•••
Саурон впервые возненавидел кого-то из детей Илуватора так сильно — раньше это чувство целиком принадлежало Морготу и его отродьям. Теперь заносчивость и безумная гордость Ар-Фаразона злили и пугали Саурона сильнее, чем что-либо до этого. Этот человек не стеснялся снова и снова говорить слова, которые Саурон не посмел бы повторить даже мысленно. Он поднял из подземелий рукописи Врага и лелеял дух Моргота в самом сердце великого царства. Забыв об обязанности оберегать свой народ, он подвергал его ужасной опасности и совращал неокрепшие умы молодых подданных своими идеями. Саурон позволил королю отправиться в этот поход лишь потому, что знал — подобную дерзость Валар покарают смертью. Он желал этому человеку смерти так сильно, что сам себя не узнавал. — Плыви, безумный король, плыви навстречу тому, чего так боялся, — бормотал он, глядя вслед кораблям. — Твое бессмертие окажется совсем не таким, каким ты его представлял. Быть может, это проветрит твой отравленный мозг достаточно, чтобы понять, что́ ты сказал. В день, когда Ар-Фаразон ступил на земли Амана, Саурон почувствовал, как, опережая грядущие несчастья, по миру раскатывается дрожь. Само небо, кажется, угрожающе надвинулось на Нуменор, море же наоборот оставалось пугающе спокойным. Саурон поднялся на самую высокую башню королевского дворца, откуда Ар-Фаразон обычно смотрел на горизонт, взращивая свои замыслы и планы. С запада по морю стремительно надвигалась грозовая туча. «Кара падёт на всех, — с ужасом понял Саурон. — Нуменор обречён». Он с горечью окинул раскинувшийся внизу город. Столько стараний было вложено в этих людей, столько потрачено времени. Он проникся к ним искренней симпатией, учил их, но они поняли его совсем не так. Он говорил им о Валиноре с восхищением, но невольно посеял зависть, научил их ковать мечи — и они пошли с ними против Валар. Саурон снова ошибся. И теперь все эти люди умрут. Не только воины, не только те, кто пошли за Ар-Фаразоном, а все: женщины, дети и старики. Саурон погубил их? — Я учил тебя не этому! — в приступе отчаяния крикнул он, перевесившись через перила. — Я учил тебя не этому, Нуменор! Я этого не хотел, — уже шепотом добавил он. Кара Валинора обрушилась на всех, и воды поглотили остров, потопив его вместе с высокими башнями, рыночными площадями и всеми жителями. Бедствие не коснулось лишь тех, кто по совету Валар покинули Нуменор, — верных, как их потом назвали. Нуменор пал, но Саурон не захотел разделить с людьми их наказание. Он сбежал раньше, чем волны сомкнулись над островом, и вернулся в Средиземье, за стены своей мордорской обители.***
Крепость застыла в напряжённом ожидании. Вражеская армия медленно выползала из темноты, напоминая прилив, огни факелов двигались и перетекали через неровности рельефа, шаги многотысячной толпы и лязг их доспехов сливались в мерный гул. Люди на стенах крепости хранили молчание, вид бескрайнего поля, заполненного вражескими огнями, вводил их в оцепенение. Леголас стоял на стене в рядах лучников, беспокойство и отчаяние оставили его, он был спокоен. Гимли рядом выглядывал из-за каменного ограждения и недовольно бубнил что-то о неудачном выборе места. Майрон ходил из стороны в сторону по ограждению, заглядывая воинам в лица и легонько постукивая ножнами по их доспехам. Леголасу казалось, что таким образом он пытался внушить солдатам уверенность, приободрить их и настроить на общий лад, как камертон. Что-то мрачное и торжественное чувствовалось в каждом его жесте и движении. «Я никогда не видел тебя в бою, — мысленно заметил Леголас. — Ты всегда оставался в стороне, когда мы вместе охотились в Лихолесье…» Майрон вернулся и сел на ограждение рядом с принцем, свесив ноги со стены. — Времена изменились, — задумчиво ответил он. — Сегодня я буду с вами. «У тебя хватит на это сил?» — обеспокоенно заглянул ему в глаза Леголас. Майрон вскинул голову и нервно улыбнулся. — Если бы я рассчитывал только на свои силы, — отозвался он, — мне бы давно пришлось сдаться. Армия Изенгарда приблизилась к стенам вплотную, задние ряды ещё терялись из виду и продолжали маршировать, а передние уже замерли, ожидая начала атаки. Наступило то особое мгновение, когда ночь ещё притворяется ночью, стараясь сгладить все лишние звуки и удержать над крепостью полог темноты. Будто