Слёзы мёртвой вечности

      Юкио стояла рядом с воротами особняка Сакамаки. Они были могучими, но утонченными. Как огромная лиана, они простирались и окутывали собой весь особняк. Враг не мог пробраться сквозь них. Но Руки не был врагом, был почетным гостем. Ворота приоткрылись сами собой, впуская приемного сына Карлхайнца внутрь. Юкио осталось гадать  почему же прародители оказались в саду Субару с такой завидной легкостью. — Отец приказал оказать вам помощь, — отчеканил приказ старший Муками. Зависть взглянула на него с немым вопросом, отчего вампир слегка растерялся. — Если она понадобится. Юкио давным-давно уже поняла, что сильнейший вампир любит глумиться над сильнейшими Грехами. Он делает вид, что не видит их силы, что они — слабые хрупкие дамочки, как его жены. Это не раздражает. Это уже привычное для Грехов дело. — Им помощь не нужна. Как молоток бьёт разгоряченную сталь, так же Юкио, как кузнец, резко и сильно отвечает. Но помощь к ней всё-таки приходит. Очередной поток зависти затмевает её, когда Рейджи холодно смотрит на пришедшего Руки. Муками и Сакамаки переглядываются. Первый отстраненно кивает и исчезает — расстворяется во тьме, а второй подходит к Зависти и просит обращаться к нему в случае любых вопросов. — Не стоит обращаться к этому нечистокровному. — Мне в принципе никто не интересен. — Может быть, по карбанаре? — Не откажусь. Юкио замечает алый след и признаёт в нем Акари, которая куда-то мчится, не видя никого. Лед хватает Огонь за запястье, до хруста цепко, и внимательно смотрит в ее глаза. «Подготовка к войне идет» — переглядываются они и кивают друг другу. Лень приходит в белоснежный сад, где совсем недавно ничего не было. А сейчас по-тихонечку всё приходит в норму — уже появляются новые цветы и красные, от слез, глаза Коске не кажутся такими печальными. Она мило беседует с Коу, озорным блондинчикос из Муками, ожидая прихода недовольного одинокого вампира Субару. — Вы не знаете, где Шу? — спрашивает ласково и нежно, доброжелательно, и ловит на себе бешенный и веселый взгляд Коске. Та пытается не думать, что у неё за спиной нет и половины тех цветов, что она вырастила. — Он с Юмой за особняком, — дружелюбно отвечает айдол и миловидно улыбается. Акари рада, что рядом с нелюдимой Коске появилось такое солнышко. А то, луны ей было мало. Акари направляется за особняк и влетает в крепкое тело. Это точно был не Шу, у того тело мягче из-за мятой теплой одежды. Перед глазами появляется коричневое пятно, очень знакомое, однако, пятно. — Чёрт, смотри куда идёшь! Казалось, перед ней стоит маленький мальчик, что когда-то дружил с её вампиром. У него всё те же добрые глаза, но вот лицо наглое, нахальное. И голос грубый и противный. Таким только и делать, что угрожать и вечно недовольствоваться ситуацией. — А, это ты. Ты одна из грехов, верно? — он хмурится и потирает шею. — Тц, придется извиниться. Акари открывает губки медленно, вдыхая воздух свободы. Парень в ожидании смотрит, ждет её слов. — Эд…? — Уходи. Появляется уже взрослый мальчик с холодным взглядом. Акари за секунду обговаривает мысленно с ним всё и понимает. Да, это Эдгар, но ему лучше об этом не знать. Муками уходит, чувствуя немое напряжение. Но на прощание кидается фразой: — Отец просил убедиться, что с вами, грехами, всё в порядке. Акари радостно смотрит в его исчезающую спину. Она оборачивается к Шу и сияет своими яркими от восторга, но темными по цвету глазами. Огонь вновь бы окружил её, но та успела сдержать свой восторг. — Карлхайнц такой хороший! Настоящий Король! Но тут же она приходит в себя и залается уже серьезным вопросом. — Что с малышом Эдгаром? — Как видишь, он вырос, — горько усмехается Шу. — Я мало, что знаю. Только то, что Рейджи спалил его деревню, чтобы мне насолить. Акари слегка удивилась, но не огорчилась. Огонь — их это объединяло, пусть и в совершенно разных ситуациях. Она подошла к нему и улыбнулась, потянула за руку к лавочке у стенки, чтобы присесть. — Жаль, что ты не вкурсе своего детства. Шу смотрит на её кровавые волосы. В голове мелькают моменты, где он восхищался в детстве такому цвету. Он дарил девушке красные розы или рисовал кровь. Улыбался каждый раз, когда видел этот необычайный для волос цвет.       