В общем, мы прекрасно провели время. Я ещё долго буду видеть эти три дня абсолютной любви и нежности в самых тёплых, даже горячих воспоминаниях, от которых сладкой истомой по низу животу разливается тепло.
Одна странная женщина в подземелье не оставляла попыток сманить моего любовника себе в правители. Всегда находилась сотня причин, почему мне надо оставить их одних и погулять «где-то там». И все поголовно ей отчего-то активно помогали. Все так хотят его коронации? Эдиатре настолько страшный правитель? Или что? Ещё к моему большому сожалению… Роувелл начинал им поддаваться. В какой-то мере я… могу его понять. Он был никем, и остаётся таким до сих пор. Ну, в масштабном понимании этого. А тут такая перспектива. Если бы он стал вождём, я был бы счастлив… наверное. Стать вождём ночных фурий приравнивалось к становлению альфой среди всех драконов. То есть фурии и потомки Илин — полубожественные создания, и поэтому могут подчинять остальных. По крайней мере, так нам сказали. Он может обрести целый остров. Стать по-настоящему значимым и нужным. Я правда... правда был бы рад... сердце начинало кровоточить от одной мысли о том, что в таком случае мне придётся видеть его реже или вовсе оставить, но... последнее слово всё равно останется за ним. Я не хочу быть обузой.
Вернулись хозяева острова счастливые, разговорчивые, будто в отпуске побывали. Принц торжественно объявил, что в следующем месяце Изабель выходит замуж, и он очень за неё рад. Астрагор, естественно, отмахнулся и ничего не ответил. Что ж, я тоже очень за них рад. На самом деле, Астрагор даже не осознаёт, насколько он счастливый — увидеть свадьбу своего «ребёнка» вместе с тем, кто тебя любит, — это здорово. Лишь бы они снова не поссорились до этого времени. Почему-то, когда я узнал об этом событии, мне стало… жаль убивать его.
Ещё эти двое вели себя так, будто ничего не произошло, и это не они целые полгода забыли о существовании друг друга. Они казались всё теми же любовниками четырёхлетней давности — понимающие, трепетные. Как-то подозрительно. Ниальт, ладно, если я правильно всё понял, а не нагнал мрака, понятно, хочет изменить его под себя, то Астрагор-то как в этом заинтересован? Наблюдая за обыденным действием — распаковкой и переписью нового товара, касанием их рук и спокойствию на лицах, я грешным делом начинал подумывать, что паранойя решила вернуться. Не было ни единой причины сомневаться в них, но в то же время… предчувствие. Принц решил переодеться, и я увидел багрово-синие отметины у него на спине и шее. До этого из-за закрытого кроя я видел только пятна.
— Ого…
Парень обернулся, замерев со своей любимой «домашней» майкой в руках. Я это вслух сказал. Вот дубина. Он смотрел на меня с интересом и ждал, когда я аргументирую свой писк.
— Укусы… — признался я, стыдливо отводя взгляд.
— Ночные фурии всегда оставляют на своих партнёрах метки, и чем сильнее кусаются, тем больше любят, — он засмеялся и потёр особо сильную отметину на месте соединения шеи и плеча.
Если Астрагор, как и все фурии, действительно вкладывает в эти укусы какое-то сакральное значение, это означало, что мне снова пора «лечиться»?
— Теперь понятно, почему Роувелл пытался их ставить. До того момента, как прокусил мне шею.
— Оу, мощно.
— Да, шрам остался. Тебе, я посмотрю, тоже не слабо доставалось.
— Ага! — гордо улыбнулся принц. — Ну, Роувелл всё правильно делал: метки должны находиться на теле партнёра постоянно. Только вот у людей они исчезают. Поэтому они и пытаются надавить как можно сильнее, чтобы хватило надолго. Помню, как Астрагор мог перестараться до багровых гематом… — он перешёл на шёпот и мечтательно прикрыл глаза. — Но было классно.
— Твои шрамы от них?
— Нет… — внезапно он поменялся в лице и грустно посмотрел в сторону, касаясь щеки. — Не от них. От болезни. Не хочу об этом говорить.
Ну ладно. Транспорт уже был готов к следующему отлёту. Не быстро ли? Роувелл благословил меня на поездку, ещё раз облизнул моё лицо и устроился на возвышении рядом с принцем. Ниальт тут же увлечённо начал что-то ему говорить, мой парень хохотнул и подмигнул мне. Не знаю уж, о чём они говорят, но, кажется, им весело. Даже жаль, что они вряд ли когда-нибудь увидятся после того, как мы улетим. Вроде бы они сильно подружились. Я надвинул шлем на глаза и взялся за поводья.
