***
Если бы я не знал, что два мужчины не могут иметь общих детей, то просто не заострял на увиденном никакого внимания. Сейчас, обладая этим, несомненно, немаловажным знанием, я не мог поверить собственным глазам. Белокурое существо, повисшее на двух моих спутников разом, будто впитало в себя лучшие качества своих родителей: искрящиеся зелёные глаза с тёмным ободком, волнистые волосы от принца и прямой, слегка вздёрнутый книзу нос, молочная кожа и светлые, почти светящиеся волосы от Астрагора. — Родители! — завопила девушка, тут же набрасываясь с распростёртыми объятиями на двоих мужчин разом. Те с радостью поймали её, будто бродячие артисты, и прижали к себе. Я неловко перехватил тюк с тканями поудобнее. Участок на правой руке ближе к локтю, а точнее, отсутствие его, отозвался режущей болью. — Вы правда помирились? Правда-правда? Или специально притворяетесь, чтобы попасть сюда и отговорить Генри на мне жениться? — Нет, даже ради этой бесспорно необходимой беседы мы бы не стали опускаться до лжи. — Мы правда больше не злимся друг на друга, — с доброй улыбкой Ниальт взял своего партнёра под руку и положил голову ему на плечо. — Всё благодаря вот этому парню сзади нас. Ниальт сиял от счастья, а Астрагор лишь скептически фыркнул, мол, «лишь в какой-то степени». Вдруг светлый вихрь наскочил и на меня, заставляя опрокинуть ношу и сдавливая тонюсенькими руками и без того покалеченные рёбра, от чего я неконтролируемо вскрикнул. — Ты лучши-ий! — широко улыбнулась девушка. — Как тебя зовут? Я неуверенно представился и с небольшим смущением отвёл взгляд. Так мы и познакомились: Арлет Мортенг (к слову, я до сих пор не имел ни малейшего понятия, что означает моё фальшивое родовое имя) и Изабель Хёдраг. Изабель Белый-Дракон. Как я понимаю, означающее Астрагора. Что ж, богатое воображение, прям ух. На этой положительной ноте мы разошлись. «Счастливая семейка» исчезла в глубине шатров под звонкое щебетание Изабель, мне же предоставилась полная свобода. Конечно, я не знал, что мне с ней делать. Решение нашлось быстро, точнее, само нашло меня в лице Илии: он предложил побродить по окрестностям, изучить местный быт (на чём он почему-то настаивал) и записать оное в блокнот, который он постоянно норовил стащить (сцена с толпой полуобнажённых дев и моим изучением местной фауны не прошла даром).***
— Доброго дня. От неожиданности я подскочил на месте. Место под обветшалой лестницей внутри величественного каменного строения по определению должно быть пустым и тихим. Илия и навязавшийся с нами Йен ушли наверх, а я остался внизу и собирался не привлекать к себе внимания ровно до их возвращения. Однако обернувшись назад, я понял, что моим планам не сбыться: точно за спиной неизвестно сколько времени сидел парень. Свет из недавно прорубленного окна разбивался об ступени, маскируя лицо говорившего ровными теневыми полосами. Я пригляделся получше. Лёгкий жест, ребро указательного пальца коснулось лба, образуя козырёк над глазами. Это же… это же тот самый парень, который заманил меня к пиратам! Те же светлые волосы, низко опущенные ресницы, родинки… тот же балахон! Сидит за столом с идеально прямой спиной, которую доселе я видел разве что у Астрид, но в то же время расслаблено, как в гостях у давнего приятеля! Я еле сдержался, чтобы не двинуть ему. Он внимательно смотрел на меня из-под своих полуприкрытых век, будто спал на ходу. Не удивлюсь, если он под теми курительными смесями, о которых однажды имел неосторожность упомянуть Йен. — Сегодня в городе очень шумно, поэтому я позволил себе начать диалог здесь, вдали от суеты. Вы не против? Голос литой, мягкий, убаюкивающий. Совсем не такой, как в прошлый раз. Он должен внушать доверие. — Если ты снова собираешься послать меня на верную смерть, то против. Тонкие, слишком тонкие губы изогнулись в «доброжелательной» улыбке: — Приношу свои извинения. Больше такого не повторится. Ах, не повторится! Так легко говорит, будто просто не