***
Сжимая палочку, она глубоко вздыхает и опирается на кирпичную стену, сосредотачиваясь на мощёной улице в попытке унять тошноту. Ей нужно срочно поговорить об этом с кем-то, ведь терпеть головокружение при каждом аппарировании становится невыносимым. Рождество уже прошло, и каникулы подходят к концу, но Гермиона смело может сказать, что не может дождаться момента, когда вернётся в школу. Сегодня она встречается с Невиллом. В своём последнем загадочном письме он попросил встретиться с ним в Косом переулке около его любимого магазина со сладостями. Из-за промозглого ветра ей приходится натянуть капюшон, и даже согревающие чары не помогают ей полностью согреться. Когда Невилл не появляется после десяти минут от назначенного времени, Гермиона начинает волноваться о том, что он имел ввиду совсем не тот магазин, о котором она подумала. Она решает дать Невиллу ещё десять минут, и, если он не явится, Гермиона отправится к другому магазину. Грейнджер закатывает глаза, думая о том, что Невилл может посоревноваться в зависимости от сладкого даже с Роном. Она ощущает укол грусти, вспоминая о Гарри и Роне. Гермиона до сих пор не может смириться с тем, что их трио распалось, и Гарри приходится разрываться между ней и Роном. Она задаётся вопросом, кто подтолкнул Рона на этот путь. Гермиона хотела бы, чтобы он проявил храбрость и сопротивлялся этому плохому влиянию. В её голову приходит мысль о том, что её друг всегда был таким, а она просто не замечала этого. Говорят, что любовь слепа. Она любит Рона как родного брата. Всё это время она игнорировала его недостатки, но, быть может, именно из-за них у него так мало друзей. Невилл с покрасневшим от ветра лицом появляется несколько минут спустя. Гермионе кажется, что за рождественские каникулы он вырос ещё больше, чем за летние. Она не может сдержать улыбки, когда видит огонь в его глазах и проступающую щетину на подбородке. Гермиона уверена, что тоже изменилась, но она видит себя в зеркале слишком часто, чтобы заметить. — Привет, — говорит Невилл, засовывая руки в карманы. — Тебе нужно наложить Дезиллюминационное заклинание. — Что ж, как ты, Невилл? Я в порядке, спасибо, что спросил, — саркастично отвечает Гермиона. — Извини, Миона, но сегодня очень людно, а у тебя в последнее время появились фанаты, — смущенно говорит Невилл. — Почему ты не пользуешься заклинанием? — Я использую его, — серьёзно отвечает Невилл. — Разве не видно? — Нет, — говорит Гермиона, осматривая его лицо. — Ты всё такой же уродец. — Заткнись, наложи на себя чары и иди за мной. — Ты не в моём вкусе. — Конечно, нет, я же не какая-нибудь француженка-блондинка. Закатывая глаза, Гермиона использует заклинание, и Невилл кивает, подтверждая, что оно сработало. Она поправляет свою мантию и следует за Невиллом, растерянно думая, почему он не зашёл в кондитерскую. — Зачем мы здесь? — спрашивает Гермиона. — Хочу показать тебе кое-что. Вздыхая на неоднозначный ответ, Гермиона идёт за Невиллом по переулку. Прогулка напоминает ей о том, как она проводила время с профессором Блэк, когда невероятное количество людей пытались привлечь внимание ведьмы. Если она выиграет, то её ожидает та же участь. Скрывать своё наследие станет ещё сложнее. Гермиона уже знает, на что способна пресса, но она и представить не может, каково ей придётся, если она выиграет чемпионат. Сколько времени им понадобится, чтобы выведать всё про нынешнее состояние её матери и смерть отца? Вдруг они узнают про Моргану? Эта мысль заставляет её задуматься о том, стоит ли ей рассказать Невиллу о Моргане. Он выслушает её и, возможно, скажет, что она сошла с ума. Может, так оно и есть. Как она может верить в