***
Энди с замиранием сердца наблюдает за неподвижной Гермионой. В ту же секунду, как ушёл Невилл, она поняла, что это была ловушка. И теперь, когда Энди видит тело своей приёмной дочери, лежащее на грязной земле под дождём, ей хочется выйти на арену и убить эту маленькую французскую суку. Нимф оцепенело стоит рядом, глядя на экран. Они больше не могут наблюдать за Гермионой, её камера сломалась, а ученики Шармбатона не удосужились послать сигнал волонтёрам. Гермиона встанет. Это ещё не конец. Они забыли отправить сигнал. — Чёртова сука, — шипит Нимф, сжимая перила. — Я её прикончу. — Нимф, — произносит Энди, потирая руку дочери. — Это ещё не конец. Её сестра усмехается, и Энди переводит взгляд на Беллу. Она слышала о ссоре между Беллатрикс и Гермионой. Андромеда безумно злится на свою сестру. Она думала, что Белла изменилась, но теперь понимает, что была неправа. Беллатрикс до сих пор верит в то, что внушали им их узколобые родители. И сейчас, когда Гермиона использовала Адское Пламя, мир поймёт, что магглорождённые волшебники столь же могущественны, как и выходцы чистокровных семей. — Она не встанет, — комментирует Белла. — У тебя есть нездоровая привычка недооценивать Гермиону, — огрызается Энди. — Обычно я не соглашаюсь со своей злой тётей, но, думаю, в этот раз она права. Миона не встанет, — вздыхает Нимф и кладёт голову на руки, глядя на неестественно тихую толпу. — Она встанет, — настаивает Энди, наблюдая за битвой между Невиллом и Габриэль. Невилл разъярённо сражается с ведьмами, и сердце Энди замирает. Он не поверил их рассказам о том, что Гермиону выбили во время дуэли. Камера, которая принадлежит Невиллу летит вперёд, чтобы показать всё ещё лежащую на земле Гермиону, но Невилл направляет свою палочку на устройство, и картинка исчезает. — Борются до последнего, — ворчит Белла, играясь с цепочкой в руках. Хмурясь, Энди пытается рассмотреть украшение, которое Белла крутит между пальцами. Беллатрикс качает головой и выходит из смотровой, но Энди догоняет сестру и, едва дверь за ними закрывается, хватает её за запястье. — Что ты делаешь? — рычит Белла, одёргивая руку. Её сестра никогда не любила прикосновения. Энди выхватывает украшение из руки сестры. Её ожерелье. Ожерелье, которое она подарила Гермионе на удачу. — Где ты его взяла? — спрашивает Энди. — Грейнджер дала его мне. — Дала? — издевается Энди. — Это было до или после того, как ты обвинила её в отравлении школы? — После, — отвечает Белла, складывая руки. — Тебе стоит быть осмотрительней, иначе она оставит тебя без гроша. Пощёчина. Энди в ярости смотрит на Беллу, голова которой уходит в сторону от удара. Всё ещё приходя в себя, Беллатрикс поворачивается и смотрит на сестру неверующими глазами. — После всего, что произошло… Я действительно думала, что ты повзрослела и перестала верить в то, что говорили наши родители. Но теперь я понимаю, что ты такая же, какой была всегда. Я отдала Гермионе это ожерелье, потому что у неё не было ничего. Ни дома, ни семьи… И несколько дней назад ты предала её доверие. — Предала… — усмехается Белла, отступая. — Да, предала. Она думала, что ты заботишься о ней… И я так думала. Мы обе ошибались. Теперь она никогда не подпустит тебя к себе, понимаешь? Ты разрушила всё доверие между вами из-за страха. — Страха? И чего же я боюсь? — Боишься привязанности и заботы. Боишься, потому что думаешь, что история повторится… Боишься, что она станет Ал… — Не смей! — рычит Белла, поднимая палочку. — Я сожалею о том, что произошло, Белла… Но ты не должна позволять страху контролировать себя. Ты прячешься в этой школе, потому что слишком напугана, чтобы начать новую жизнь. Она не хотела такого для тебя. Ты не сделала ничего неправильного. — Я всё сделала неправильно, — шепчет Белла, её взгляд мрачнеет. — Я подвела её… Энди слышит, что голос Беллатрикс дрожит, и та отворачивается, не желая показывать слабость. Она не сможет понять сестру, которая боится всего мира из-за одной ошибки. Руки Энди дрожат от стыда; Беллатрикс такая же разбитая, как