Шальная императрица

Да, возможно я покажусь вам немного странной. Совсем немного. Обычно я не очень-то жаловала идею «взвесить все за и против». Мне это казалось каким-то провальным планом, после которого ничто ровным счетом не изменится. Особенно, в лучшую сторону. И нет, я не была скептиком. Я была мечтателем. Знаете, наверное мноние из вас тоже перед сном рисовали себе картины недалеко будущего. Какого угодно, волшебного и притягательного будущего. Да, это были только мечты. Но порой они были реальнее всего на свете. Они не могли причинить тебе боль — это и привлекало. Идеальный мир, где ты можешь быть, кем угодно и с кем угодно. Это как чертоги разума Холмса, только более красочные. Соглашаться пить с незнакомыми парнями было довольно опрометчиво. И, как только, мы зашли в нужный бар, эта мысль стала еще более явной. Чаще всего именно так и начинались какие-нибудь фильмы ужасов или простая ночная реальность — тебя изнасилуют или убьют. А может и все сразу. Но я мало верила во все эти сказки, как и любой другой житель большого города. Порой думаешь, что с тобой ничего не случится, вот только получается все с точностью да наоборот. И было очень правильным мое решение отправить подруге сообщение «я немного задерживаюсь». Довольно абстрактно, но кто знает, сколько занимает времени сие процесс выпивки. Сама по себе Валерия была не из тех, кто сразу же поднимает панику. Но в незнакомом городе я же могла просто потеряться, это факт. Или телефон еще разрядится, и что тогда? К слову, именно это и случилось под конец нашей «прогулки». Начиналось все довольно неплохо — мы взяли по «Голубой лагуне», потом я еще раз повторила заказ, а парни заказали что-то другое. Кто вообще додумался пить настолько мерзкий алкоголь, от которого и помереть можно? Чача также быстро выходила обратно, как и заходила. Но проглотить все-таки пришлось — двум бухим уже в стельку мужикам проигрывать не хотелось. Вечер начинался довольно спокойно, но после предложения Жени попробовать что-то «действительно отвратительно» все пошло не так, как должно было быть. — Настойка на змеях, — торжественно провозгласил Шакулин, поднимая рюмку. — Бляя, откуда вы только это берёте? — со вздохом проговорила я, смотря на не особо симпатичную жидкость, — а почему только подливка? Где змеи? Или их уже давно съели? Женя от смеха поперхнулся настойкой и еще несколько минут усиленно кашлял, пытаясь все запить обычной водой. — Фу, а это еще что такое? — зажав нос, я мигом опрокинула стопку с очередной гадостью и тут же скривилась, — мда, мерзко и так пахнет, как будто кто-то умер. — Брр, согласен, — кивнул Калинкин, — это настойка на ромашках. — Ммм, занятненько. А на пенегородках у них тут нет настойки? — На каких перегородках? — не понял Вася. — Мдаа, мальчики, отстали вы от жизни. На грецких перегородках, от скорлупы орехов. У меня папа раньше так всегда настаивал. — А что сейчас? — Не пьют, — пожала плечами я. — А ты? — Как видите, — усмехнулась, разводя руками, — пью, как ни странно. Потом был самогон, проглотив который, я сто раз пожалела. Самбука после него была как мед на рану. На медицинский спирт я не решилась, а вот парни тяпнули его. После всего этого во рту стоял такой мерзкий запах, что аж блевать хотелось. Мы снова вернулись на обычные нормальные коктейли. И так еще несколько часов. К часу дня я уже мало что соображала, но все так же ела дольки лимона из «Голубой лагуны». Парни были просто в драбадан, особенно Калинкин. Его друг держался намного лучше, ну или в нем просто не было еще и литра виски с колой. Еще через час Вася предложил прогуляться по Москве, на что встретил наше «нет». Почему? А вы просто представьте трех абсолютно бухих людей где-нибудь в