эту легенду? Крики неподалёку вырывают её из раздумий. Они погружаются глубже в Косой переулок, направляясь к Министерству. Невилл останавливается в нескольких метрах от толпы незнакомцев и внимательно изучает их. Около пятидесяти ведьм и магов наблюдают за человеком, стоящим на ступеньках у входа в Министерство. В руках они держат плакаты, а воздух вокруг наполнен магией. Гермиона подходит ближе к Невиллу, чтобы лучше разглядеть происходящее. — На прошлой неделе нас проигнорировали и предпочли преступника простому рабочему только потому, что он чистокровный! — кричит маг, и толпа одобрительно перешёптывается. — Почему нам платят меньше за ту же работу? Мы магглорождённые и у нас есть права! — Да! — Мы требуем справедливости! — Невилл, что здесь происходит? — шепчет Гермиона. — Грядут перемены, — отвечает Невилл. — Сколько из вас сталкиваются с унижением со стороны коллег? Они думают, что мы второй сорт, считают, что у нас нет настоящего магического таланта. Пришло время показать им, что это не так! — кричит лидер бунтующих, вздёргивая палочку. — Нам не нужно далеко идти за примером. Они заставили её участвовать в чемпионате против её воли, она осталась, чтобы помочь своим друзьям, но те тут же отвернулись от неё. И что теперь? Она — будущая победительница чемпионата! — Боже, — бормочет Гермиона, потирая глаза. — Гермиона Грейнджер доказывает всем, что твоё происхождение и чистота твоей крови не имеют значения! Она борется за свои убеждения и остаётся верной своим друзьям, но они лишь предают её. Если она отказывается мириться с унижением, то почему мы должны? Почему мы позволяем им так с нами обращаться? — Кто мы? — Магглорождённые! — Чего мы хотим? — Перемен! — Что нам нужно? — Равенство! Люди в толпе поднимают свои палочки. Гермиона вздрагивает и на секунду действительно думает, что ей стоит вмешаться и сказать этим людям, что она никакой не герой. Она не та, кем они её считают. Гермиона прячется от собственных демонов. Она не смогла спасти свою семью и защитить себя. Грейнджер всего лишь ещё одна обманщица в этой лживой игре. К тому же, она может оказаться потомком самой опасной ведьмы всех времён, но никак не символом магглорождённых. Невилл обхватывает её руку, будто читая её мысли. Он не позволит ей объявить себя лгуньей, пусть Гермиона и хочет, чтобы он толкнул её к этой толпе и она смогла рассказать им всю правду о себе. — Теперь дело не только в нас, — горячо шепчет Невилл. — Всё гораздо серьёзнее. — Я не герой. — Для них ты герой, магглорождённая, которая борется против системы. — Невилл… Я не та, кем они меня считают, — шепчет Гермиона. — Ты знаешь, каково было моё желание? Знаешь, что я увидел, когда дотронулся до кубка? — Нет… — Это! Я хочу видеть тебя чемпионкой, хочу, чтобы именно ты подняла кубок над своей головой. Мир нуждается в тебе. Пришло время перемен. — Невилл, я обманщица… Есть вещи, о которых я не могу рассказать даже тебе. — Гермиона, нравится тебе это или нет, ты рождена для величия. Ты действительно думаешь, что сможешь сидеть в офисе с утра до вечера и уходить домой счастливой? Происходящее намного серьёзнее, чем может показаться на первый взгляд. — Они убили одного из нас! Применили грубую силу во время ареста, якобы из-за того, что он сопротивлялся, а затем связали его. Он погиб. Ему было семнадцать лет, дело даже не стали открывать, его семья осталась ни с чем! По толпе проносятся недовольные крики. Качая головой, Невилл оттягивает её от яростной толпы, направляясь к главной площади, где проходит выставка, связанная с чемпионатом. Вокруг стоят палатки, наполненные наборами наклеек, плакатами и журналами. Билетная касса закрыта и яркая