Соловьи

Неделя выдалась веселой. Мы, а именно я, Андрей, Шура и Пор стали просто какими-то неразлучниками, командой. Мы весело проводили время в школе, один раз разбили горшок с цветком. Большой такой. Нас вызывали к директору. Директор уже привык видеть наши лица в течении этих долгих лет, а Княже мы прикрывали, ну, он же новенький еще... С Андреем мы на уроках общались при помощи записок. Мы просто брали листок и писали то, что хотим сказать. Получалось что-то вроде диалога, и это было немного смешно, особенно когда он рисовал какие-то рожи рядом. А когда надоедало писать, мы просто обменивались взглядами и хихикали с хер знает чего. Один раз он смотрел в одну точку и вроде был крайне задумчив, но его лицо просто... заставило меня ржать. Я не мог прекратить, а Князь не понимал, в чем дело. Нас выгнали. В пятницу мы вчетвером ходили по Питеру. Гулять по пятницам у нас уже как традиция. Балунов взял свою камеру и все время ходил и снимал нас. Я никогда не был против этого, все-таки однажды это можно пересмотреть и вспомнить былые времена. Балу уже так делал с класса седьмого или восьмого, и все записи у него сохранены. Правда, я понятия не имею, где, но они точно есть. Это главное. Разошлись мы на веселой ноте. Саня не хотел валить домой, но мы его заставили. На выходных я пришел к Балунову и мы начали записывать песню. В течении двух часов он смог написать текст, а я лишь исправлял какие-то моменты. Немного «порепетировав» ее, мы быстренько ее записали, Балу что-то недолго тыкал, каким-то образом пытаясь «обработать» звук. Когда мне уже стало скучно, я стал наигрывать какой-то мотивчик. А потом Шура отправил запись мне. И еще фотографии с той прогулки с Князевым. Я не знаю, зачем, но он практически всегда так делал. А наша песня мне понравилась и я ее еще не раз сыграл дома сам себе и брату. Оставшееся время мы гоняли балду и ничего особенного не происходило. В следующий понедельник я пришел в школу. Князя не было. Сначала я не придал этому никакого значения. Когда начался урок я думал, что он опаздывает. Но прошло пять минут, десять, двадцать, тридцать... Я смотрел в сторону двери, надеясь услышать стук двери и следом светлую лохматую бошку. Но этого не произошло. Он не пришел ни на второй урок, ни на третий. В столовой Пор у меня спросил, где Андрей. Естественно, я сказал, что не знаю. Балу в это время сидел в телефоне и посмотрел его страницу. В сети он был позавчера, что не давало возможности спросить, что с ним и где он. Мы все немного расстроились. Я подумал, что, может, ему было сегодня плохо или что-то типа этого, поэтому пока не стал сильно переживать. На следующий день он тоже не появился. Ни в интернете, ни в школе. Я напрягся. Меня по-немногу начинало бесить то, что он пропадает где-то, а я ничего не знаю. Друзья пытались успокаивать меня, что вдруг Андро заболел или что-то типа этого. Я тоже надеялся на это. В среду он тоже не появился. Я спросил у классной руководительницы, знает ли она, где Князев, на что она сказала: «Мне некогда, уйди, Горшенёв, не мешай мне работать». С директором было примерно тоже самое. Я отрывался с Балу и Поручиком, но мне все равно не хватало Андрея. Он успел стать какой-то неотъемлемой частью ме... нас. Следующие два дня я ничего не предпринимал. Но я продолжал чуть ли не каждые полчаса заходить на страницу Андрея, а он так и не объявлялся. Я старался не думать о нем и том, что с ним могло что-то случиться. Я просто стал дальше общаться с Шурой и Пором. В пятницу мы снова прогулялись по вечернему Питеру. Нам было довольно весело, я успел вылить в себя бутылочку пива и разбить ее о мусорный бак. Одна проходящая мимо бабка косо на нас посмотрела, а когда отвернулась, я показал ей средний палец. Около девяти вечера мы разошлись. Уже успело потемнеть. Я медленно шел по улицам, автоматически поворачивая туда, куда нужно. Я задумался о чем-то своем, несмотря