***
Когда на следующее утро «Хогвартс-Экспресс» отошёл от станции, Гермиона поведала друзьям неожиданную новость. - У меня сегодня был разговор с профессором МакГонагалл... перед самым завтраком. Я решила бросить изучение маглов. - Ты же сдала этот экзамен с невероятно высоким баллом! - не поверил своим ушам Драко. - Да, - вздохнула Гермиона. - Но еще одного такого года мне не выдержать. С этим Маховиком Времени я чуть с ума не сошла... короче, я сдаюсь. Без прорицания и магловедения я опять буду учиться по обычному расписанию. - До сих пор не могу смириться с мыслью, что ты не рассказала нам про этот Маховик, - обиженно пробурчал Рон. - Мы ведь твои лучшие друзья... - Я дала слово не говорить никому, - сказала Гермиона. - Ты отдала маховик? – спросил Драко. – Раз он тебе больше не нужен для учёбы? - Да, - кивнула девочка. – Профессору Дамболдору. Гарри наблюдал, как башни Хогвартса постепенно скрываются за горой. Он увидит их опять лишь через два долгих месяца... - Не вешай нос, Гарри! - Гермиона с участием посмотрела на него. - Я не вешаю, - поспешно отозвался тот. - Просто задумался о каникулах. - Я тоже о них думаю, - заметил Рон. - Гарри, ты можешь ехать к нам. Я договорюсь с мамой и папой. Этим летом чемпионат мира по квиддичу! Что скажешь, Гарри? Приедешь к нам, обязательно туда отправимся! Папа нам запросто достанет билеты. Гарри неопределённо пожал плечами: квиддич больше не вызывал у него столь ярких эмоций, как у Рона. Да и Артуру Уизли ради этих билетов явно придётся работать ещё в две смены… - Думаю, Рон, что я не поеду на чемпионат, - повернулся он к другу, а потом спохватился. - Ах да, я же вам ещё не рассказал. Я буду жить у Сириуса! Правда, здорово? - Ты будешь жить у дяди? – хмыкнул Драко. – Что ж, я думаю, тебя ждут незабываемые каникулы! - Думаю, так и будет, - фыркнула Гермиона. – Блэк – довольно весёлый человек. - И он тебя не пустит на чемпионат? Поэтому ты не пойдёшь? – настаивал на своём Рон. - Я думаю, что у меня не будет времени на этот чемпионат, - пожал плечами Гарри. – Потому что мне с профессором Снеггом придётся ездить по всяким конференциям зельеваров, чтобы гордо там заявлять, что мы сварили настоящее Ликантропное зелье. А ещё мы с Сириусом и профессором Снеггом обещали Ремусу присутствовать в Министерстве, когда будут подтверждать то, что он больше не оборотень. - Да, Гарри, чувствую, этим летом ты не сильно отдохнёшь… - протянула Гермиона. Гарри вместо ответа лишь дёрнул правым плечом: он был счастлив, что проведёт лето с теми людьми, которые ему дороги.***
При выходе из поезда на платформу Гарри в большой компании вывалился из стены. Рона и Джинни тут же смело рыжее море, из которого они только и успели, что помахать ему рукой. Гермиона же увидела родителей, сиротливо стоящих у противоположной стены, и потому наскоро попрощалась. Драко стукнул его по плечу и направился к отцу. Гарри оглянулся в поисках массивной фигуры дяди, которая почему-то никак не желала находиться. - И кого ты так выглядываешь? – на плечо легла тёплая рука. Гарри немедленно обернулся. За ним стоял мягко улыбающийся Сириус. Неподалёку хихикал Ремус. - Ой, Гарри, видел бы ты своё лицо, - удалось проговорить последнему в перерывах между смешками. Сириус потряс рукой, будто пытаясь прогнать друга, как назойливую мошку, подал руку Гарри и другой рукой забрал его чемодан. - Хватайся и лучше закрой глаза. Парень с радостным предвкушением схватился за предложенную руку и свободной - ну, не совсем, Букля грозно ухнула, когда её клетка чуть не сделала солнышко, - помахал Люпину. Внезапно его что-то дёрнуло; его желудок стал размером со спичечную головку; Гарри успел порадоваться, что не ел последние полтора часа, и, наконец, всё закончилось. Гриффиндорец упал на асфальт, уронив клетку с Буклей, которая снова грозно заухала на хозяина, и, не поднимаясь с