вывеска на ней гласит, что все билеты распроданы. В воздухе парит огромный экран, транслирующий ключевые моменты чемпионата. На экране показывают её битву с Делакур и русского, который борется с японцем. Люди начинают перешёптываться, когда наблюдают за тем, как Гермиона приручает дракона и взлетает на нём в небо. Чистокровные, полукровки и магглорождённые — все смотрят на экран в восхищении. Среди незнакомцев витает дух единства. Они смотрят на то, как Гермиона спасает Гарри и Рона от гибели, как бразильская команда теряет одного из чемпионов. Весь мир наблюдает за их взлётами и падениями, они смеются с их неудач. Гермионе становится тошно и больно смотреть на те ужасные вещи, которые происходят на экране. Сердце громко стучит в груди, Грейнджер следит за взволнованными голосами учеников, за тем, как она превращается в ворону и взмывает вверх, пока вокруг неё царит хаос. Она мстит, и им это нравится, они боготворят её. — Ты луч света, — говорит Невилл. — Это ужасно, — вздыхает Гермиона. — Нет, ты вселяешь веру в то, что этот мир может измениться.***
Колёса поезда размеренно стучат о металлические рельсы. Гермиона слегка покачивается; за окном вспыхивает молния. Сельская местность мелькает в прекрасном проявлении необузданной силы, тёмные облака становятся ещё более зловещими, когда за окном раздаётся очередной громкий раскат грома. Окна слегка вибрируют, и поезд поворачивает, книги Гермионы соскальзывают с сидения. Она не ожидала такого возвращения, но в любом случае такой расклад куда приятнее уже привычного ливня, который приветствует их каждый раз, когда они возвращаются в замок. Гермиону ждут новые испытания и новый уровень чемпионата. Она совсем не готова, и её пульс учащается лишь при одной мысли о том, что теперь мир чего-то от неё ждёт. Должно быть, она была очень эгоистичной, когда считала, что её поступки не окажут на общество никакого влияния. Теперь у неё даже нет профессора Блэк… Дверь в купе распахивается, вырывая Гермиону из мыслей. Внутрь входит Луна и, улыбаясь, усаживается на сиденье напротив. Несколько мгновений ведьма изучает Гермиону взглядом, а потом начинает читать. Ухмыляясь, Грейнджер смотрит на подругу, гадая, встречается ли та с Невиллом. — Хорошо провела Рождество? — спрашивает Гермиона. — Да, спасибо, — отвечает Луна и возвращается к чтению. Гермиона фыркает и прислоняется к окну, решая не беспокоить ведьму. Путь в Хогвартс пролетает незаметно, в основном потому, что всю поездку Грейнджер наблюдает за молнией, погруженная в собственное сознание. Еда в Хогвартсе как всегда потрясающая; Гермиона сидит за столом в окружение Невилла, Джинни и близнецов Уизли. Грейнджер накладывает себе еду, думая о Защите от Тёмных искусств, о страхе провалить экзамен. Ведьма замечает Блэк за столом профессоров, но тут же отводит взгляд. Теперь она не может смотреть на неё не краснея. Она галлюцинировала о поцелуе с Блэк, наслаждаясь его идеей. Почему она жаждала поцелуя профессора, которого ненавидела? Ну, ненависть это слишком сильное слово, быть может, неприязнь? Нет, вовсе не неприязнь, скажем, антисимпатия... Закатывая глаза из-за собственных глупых мыслей, Гермиона отталкивает от себя пудинг. Гермиона хотела поцеловать Блэк… Зачем? Она, может, и горячая, но они же редко говорили с глазу на глаз, и профессор всё время портила всё своими расистскими высказываниями… Гермиона потирает переносицу, решая больше об этом не думать. Она желает всем спокойной ночи и удаляется в гостиную, решая немного почитать перед сном. Что-то движется позади неё, и Гермиона хватает палочку и разворачивается, готовая нанести удар. Профессор Макгонагалл поднимает бровь, и