на холодный ветер, что залезал под куртку и футболку. Из кармана достаю пачку сигарет, которая уже заканчивается. Эти сигареты купил мне Князев, как и обещал... ну черт, Миша. Пуская дым кольцами, я услышал откуда-то из подворотни чьи-то голоса. На самом деле, мне было все равно, что там происходит. Но даже на расстоянии я слышал какие-то характерный звуки, будто бьют кого-то. От нехер делать я завернул туда. И да, я был прав: двое парней окружили другого парня. Один держал его за грудки, а второй что-то ему говорил. Бой казался нечестным, точнее, он таковым и был. – Эй, пацаны, – прикрикнул я. Они обернулись, – Ну нечестно же. Оставьте парня в покое... – Ты вообще кто такой? Пошел нахрен отсюда, – говорил он не очень убедительно, поэтому я подошел ближе. – Чего говоришь? Я не расслышал, – я засунул руки в карманы и стал взглядываться в их лица, чтобы запомнить, на всякий случай. Естественно, я их не знал, потом я перевел взгляд на, так скажем, жертву. И или мне показалось, или... – Князев? Предпологаемый Князев кивнул головой и на его лице я разглядел легкую улыбку. Узнал. Но каким, черт возьми, образом он оказался здесь? Впрочем, сейчас это неважно, потому что ярость во мне закипала, ибо эти уебки избили моего, блять, друга. Скинув рюкзак с плеча и бросив его в сторону, я налетел на того, который держал Князева. Ноги его не удержали и он вместе со мной упал на землю, что было мне на руку: он пытался меня отпихнуть, а я одаривал его своими ударами в морду. Второй начал отпихивать меня от своего другана, но скоро я услышал, как тот свалился. Я повернул голову назад. Андрей стоял с какой-то доской или палкой. И зря я отвлекся. Как только я повернулся к тому уроду, он ударил меня своей бошкой. Прямо в челюсть. Я машинально закрыл рот руками. Я почувствовал вкус крови, а тот спихнул меня с себя и занес руку для удара. Хорошо, в придачу он еще кулаком мне по роже зарядил. Однако Князь и того доской ударил, но не так сильно, что он свалился бы с меня. Забив на ноющую боль, я все же скинул его с себя и, быстро встал на ноги, пнул его под ребра. – Урод, – я сплюнул прямо на него и посмотрел на Андрея. Он продолжал держать эту треклятую доску и был крайне напуган. Подойдя к нему, я забрал доску и кинул ее на землю, – Пошли отсюда, пока они не очухались. Подобрав рюкзак, мы вышли из подворотни. – Пошли ко мне, иначе меня убьют, – сказал Андрей. – Тебя и так чуть не убили... Кстати, – он посмотрел на меня. – Ты где был всю неделю? – Неважно. Потом расскажу, – он махнул рукой и стал смотреть на дорогу. – Чего? – я сплюнул снова, потому что кровь не переставала идти. Да что за хрень? – Андрей, от тебя ни слуху, ни духу не было, а ты говоришь «неважно»? Ты серьезно?! – я постепенно начал переходить на крик. – Миша, прекрати. Давай не сейчас. Я тебе расскажу, но не сейчас, – он, наоборот, говорил, как можно тише. – Да почему? Князев встал передо мной и стал смотреть прямо в глаза. – Я не хочу говорить об этом прямо сейчас. Момент неподходящий. Я тебя должен вроде как благодарить, поэтому... спасибо, Мих. – За что? Я, между прочим, и сам получил, а... – я перестал говорить, потому что Андрей обнял меня. Причем так крепко, что я чувствовал некоторую боль, поэтому так же крепко обхватил его руками. Я услышал, как он тихо зашипел, – Терпи. Это тебе за всю неделю. Андрей ничего не сказал. Через какое-то время, приблизительно минуту, мы все-таки отлипли друг от друга и пошли дальше. Точнее, я просто шел за Андреем. Он слегка хромал, а я положил руку на свою щеку. Верхние зубы болели, а когда провел по ним языком, то обнаружил, что один просто раскололся и половина сидела на месте, а другой «загнулся» назад и норовил вырваться к чертям. Только я хотел языком «поставить» его на место, так сразу же застонал, потому что было пиздец больно. Андро посмотрел на меня, а я махнул рукой. – У тебя по подбородку кровь