колен, начал с любопытством осматриваться. - Что это вообще было? – любопытство не проблема заодно и узнать, как они вообще сюда попали. – Мы только что были на вокзале, а потом – бух! – и мы здесь. Мужчина тряхнул волосами. - Никогда не любил теорию и не уверен, что ты поймёшь мои объяснения, Гарри. А вообще, это была трансгрессия - искусство перемещения в нужное тебе место. Нужно только представить, куда ты хочешь попасть, и ты туда переносишься. Вы это в школе через три года начнёте изучать. - Через три года я тоже так смогу?! – недоверчиво переспросил восхищённый мальчик, и осмотрелся ещё раз. И тут же обнаружил первую странность. - Сириус, а почему тут на домах номера 11 и 13 есть, а номера 12 – нет? Сириус вместо ответа оглянулся и, убедившись, то маглов поблизости не наблюдается, достал волшебную палочку. - А сейчас смотри, - он загадочно улыбнулся, и Гарри поневоле подхватил его настроение. Мужчина сделал палочкой какие-то сложные пассы, и мальчику показалось, что он видит, как немного рябит воздух. Вдруг земля задрожала. Гарри вскрикнул – жилые магловские дома со странной нумеровкой вдруг начали раздвигаться, а между ними стал вырастать ещё один дом – разумеется, с номером 12. - Вау! – потрясённо выдохнул парень, осматривая появившееся здание. Правда, снаружи оно выглядело не очень примечательно – грязные стены да закопчённые окна. Вход в дом был оформлен крыльцом с истёртыми каменными ступенями. Видавшая виды дверь была выкрашена в чёрный цвет, краска потрескалась от времени и местами осыпалась. Гарри подбежал ближе к дому. У двери не оказалось ни замочной скважины, ни ящика для писем, зато обнаружился серебряный молоток в форме извивающейся змеи. Парень недоумённо оглянулся на крёстного, и тот, подняв чемодан с земли, пошёл к нему. Сделав палочкой ещё несколько странных и вычурных жестов, он стукнул в колокольчик. Гарри услышал много громких металлических щелчков и звяканье цепочки. Через несколько минут, которые Сириус простоял с поистине королевским безразличием, дверь, скрипя, отворилась. На пороге стоял чудик… То есть, домовой эльф, поправил сам себя Гарри, вспомнив, как зовут существ такого типа. Он был совершенно голый, если не считать грязной набедренной повязки, и выглядел очень старым. Кожа, казалось, была настолько ему велика, что могла вместить несколько таких, как он. Хоть он был лысый, как все эльфы-домовики, из его больших, как у летучей мыши, ушей торчало изрядное количество седых волос. Глаза водянисто-серые с краснотой, длинный мясистый нос напоминал рыльце животного. При виде Сириуса эльф отвесил ему до нелепости низкий поклон, распластав нос-рыльце по полу. - Да встань же ты прямо, Кикимер, - раздраженно сказал Сириус. - Приветствую господина, - проговорил эльф. Потом принялся бубнить: - Господин — мерзкая неблагодарная свинья, он разбил материнское сердце... - Да не было у моей матери никакого сердца! - вскинулся Сириус. - Старуха только злобой и была жива. Кикимер ещё раз поклонился. - Как будет угодно господину, - пробормотал он яростно и снова начал бурчать. - Господин недостоин стереть грязь с обуви своей матери, ох, бедная моя госпожа, как бы она плакала, если бы увидела, что Кикимер ему служит, ох как она его ненавидела, как он её разочаровал... Гарри с удивлением уставился на крёстного. Он и не знал, что домовики могут быть недружелюбно настроены к своим хозяевам – в Хогвартсе эльфы были милы и услужливы со всеми. - Может всё-таки пустишь нас за порог? Да и внимание можно обращать не только на меня. Тут ещё и Гарри есть. Гриффиндорец вышел вперёд. - Здравствуй, Кикимер. Я – Гарри Поттер, и я – крестник Сириуса. Кикимер поднял глаза на Гарри. - Неужто правда? Неужто это Гарри Поттер? Кикимер видит шрам, значит, это правда, это мальчик, который остановил Тёмного Лорда, Кикимер удивляется, как он это сделал... - Мы все