Грейнджер выдыхает, застенчиво улыбаясь, и прячет палочку. — Не на такое приветствие я рассчитывала, — произносит профессор. — Если у вас есть минутка, мисс Грейнджер, я бы хотела поговорить с вами наедине. — Конечно, — отвечает Гермиона. Профессор Макгонагалл кивает и ведёт их по лестнице, туда, где находятся классы, которые не используются для преподавания. Ведьма открывает дверь и придерживает её для Гермионы. Грейнджер входит внутрь и тут же морщится: в нос ударяет столп пыли. Ведьма прикрывает лицо рукавом и осматривает класс. Он не похож на обычную классную комнату, обставлен совсем по-другому. На дальней стене висит доска, в комнате много пустого пространства, а справа стоит лестница, которая ведёт к закрытой металлической двери. — Где мы? — спрашивает Гермиона. — Эта комната, мисс Грейнджер, раньше была классом Защиты от Тёмных искусств, но потом её перестроили, чтобы вместить больше учеников, — рассказывает Макгонагалл. Профессор достаёт палочку и одним взмахом руки убирает слои пыли с полок, чинит разбитые лампы и сломанные стулья. Гермиона вдыхает свежий воздух и задаётся вопросом, значит ли это то, что Макгонагалл теперь будет преподавать ей Защиту от Тёмных искусств. — Вы мой новый профессор Защиты от Тёмных искусств? — взволнованно спрашивает Гермиона. — К сожалению, нет, хоть я действительно обладаю большими способностями, боюсь, будет не очень правильно, если преподавать вам буду я. Чтобы обучить вас Защите от Тёмных искусств нужен кто-то, кто имел дело с тёмной магией и обучался ей. Вот почему дорогая Белла такой суровый профессор. Смею предположить, что в другой жизни, обладая такой магией, она могла бы пойти совсем другим путём. — И кто же мой новый профессор? — уныло спрашивает Гермиона, проводя рукой по старой доске. — Я, — в двери раздаётся знакомый голос. — Мы будем встречаться здесь каждый раз, когда по расписанию у вас стоит Защита от Тёмных искусств у профессора Блэк. Будем тренироваться до тех пор, пока я не стану уверен, что вы сдадите экзамен. Всё ясно? — Профессор Снейп? — с улыбкой произносит Гермиона. — Если до вас всё так долго доходит, полагаю, мне придётся непросто. Только не говорите, что профессор Блэк сделала из всезнайки идиота? — Нет, — произносит Гермиона, сглатывая. — Полагаю, профессор Блэк об этом ничего не знает? — Мерлин упаси… Блэк думает, что вы учитесь в библиотеке и посещаете меня во время уроков, — отвечает Макгонагалл. — Беллатрикс, может, и не хочет видеть вас в своём классе, но она также не потерпит того, чтобы вас обучал кто-то другой. — На самом деле, Беллатрикс была очень упряма, мы потратили много времени на споры о том, как поступить. Естественно, Дамблдор добился своего, — добавляет Снейп. — Добился чего? Того, что мы будем прятаться? — спрашивает Гермиона. — Хочешь рассказать профессору Блэк? — говорит Снейп. — Нет, — мгновенно отвечает Гермиона. — Так я и думал. Сейчас ты можешь идти, мы начнём завтра. Не опаздывай, — произносит Снейп. Несмотря на его холодное отношение, Гермиона замечает искру в глазах профессора. Она знает, что он преподавал Защиту от Тёмных искусств много лет. Это работа его мечты. Улыбаясь, Грейнджер выходит из комнаты, оставляя двух профессоров наедине. Гермиона с облегчением понимает, что сможет продолжать учиться. В конце концов, она хотя бы сдаст экзамены.***