и Гермиона, и Андромеда ничего не может с этим поделать. Однажды она пыталась, но потерпела неудачу, и теперь Белла не позволит ей приблизиться к себе. — Не всем дано прожить идеальную жизнь, разве нет? — с горечью произносит Белла. — Белла… — вздыхает Энди; её собственная жизнь далека от совершенства. — Ты не думала дважды, правда? Просто ушла, не обернувшись. — Я была беременна и нуждалась в Теде. — А мы нуждались в тебе, — огрызается Белла. — Я и Цисси… Мы нуждались в нашей сестре. Я нуждалась. — Белла, я совершила ошибку, но… — Энди замолкает. Толпа начинает реветь. Энди с любопытством поворачивается к смотровой комнате и, открывая дверь, обнаруживает Нимф, которая кричит, что есть духу, опираясь на перила. Толпа продолжает оглушительно реветь. — Нимф, что ты делаешь? — спрашивает Энди, заходя в смотровую. Беллатрикс следует за ней. Нимф даже не оборачивается, продолжая кричать вместе с толпой. Энди непонимающе смотрит на сестру и переводит взгляд на экран. Горло сжимается, а сердце пропускает удар. Она встала. Гермиона встала. Она вернулась.***
Пальцы Гермионы погружаются в вязкую грязь, когда чья-то рука касается её поясницы. Сквозь затуманенное сознание, Гермиона слышит, что кто-то разговаривает с ней, и сжимает протянутую руку. Ведьма вскидывает голову и понимает, что порез на лице больше не кровоточит. Она перекатывается на бок и обхватывает живот руками — рёбра невыносимо ноют. — Чёрт, я позову на помощь, — поспешно говорит Невилл, поднимая вверх свою палочку. — Моя палочка, — шепчет Гермиона, одёргивая его. — Миона, — умоляюще произносит Невилл. — С меня хватит, — сжимая руку Невилла, заявляет Гермиона и с трудом поднимается на ноги. — Я собираюсь покончить с тем, что мной помыкают. Я устала, что меня используют и обращаются как с грязью. Довольно. Он лишь кивает, неуверенный, что ещё ему сделать, и возвращает Гермионе её палочку. Она сжимает дерево пальцами, тяжело дыша. Гермиона поднимает голову и смотрит на небо, которое всё ещё окутано дымом из-за её заклинания. Вдалеке слышатся крики. Гермиона так устала, но она не позволит Габриэль оставить её в дураках. Никому больше не позволит. Гермиона встречается взглядом с Невиллом, и он сглатывает, когда она переводит своё внимание на флаг. Ведьма знает, куда направилась французская команда, и собирается нанести им визит. Ей нужно кое-что обсудить с одной определённой ведьмой. Она делает шаг вперёд, слишком злая, чтобы думать об исцелении собственных ран. — Миона, — шепчет Невилл, следуя за ней вниз по городу. — Что ты собралась делать? — Поговорить. Как девчонка с девчонкой, — мрачно объясняет Гермиона. Выпрямляясь, Гермиона игнорирует боль в теле и сосредотачивается на поиске нужной ей участницы, полагаясь на свои инстинкты. Справа от неё раздаётся шум, и Гермиона устремляет холодный взгляд на источник звука. Она натыкается на поднятую палочку японца, который удивлённо глядит на неё. Невилл застенчиво улыбается, когда они проходят мимо японского участника, наблюдающего за их уходом. Они минуют застывшего сына Мордуса, который позволяет им уйти. Возможно, он боится, что она сожжёт его, думает Гермиона. Кажется, флаг уже совсем близко, и Гермиона удивляется, что им удалось так легко добраться до него, но затем вспоминает, что её теперешнее состояние вряд ли можно назвать невредимым. Должно быть, она выглядит как покойник. Когда она видит Габриэль, в груди всё клокочет от гнева, и Гермиона останавливается, наблюдая за двумя девушками, направляющимся к флагу. Редукто. Заклинание врезается в спину одной из француженок, заставляя Габриэль повернуться и поднять палочку. Она замирает, в шоке уставившись на Гермиону, а рука её начинает подрагивать. Камера переключается то на Габриэль, то на Гермиону, толпа срывается на оглушительный рёв. — Я дала тебе шанс, — шепчет Гермиона, глядя Габриэль прямо в глаза. — Больше этого не повторится. — Ничего личного, — настаивает Габриэль. — Ошибаешься. Гермиона подаётся вперёд, и заклинание обрушивается на француженку прежде, чем та