удивляемся, Кикимер, - оборвал его Сириус. – А теперь всё же пусти нас в дом, мне до смерти надоело стоять на улице. Эльф недовольно на него посмотрел – как показалось Гарри, не будь он вынужден выполнять прямые приказы, он бы хозяина за дверью до этой самой смерти и оставил - и, развернувшись, ушёл куда-то внутрь дома. Гарри посмотрел на Сириуса: - Похоже, вы не сильно ладите. - Скажи мне, сможешь ли ты ладить с существом, у которого святая цель жизни - чтобы ему отрезали голову и вывесили её на дощечке, как голову его матери? - раздраженно спросил Сириус. - Кто в своём уме захочет весить в доме отрубленные головы своих слуг? – с отвращением задал встречный вопрос Гарри. - Мои дражайшие родственники, - хмыкнул Блэк и зашёл наконец в дом. Переступив порог, Гарри попал в почти полную тьму прихожей. Пахло сыростью, пылью и чем-то гнилым, сладковатым. Ощущение — как от заброшенного здания. Раздалось тихое шипение — на стенах ожили старинные газовые рожки. В их слабом мерцающем свете возник длинный мрачный коридор с отстающими от стен обоями и вытертым ковром на полу. Над головой тускло отсвечивала затянутая паутиной люстра, на стенах вкривь и вкось висели потемневшие от времени портреты. Из-за плинтуса до Гарри донеслось какое-то шебуршение. И люстра, и подсвечники на расшатанном столе были оформлены по-змеиному. Сириус молчал, а потом, словно вспомнив что-то, широко улыбнулся. - Как насчёт того, чтобы расположиться, пообедать, а потом осмотреть дом, чтобы понять, где завтра начнём полный ремонт? Гарри с энтузиазмом согласился, хоть и был уверен, что полной уборки здесь не требуется. Приложив палец к губам, Сириус повёл его мимо пары длинных, изъеденных молью портьер, за которыми, предположил Гарри, должна была находиться ещё одна дверь. Они миновали большую подставку для зонтов, сделанную, казалось, из отрубленной ноги тролля, и начали подниматься по тёмной лестнице. На стене Гарри увидел несколько сморщенных голов, расположенных в ряд на декоративных пластинах. Приглядевшись, он понял, что это головы домовых эльфов. У всех — одинаковые вытянутые носы-рыльца. С каждым шагом смятение Гарри росло. Что у Сириуса вообще может быть общего с этим домом, который выглядит так, словно принадлежит темнейшему из волшебников? Сириус скомандовал ему подниматься в комнату, а сам спустился и куда-то ушёл – скорее всего на кухню, чтобы понять, будет ли у них вообще обед. Гарри пересёк грязную лестничную площадку, повернул дверную ручку спальни, сделанную в виде змеиной головы, и открыл дверь. Он увидел мрачную комнату с высоким потолком и кроватью. Сырое помещение не доставило ему особой радости. Голые стены с отстающими обоями украшал только пустой холст в нарядной раме, и, когда Гарри проходил мимо, ему послышался чей-то тихий смешок. Оставаться здесь долго не показалось ему заманчивой идеей, и он, положив чемодан и выпустив Буклю из клетки, поспешил покинуть комнату, отправившись на поиски крёстного. По голосу искомого Гарри смог определить примерное нахождение кухни и вновь спустился на первый этаж. Чудом не споткнувшись о подставку в виде трольей ноги, он подошёл к узкому коридору. - Сириус, ты где? – крикнул он, и конец его фразы потонул в ужасном, пронзительном, душераздирающем визге. Траченные молью бархатные портьеры, мимо которых Гарри прошёл раньше, раздёрнулись, но никакой двери за ними не было. На долю секунды Гарри почудилось, будто он смотрит в окно, за которым стоит и кричит, кричит, кричит, точно её пытают, старуха в чёрном чепце. Потом, однако, он понял, что это просто портрет в натуральную величину, но портрет самый реалистический и самый неприятный на вид из всех, что когда-либо ему попадались. Изо рта у старухи потекла пена, она закатила глаза, жёлтая кожа её лица туго натянулась. Вдоль всего коридора пробудились другие портреты и тоже подняли