растеклась. Выглядит устрашающе, – он хихикнул. – А зубы болят, – возразил я, – Кажется, и не один... – Ладно, дома что-нибудь придумаем. Главное, моей маме не попасться... – Ты ее боишься что-ли? – я улыбнулся. – Не особо. Она опять причитать будет. – Ну да, с твоим-то фонарем под глазом... – У меня фонарь? Блять. Шли мы, в общем-то, недолго, и скоро я увидел дом, где жил Князь. Я старался все запомнить. У своего подъезда он достал ключ и открыл дверь. Я прошмыгнул за ним. Андро медленно поднимался по лестнице, а я наоборот, забрался быстрее его. – Не-е-ет, – держась за перила, протянул Князев, – Сегодня я поеду на лифте. Я нажал на кнопку, и лифт сразу же открылся. Я зашел внутрь и закрыл дверцы, а от своего друга я услышал протяжное: «Сто-о-ой!». Конечно же, я открыл, потому что не знал, на каком он этаже живет. Нажав циферку 6, мы поехали. Мы смотрели друг на друга и глупо улыбались. Князь еще раз сказал, что моя кровь на морде выглядит устрашающе. Лифт остановился, и мы мигом вышли из него и подошли к квартире 47. Андрей открыл дверь и зашел внутрь, я следом за ним. – Мам, я дома. Со мной друг, – с порога сказал Андрей и кивнул на ноги, чтоб я разувался. Разувался он быстро, поэтому я последовал его примеру и тоже быстро расшнуровывал свои ботинки. – Чего так долго? – послышался откуда-то женский, довольно приятный голос. Видимо, из кухни, – Есть будете? – Нет, я не голодный, – разбросаную обувь он быстренько составил к стене и махнул рукой, я пошел за ним. – А с другом познакомить не хочешь? – я услышал шаги его мамы и тут же понял, что нам жопа. – Потом... – А чего в ванной забыли? – да, Андро сразу же поперся в ванную. В принципе, это логично, потому что я по-любому выгляжу как упырь какой-то. – Э-э-э... – Князев взялся за ручку двери и замер, – Миха, он... Споткнулся, упал... – Потерял сознание, очнулся – гипс, да? – продолжила за него его мама. – Не-а, выбитые зубы, – в их диалог ворвался я и захохотал. Но Андрей это не одобрил. Его мама подошла к нам и заставила посмотреть на нее. Я сжал губы и зажмурился, стараясь не ржать, а вот мой друг смеяться не хотел. Кажется, понимал, что ему сейчас влетит. Ну, мне не влетело бы в любом случае. – А ты тоже упал? – задала Андрею его мама вполне логичный вопрос. – Типа того... – Так, – она нас обоих толкнула в ванную, – Сейчас приду. Помойте лицо хотя бы, ей Богу. Она куда-то ушла, а я посмотрел на себя в зеркало. Да-а, зрелище не из лучших, но мне было нормально. Я открыл рот и посмотрел на свои зубы. Тот, который был выбит, то еще не вырван, я слегка пошатал пальцем. Вырвать его можно, но руками я его точно не вырву. Или... – Пиздец, и как в школу валить? – я включил воду и стал смывать кровь, а Князь стоял где-то сзади, но довольно близко, – У меня реально фонарь. Надо очки искать... Мих, ты хоть бы куртку снял. – Андло, остань. Я занят вазным делом, – я стал аккуратно расшатывать зуб. О да, помню я эти молочные зубы и как я их ненавидел выдирать. Только этот не молочный, блять. Андрей, кстати, так и стоял сзади. – На сто ты смотлис, а? – я обернулся, а он сразу отошел от меня на пару шагов. – Да ни на что... – пробормотал он. Вскоре зашла мама Андрея и заставила нас сесть на край ванной. Мы сели. Она вручила Андрею кулек со льдом и приставила к его синему глазу. Сейчас бы это вряд ли помогло чем-то, но да ладно. А меня заставила открыть рот. Я не стал перечить и открыл. Она чего-то пошатала его, думала, думала, а в итоге привязала к нему нитку, а другой конец к дверной ручке. Я смутился с этих «дедовских» методов, ну ладно. Я зажмурился, но ничего не происходило. – Твоя маман что, стоматолог? – спросил я у Андро. – Не-а. Но она любого подлатать может не хуже хирургов и этих всяких там... гинекологов... – Гинеколог в пизде, вроде, ковыряется, – я нахмурился. – Да какая разница? Может, и зашивает, – я прыснул со смеху, а он подхватил. Но потом он