к той торговой палатке меня направил. — Я здесь по делу. Моё имя Каин. Каин. Ниальт упоминал это имя в дурном свете. И не раз. Неужели, тот самый кровожадный и всемогущий Каин? Способный своими худощавыми, висящими как плети руками собрать «полчище лучших наёмников», в то время как десятки людей могли об этом только мечтать? Не верю. Это точно не тот Каин. Но перестраховаться всё же стоило, ибо «нельзя недооценивать соперника», как однажды выразился отец. Наверное, это первая и последняя его отеческая мудрость, донесённая до меня. На всякий случай я придал взгляду серьёзности, сдобрив его уверенно выпрямленной спиной. Почему-то это вызвало нездоровый, слишком изучающий отклик. — Вы бы не могли поделиться со мной будущими планами вашего седовласого спутника? — как бы между прочим поинтересовался он. — Он задолжал мне один товар, и я хочу обсудить это с ним. — Ты серьёзно думаешь, что я на это поведусь? Те пираты ждали нас и хотели убить. — У вашего товарища много врагов, посему я могу назвать это совпадением. — Совпадением, — фыркнул я, держа его в поле зрения, — какое, однако, подходящее слово. Я вот как раз забыл весь его маршрут, какое «совпадение»! Я передразнил его, и это ему не понравилось. Он сполз со стола и, сложив ладони, побрёл по помещению. — Могли ли вы предположить, Арлет, что находитесь в большой опасности? — пропел Каин, обходя за спиной. — Я никому ничего плохого не сделал Он едва заметно улыбнулся. Я понял, что он намекает на Астрагора, но эта ухмылка… говорила о том, что я ошибся. Захотелось выхватить оружие и подставить к скрытому широким стоячим воротником шею. — Не исключено. В таком случае я отвечу, что самые потаённые уголки человеческой души иногда являют носителю ложные образы. А окутанный душевной смутой разум тяжело переубедить, поэтому опасность никуда не исчезнет. Проще говоря, — он понял, что я не в восторге от его заумных речей. — Если человеку показалось что-то дурное, он не откажется от своего решения. — То есть, я на кого-то не так посмотрел, и этому кому-то примерещилось, что я его не уважаю. Так, что ли? Доселе я думал, что так могут только викинги: горячая северная кровь, темперамент, все дела. Не одна война по такому поводу случилась. Здесь же речь идёт о жителях Европы. Которым я ТОЧНО не переходил дорогу. Разве что действительно на ногу в толпе наступил. — Не совсем. Речь идёт о делах сердечных, мой друг. В них порой здравые слова кажутся пустотой. Вот те раз. В этом плане я точно никому дорогу не переходил. Несмотря на выходки Роувелла я всегда хранил ему верность, и сейчас храню. Да и планирую это делать ближайшую вечность. Может, он меня с кем-то путает?.. с настоящим Арлетом, например. Но только я хотел открыть рот и возразить, он снова меня огорошил: — Скажите, у вас есть дорогой человек? Куда он виляет постоянно? Так. Говорить о том, что да, есть, рискованно — вдруг он захочет угрожать. — Нет. — Отрезал я, ведь Роувелл не человек. — Лукавите, — протянул он и засмеялся. — Он есть. — Нет, — я продолжил гнуть своё, на этот раз не сдержав усмешку. — В любом случае, своим упрямством вы подвергаете опасности и его. Ваш дорогой человек ведь мужчина, так? Улыбка сползла с лица в мгновение ока. Наличие кинжала забылось, будто никогда и не возникало. Слово «его» он выделил без особой иронии, а вот «мужчина»… будто выплюнул. Это же… не то знание, которое… которым обладает большое количество людей. На поверхности им не владеет никто кроме «счастливых родителей» и Илии. Никто из них не стал бы общаться с Каином. Никому из них это не выгодно. Я почти попятился назад от хищной тени, почти касающейся моих ног, но попытался совладать с собой и снова пойти в отрицание. А он всё равно не сдавался. — Мне нужна подробная информация о перемещениях Астрагора. Как его счетовод в отсутствие Зельды, вы обязаны располагать данной информацией. Человек, представляющий для вас опасность, также заинтересован в его устранении. И в