вопль, так что Гарри невольно зажмурился, закрыл уши ладонями и присел. - Мерзавцы! Отребье! Порождение порока и грязи! Полукровки, мутанты, уроды! Вон отсюда! Как вы смеете осквернять дом моих предков... Из кухни выбежал Сириус, который на ходу стал кидать в портреты Оглушающие заклинания. - Закрой рот, старая карга. ЗАКРОЙ РОТ! - рявкнул он, хватаясь за портьеры. Лицо старухи стало мертвенно-бледным. - Ты-ы-ы-ы! - взвыла она, вылупив на мужчину глаза. - Позорище моей плоти! - Ну же, матушка, я верю, что вы можете лучше. "Позор моей плоти" уже давно приелось, - раздражённо усмехнулся мужчина. - Осквернитель нашего рода, гад, предатель… - продолжала вопить старуха. Сириус прикрыл глаза, а после, глубоко вздохнув, открыл глаза, и Гарри даже отшатнулся от той ярости, что бушевала в его глазах: - Я сказал: ЗАКРОЙ РОТ! - рявкнул он, и с колоссальным усилием сумел наконец задернуть портьеры. Вопли старухи утихли, и воцарилась гулкая тишина. - Гарри, никогда не кричи в этом коридоре, - уже спокойно посмотрел мужчина на крестника. – Никогда. Запомни это, если не хочешь услышать о себе много интересного. Гарри энергично закивал и пошёл вслед за крёстным на кухню. - Окей, - легко согласился он. – Тогда… Что на обед? - Похоже, что ничего, - развёл руками Сириус. – Как видишь, нас не ждали. - Может, Кикимера попросить? – предложил Гарри. - Не думаю, что он сможет сварить нам что-нибудь съедобное из того, что тут есть – то есть, пыли. Предлагаю сходить в какое-нибудь кафе, и приказать Кикимеру купить нормальных продуктов, чтобы не голодать завтра. - Ну да, голодать тебе уже надоело, - пробормотал Гарри себе под нос и уже громче добавил: – только, наверное, нам лучше идти в магловское кафе, а то в волшебном мире на нас опять все будут пялиться. - Не хочешь особого внимания к своей персоне? – весело хмыкнул Сириус. – Но сегодня придётся потерпеть, ибо магловских денег у меня нет, а обменять их можно только в Гринготсе. Туда я сейчас точно не пойду. В кафе с лирическим названием «Варри Портер» на них внимания никто особенно не обратил; так, всего лишь настойчиво глазели, что даже через абсолютно бесстрастную маску Сириуса начала пробиваться улыбка. Гарри тихо смеялся каждый раз, когда какой-нибудь волшебник чуть ли не голову себе сворачивал, лишь бы на них посмотреть, и в итоге умудрился подавиться, и Сириус мгновением позже чуть не выбил из него весь дух вместе с застявшей в горле едой. После сытного обеда они вновь трансгрессировали в дом и направились его осматривать на наличие элементарных средств гигиены и постельного белья. Самостоятельно не найдя ни того, ни другого, они вызвали Кикимера, но с его помощью тоже ничего не добились, так что снова потопали в ближайший магазин. Через два часа, навьюженные, как целый караван верблюдов, они вернулись домой и устало плюхнулись в старые кресла, которые не только осели под их весом, но и выпустили целую пыльную завесу, заставив кого чихать, а кого материть старое барахло и собственных родственников, его скопивших. Кроме покупок по хозяйственной части, Гарри попросил крёстного купить ещё одну вещь, с помощью которой он надеялся получить расположение Кикимера, поскольку знал, что, если отношение домовика и Сириуса останутся такими, какие есть, ему не будет спокойного житья. Помирить он их, конечно, даже не надеялся, но потушить вражду хотел. После того, как они вдвоём самостоятельно расположили купленное туда, куда следовало, сияющий Гарри потащил Сириуса на кухню, где, по звукам, сейчас хозяйничал эльф. - Кикимер! – с порога начал кричать гриффиндорец, помня об уговоре о криках в коридоре. - Молодой хозяин? – поднял на него свои глаза старый домовик. Гарри он не оскорблял от того, что оскорблять пока было не за что: он и чистокровен, и не предатель крови, и ничего плохого ни усопшим Блэкам, ни самому эльфу не сделал. Гарри