Джинни хихикает, разбрызгивая сок по всей своей одежде, но Гермиона не реагирует, погруженная в собственные мысли. Грейнджер потеряла нить разговора уже давно; они сидят на одном из подоконников Хогвартса и наблюдают за тем, как в замок входят ученики. Её уроки Защиты от Тёмных искусств проходят отлично. Гермиона даже успела сдать Блэк несколько эссе. Грейнджер знает, что Беллатрикс что-то подозревает. Следующий уровень начнётся через несколько дней, Снейп должен сказать ей, чего ожидать. Этот факт почему-то наполняет её трепетом. Скоро они отделятся от своих команд и столкнутся друг с другом — один на один. Гермиона не сможет предать Невилла, и не знает, что произойдёт, если им придётся сразиться. Она уверена, что у них обоих есть все шансы пройти следующий уровень, и если после него будет выбито достаточное количество чемпионов, их разделят. Тогда придётся пойти против друг друга, не сдерживаясь. — Эй, — тихо говорит Джинни. — О чём думаешь? — Об играх, — со вздохом произносит Гермиона. — Что ж, ты не одна такая. Рон всё Рождество трепался о том, какой он замечательный. Пришлось напомнить ему, что ты спасала его задницу бесчисленное количество раз. Кстати, он расстался с той сумасшедшей сукой. — Да, Гарри рассказал мне. — Гарри ведёт себя странно, — бормочет Джинни. — Мы все ведём себя странно, — отвечает Гермиона, теребя нитку, торчащую из её джемпера. — Расскажи мне… Слушай, я знаю, что мой брат осёл, но он немного изменился, когда расстался с Лавандой. Странно то, что после этого он всё равно получал письма, но не от Лаванды, я проверила, почерк очень элегантный, но все письма написаны в спешке. Кто-то манипулирует им. Однажды я нашла его возле болота, он разговаривал сам с собой, но делал это так, будто там был кто-то ещё. Я подумала, что, быть может, его собеседник прятался в кустах, но когда вышла, Рон тут же прекратил разговор. Кто-то пробрался в его голову, Миона, и Рон сходит с ума. — Чего ты хочешь от меня? — спрашивает Гермиона. — Просто присмотри за ним, ты же знаешь, какой он глупый. Знаешь, сложно расти в такой семье, как наша. Мир смотрит на моих родителей свысока, я не идиотка, я вижу их взгляды, когда мы ходим по улицам. Жалкий отец и мать, которая постоянно раздвигает ноги… Я слышу все эти оскорбления. Перси бросил нас, Чарли уехал как можно дальше, Фреду и Джорджу на всё плевать… Остаёмся только мы с Роном. Он хочет сделать себе имя, думаю, здесь мама немного просчиталась. Она подпитывала его мысли о величии, и теперь он слишком верит в это. — Если ты пытаешься заставить меня жалеть его… — тихо говорит Гермиона. — Нет, Гермиона, он придурок, но всё ещё мой брат. Я просто хочу помочь этому идиоту. — Знаю, Джинни, знаю… Пойдём и найдём что-нибудь перекусить. В глубине души Гермиона не хочет держать обиду на Рона, но в то же время не знает, как найти в себе силы простить его. Джинни не было рядом в тот день, она не видела, как Рон оскорблял её, как он потерял контроль. Чемпионат уже создал своих монстров, и Гермиона не знает, кто она теперь на самом деле. Грейнджер резко останавливается. Кубок чемпионата, зеркало Еиналеж, Моргана… Все эти мысли складываются в одну мозаику. Ей надо найти зеркало… Моргана сказала ей найти зеркало. Как она могла быть так глупа? — Миона? — окликает её Джинни. — Мне нужно идти, Джинни, я кое-что забыла, — быстро говорит Гермиона. — Эссе? — спрашивает Джинни, закатывая глаза. — Что-то вроде того, — лжёт Гермиона. — Была бы твоя воля, ты бы жила в библиотеке, — посмеивается Джинни, а затем переводит взгляд на что-то позади Гермионы и качает головой. — Пойду перекушу, а потом поиграю в квиддич. Гермиона разворачивается и тут же несётся к лестнице, но на полпути врезается в кого-то. Грейнджер теряет равновесие и, бормоча проклятия себе под нос, хватается за человека перед собой. На кончиках пальцев появляется магия, она пульсирует, и Гермиона отпрыгивает назад, сдерживая крик тревоги. — Профессор Трелони, — зовёт женщину один из учеников, подходя