сохранении жизней — как вашей, так и вашего спутника. Но последнее с одним условием: ваша «прекрасная партия» навсегда покидает общество Белой Смерти. В противном случае вы будете стёрты с лица земли этим самым недоброжелателем. Вот умеет же он загадочно говорить. Я начал судорожно соображать: кто же это мог быть? Илия? Нет! Астрагор — важный клиент, его потеря отразится на заработке. Он никогда не согласится устранить его. Да и кто мог в меня влюбиться, что Илии это не понравилось? Йен?.. нет, всё равно не сходится! Илия не может поступать так подло! Он человек чести! В слова Каина верилось. От зловещего тона, от логичности (сомнительной) — не знаю. Вот верилось, и всё. Я не мог подвергать опасности свою семью. Но и позволить так просто убить существо, чью жизнь вообще-то три дня назад спасал, и от которой прямым образом зависит моё будущее, тоже не мог. Круг замкнулся. А Каин нетерпелив, хоть и скрывает свой пыл за фальшивым спокойствием, жаждет ответа здесь и сейчас. С другой стороны, я ведь могу добраться до острова без них?.. Или нет? А если Илия и есть этот злодей? Но… нет, это мог быть он! Тогда кто? — Я хочу узнать, кто это. — Думаю, вы не в том положении, чтобы… — Хочу знать, и точка. — Запятая. — Нервно выдохнул парень, перебирая пальцами. — Полагаю, вы близки к отрицательному ответу. Очень опрометчиво. Или вы решили, раз ваши отношения с партнёром складываются не лучшим образом и на грани разрыва, то можно совсем пустить его в расход? С каждым словом мне становилось всё больше не по себе. Об этом точно никто не знает! Ни единая живая душа! Никто не знает, что мы ссорились! Только Астрагор и Ниальт! При всей склонностью к самоубийствам Астрагор не стал бы искать сам себя через левого человека по горам да долам! Ниальт — тем более не стал бы этого делать! Для этого Астрагору нужно в меня влюбиться! А это невозможно! Совсем! В случае с Илией ситуация выглядела совсем бредово: чувств к Астрагору он не питает, только забавляется. И если бы Астрагор, опять же, в меня влюбился, а он просёк это и с какого-то перепуга приревновал… да что за бред?! Он бы сказал, мол, не лезь к нему, бесишь. Больше вариантов событий мой мозг сгенерировать был неспособен. Да и не из чего там лепить. Или это, ха-ха, Илия влюбился в меня, и теперь меня хочет устранить одна из его девушек? Трижды нет: во-первых, Илии нравятся только женщины, а во-вторых, он для меня просто друг. Говорить в воздух Каин тоже не мог, слишком много попаданий. Хотя, может, и преувеличил. Голова закипает! Где эти чёртовы братья-акробатья? — Так что, господин Арлет? Вы готовы работать со мной? С этими словами он протянул мне правую руку. Когда так делал печально известный Астрагор, имя которого я за время нахождения здесь повторил больше, чем за всю жизнь, многие усмехались и припоминали сделку с «Дьяволом». Кто это такой, осталось загадкой. Судя по всему, нечто не очень хорошее. Вот и сейчас мне протягивал руку «Дьявол» в вроде бы светло-религиозной одежде с крестом на шее. При всей внешней невинности он производил впечатление чего-то тёмного и от того же великого, недосягаемого. Люди так не умеют. — Я должен знать, кто хочет меня убить. Это единственное условие. К тому же я не особо понимаю, как это вообще связано с Астрагором. — Что ж, вы выбрали свой путь, Арлет. Только знайте: мужчине любить мужчину нельзя. За этим обязательно последует расплата. Бог позаботится об этом. Не важно, чьими руками. Но позаботится. Я хотел спасти вашу душу, пока ещё не поздно. — Теперь он смотрел мне в глаза, его тон же стал каким-то сочувствующим, якобы доброжелательным, как он это любит делать. — Вы «хороший парень», дорогой Арлет. А все, кого вы защищаете, олицетворяют собой самые ужасные грехи, запрещённые Господом. Знаете, все они — своего рода злодеи. Убийцы, каннибалы, жулики, торгаши, чьи-то приспешники, слепые рабы своего прошлого. Один даже наркоман. Гордыня, Зависть, Гнев, Чревоугодие, Блуд… и вы