успокоился, а я продолжал хихикать, – Мам, ну ты где там, а?! – Да тебе чо, плохо сид... А-А-А! – дверь резко открыли, я слетел с бортика ванной и упал на пол, а зуб вылетел хрен знает куда. Я закрыл рот руками и осмотрел пол. Ноги мамы Князева, какие-то бутылочки, чьи-то труселя, белая х... а, это мой зуб, – Мой шу-у-уб, – я подполз к нему и взял в руку. Присев на пол как полагается, то есть на зад, я стал его рассматривать. – Миша впервые в жизни увидел зуб! Я должен это заскринить, – где-то наверху паясничал Андрей, а потом и сам наклонился ко мне. – Далю тебе супочек, от селдца и от посек! – я повернулся к нему, встал на одно колено и протянул свой зуб. Он посмотрел на меня как на дурака, но взял зуб себе. – Ладно, беззубый принц, пошли ко мне в комнату, – я встал с пола. Его мамы уже, кстати, не было. Андрей повел меня за собой и вскоре открыл одну из дверей. Он пропустил меня вперед, в кромешную темноту, но потом включил свет. Я слегка зажмурился от яркого света, но, привыкнув к нему, я обвел взглядом комнату. Да, его комната была другая, совершенно другая, но не менее уютная. Я прошел вперед, а Князь где-то сзади стал копошиться, но я не обращал внимания. Мой взгляд пал на стену, где висели плакаты и его рисунки. Среди них были и те, что он выставлял в Интернет, а были и такие, которые я еще не видел. И они были не менее потрясающими. А на плакатах я увидел знакомые мне лица знаменитостей, причем там были не только чуваки из панк-рока, но я знаю и тех. Его стол был захламлен всякими бумажками, кисточками, карандашами, стружкой от этих самый карандашей, учебники еле выглядывали из этой горы всего-всего. Рядом была переполненная мусорка, выкидывать содержимое которой он, похоже, не собирался. Кровать не была заправлена. Далее шел шкаф и такой, я бы сказал, необычный стеллаж. Так же называют эти полки? У него было немало книг, что, несомненно, обрадовало меня, ведь я тоже люблю книжки. Помимо этого были и диски, и даже кассеты! Видимо, как и я любил все эти старинные штуки. – Прости, Мих, конечно, у меня бардак, я даже не думал, что встречу тебя сегодня, – из раздумий меня вырвал голос Андрея. Я слегка растерянно посмотрел на него, – Можешь сесть на кровать, только куртку сними. Куртку дай мне, я повешу пойду, – я, конечно, снял куртку, потому что в ней было уже жарковато. Он схватил ее и убежал. Чудо в перьях. Я подошел к его столу. На листах были какие-то наброски, слова и прочая фигня. Ну, я и не сомневался, что там будет что-то другое. Андрей вернулся и подошел ко мне. – Что делать будем? – спросил он. – Ну, ты меня позвал, так что ты и предлагай... Кстати, сколько времени? – Половина одиннадцатого. Тебе домой нужно? Если да, то я не держ... – Да нет, – я махнул рукой, – Просто спрашиваю. Да че ты как не родной-то? – Не знаю, – Князев залез на кровать и подмял ноги под себя. Я следом с ногами залез на нее, – Никого не звал в гости никогда. Ну, не считая всяких родственничков-ровесников. – Да успокойся! Просто бы сказал: «Будь как дома, путник!», да и все! Чего жизнь-то усложняешь? – И то правда, – Андро улыбнулся. Дальше мы разговаривали обо всем. Он, наконец-то поведал, почему его не было всю неделю: отец его в аварию попал и в больницу, а Андрей все это время не отходил от него. Мать его работала и не могла быть рядом с мужем, а он остался. Я прибодрил его и сказал, что все хорошо будет. Обычно эти слова не очень-то и помогают, но когда мне было нехорошо, Лёша мне всегда говорил три слова: все будет хорошо, и я ему верил. Андрей тоже мне поверил, что несказанно меня порадовало. А на вопрос как он оказался в той подворотне, он сказал, что там больница недалеко, и я стукнул себя по лбу, потому что там действительно была чертова больница. Потом я немного рассказал об этой неделе. Ничего веселого не было, кроме сегодняшнего дня, который выдался более менее веселым. Возможно, мне было весело только