ID работы: 7369100

Жаль, но я тебя люблю

Слэш
NC-17
Завершён
56
Размер:
38 страниц, 12 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Поделиться:
Награды от читателей:
56 Нравится 68 Отзывы 7 В сборник Скачать

Глава 3

Настройки текста

Я хочу, чтоб это был сон…

Вена, 21 июня 2008 года, ночь.

      Лука редко плакал. Война в родной стране, смерть деда, лагеря беженцев, переезды из одной гостиницы в другую, номера с выбитыми стёклами, где его семья ютилась с другими беглецами, граната, упавшая на поле во время тренировки — казалось, что всё самое ужасное в его жизни уже произошло. На задворках гостиницы в Затоне он был раз сто бит-перебит в уличных драках, прошел школу боснийского «Зринсьски», после которого под силу было играть уже в любом клубе, давно потерял счет жизненным бедам и обидам.       Но сейчас ему было по-настоящему страшно. Медленные шаги за дверью. Щелчок дверного замка. Дверь, открытая пинком нараспашку. Знакомый до ужаса силуэт в дверном проеме.       — Ты понимаешь, мразь, что из-за тебя мы проиграли?! Из-за незабитого тобой пенальти? — перегар ударил в ноздри Луки, заставляя съёжиться ещё сильнее.       От тихого шепота всё тело покрылось мурашками. По телу пронеслась крупная дрожь. С трудом удерживаясь от того, чтобы не забиться в самый тёмный угол, Лука отступил в сторону. И оказался не готов к тому, что случится дальше.       Удар. Еще один. Луке стало дурно до такой степени, что похолодели сначала руки, затем спина и ноги. Он согнулся пополам, из закушенных губ вырвался хриплый стон.       — Ты дерьмо! Ты понял это? Или ещё повторить? — новый удар, уже по ребрам.        Лука, корчась от боли, свалился на пол, попытался подняться:       — Не н-надо!        Ему вдруг почудилось, что если он откроет рот, то следующее слово будет для него последним. Сил на сопротивление не осталось никаких — ни моральных, ни физических. Только страх, поистине удушающий животный страх, который он почувствовал по отношению к человеку, резко дернувшему вниз молнию на своих джинсах.       Эрегированный член встал колом перед лицом, очередная пощечина заставила его открыть рот:       — Не чувствую твоего языка. Вот так. Уже лучше! И не закрывай глаза, сука!       По щекам снова потекли слезы, губы задрожали. Лука, не отрываясь, уставился в горящие яростью глаза своего мучителя.       В голове — муть, кисельная бесформенная субстанция, в висках загудело, во рту появился отвратительно-кислый привкус тошноты. Левую щеку жгло огнём. Ребра ломило так, что хотелось сдохнуть от боли…       Хотелось пить… Хотелось уснуть … Хотелось всё забыть и ничего не чувствовать…       Уже час Модрич метался на кровати, пытаясь справиться с очередным приступом воспоминаний.       Сердце уходит в пятки, когда Он целует Луку властным, глубоким поцелуем, поглаживая пальцами щеку. Лука старается запомнить вкус Его губ на всю оставшуюся жизнь. Он обнимает за талию, прижимает к стене. Луке кажется, что земля уходит из-под ног, время останавливается. Сердце колотится как бешеное, мысли пляшут в безумном танце. Ладонь скользит ниже. Лука стонет от острого, почти болезненного удовольствия, заставляющего трепетать каждую клеточку тела.       Из-за туч выползла огромная луна, и в комнате сразу же стало светло. Лука лежал на боку, и смотрел на того, кого он ещё вчера любил больше всего на свете, на его загорелое тело, сильную, когда-то такую нежную руку, самое красивое, немного небритое лицо с ямочкой на подбородке, тронутые сединой виски, чётко очерченные губы. Еще вчера Луке хотелось бы прожить с этим мужчиной до конца своих дней.       — Я сегодня проиграл, — бесцветным голосом прошептал Лука. Незабитый туркам пенальти снова и снова мелькал перед глазами. Пенальти, ставший приговором для всей команды Хорватии.       Луку затошнило. Он, закусив губу, стараясь не застонать от боли, сполз с кровати, побрёл в душ.       Зубная паста со вкусом вишни внезапно напомнила о любимом пироге, который пекла мама, когда он в детстве возвращался голодным с тренировки домой. Такой приятный аромат, который ни с чем не сравнится, витал в старом доме родителей, где всегда было спокойно и хорошо.       — Нашел о чем вспомнить, — с горькой усмешкой подумал он. Потом поднял голову, внимательно всмотрелся в зеркало. Ему показалось, как что-то странное внутри него царапнуло ребра, пытаясь вырваться наружу и освободиться.       — Да гори оно всё в аду! Сатана будет рад таким, как я, — облизнув пересохшие губы, прошептал Лука своему отражению.
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.