стремитесь защищать их ценой собственной жизни? Я уставился на него и не мог пошевелиться. Мало того, что он бормочет какую-то несвязную ерунду, угрожает непонятно чем и неизвестно чего хочет, что он несёт? О значении многих слов я мог только догадываться, но уже ощущал, что от них веет нездоровым бредом. Слишком много психов вокруг. Положим, убийцы, жулики — это понятно, Белая Смерть, он родимый, а… каннибалы? Наркоман? Что означают эти случайные слова? — Я — положительный персонаж этой истории! — вдруг он раскинул руки, из-за чего я отскочил от него. — Я стремлюсь сделать мир лучше, но порой простой диалог бесполезен, как в случае с этими павшими людьми. Вы чисты, как и я, дорогой Арлет. Идя за ними, вы питаете от них темноту, стремительно утопая в ней. Ещё немного, и вы начнёте убивать, окунётесь в порок. Вы хотите… утонуть в темноте, присоединиться к пантеону грехов? Он говорил настолько громко и пафосно, что точно бы привлёк к себе внимание, будь тут хоть тысячная шумная толпа. Испуг постепенно стал растворяться. — А ещё бог ненавидит содомию, поймите же. Понятия не имею, что это, но посыл ясен. Каин, очнись, ты с викингом разговариваешь, а не с образованным европейцем. Наши божества и термины внутри веры чересчур отличаются. — Он тебе это лично сказал? — вместо нелепого замечания фыркнул я. — На самом деле, я знать не знаю, что это значит, но явно что-то плохое. Сомневаюсь, что то, что происходит между мной и моим партнёром, хоть как-то на это похоже. На последнюю просьбу назвать мне имя моего недоброжелателя он почти зарычал. На что он рассчитывал? Что я соглашусь, если он мне поугрожает? Да, страшно, да, непонятно, но никакой конкретики он не внёс. В том, что меня повезут на остров без Астрагора я сильно сомневался. Никто из знакомых мне людей к чьей-то влюблённости не имел никакого отношения. Скорее всего, этой влюблённости и не существует вовсе. Во что тут влюбляться? По крайней мере без опыта общения — уж точно. Да и страшного этот Каин особо ничего так и не сделал. Базарный трёп о «лучших наёмниках» тоже мог быть… трёпом. А насчёт наших с Роувеллом отношений… ох, не знаю, что и думать. Положим, о том, какого он пола, Каин действительно мог услышать, а остальное, ну… додумал? Он снова открыл рот, но к счастью (или наоборот) светлые участки перекрылись чужими тенями, и на ступенях возникли знакомые ноги в мешковатых серых брюках. — Эй, что происходит? Каин метнул короткий взгляд за спину, точно не довольный таким поворотом событий. — Погоди! — Илия быстро сбежал по лестнице, почти достигая парня. — Ты же тот самый мальчишка, который тогда Астрагора искал! За мгновение до того, как ладонь перевозчика коснулась чужого худосочного плеча, Каин дёрнулся и, чуть ли не оскалившись, но быстро сладив с собой, вцепился в одежду у локтей и ринулся в дверь. Все присутствующие молча проводили его взглядом, после чего двое из них уставились на меня. — Что он тебе говорил? — в один голос спросили братья. Бред? Ерунду? Угрозы? Вместо ответа я отмахнулся. Дальнейшая прогулка прошла без происшествий. Однако тело пробивала мелкая дрожь от осознания того, что Роувеллу может грозить опасность. Не переживу, если не смогу это пресечь. Когда уже третья попытка Йена объяснить мне свойства "розы" не увенчались успехом из-за разразившейся внутри черепа глухоты, я принял решение вернуться в постоялый двор. Их нужно предупредить. Если они по какой-то причине вернутся на остров раньше меня, они должны предупредить его. Я должен обеспечить ему безопасность. Я не позволю нашей семье разрушиться, потому что кто-то словил приход и заревновал к столбу. Эта черта викингов мне никогда не нравилась. Воинственность воинственностью, но здравый смысл (чья бы корова мычала) должен оставаться на первом месте. Не дожидаясь, пока меня встретит спасительный дом из обожжённого кирпича, я выхватил из-за недавно сконструированного кармана на предплечье карандаш и принялся за новое письмо.