из-за того, что я пригубил пару баночек пива, ну, не знаю. Андрей немного сожалел, что не был с нами, и извинялся за то, что он не предупредил нас, или хотя бы меня. Я же сказал ему, что все нормально и ему не стоит извиняться. Дальше мы стали просто шутить шутки, угарать со всякой дичи. А потом в руках Князя появился телефон и он включил камеру со всякими фильтрами-масками, с которым обычно маленькие девочки фотографируются. Ну а мы чем хуже?! Мы наделали дохрена фотографий, и после этой фотосессии смотрели их и орали так громко, что мама Князева из-за двери сказала, чтобы мы были тише, но, кажется, мы начали ржать только громче. Время перевалило за двенадцать. Идти домой я не собирался. Мне было хорошо и здесь. Леха написал Андрею и спросил, не у него ли я, и Княже не соврал – сказал: «Горшок у меня, не переживай». Иногда эта некая материнская забота брата меня подбешивала, но не могла не радовать. На самом деле, я также беспокоился о нем, как и он обо мне. Все время мы держались вместе, пока у меня не появились друзья, и пока у Леши не появились друзья, которые помогали нам не падать духом и искать положительное в самых уродливых вещах. В самом деле, этот прекрасный мир открыл для нас с братом Балу, который с самого детства видел мир через розовые очки. Я изначально любил только деревню, а он показал мне город с другой стороны, и мне начинала нравиться эта сторона. Я в свою очередь показывал ему то, что он сам не замечал. Это мелочи, но он стал слушать рок-н-ролл вместе со мной, потому что мы думали, что это круче, чем то, что слушают наши одноклассники. Мы начали одеваться так, как подобает настоящим рокерам, а за нами пошли позеры, которые говорили, что они тоже из «наших», но продолжали слушать эстрадников, рэперов и попсятников. А одним из этих позеров оказался Поручик, который не слушал ничего из вышеперечисленного. Потому мы стали дружить. Балунов еще многое преподнес мне в другом свете, что я принимал, а он принимал то, что говорил о жизни я. Таким образом, наше мировоззрение было схожим. Но, простите, я отвлекся. Под боком сидел Князев, который за пару недель открыл мне другой мир. Мир сказок и мифических существ. Его стихи и, не побоюсь этого слова, картины вдохновляли меня, мне хотелось что-то делать, но пока я не понимал, что именно. Моя, так скажем, непонятная муза сейчас сидела и зевала. Я ей говорил что мне, наверное пора, но она говорила, что непротив, чтобы я остался. «Тем более, что сейчас темно и холодно». – Ты можешь спать либо со мной, либо на полу, – снова зевая, сказал Княже и сполз с кровати. Я не понял, зачем, пока он не стал расстегивать штаны. А, да, какой дебил спит в джинсах. Вообще, его предложение заночевать у него не казалась мне не заманчивым, да и не хотелось мне идти ночью домой. Мало ли. – Вот так ты значит, гостей принимаешь, – нахмурился я, – Сам будешь на полу спать. – Ни за что! – пока он пытался снять застрявшую на лодыжке штанину, я быстро лег к стенке и забрал себе все одеяло, – Отдай одеяло, сучара, – прорычал Андро, когда залез на кровать. – Мое! – Я тебе плед дам! – Сам бери свой плед! – Ну Ми-и-их. – Давай свой пледик. Он достал откуда-то плед и отдал его мне, а я ему одеяло. Князь закутался в него и повернулся ко мне. – Миха, знаешь что придумал? – Че? – я накрылся пледом и тоже лег лицом к нему. – Кто спит под пледиком, тот будет педиком! – и он захохотал, а я пнул его ногой по его ногам. Ржать он не перестал. – А ты прям с пледом не спал, – я прищурился. А он перестал ржикать. – Умеешь подъебнуть. – А то, – я довольно улыбнулся. Мы больше не говорили. Я перевернулся на спину и стал смотреть на потолок. Мне было непривычно делить с кем-то койку, но раз я в гостях, то ладно. Привыкнуть можно. Спустя минут десять мне стало уже скучновато и я тихо позвал Андрея. Но в ответ услышал только тихое сопение. Вздохнув, я улегся поудобнее и закрыл глаза.