ничего не происходит. Что-то неуловимое, почти незаметное оборвалось в мире, и нависшая лавиной битва сошла на крепость, засыпав её грохотом и всполохами факелов. Со стен полетели стрелы, орки внизу шумно ринулись на приступ. Леголас целился в промежутки между шлемом и доспехами и выпускал стрелы одну за другой, но сколько бы орков он ни убил, на их место тут же становились новые. Чёрные волны внизу ударились о стены, наверх потянулись осадные лестницы. Майрон обнажил меч и замер на краю стены, возвышаясь над орками и людьми. Леголас вскинул на него глаза и затаил дыхание. Глядя с высоты на развернувшееся у его ног сражение, Майрон вдруг стал похож на ту древнюю, привыкшую править силу, какой был Саурон. Он принадлежал времени великих битв и могучих героев, как дыхание прошедших эпох он пугал и завораживал. Чёрная одежда и огненные волосы плескались на ветру, как вражеские знамёна, и Леголасу на миг показалось, что сейчас Майрон поднимет меч и прикажет оркам не оставить от крепости камня на камне. Что-то подсказывало ему, что орки последовали бы его приказу, с радостью забыв своего господина. Пока принца одолевали такие мысли, Майрон перехватил меч рукояткой вперёд и, раскинув руки, сорвался со стены вниз. Вспыхнув напоследок ярче прежнего, огненная искра растворилась в море шумно сталкивающихся доспехов. Леголас глухо вскрикнул и приник к ограждению, навалившись на него грудью и вглядываясь вниз. Орки подбирались всё ближе, раскачивая и испытывая на прочность хлипкие лестницы. — Тебе жить надоело, эльф?! — гневно окликнул Леголаса Гимли, дёргая его обратно. — Будь добр, дождись, пока они сами поднимутся к нам. Не надо прыгать им навстречу! Крики за стеной стали громче и пронзительнее — это завалилась назад осадная лестница, расшибая и придавливая орков своим весом. В темных рядах вражеских войск стало заметно какое-то смятение. Леголас снова выглянул вниз и увидел, как одна за другой падают, срубленные неведомой силой, осадные лестницы. Удивление прокатилось по рядам защитников крепости, вселяя в них надежду. Плотные ряды на мосту сами по себе разбились, орки посыпались в ров, как спелые ягоды с ветки. Леголас видел, как то и дело вспыхивает красным фигура Майрона в прорехах вражеских рядов. Так и не достигнув ворот, упал и покатился по мосту таран. Меч Майрона двигался так быстро, что Леголас не поспевал за ним глазами. Принц невольно усмехнулся, вспоминая, как отчаянно пытался победить друга в поединке. В детстве ему казалось, что Лис обходит его всего на пару шагов. Леголас старался изо всех сил, но каждый раз Лис оказывался чуточку быстрее, сильнее и хитрее. Выходит, он ни разу даже не приблизился к тому, чтобы победить его. От мысли об этом становилось жутко, и Леголас искренне не хотел бы биться с Майроном в полную силу. Пока на мосту орки падали ряд за рядом, новые лестницы уже дотянулись до стен. Леголас пустил в ход кинжалы и потерял Майрона из вида.***
Истребление орков не приносило Майрону удовольствия и рождало внутри неприятную пустоту. Он помнил темницы в подземельях Утумно и — лучше, чем кто бы то ни был — знал, до какой степени тьма может изменить душу и тело. Он помнил, что предками этих существ когда-то были эльфы, но сегодня сочувствие к ним означало смерть всем жителям крепости. Майрон не сомневался в верности принятого решения, Хельмова Падь нуждалась в нём. Его меч легко рассекал орочьи шлемы, а быстрота руки позволяла удерживать мост в одиночку, но силы иссякали и почерпнуть их заново было негде — Кольцо далеко… Вдруг страшный грохот сотряс стены крепости, Майрон вскинул голову и увидел, что стена взорвана. В образовавшемся проломе уже завязался ближний бой, защита крепости дала трещину. Майрон окинул взглядом поредевшую, но ещё полную сил армию Сарумана и понял, что сражаясь лоб в лоб их не победить. Если никто не придёт на подмогу рохирримам — даже Майрон не сможет их спасти. «Кто-то должен управлять этой толпой, — подумал он. — Командный пункт должен быть где-то на безопасном расстоянии, там, где военачальника не достанет никто. Кроме меня». Чтобы отлучиться с моста, нужно было как-то задержать продвижение орков. Майрон не умел как следует рассчитывать свои силы, приберечь что-то для себя никогда не приходило ему в голову. И сейчас он не пожалел сил, вкладывая