центре — обезьянник тут просто гарантирован. Так зачем же искушать так себя и работников полиции? Вот именно. Но следующее предложение развлечься последовало почти мгновенно. Шакулин предлагал сыграть на желания или набить какие-нибудь татуировки. Честно говоря, в такой компании мало что хотелось делать, но на тот момент я мало что соображала. И поэтому второе предложение я поддержала. — А что бить-то будем, ик? — поинтересовался Евгений, с сомнением глядя на нас. — Да что угодно, хоть наши имена друг у друга, — прыснул со смеха Василий, — можно вытащить наугад бумажки с этими тремя именами. В итоге кто-то окажется геем, а кто-то натуралом. — Мда, уже предчувствую море комментариев и фанфиков, если я набью имя «Вася», ну или наоборот, — хмыкнул Калинкин. — Это весело, — пожала плечами я, тоже вмешиваясь в разговор, — я «за». — Ну тебе-то действительно без разницы, — невнятно проговорил Женя, — но ладно, я согласен. — Стойте, я придумал еще лучше, — поспешно проговорил Шакулин, — давайте придумаем несколько вариантов, чтобы интереснее было. Он попросил у бармена ручку и листок, который предварительно нарвал на несколько мелких кусочков. — К примеру? — Ну смотрите. Кто-то бьет, что хочет, кто-то имя человека справа от себя, кто-то имя человека слева от себя, кто-то бьет с кем-то свои имена друг у друга, кто-то набьет имя бармена. Ну вот что-то такое, — Вася быстро черкал свои идеи на бумажках, а нам только и оставалось удивляться фантазии этого бухого в стельку парня. Вскоре все варианты были готовы и сложены в заранее приготовленную шапку Жени. Оставалось вытянуть что-то нормальное и облегченно выдохнуть. Я первая сунула руку за бумажкой, моля Господа Бога о чем-нибудь нормальном. Все-таки эта татуировка должна была стать моей первой, и не очень хотелось набить что-то стремное. Поставив уже пустой бокал на столешницу, я развернула бумажку и замерла. Вася, приподняв бровь, вопросительно посмотрел на меня. Пришлось молча протянуть ему листок. «Парная татуировка имен с Калинкиным» С Женей. С Евгением Калинкиным. — Ооо, Калинкин, готовься, — прыснул со смеху Шакулин, показывая другу результат. — Мдаа, — протянул парень, — но что поделать. А, Вася, ты же еще не тянул. — Щаа, — Василий тут же вытащил очередную бумажку и поспешно развернул ее, — бля, имя бармена. Наверное, так громко я еще ни разу не смеялась. Мы так громко гоготали с Женей, что на нас стали косо посматривать. Похоже, что один единственный «гей» у нас четко нарисовался. Без понятия, о чем я тогда думала. Наверное, о том, что сейчас творится что-то необычное. Что-то, не случающееся в моей серой обыденности. Это было весело и совсем не трезво. Рамки становились все более расплывчатыми, и мне это нравилось. Такое большое количество просто отвратного алкоголя постепенно делало свое дело. Голова кружилась так, как если бы я сейчас пошла на аттракционы. Но блевать, на удивление, пока что не хотелось. Еще одна Голубая лагуна, и я была уже готова к упаковке. Мы вызвали такси и еле дошли до него. После часа разнообразных коктейлей Калинкин был уже никаким, поэтому его пришлось тащить нам с Васей. Могла бы я тогда подумать, чем нам обернется эта дурацкая затея? А могли ли я преположить, что именно так проведу свой первый вечер в Москве?

Полночь.

Я сидела на кухне, свесив ноги с подоконника. Благодаря тому, что он был достаточно широким, там можно было при желании даже спать. Но спать на удивление не хотелось. Хотелось думать. Думать о своей жизни, о своих желаниях и мечтах. Просто обо всем, что происходит в этом мире. Рука все еще неприятно зудела, но дело было сделано. На немного красноватой коже запястья красовалось одно единственное имя. А в голове вопрос — какого хуя?