… смотри! — Астрид впихнула ему в руки книгу.
— Астрид… — Иккинг взглянул на страницу и так и замер с открытым ртом, — Ас, ты открыла ее!
— Да, открыла-открыла. Вот, читай, — она указала ему на строчку про родителей.
Отец жив. Иккинг облегченно вздохнул, но понял, что рановато, когда увидел имя своей матери. Валка Хэддок. Он грустно улыбнулся, но когда прочел то, что было написано в скобках выражение его лица сменилось на недоумение, после удивление, а потом на что-то непонятное. Иккинг закрыл книгу и отвернулся от девушки. Что… как это возможно? И если она жива, то где была все эти годы? Жива…
— Иккинг… — Астрид положила руку ему на плечо.
Его плечи дрожали. Он обернулся, хотел попытаться что-то сказать, но лишь слеза прокатилась по его щеке. Он молча протянул руки и прижал Астрид к себе.
— Спасибо…
Астрид немного опешила, обняв его в ответ, и с недоумением спросила:
— За что?
— За то, что ты со мной рядом…
***
Когда все Стражи собрались на улице, они увидели, как Мала отчитывает близнецов перед всем народом. Иккинг задвинул мысли о родителях в дальний уголок мозга. Ему было жаль Торстонов, но что он мог? Тем более близнецы и Барс с Вепрем не выглядели удрученными или печальными. Они постоянно переглядывались и кивали друг другу, едва сдерживая ухмылки. Астрид прищурилась.
— Иккинг… а тебе не кажется, что…
— Определенно. Они уже овладели ментальным общением. Невероятно…
Мала сжала кулаки и удалилась, но вот Фрок решил закончить начатое. Мужчина медленно надвигался на близнецов. Забияка хотела броситься к Барсу, но Задирака остановил ее. Они бы не успели. Они смотрели друг другу в глаза несколько секунд и кивнули. Фрок уже был в паре шагов от них, когда вдруг яркая вспышка ослепила всех вокруг. Астрид, Рыбьеног и Сморкала зажмурились, но Иккинг увидел, как Забияка и Задирака… превратились в птиц?
— Они… метаморфы…
Забияка, ставшая соколом, стрелой взлетела в небо, за ней последовал орел — Задирака. Барс и Вепрь беспрепятственно взлетели за ними.
Астрид потерла глаза.
— Ты сказал метаморфы? Мне не послышалось? — Хофферсон проследила взглядом за двумя точками и драконом, удаляющимися в лес.
— Класс! Так они еще и оборотни! — Сморкала всплеснул руками.
— Ну, вообще-то, оборотнями называют тех, кто оборачивается в одну животную форму. А метаморфы — уникальные существа, они могут обратиться в какое угодно живое существо.
— Какая разница, Рыбья Башка? Все равно, эти двое — ходячая проблема.
—
Ровно как и ты, — фыркнул Кривоклык.
Сморкала закатал рукава. Между ними вклинился Иккинг.
— Нам нужно найти их. Сейчас не время для препирательств! По драконам.
***
— Нас никто не понимает! Ты видел, как рванул последний загон для яков? Это же был самый сильный взрыв!
— Ты права, сестренка. Мы — недооцененные гении, — театрально вздохнул Задирака, отодвигая очередную ветку.
—
Вы — недооцененные идиоты! — воскликнул Вепрь.
—
Но мы от этого в восторге! — заторопился объяснить высказывание головы Барс.
— Я был бы в восторге от хорошего и сытного обеда…
— Чш! — шикнула на брата Забияка.
Но он продолжал.
-…отбивная из яка, кусочек масла и…
Забияка пихнула его на землю и закрыла ему рот ладонью. Задирака увидел то редко появляющееся выражение в глазах сестры, которое заставляло многих парней их острова дрожать от страха. Он прислушался и услышал голоса. Близнецы сели и пригнулись. Барс и Вепрь тихо рычали, прильнув к земле.
Задирака увидел группу людей с метками огня на руках. Показушники. Отличная новость. Еще лучшей новостью было то, что он их не знал. Незваные гости.
— Что будем делать?
Забияка пожала плечами.
— Проследим? Их слишком много даже для двух гризли.
Барс и Вепрь решили за них. Головы кивнули друг другу, закинули близнецов на свои шеи и дали залп в воздух.
— Вы — идиоты?! — прошипела Забияка, — Они нас услышали! Мотаем отсюда!..
Беззубик и Кривоклык первыми заметили сигнал тревоги.
—
Иккинг, смотри! Они в беде.
— Летим, братец! Быстрее!
Маги надвигались на дракона. Головы рычали и плевались залпами, но Барс начинал паниковать. Запас газа подходит к концу.
—
Надо валить, — панически пробормотал Барс на древнем драконьем.
—
Они их зажарят!
Пламя разгоралось на ладонях незнакомцев. Близнецы в молчаливом шоке крепко сжали руки друг друга. Но вдруг раздался оглушающий свист. Маги отпрянули, но огонь не погасили, поэтому стоило Хэддоку спрыгнуть с седла перед ними, на ребят обрушилась огненная стена. Иккинг обездвижил пламя буквально одним щелчком. Люди застыли, и он направил весь поток огня обратно на них, заключив часть не успевших скрыться людей в кольцо.
— Громгильда, за ними!
Рыбьеног и Астрид отправились в погоню. Иккинг держал оставшихся пятерых в кольце.
— Кто вы такие?!
— Кто
ты — вопрос лучше! — маги пытались разрушить кольцо, но у них не получалось.
— Забияка, Задирака, летите за Малой.
Близнецы все еще не двигались с места.
— Живо! — буквально рыкнул Иккинг.
Барс и Вепрь взлетели, унося на спине все еще пребывающих в прострации близнецов.
Маги прожигали Хэддока взглядом, но тот их упорно игнорировал. Вернулась Астрид, за ней, спустя какое-то время, Рыбьеног.
— Упустили. Они буквально испарились, — сказала девушка, спрыгивая с Громгильды.
Иккинг нахмурившись смотрел куда-то в сторону, положив руку Беззубику на голову.
— Что думаешь, приятель? — спросил он Фурию.
—
Я думаю мы в полной заднице.