Последняя вылазка оказалась неинтересной. Серьёзно, никто не попытался меня убить или покалечить, я не узнал ничего нового и вообще ощутил четыре дня как один. И вот я, преисполненный решимостью, наконец-то держу их в руках. Светло-коричневые, новенькие, нужной ширины, около трёх футов каждый. Ох, знали бы эти ребята, на что мне пришлось пойти ради этих ремней. Кажется, я был готов обнять их и расцеловать. Теперь дело за малым — в добром здравии добраться до нашей стоянки, собрать все детали страховки в кучу и сковать между собой. Один, как же я счастлив. Хотя, нет, я буду счастлив, когда Роувелл приземлится на жухлую траву и скинет с себя это чёртово снаряжение. Ох, уже фантазия разыгралась, пора завязывать. Губы вождя растянулись в улыбке, тревожа пышные усы — судя по всему, мой восторг был слишком явным.
— Спасибо, — проговорил я. — Большое человеческое спасибо.
Мужчина в меховой шапке посмеялся, услышав это, а Астрагор тут же поспешил перевести мои слова. Точно, они же меня не понимают. Мой спутник тут же был увлечён в разговор. Теперь, когда, казалось бы, почти всё кончено, мне не терпелось довести дело до конца и быстрей сбежать отсюда. Но это невежливо, поэтому я спокойно улыбнулся и поклонился. Хоть бы они не болтали слишком долго. Далее следовал спокойный разговор с Илией, я на радостях еле сдержал порыв его обнять — идея не лететь к чёрту на рога, а просто походить по крупным торговым точкам принадлежала ему. Да, время пребывания на острове вряд ли бы разительно сократилось, но мы бы точно не повстречали кого попало. Я изо всех сил старался не показывать своё настроение, но, судя по взглядам гребцов, получалось плохо, и на деле я чуть ли не пританцовывал. Надеюсь, я преувеличиваю. Сегодня снова слишком ветрено, придётся отплывать к вечеру. Я облокотился на каменное заграждение и наслаждался спокойствием, и даже вечно трепыхающиеся волосы не раздражали. Губы тронула улыбка — вдалеке я будто видел наш разваливающийся остров, живописные голые деревья и уютное убежище в земле. Ничего красивого. Но зато всё такое родное. И только мы вдвоём. Команда копошилась у судна под чётким руководством своего тёмного властелина, а я наблюдал сверху.
— Ты светишься.
Илия сунул мне в руки что-то тёплое, завёрнутое в бумагу, а сам уселся на заграждение рядом. Рыба. Давно не видел её без специй и мягкого хлеба, ну, на крайний случай сухарей. Что ж, пора привыкать обратно. Или взять пару рецептов у Ниальта. Да, точно, это хорошая идея. Я улыбнулся и откусил свой обед. Ещё бы не светиться.
— Что-то хорошее произошло? — парень выставил руки назад и изогнул спину, подставляя лицо под пригревающее солнце.
— Ну, — я вытер рот, — это, наверное, моё последнее путешествие.
— Что-о? — протянул мой собеседник. — И это хорошее? Я думал, тебе нравится плавать со мной. Оказывается, ты быстрее сбежать хочешь.
Когда я поверил в серьёзность его слов, он картинно приложил тыльную сторону ладони ко лбу и махнул рукой.
— Нравится, — я пихнул его в бок. — С тобой интересно. Просто я наконец-то смогу вернуться домой после месячного отсутствия.
Он правда очень классный. Йен производил впечатление колючего ежа, а этот, ну, такой пушистый и приятный. Тактичный. А это весьма ценное качество! Он не давал мне повесить нос и уводил из печали даже самого Астрагора. Хотел бы я иметь такого друга…
— Вот как… со своей «половиной»?
— Ага.
— Как её зовут-то хоть?
— Роувелл, — не подумав, выпалил я и снова принялся за еду.
— Странное имя, — вдруг сказал он. — На мужское похоже.
Я почти подавился, но всё-таки смог проглотить кусок рыбы без особых последствий для горла. Ну и что я ему отвечу? По рассказам принца, почти каждый встречный в последние года так и норовит убить таких, как мы. Лгать ему не хотелось. Но и подвергать себя опасности — тоже. Я отхватил кусок побольше и принялся его тщательно пережёвывать. Молчание точно вызовет у него вопросы. Но и слова… ох, я же так неубедительно вру…
— Или ты что, тоже по мальчикам?
Вместо ответа я отвёл взгляд и пожал плечами. Илия произнёс это беззлобно, просто с издёвкой. Он закивал и в следующую же секунду засмеялся.
— Тебе бы поучиться лгать. Сам себя с потрохами сдал. Да и нашёл, кого обманывать. Со мной это не прокатывает. Ну ничего, я понимаю.
Он не приставил мне кинжал к горлу. Можно выдохнуть?.. Стоп. Он сказал «тоже»?
— Тоже? — переспросил я.
Улыбка исчезла с лица в мгновение ока. Парень скривил губы, надвинул на подбородок воротник и соскочил с камня.