успевает хоть что-то предпринять, и она падает на землю. Шагнув в направлении ведьмы, Гермиона смотрит на Габриэль и взмахивает палочкой. Она привязывает француженку к забору за запястье, заставляя ту удивлённо уставиться на неё. — Тебе следовало покончить со мной, когда у тебя был шанс, — мрачно произносит Гермиона, поднимая палочку Габриэль в воздух. Палочку покидает одинокая красная вспышка, за которой следует отчаянное «Нет!» Габриэль. Её время на арене подошло к концу. Гермиона убирает палочку, чтобы Габриэль не добралась до неё, и переводит взгляд на лежащую около её ног ведьму. Всё было подстроено. Она думает, что Флёр, должно быть, знала обо всём, и теперь Гермиона не будет доверять ни одному члену их семейки. Отворачиваясь, она игнорирует издёвки Габриэль и направляется к флагу. Повреждённый бок ноет, и Гермиона останавливается, чтобы перевести дыхание и подождать Невилла. Сын Мордуса натыкается на Габриэль и ухмыляется, прежде чем выбить её Остолбеней. — Акцио флаг. Гермиона и Невилл хватают флаг, и уровень исчезает из поля зрения. Появляясь внутри арены, Гермиона вытирает кровь со своей щеки. Аплодирующая толпа — не более чем размытое пятно. Она делает шаг вперёд, направляясь к выходу. Всюду мерцают камеры, а остальные участники смотрят на неё в лёгком недоумении. — Конкурсанты Хогвартса! — раздаётся голос. Она игнорирует крики и не останавливается, чтобы посмотреть, справились ли с раундом Гарри и Рон. Ей плевать. Она просто хочет уйти отсюда. Громкий голос объявляет о прохождении раунда ещё одной командой. Гермиона видит гордых собой японских участников. Невилл плетётся сзади, вытирая грязь со своих ботинок. Доброволец напрягается, готовясь перегородить ей выход. Профессор Блэк стоит чуть дальше, скрестив руки на груди. Гермиона игнорирует ведьму, она всего лишь хочет найти комнату, чтобы выплакаться. — Мисс, вы должны идти туда, — говорит доброволец, указывая в сторону профессора Блэк. — Все участники должны предстать перед министром. Гермиона продолжает идти, игнорируя требования мужчины. Сквозь небольшие барьеры она видит Хогвартс. У Гермионы нет никакого желания оставаться здесь, видеть лица тех, кто её предал. — Пожалуйста, мисс, — повторяет доброволец. — Грейнджер, тебе сюда, — приказывает Блэк. — Уйдите с дороги, — цедит Гермиона, обращаясь к добровольцу. — Я не могу, мисс, — отвечает тот, всё ещё указывая Гермионе направление. Она закатывает глаза, взмахивает палочкой и исчезает в облаке дыма, проносясь над головой добровольца и приземляясь на травянистый холм. Эхом за ней следует крик толпы, а камера не сводит с неё своего объектива. — Бомбарда, — и камера взрывается. Аплодисменты становятся громче, заставляя её обернуться. Невилл всё ещё следует за добровольцами, а позади него идут японцы и Гарри. Добровольцы спорят между собой, пытаясь помешать уходу участников. Лорд Риддл с безразличием наблюдает за ними, стоя на своём балконе. Её повреждённый бок невыносимо болит, но Гермионе нужно исчезнуть отсюда, поэтому она превращается в ворону и улетает прочь. Трансформируясь обратно в человеческую форму, Гермиона неуклюже приземляется около палатки и входит в неё. Она направляется к койке и падает на мягкое одеяло, затаив дыхание. Глядя на крышу палатки, Гермиона даёт волю слезам. Её сердце сжимается, и она перекатывается на бок, сжимая в руках подушку. Проходит менее десяти минут, прежде чем шторы палатки открываются, и внутрь входит знакомая фигура, накладывая на вход чары. Энди обхватывает её руками, успокаивающе обнимая, и Гермиона утыкается ей в плечо. В её грудь упирается что-то холодное, и она опускает голову, чтобы увидеть тот самый кулон, висящий на шее Энди. — Ты дала мне обещание, — спокойно произносит Энди, гладя Гермиону по спине. — Я сдержала его, разве нет? — Просто не теряй его больше, ладно? Я уже влепила одну пощёчину своей сестре и не горю желанием делать это ещё раз. — Ты ударила её? — удивлённо спрашивает Гермиона, отстраняясь. — Моя рука тоже пострадала, — отвечает Энди, ухмыляясь, но