потянул пытающегося под шумок улизнуть Сириуса за руку и вытянул вперёд только что купленную чистую белоснежную наволочку с вышитым на ней гербом Блэков. - Я бы очень хотел, чтобы ты принял от нас эту вещь как признак того, что мы хотим мирно сосуществовать на одной территории и исполнять те роли, которые должны. Глаза домовика наполнились крупными слезами благодарности, и он начал всхлипывать, бормоча о том, что хоть какой-то хозяин проявил доброту по отношению к «бедному старому Кикимеру». Гарри переглянулся с крёстным. - Оставь, он сам успокоится, - правильно понял его немой вопрос Сириус. - Хозяин Гарри Поттер, - окликнул его домовик, когда они уже выходили из кухни, - можно вас на пару вопросов? - Да, - гриффиндорец махнул крёстному, чтобы тот его не ждал. - Я правильно понял, что вы завтра… завтра будете убирать дом? - Да, - Гарри снова кивнул, не понимая, куда клонит эльф. - Можно я заберу некоторые вещи, которые хозяин Сириус наверняка захочет выбросить? - Это... ммм... небольшие вещи? – в ответ спросил Гарри, опасаясь того, что в противном случае скрыть от Сириуса их кражу будет намного сложнее. - Пару вещичек от матушки хозяина, кольцо его отца и медальон хозяина Регулуса, вот кто точно был хорошим хозяином... - Ладно, - кивнул Гарри. – Я ничего не скажу крёстному о том, что ты эти вещи взял. Насчёт остальных ты не возражаешь? - Возражаю, - домовик кривовато улыбнулся, - но сделать ничего не могу: коли хозяину что взбрело в голову, то сопротивляться бессмысленно. Гарри усмехнулся и, махнув домовику рукой, поспешно пошёл по следам крёстного. Тот нашёлся на втором этаже в комнате, своим обликом напоминающую гостиную. - Что от тебя хотел этот старый сморчок? – не поворачивая головы спросил мужчина. Он разглядывал какой-то гобелен, и, судя по тону, увиденное ему не нравилось. - Да так, сущие мелочи, спросил, не нужна ли мне его помощь, - не моргнув и глазом соврал Гарри. - Надеюсь, ты ответил отказом, ибо я сомневаюсь в его способностях спустя столько лет. - С моей стороны будет лишь логичным понадеяться, что на готовку это не распространилось, - ухмыльнулся Гарри и встал рядом с крёстным, тоже уставившись на гобелен, расположившийся во всю ширину стены. Гобелен выглядел немыслимо старым. Он сильно выцвел, и местами его проели докси. Но золотая нить, которой он был вышит, блестела достаточно ярко, чтобы видно было ветвистое родословное дерево, берущее начало, насколько Гарри мог понять, в глубоком Средневековье. На самом верху гобелена крупными буквами значилось: «БЛАГОРОДНЕЙШЕЕ И ДРЕВНЕЙШЕЕ СЕМЕЙСТВО БЛЭКОВ». Чуть пониже девиз: «Чистота крови навек». - А тебя здесь нет! - воскликнул Гарри, внимательно изучив нижнюю часть дерева, относящуюся к нашему времени. - Я вот где был, - Сириус показал на маленькое круглое обугленное отверстие в ткани, точно прожженное сигаретой. - Моя дорогая мамаша меня отсюда выжгла, когда я сбежал из дому. - Ты сбежал из дому? - Да, в шестнадцать лет, - ответил Сириус. - Решил, что с меня хватит. - И куда ты отправился? - спросил Гарри, глядя на него во все глаза. - К твоему отцу, - сказал Сириус. - Твои дед и бабка проявили себя с самой лучшей стороны. Приняли меня как родного сына. Школьные каникулы я провел у них, а когда мне стукнуло семнадцать, заимел собственное жильё. Мой дядя Альфард оставил мне приличное завещание — потому-то, наверно, его тоже убрали с этого гобелена. Так или иначе, с тех пор я сам о себе заботился. Но на воскресном обеде у мистера и миссис Поттер я всегда был желанным гостем. - Но... почему ты... - Сбежал отсюда? - Сириус горько усмехнулся и провёл рукой по своим длинным спутанным волосам. - Потому что я их всех люто ненавидел - родителей с их манией чистокровности, убежденных, что быть Блэком — чуть ли не то же самое, что быть королевской крови... идиота братца, который по слабости характера