Мир, в котором меня нет

Наблюдая за буйством вулкана Этна, за алеющими струйками лавы, текущими по склонам, Ламбо подошёл к костру и взял себе батата, когда Цуна выгреб его из углей. Горячий, пышущий жаром. Ламбо с шумом сглотнул, а я улыбнулась, радуясь тому, что пока чувство голода мне неведомо. — Держи, — Цуна протянул ему жестяную миску, в которую он и сложил несколько клубней батата, да жестяную кружку с горячим напитком. — Спасибо, — буркнул Ламбо и засеменил прочь под тяжёлым взглядом Хаято. С серого неба упали первые капли дождя. Шелестя листьями на деревьях, оседая на травинках под ногами, изморось смешивалась с громогласными покашливаниями Этны. Ламбо накинул на голову капюшон, чуть закрывая мне обзор, но я не была против — пусть поест спокойно. Какое-то время он чистил батат, понемногу прихлёбывая из жестяной кружки. Дождь неумолимо накрапывал, грозя вскоре полить, как из ведра. Я перевернулась на спину и заложила за голову руки, временно прекращая наблюдать за миром через глаз на кольце. Взгляд скользил по чёрному вакууму, казалось, простирающемуся одновременно и вокруг меня, и не имея конца. Это было очень странное ощущение. Я коснулась пальцами висков. В этой клетке из вакуума было невыносимо. Мне неведомо, с какой целью меня заточили в моё же кольцо (почему-то во мне теплилась уверенность: кольцо принадлежит мне), да и кто заточил — я без понятия. Но всё это как-то связано с путешествием Ламбо, Цуны и Хаято, которые пытаются встретиться со своими друзьями. — Тётенька Ада? — позвал меня Ламбо. «Да, я здесь, — откликнулась я. — А ты уже поел?» — Угу. Капли дождя сливались в морось, и из узенькой щелки между тканью капюшона и волосами Ламбо моему обзору открывались холмы, уже начавшие утопать в дымке серо-белого тумана. Этна буйствовала, вычихивая из своего чрева снопы камней и лаву с пеплом. Хорошо мы находимся очень далеко от вулкана. Но всё равно было жутко. Я села, прижимая колени к животу, и водрузила сверху подбородок. «Так что случилось с миром? Почему всё так?» Ламбо помедлил с ответом, но спустя некоторое время начал: — Ламбо и сам всё плохо понимает… Понимаешь ли… Когда всё только начиналось, Ламбо происходящее было неинтересно, а теперь… — Он осторожно покосился через плечо, но за спиной был лишь ствол дерева. — Очень сложно спросить у Цуны и остальных, что случилось. «Расскажи, что знаешь?» Он сцепил руки и принялся дышать на них. Похоже, даже надетые перчатки не согревали. — Один плохой дяденька почти что уничтожил мир, но у него не до конца получилось. Он выпустил очень плохую штуку, и теперь все в опасности. Цуна может это как-то остановить. Я на секунду задумалась, разглядывая блестящие в чёрном вакууме носки туфель. «Плохая штука — это разноцветные туманы?» — спросила я. — Вроде того, — кивнул Ламбо, согревая руки. — И да, и нет. «М-м?» — пусть он и не видел, но я задумчиво склонила голову набок, а опомнившись, лишь насмешливо показала себе язык. — Опасны не разноцветные туманы, а то, что в них. Ламбо очень боится приближаться к ним. Разноцветные туманы творят жуткие вещи с людьми. — Ламбо заметно поёжился и передёрнул плечами. Мне стало неловко. Ему явно неприятно говорить об этом, а я его заставляю. «Знаешь, если ты не хочешь говорить…» — начала я, но Ламбо замотал головой. — Наоборот хочу. Глупый Цуна обвиняет во всём братика Мукуро, но я не верю! — В его голосе отразились печаль и злость. — Ламбо не видел всё своими глазами и потому может думать сам. Цуна неправ. Братик Мукуро хотел всем помочь, как и Цуна. Но меня никто и слушать не