замирает, когда видит недоумение на лице Гермионы. — Мы поговорим об этом позже, а сейчас тебя нужно исцелить. — У меня голова кружится, — отзывается Гермиона. — Должно быть, у тебя сотрясение. Ложись. Гермиона слушается и ложится на койку, пока Энди вытирает кровь с её лба. В палатку заходит Нимфадора, следом за которой входит Снейп. Улыбаясь, Гермиона машет профессору, на что тот вздёргивает бровь, подходя ближе к койке. — Было глупо поддаться такой дешёвой уловке, — протягивает Снейп. — Это завуалированное «Я волновался»? — улыбаясь, спрашивает Гермиона. Снейп отвечает кривой усмешкой, и Гермиона расслабляется. Рядом с ней ставится бутылочка с зельем, а Снейп и Энди переговариваются между собой об её исцелении. Она засыпает, наконец чувствуя себя в безопасности.***
Просыпаясь, Гермиона пытается пошевелиться. Дыхание затруднено, а мышцы онемели. Она хочет приподнять голову, но тело её не слушается. Пульсирующая головная боль даёт о себе знать, и Гермиона издаёт тихий стон, оглядывая палатку. В памяти всплывают воспоминания о последнем раунде. — В конце концов, она всё узнает, — приглушённый голос прерывает самосострадание Гермионы. — Не от нас, — отвечает Энди, звоном чашек оповещая о чаепитие. — Мама, министр в ярости. Он принял жёсткие меры в отношении профессора Блэк. — Поэтому Гермиона в моей палатке. — Но она не может оставаться здесь вечно, — раздражённо говорит Тонкс. — Ещё один день не повредит. На неё и так много всего свалилось… — Мы должны сказать ей. — Нет, я не позволю выдумывающим сплетни идиотам ранить её чувства. — Этим пестрят все газеты… — Так было с самого начала. Она первая магглорождённая, прошедшая третий раунд. Она с лёгкостью выбила из игры чемпионку, на которую поставили деньги миллионы людей. — Её Адское пламя вызвало много проблем… Все об этом говорят. — Знаю, я читала газеты. Магглорождённые с её силой всегда вызывали такую реакцию. Независимо от того выиграет Гермиона или нет, она сделала достаточно, чтобы войти в историю. Причина, по которой пресса оживилась — это страх. Чистокровные фашисты боятся, что она даст надежду другим магглорождённым, — говорит Энди, со звоном ставя на стол чашку. — Так мы просто проигнорируем это? Когда она узнает… — протестует Нимф. — Она будет подавлена. Я не собираюсь ей ничего говорить и тебе не советую — это не наше дело. Она умная девочка и прекрасно понимает, какую шумиху навела. Палатку окутывает тишина. Энди устраивается на стуле, а Тонкс задумчиво постукивает пальцами по столешнице. Закрывая глаза, Гермиона подавляет желание заплакать. Она и представить не может, какие пошли сплетни. Она надеется, что с Невиллом всё в порядке, надеется, что никто не поплатился за её непослушание. Интересно, сколько людей знает о её местонахождении. Она снова проваливается в сон. Вновь просыпаясь от чьих-то голосов, Гермиона замечает, что в палатке темно, а воздух намного холоднее, чем был до этого. — Как она? — раздаётся голос с знакомым шотландским акцентом. — Устала. Её телу нужно немного времени на восстановление, но она скоро вернётся в строй, — обещает Энди. — Альбус разговаривал с каждым, кто мог знать о её местонахождении. Мистер Лонгботтом распространяет слухи о том, что она находится в темнице. Вы представить не можете реакцию людей на эту новость, — говорит профессор Макгонагалл, вздыхая. — Я представляю, — с улыбкой отвечает Люпин. — Во время чемпионата люди устроили бунт, в котором участвовали несколько чемпионов. — Это вызвало настоящий переполох, — соглашается Макгонагалл. В ответ слышится фырканье. — Если кого-то и недооценивали в чемпионате, то это её, — говорит Энди. Решив, что она услышала достаточно, Гермиона теплее укутывается в одеяло и, игнорируя боль в мышцах, засыпает. Гермиона моргает несколько раз, чувствуя, как к лбу прижимается чья-то ладонь. Энди проверяет ей температуру. — Доброе утро. Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Энди, убирая руку. — Устала. — Ты проспала три дня, — посмеивается Энди, закрывая бутылку с зельем. — Боже… — вздыхает Гермиона, усаживаясь на койке. — Сейчас ты чувствуешь слабость, но это скоро пройдёт. У тебя три ребра было сломано. Плюс сотрясение мозга и рваные раны на руке, — неодобрительно говорит Энди. — Тем не менее, чувствую я себя отлично. Слава богу, у нас есть магия, верно? — самодовольно произносит Гермиона. — Скорее нам нужно благодарить Мерлина за то, что я превосходная целительница, — комментирует Энди, закатывая глаза. — Спасибо тебе, — искренне говорит Гермиона. — Не за что. Я пришлю тебе счёт. — Не волнуйся, я передам его своему опекуну. — Нахалка, — со смешком произносит Энди, отступая и протягивая руку Гермионе. — Твои ноги не будут тебя слушаться, поэтому не спеши. Хватаясь за протянутую руку, Гермиона встает с койки. Энди не отходит от неё, держа палочку наготове, когда Грейнджер становится на трясущиеся ноги. Морщась от неприятного чувства в животе, Гермиона с помощью Энди добирается до кресла и садится на него. Андромеда отворачивается, чтобы сделать чай. Вздыхая, Гермиона смотрит на журналы лежащие на столе. Она с трудом сглатывает, когда видит обложку одного из них. На ней изображена она сама, Гермиона. Она выглядит так, будто одной ногой уже в могиле, а рядом с ней лежит поверженная Габриэль. Должно быть, Флёр её ненавидит. — Прекрати волноваться за других, сейчас тебе нужно думать о себе, — говорит Энди, сжимая её плечо. — Как ты узнала? — У тебя всегда такое выражение лица, когда ты слишком много думаешь, — произносит Андромеда, отходя от улыбающейся Грейнджер. Палатка распахивается, и в неё входит Тонкс, которая скалится от уха до уха, завидев Гермиону. Тонкс плюхается на диван рядом с Грейнджер и переглядывается с Энди, прежде чем наклониться к Гермионе ближе. — Как ты? — спрашивает Нимф. — Уже лучше, — отвечает Гермиона, делая глоток чая. Убирая волосы с глаз, Нимф пододвигается к Гермионе ещё ближе и снова бросает взгляд на Энди. — Я успела кое-что раскопать. — Лопатой? — шутит Гермиона. — Заткнись. Помнишь того параноика, который всучил мне какие-то файлы? — Ты про того сумасшедшего мёртвого старика? — Нет, про гремлина, танцующего брейк-данс. Ну, конечно же, про старика! — шипит Тонкс. — Я нашла кое-что интересное в его заметках. — И что же? — Карту. — Тонкс, я знаю, что ты пытаешься заинтересовать меня всей этой неизвестностью, но концентрация моего внимания сейчас не очень-то велика, — вздыхает Гермиона, потирая глаза. — Это карта предназначена для Министерства. Она от самого входа ведёт тебя к чему-то спрятанному. — Там сказано, где находится это «что-то»? — Нужное место помечено крестиком. — Серьёзно? — ворчит Гермиона. — Охота за сокровищами? — Я не знаю, она просто показывает путь. Ещё я заметила какие-то цифры, но, проверив все известные мне источники, пришла к выводу, что они ничего не значат. Ни дат, ни время, ни координат. Ничего. — Так почему бы просто не идти туда, куда указывает карта? — И здесь в игру вступаешь ты. Я записала тебя на экскурсию. На Рождество школа устраивает экскурсию для учеников в Министерство. Идеальная маскировка, чтобы разведать территорию. — Что? Нет! А если меня поймают? — протестует Гермиона. — Скажешь, что отстала от группы и постоянно заворачивала не туда. Если я попадусь с чем-то подобным, меня, скорее всего, будет ожидать та же участь, что и того параноика. — Нам нужно узнать его имя. — Я уже его знаю. Поверь, я делаю старику одолжение, называя параноиком. — О чём вы там шепчетесь? — спрашивает Энди, подходя к ним. — Гермиона спрашивала, не злится ли на неё Флёр, — говорит Тонкс, чем зарабатывает неодобрительный взгляд от Гермионы. — Я тебе не верю, — отвечает Энди, глядя на них. — Что ж, ты права, это ложь. Но спроси себя, действительно ли ты хочешь, чтобы мы втянули тебя в очередную авантюру? Осмотрев обеих ведьм, Энди несколько мгновений обдумывает вопрос, а затем качает головой, отходя в сторону. Ухмыляясь, Нимф подмигивает Гермионе, прежде чем вскакивает на ноги и исчезает из палатки. — Пообещай мне, что не будешь участвовать в чём-то очень