А Акари всё это помнила. Каждый его комплимент, восхищенные глаза и вздохи. Ей нравилось слушать не толькл его игру на скрипке, но ещё и ласковый озорной голосок. Парень усмехается и треплет её по волосам, которые она тут же поправляет. — Иногда мне кажется, что мы уже встречались раньше. — Правда ближе, чем кажется, Шу. Грех укладывается на его плечо — холодное, которое она согреет. Парень будет не против расствориться в нежном и теплом состоянии. Акари сонно смотрит на парня, что проходит мимо и странно поглядывает на них. Этот малыш кажется нелюдимым, но на самом деле он больше всех нуждается в любви и понимании. Лень решила не дожидаться его вопросов — сразу сказала всё, что его могло заинтересовать. — Тебе стоит поторопиться, она болтает с симпатичным вампиром в твоем саду. Субару не нравится смотреть, как мило беседуют Коске и Коу. Они продолжают веселиться, когда Сакамаки подходит к ним и обращает на себя внимание. Гнев смеётся после каждого слова Коу. — А Субару-то влюблен! Сакамаки злобно рыкнул, чтобы скрыть смущение. Он толкает Коу, который тут же хмурится. Напряжение растет с необычайно скоростью и только звонкий смех, почки крик, Гнева разряжает обстановку. — Я тоже ему об этом говорю! Ему срочно нужно признаться об этом Юи! — Я не о кошечке… — А о ком тогда? Неужели он влюблен в тебя?! — Нет-нет-нет, — ужасается Муками. Он уже жалеет ненавистного вампира про себя. — Бедный котик Субару, ты же сам знаешь… И Коу с очаровательной улыбкой тянется холодной рукой к макушке Греха. Пытается уложить её локон, но ничего не получается. Он вхдыхает и прощается с ней, кидая последний насмешливый взгляд на Субару. А вамрир хмуро подходит к девушке, которая необычайно нежно-веселая. Такая непривычная и неестественная — бросает в дрожь. Ему кажется, что та прячет всю свою боль за злостью илт смехом. — Никогда не общайся с Коу, — бурчит парень и начинает походить на обычного мальчишку. У Коске милые щеки. Вампир понимает это, когда они краснеют и Грех прекрывает их своими бледными ладошками. — Но он такой милый! Напоминает мне Карли… Субару не дослушивает. Пока она не открыла глаза, он успел сделать шаг и обнять её. Девушка не думала уварачиваться, когда почувствовала дуновение ветра. Она доверилась этому сильному подростку. Она увидела красивое небо, когда открыла глаза. Острыми коготочками она скребла его спину, а головой прижималась к его шее. Субару отчаянно прижимал к себе девушку, страшась, что та исчезнет. Он краснел не телом, а своей трогательной ранимой душой. — Похоже, я и правда влюбился. — В Юйку? — Ехидничает Коске. — Нет, — загадочно усмехается. — В тебя. Коске была достаточно взрослой, чтобы осознать эту истину давным-давно и просто делать вид, подыгрывать Коу, когда тот шутил. Но стоило разговору перейти в серьезное русло, как она тут же оттолкнула юного вампира и посмотрела на него, как на врага. Субару отметил, что её глаза обзавелись очередной стеной — специально возведенной от Субару Сакамаки. Впервые её голос и лицо становятся такими серьезными. — Не говори так, малыш. Я не смогу защитить тебя. Всех, кто был рядом со мной, ждала одна участь — смерть. — Я буду защищать тебя. Просто прими мои чувства наконец! Субару разозлился от беспомощности. Он не терпел женских слез и был в бешенстве, когда девушка перед ним начала закрывать глаза, чтобы скрыть свои истинные чувства. Каждый ее всхлип отдавался тонкой болью в груди Сакамаки. — Не могу! Я обещала Кристе тебя оберегать, я не могу резко стать слабой! Субару хватает её со злостью за плечи и с силой встряхивает. Грех не сопротивляется — ей необходим такой резкий подход. — Какая же ты дура! Мать с ума сошла, ей уже ничего не важно. Забудь о ней! Коске со злости не контролирует себя. Субару кривится, когда чувствует боль в животе. Девушка не прощает ему такие слова о её бывшей подруге. — Не смей так говорить! Криста — ангел! И плевать, что у неё поехала крыша после… После того, как она поняла цель Карла! Сакамаки убеждает Коске встретитьсч с матерью. Она сейчас в Мире Демонов, грустит и умирает в одиночестве. Ей было бы легче умереть, но она всё ещё жива и Коске зхочет увидеться с ней. Грех садится на землю и смотрит в небо. Сердце сжимается до боли. Хочется сидеть и плакать. — Прости, Криста, я не уберегла тебя, — одинокая слеза скатывается с холодной щеки. Гнев усмехается. — И ты меня прости, мой милый путешественник во времени. Субару не может этого понять, но он преданно обнимает девушку. Она постоянно кажется сильной, свирепой и независимой сумасшедшей девушкой. А на деле — такая хрупкая малышка, что тает в его руках.