ближе. Гермиона облизывает губы, изучая застывшего профессора. Джинни появляется рядом с ней, вокруг них собирается небольшая толпа. — Извините, профессор… — тихо произносит Гермиона, всё ещё чувствуя магию на кончиках пальцев. — Профессор? — Что ты натворила, Грейнджер? — спрашивает внезапно появившаяся Блэк, протискиваясь через толпу учеников. — Профессор? — снова спрашивает Гермиона и делает шаг вперёд, игнорируя Блэк. — Сивилла, старая ты овца, всё в порядке? — говорит Блэк, подходя к женщине. Протягивая руку, Гермиона касается ладони профессора, пытаясь достучаться до ведьмы. — Профессор, вы в порядке? Внезапно Трелони хватает Гермиону за руку и поворачивается, глядя прямо в глаза ведьмы. Грейнджер пытается оторвать пальцы профессора от своей руки, но изо рта Сивиллы вырывается нечеловеческий крик, и вся толпа закрывает уши. Даже профессор Блэк спотыкается и прикрывает уши, кривясь от ужасного звука. Гермиона стонет и пытается вырваться из нечеловеческой хватки, кожа руки горит. Трелони подходит ближе, Гермиона хватает свою палочку, перебирая в голове заклинания, которые могут заставить профессора ослабить хватку. — Она снова восстанет! Мёртвые покинут свои гробницы — женщина справа, мужчина слева, а между ними дитя… — сглатывая, Гермиона вырывается из хватки Трелони и делает шаг назад натыкаясь на руки Джинни. — Она восстала! Они принесут ужас и тьму в наш мир! Ибо смерть не сможет контролировать их, ни один смертный не сможет их убить. Два клана объединятся под одним именем и будут отмечены как равные. — Сивилла, — шипит Блэк, хватая профессора за руку. Сивилла переводит взгляд на Блэк, а затем снова на Гермиону. Она поднимает палец вверх, а на её лице отражается страх. — Никогда в своей жизни… Не думала… — Трелони запинается. — Что снова увижу её подъём. — Старая овца, — ворчит Блэк, потирая лоб. — Чёрт, ты напилась. — Ты принесёшь страдания и страх! — предупреждает Трелони, махая трясущимися руками. Гермиона дрожит, чувствуя, как Джинни притягивает её ближе к себе. Трелони убегает, скрываясь в замке. Блэк с изумлением смотрит ей вслед, после чего разгоняет любопытных учеников. — Грейнджер, ты приехала три дня назад и уже наделала глупостей, — ворчит Блэк. — По крайней мере, вы больше её не учите, — весело говорит Джинни. — Вам не о чём беспокоиться. — Да, это правда, — отвечает Блэк без привычного ей сарказма. Блэк бросает на них последний взгляд и направляется в Большой зал, чтобы присоединиться к обеду. Джинни ещё раз обнимает Гермиону и следует за профессором. Гермиона нерешительно улыбается. Ей уже не нравится, как складывается начало семестра. Почему Блэк была так безэмоциональна? Она даже не отпустила ни одного едкого комментария в её сторону. Возможно, Беллатрикс была слишком расстроена поведением Сивиллы? Гермиона нервно кладёт руки в карманы и решает отправиться в свою комнату, не готовая сегодня смотреть в зеркало. Гермиона смотрит в окно и видит, как Трелони с сумкой на плече выходит из ворот Хогвартса, Дамблдор и Макгонагалл пытаются убедить ведьму остаться. Ученики смотрят на происходящее в лёгком неверии. Гермиона устало вздыхает, она чувствует вину за случившееся. Гермиона прижимает голову к холодной каменной колонне и закрывает глаза. К ней подходит Невилл, и ведьма чувствует, как он изучает её, она уверена, что слухи о профессоре Трелони расползались по всему замку. — Это не твоя вина, Миона, — успокаивает её Невилл. — Не твоя. Он гладит её по спине, и Гермиона выдыхает. Ей нужно найти зеркало, чтобы поговорить с Морганой и понять, что происходит. — Ты понятия не имеешь, — шепчет Гермиона, когда Невилл уходит. — Это только моя вина.