стал. Ламбо же, — он фыркнул, — ребёнок. Зачем слушать глупого ребёнка. Мне захотелось обнять его. Я уже почти что пожелала материализоваться рядом с ним, но что-то меня остановило. В следующее мгновение капюшон с головы Ламбо был сдёрнут, и я уставилась глазом кольца в точно застывшее лицо Цуны. Его выражение не предвещало ничего хорошего. — Я всё думал, с кем ты там говоришь, — Цуна неожиданно быстро, быстрее, чем смог среагировать Ламбо, выхватил кольцо Ада из волос Ламбо. — Сперва подумал, что ты придумал себе воображаемого друга и говоришь с ним. Но это не так, верно? Мою гипер-интуицию не обманешь. Гипер-интуиция? Что это? Кольцо было зажато между пальцев Цуны и я была вынуждена смотреть в его напряжённое лицо с глазами в прищуре. — Молчишь? Или не хочешь со мной говорить? А, кольцо? Я могла, могла ответить, но губы точно слепились вместе, и я была не в силах хоть что-то пискнуть в ответ. — Глупый Цуна, отдай! — закричал где-то близко Ламбо. — Глупаято, отпусти меня! — Остынь, — донёсся до меня спокойный голос Хаято. Цуна смотрел на кольцо, но ощущение было таким, будто смотрел он на меня. Точно видел меня. А я, вместо того, чтобы что-то ответить, потеряла дар речи. Непонятные мне сожаления опутали меня, навалившись сверху неподъёмным грузом. — Ламбо, я же выбросил оба кольца Ада, — Цуна отвёл взгляд от кольца, но легче мне не стало. — Так зачем ты нашёл одно из них? Нам ничего не нужно от предателя. — Вот ты заладил предатель то, предатель сё! — кричал Ламбо, но Цуна держал кольцо так, что я не могла увидеть Ламбо. — Братик Мукуро не предатель! — Мелкий, мы сами видели, как он нас предал, — в тон Цуне заговорил Хаято. — Просто смирись. Мукуро — предатель. — Нет! Братик Мукуро хороший! Вы что-то не так поняли! Мне самой хотелось кричать, что неизвестный мне Мукуро не предатель и всё не так. Я не понимала ровным счётом ничего, но этот Мукуро не может быть предателем. Я просто это знаю. Ответов на вопросы больше не становилось, зато количество незаданных вопросов росло с геометрической прогрессией. Но какое-то покорное молчание залепило мне рот и почти впечатало в вакуум, навалившись сверху неподъёмным грузом. Сердце в груди бешено колотилось, в отчаянии сбиваясь с ритма, но я стала безмолвной. И я бросила последние попытки бороться. Цуна сжал кольцо в кулаке. — Вижу, ты всё ещё не веришь? Хорошо, пускай. Но кольцо я тебе не отдам. Когда мы встретимся с Реборном и остальными и доберёмся до Мессины, ты сам во всём убедишься. — И Цуна открыл нагрудный карман куртки, после чего пихнул кольцо в него. Послышался шум закрывающейся молнии. Всё для меня потемнело. Мир лишился красок. На фоне что-то кричали Ламбо и Хаято, но мне было плохо слышно. Обняв свои колени, я отказалась смотреть на реальный мир, и мой взгляд упёрся в фиолетовый подол платья. Моё кольцо как-то связано с неким Мукуро, который для ребят предатель, а Ламбо в это не верит. Я же ничего о себе не помню или же просто не знаю. Вопросы, вопросы, вопросы. Но где же ответы? Ох, ну и во что же я ввязалась? Похоже, «выпустят» на свет меня ещё не скоро, так что единственным мудрым для меня решением было лечь спать и накапливать силы дальше. Всё равно в этом чёрном бесконечном вакууме делать нечего. Я прилегла на бок, скидывая с ног надоевшие туфли, и укрылась сверху, как одеялом, пышным подолом платья, надеясь, что мне ничего не будет сниться. Уже засыпая, мне почудилось, что нашитые цветы источают приятный аромат. Спокойной ночи, Ада. Или как там меня зовут? В любом случае, спокойной ночи. Но цветы действительно… пахли…