им верил... Вот он. Сириус ткнул пальцем в самый низ дерева — туда, где значилось: «Регулус Блэк». Рядом — дата рождения и дата смерти, после которой минуло уже лет пятнадцать. - Регулус был моложе меня, - сказал Сириус, - и он был гораздо лучшим сыном, о чём мне постоянно напоминали. - Но он умер. - Да, - сказал Сириус. - Безмозглый идиот... Он стал Пожирателем смерти. - Ты шутишь! - Да брось, Гарри, ты уже достаточно знаком с этим домом, чтобы понять, какими волшебниками были мои родственнички, - брюзгливо проговорил Сириус. - Твои... твои родители что, тоже были Пожирателями смерти? - Нет, нет, но поверь мне, они считали, что Волан-де-Морт прав в идейном отношении. Они всей душой были за очищение расы волшебников, за избавление от магловской примеси, за то, чтобы у руля стояли чистокровные. И они не были в этом одиноки. Очень многие до того, как Волан-де-Морт показал себя во всей красе, полагали, что у него очень даже здравые идеи... Но, когда родители увидели, на что он готов пойти ради власти, они струсили. Впрочем, я уверен, что они считали Регулуса, который сразу встал под его знамёна, настоящим героем. - Его что, убил мракоборец? - спросил Гарри. - Нет, - сказал Сириус. - Нет, его уничтожил Волан-де-Морт. Или, скорее, его уничтожили по приказу Волан-де-Морта. Вряд ли Регулус был такой важной персоной, чтобы Волан-де-Морт стал лично им заниматься. Насколько мне удалось выяснить после его гибели, Регулус ввязался было в игру, а потом запаниковал из-за того, на какие дела его хотели послать, и попытался пойти на попятный. Но Волан-де-Морту ведь не подашь прошение об отставке. Либо пожизненная служба, либо смерть. Они замолчали. - Вот и вся суть моей семейки, - хмыкнул Сириус через несколько минут. - Уж не помню, сколько лет я на это не смотрел. Вот Финеас Найджелус... мой прапрадедушка... самый непопулярный директор Хогвартса за все времена. Араминта Мелифлуа... двоюродная сестра моей матери... попыталась протащить через Министерство закон, разрешающий травлю маглов. А вот дорогая тётушка Элладора. С неё началась семейная традиция обезглавливать эльфов-домовиков, когда они становились слишком стары, чтобы носить чайные подносы... Разумеется, стоило в семье родиться кому-нибудь хоть чуточку человечней, от него отрекались. Он отвернулся от гобелена, руки его были глубоко засунуты в карманы. - Как мне здесь не нравится, - сказал он, оглядывая гостиную. - Вот уж не думал, что когда-нибудь опять застряну в этом доме. Гарри очень хорошо его понимал. Он знал, что чувствовал бы сам, если бы взрослым человеком, привыкшим думать, что навсегда развязался с домом четыре по Тисовой улице, вынужден был вернуться туда жить. - Поэтому, раз уж мы с тобой тут всё же будем жить, надо привести его в более презентабельный вид, - вырвал Гарри из мыслей голос крёстного. - Да! – вскинул кулак к потолку Гарри. – И предлагаю начать уже с завтрашнего дня. Вот в этих шторах, к примеру, полно докси. Сириус молча кивает, и Гарри уже хочет развернуться, направиться в свою комнату, но неожиданно Сириус окликает его. И парень теряет дар речи. В руках мужчины большой шоколадный торт. Круглый, украшенный дурацкими белыми цветочками и бусинами. В первые секунды Гарри не может поверить. Стоит. Открывает и закрывает рот. Слов нет. Гарри счастливо улыбается и бросается крёстному на шею. Сириус улыбается, невесомо гладит его по голове и тихо-тихо, словно раскрывая тайну: - Добро пожаловать домой. Вечером Сириус обещает после полного ремонта дома показать ему множество вещей, связанных с его родителями, и сходить куда-нибудь в магическом мире, в котором Гарри видел только Косой переулок да Хогвартс. Гарри готов согласиться на всё и даже больше – похоже, для него настала та пора жизни, в которой он наконец-то сможет жить на полную, не находясь в чьей-то тени и не спрашивая чьего-то мнения.