опасном, — просит Энди, глядя Нимф вслед. — Я участвую в чемпионате. Немного поздновато для подобных обещаний, не думаешь? — говорит Гермиона с лёгкой улыбкой. — Ты права. Пора возвращаться в замок. Облизывая губы, Гермиона ставит чашку на стол. Благодаря целебному чаю, она чувствует себя намного лучше. Они выходят из палатки и медленно направляются к замку. Профессор Снейп присоединяется к ним на полпути. Он всячески поддерживает её, но его лицо остаётся хмурым. Она улыбается ему, хоть её повреждённый бок протестует против каждого движения. Они зарабатывают недоверчивые взгляды, когда входят в замок. Энди прощается с ними, и Снейп провожает Гермиону до гостиной Гриффиндора. Он уходит, и Гермиона направляется к портрету, осознавая, что до следующего раунда у неё осталось меньше недели. Она едва пережила последний уровень, поэтому Гермиона не уверена, справится ли со следующим. Садясь на свою кровать, она натягивает рубашку, морщась, когда видит, что её рёбра усыпаны синяками. Это не первый раз, когда она ломает рёбра. Первый она не забудет никогда. Она ещё не чувствовала такой боли. Гермиона дрожит от воспоминаний, тело покрывается мурашками. Разминая ногу, Гермиона сбивает ступнёй какую-то книгу. Хмурясь, ведьма с трудом наклоняется, поднимая предмет с пола. Это та самая книга, которую они нашли с Луной. Она должна была передать её профессору Макгонагалл. Закрывая шторы, Гермиона возвращается в постель и открывает книгу. Она сглатывает, пробегая пальцами по страницам. Дорогой дневник. Сегодня двадцать первое апреля. Это случилось снова. Мать опозорила нас, когда нас не было рядом. Я слышала, как они спорили. В такие моменты я очень на них обижаюсь. Мой бедный маленький брат не понимает, почему он не наделён магией. Для семьи это такое разочарование. Мне хотелось бы, чтобы отец был более решительным, чтобы он настоял на своём… Дорогой дневник. Сегодня двадцать четвёртое апреля. К моему удивлению, отец сегодня был в Министерстве. Я искренне желаю не оказаться в таком жалком положении, не оказаться среди нижайших из низких — мыть полы великого Министерства, по которому со вздёрнутыми носами ходят полукровки. Дорогой дневник. Сегодня восемнадцатое мая. И это вновь произошло. Мэйси прокляла мои волосы, поэтому они стали розовыми. Мне назначили наказание. Я её ненавижу. Ненавижу. Почему она не может оставить меня в покое? Я ничего ей не сделала. Я даже помогала ей с домашней работой. Глупая грязнокровка. Всё лишь потому, что я лучше неё. Она меня боится, в этом дело. Я ей покажу… Стану великой ведьмой, займу самую высокую должность в Министерстве… Мать говорит, что мне нужно быть с ней милой, но что она вообще знает? Большинство времени она проводит вдали от меня со своими феями. Профессор Дамблдор твердит, что мне не следует злиться на свою семью, но иначе я не могу. На днях мать хлопнула в ладоши, когда прошла на платформу девять и три четверти. Какой позор! Отец бездействовал. Закрывая дневник, Гермиона осматривает обложку, прежде чем пролистать книгу в поисках имени владельца. Она ничего не находит и, нахмурившись, закрывает дневник и прячет подальше. Кто-то оставил дневник Луне, чтобы избавиться от него, а это может означать только одно — неприятности. Её сердце сжимается. Гермиона чувствует одновременно и ненависть, и симпатию к владелице дневника. Дневник довольно старый, если судить по состоянию страниц. Должно быть, он принадлежал бывшей ученице школы. Может быть, кто-то нашёл его в Выручай-комнате. Возможно, Гермиона следует положить его туда, где она его нашла. Или найти законного владельца. Замечая своё на половину законченное эссе, Гермиона берёт бумагу в руки. Драконы… Задание от профессора Блэк. Она дрожит, думая, как профессор Блэк отреагирует на её возвращение в школу. Последнюю их встречу едва можно назвать удачной. Если опираться на разговоры, которые она слышала — профессор Блэк в ярости, и винят во всем Гермиону. Она вздыхает. Время всё покажет. Вскоре она узнает, что пропустила за несколько дней своего отсутствия.