— Ешь, не отвлекайся, — бросил он и ушёл.
В последний миг он будто был чем-то крайне сильно недоволен и его фраза прозвучала довольно грубо. Что это было? Он таки знает, что Астрагор мужчина и имел в виду его и Ниальта? Ну да, верно, он же не глупый. Но… стоп. Типичное его поведение — пытаться Астрагора ухватить и всячески любезничать. Как женщину. Но если он знает, что Астрагор мужчина, то… что? То что? Зачем тогда притворяется? Я запутался и постарался об этом не думать.
Филимон позвал меня, и я спешно вернулся на судно. Итак, следующая остановка — хан Асен, тот, у которого в распоряжении была целая кузница. Я проверил наличие всех запчастей по третьему кругу и наконец успокоился. И всё-таки погода сегодня прекрасная. Ну, для десятого августа, конечно. А на Олухе сейчас, скорее всего, дожди. Подумать только, мы уже месяц не были дома. Будет забавно, если растительность от наших ядовитых отношений не росла, а когда вернёмся, придётся прорезать себе путь двухметровой косой. Илия всё время молчал и не смотрел на меня. Он будто изменился и нервничал непонятно от чего. Если его тоже тянет на мужчин, (хотя, если вспомнить о его многочисленных подругах, это кажется абсурдом) почему он так реагирует? Я снова начал думать не о том.
***
Верно говорят, слишком рано радоваться — дурная примета. Астрагор был абсолютно спокоен, ведя беседу размеренно и с одной интонацией. Надеюсь, всё шло по плану Астрагора. Да, это было не очень приятно признавать. Никогда бы до этого не захотел исполнения его замыслов. Подумать только, за этот месяц я столько раз произнёс «никогда бы не», что эта фраза теперь казалась мне глупой. Слишком много сломалось устоев. Вдруг вождь недовольно скривился и стукнул ладонью по столу. Я вздрогнул, а мой спутник даже не шелохнулся. Он продолжал смотреть на него своим завсегдалым спокойным и будто бы отстранённым взглядом из-под полуприкрытых век. Принц на заднем плане ухмыльнулся, прислоняясь бедром к стене, рядом с которой стоял. Я стоял справа от него и видел, как светлые брови сдвинулись к переносице. Мужчина встал, чуть не снеся меня, поклонился и пошёл в сторону пристани.
— Что случилось? — в голову закралась одна не хорошая мысль.
— Хан Асен «потерял ко мне доверие» за годы, что мы не контактировали. Если бы знал, что всё так будет, никогда бы не стал везти ему невесту аж с востока.
— Ты и там бывал?
— Я много где бывал.
Вопрос «расскажешь?» умер в зародыше. Мне безумно интересно послушать о дальних землях, но привязываться я не хочу. Вот ведь чёрт. Ещё лишняя неделя, Один… опять. Опять! Я положил руки на щёки и оттянул веки вниз. Да ёб твою мать. Это становится уже невыносимым. Я нервно вдохнул и выдохнул. Ладно… ладно. Мы вернулись на судно. Астрагор обрисовал Илии создавшуюся ситуацию на другом языке, тот сначала внимательно его выслушал, а потом едва заметно улыбнулся. Вот ведь!...
***
Когда вся команда разбрелась по таверне, где мы остановились, я проследовал за парнем. Он как раз зашёл в нашу комнату и начал отстёгивать многочисленные ремешки с оружием. Дверь закрылась, и я молился, чтобы в течение ещё хотя бы десяти минут никто не подумал сюда входить.
— Илия, — окликнул я. — То, о чём мы говорили…
— Должно остаться на той пристани, — отрезал он.
— Но…
— Ты меня слышал?
— Слышал. Но только…
Речь оборвалась из-за лезвия, воткнутого прямо перед моим носом в балку, едва не касаясь переносицы. Я уставился на отражение своих глаз в идеально ровном куске металла, не решаясь перевести взгляд на руку, держащую кинжал. Но всё же пересилил себя и уловил непривычно серьёзное выражение лица. Он стоял слишком близко и слишком был непохож на себя. Серые глаза держались на одном уровне с моими.
— …ты знаешь, какого Астрагор пола?
Судя по всему, парень удивился тому, что я не шибко-то и напугался его выходки. Стоя рядом с ним, я чувствовал только безопасность. Он скривил губы, что-то проворчал на своём языке и выдернул оружие, тут же убирая в ножны на бедре.
— Я же тебя чуть не пришил. Ты совсем не испугался?
Злобы нет, только удивление и скованность.
— Меня часто пытаются убить. Я привык.
О том, что я не ощущал от него угрозы, я решил умолчать. Обольстится ещё и действительно «пришьёт». В ответ Илия покачал головой и в неверии начал посмеиваться и отвернулся. Да, согласен, иногда моя невозмутимость сильно пугала.