в удар почти всё, что имел. Взмах меча смял ряды орков и повалил их друг на дружку, преграждая дорогу остальным. Вспышка света на мосту ослепила врагов и привлекла внимание. Майрон устоял на ногах, но в глазах у него потемнело и руки на секунду онемели. Сосредоточившись, он кинулся вглубь вражеской армии, отыскивая взглядом что-нибудь, похожее на командный пункт. Обезглавить и дезорганизовать врага — всё, что Майрон мог сделать теперь для людей. Лишь бы хватило сил… «Вот оно!» — Майрон выхватил взглядом возвышение, окружённое троллями, и уже шагнул было в ту сторону, когда земля вдруг ушла у него из-под ног. Шум в ушах усилился, и он понял, что сил сопротивляться не осталось, сумрачный мир поглощал его, втягивая в себя большими глотками. Он вдруг остался один посреди темной выжженной пустоши, орки и крепость остались где-то недосягаемо далеко. Майрон проваливался и увязал, будто сотни рук хватали его из-под земли. Так страшно, что горло жжёт от слез. Они никогда не прольются, потому что огненные глаза Майрона иссушают их раньше, но… Как же страшно умирать. Пепел сыпется с неба как снег, окрашивая волосы Майрона сединой и застревая в ресницах. Сколько пройдет времени, прежде чем он проснется снова? Может, война Кольца уже будет проиграна, может, жители крепости и Леголас уже будут мертвы… А он всё равно проснется, потому что Кольцо не отпустит его, не позволит уснуть навсегда. Он проснется — и всё начнется с начала. — Пожалуйста, только не это! Я не могу бросить их сейчас! — из последних сил кричит Майрон, втыкая меч в землю и всем телом наваливаясь на рукоятку, стараясь удержаться на ногах. Земля вокруг лезвия твердеет, но поднявшийся ветер валит Майрона с ног и оглушительно завывает, перекрывая шумом его голос. Майрон цепляется за меч, стоя на коленях, и упирается лбом в эфес, всем существом стараясь удержаться на месте. — Пожалуйста, позволь мне умереть вовремя, — шептал Майрон в свои сведённые судорогой ладони. — Позволь мне закончить. Я хочу искупить свою вину, Эру, пожалуйста! Майрон сжимает зубы крепче и скользит побелевшими от напряжения руками по лезвию вниз, сжимает в пальцах изо всех сил, рассекая ладони, и выдёргивает из земли. Клинок слабо вспыхивает и разгорается в его руках сильнее, как когда-то он горел в руках Олорина. Майрон поднимает меч над головой, кровь стекает по сияющему лезвию и капает на землю, окрашивая всё вокруг красным. Майрон шагает вперёд, медленно, шаг за шагом выбираясь из глубины на поверхность. Ветер беснуется и бьёт его в грудь, стараясь повалить на землю, но Майрон всё так же сжимает меч над головой и свет защищает его. Тьма вокруг не исчезает, она наполняется криками, лязгом и орками. Впервые Майрон так рад этим звукам. Он вернулся назад, в тот же момент и место, где пропал. Командный пункт впереди, а внутри теплая, щедро подаренная ему свыше сила. — Спасибо. Спасибо! — радостно задыхаясь шепчет Майрон, перехватывая рукоять окровавленными ладонями и бросаясь вперёд.***
Орки теснили людей, отчаянно защищавших пролом в стене крепости, по мосту снова тащили таран к воротам. Камни, смола и стрелы на стенах закончились. Да в них больше и не было необходимости: ещё минута, и орки займут стены крепости, заполнят внешнее кольцо. Леголас окидывает поле боя затуманенным усталостью взглядом и сипло выдыхает сквозь зубы. Будто в ответ на его невесёлые мысли со всех сторон раздаются команды отступать в за́мок. «Эта внутренняя, тесная часть крепости и станет нам склепом», — отстраненно думает принц, продолжая отбиваться от орков и отступая назад. Люди на пределе, ещё немного — и крепость падёт. Вдруг за стенами, прямо в центре вражеского войска, вспыхнуло и огненным шаром разгорелось какое-то свечение. Оно замерло, концентрируя внутри себя набирающий силу свет, и в следующую секунду шар разорвался, сметая всё на своём пути. Волны этого света разметали бо́льшую часть орочьей армии и докатились до крепости, порывом тёплого ветра окатив лица изумлённых людей. Леголас поражённо выдохнул, щурясь. Свет рассеялся, но небо осталось светлым — приближался рассвет. Будто привлеченная внезапным чудом, на холме показалась фигура всадника. Гэндальф Белый привел на подмогу крепости конный отряд Йомира, сегодня люди одержат победу над орками. Ценой всего нескольких чудес…