— Ты первый, кто не сбежал, а продолжил гнуть своё, честно говоря.
Да, спасибо, это единственная черта, которой досталась мне от отца. Я развёл руками и вопросительно уставился на спину напротив. Это восхищение или упрёк? Он краем глаза посмотрел назад.
— Да знаю я, что он мужик, — наконец, сдался он, опрокидываясь на первый попавшийся ящик и положив локти на колени. — Это каким же идиотом надо быть, чтобы его женщиной звать, Господи. И я таким выгляжу. Остальное сам додумывай.
Почему-то я не надеялся на положительный ответ. Теперь я сидел напротив. Он хмурился и ерошил волосы. «Господи, пацан, что ты на своём веку-то пережил, что не боишься играть с огнём?» — бормотал он тихо, почему-то надеясь, что я его не услышу.
— Хоть я и до одури впечатлён твоей невозмутимостью, — вдруг начал он, — начало разговора всё ещё актуально. Типа… ну… молчок, хорошо?
Кивок в знак согласия. Ладно, я утолил своё любопытство. Не знаю, почему это вдруг стало для меня таким важным. Может, я захотел почувствовать родственную душу? А кто его знает. Когда Илия был чем-то доволен, он всегда улыбался плотно сомкнутыми губами, один из уголков был выше, чем другой, и прищуривая левый глаз. Это произошло и сейчас.
— Почему-то я тебе верю. Ты, типа, хороший парень у нас, да?
— Не думаю.
— Ниальт и Астрагор тебя так назвали. Ну, точнее, принцесса начала, а её король кивнул.
Я не сразу догнал, кто есть кто, а потом стушевался. Да ну? Серьёзно? Не рыбья кость? Я думал, хорошо отозваться обо мне могут только Астрид и Роувелл. Ладно. Парень зачем-то потрепал меня по волосам и позволил выйти.
Несмотря на явную неудачу, настроение было хорошим. Спустя долгие раздумья я пришёл к выводу, что Роувелл таким образом сможет пообщаться с принцем ещё некоторое время. Конечно, он побесится, это естественно, но зато он хорошо проведёт время, ну и, кхм, может, ещё чего-нибудь полезного поднахватает. От чужого присутствия особого дискомфорта он не испытывал. К утру разыгрался шторм, но выхода не было, и мы с первыми же признаками спокойствия двинулись в путь. Очень зря. Приходилось часто останавливаться, иначе мы могли погибнуть. Белый дракон раздражённо фыркнул и заходил кругами по плато, где мы остановились. Внизу под облаками шумел ветер. Скоро начала кружиться голова, и мне пришлось слезть. А здесь холодно. К тому же, на высоте всегда мало воздуха, поэтому я старался максимально редко вдыхать и выдыхать, но легче не становилось. Подумать только, я так давно не был над облаками. Я прищурился и оглядывал каждое из них, пытаясь впечатать в память. Когда я повернул голову ― увидел недалеко от себя, помимо пушистого белого полотна, ощетинившегося дракона. Чего это он? Астрагор смотрел куда-то вниз и постоянно рычал. Я вмиг забыл об облаках. Не успел я открыть рот, как он завозмущался и заставил меня вернуться в седло.
— Шторм же!
Но хищный оскал заставлял передумать. Сам же был против полёта по ветру! Какого-то чёрта он старался держаться в облаках. Я ничего не видел, и поэтому прислонялся головой к его спине. Сердце белой фурии билось как бешеное. Какого… Ни с того ни с сего он воспарил вверх и увеличил скорость. Ещё погони не хватало! Вот так вот странно, «перебежками», мы и добрались до острова. Готов поклясться, что правда видел, кроме нас, ещё какой-то летающий объект. Как только он приземлился ― быстро сбросил меня и трансформировался, скинул с шеи сумку и, завернувшись в покрывало, решительным шагом направился к пещере. Не похоже на него.
— Ниальт! — позвал Астрогор.
Голос взволнованный, с нотами беспокойства. Я поднялся и пошёл за ним.
— Ниальт! Ты здесь?
Принц долго не откликался, и Роувелл тоже. В душу закралась тревога. Ещё и небо пасмурное, нагнетает. Скоро он появился. В последнее время он всегда сиял от счастья, когда Астрагор возвращался, а сейчас он смотрел на него исподлобья, обнимая себя за плечи и недовольно кривя губы.
— Всё хорошо, ты никого не видел?
Мужчина протянул руку, но принц… отбил её.
— Не смей ко мне прикасаться!
Выбить из Астрагора эмоции достаточно трудно, и даже сейчас он просто смотрел на парня опешившими глазами, ничуть не меняясь в лице. И вот чувство тревоги разлилось по всему телу. Роувелла всё ещё не было видно.
